Литературная Россия
       
Литературная Россия
Еженедельная газета писателей России
Редакция | Архив | Книги | Реклама |  КонкурсыЖить не по лжиКазачьему роду нет переводуЯ был бессмертен в каждом слове  | Наши мероприятияФоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Казачьему роду нет переводу»Фоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Честь имею» | Журнал Мир Севера
     RSS  

Новости

17-04-2015
Образовательная шизофрения на литературной основе
В 2014 году привелось познакомиться с тем, как нынче проводится Всероссийская олимпиада по литературе, которой рулит НИЦ Высшая школа экономики..
17-04-2015
Какую память оставил в Костроме о себе бывший губернатор Слюняев–Албин
Здравствуйте, Дмитрий Чёрный! Решил обратиться непосредственно к Вам, поскольку наши материалы в «ЛР» от 14 ноября минувшего года были сведены на одном развороте...
17-04-2015
Юбилей на берегах Невы
60 лет журнал «Нева» омывает берега классического, пушкинского Санкт-Петербурга, доходя по бесчисленным каналам до всех точек на карте страны...

Архив : №10. 13.03.2009

Изумляемся вместе с Юрием Архиповым

НЕТ МОГИЛ, НО ЕСТЬ ПАМЯТЬ

 

О. Гиль­де­б­рандт-Ар­бе­ни­на. Де­воч­ка, ка­тя­щая сер­со… – М.: Мо­ло­дая гвар­дия.

«Я ду­ма­ла, что вы толь­ко Силь­фи­да», – как-то ска­за­ла Оль­ге Гиль­де­б­рандт-Ар­бе­ни­ной же­на Бло­ка Лю­бовь Дми­т­ри­ев­на. Дей­ст­ви­тель­но, ред­ко­ст­ная кра­са­ви­ца Оль­га про­из­во­ди­ла впе­чат­ле­ние «фам фа­таль», ро­ко­вой жен­щи­ны свет­ско-бо­гем­ных кру­гов на­ча­ла двад­ца­то­го ве­ка, чьё пред­наз­на­че­ние бы­ло слу­жить му­зой для са­мых вы­да­ю­щих­ся ху­дож­ни­ков, му­зы­кан­тов, по­этов сво­ей эпо­хи. Она и бы­ла му­зой мно­гих со­вре­мен­ни­ков – от Ман­дель­ш­та­ма до Юр­ку­на, она влюб­ля­ла в се­бя и вдох­нов­ля­ла, как му­зе и по­ло­же­но, но этим её роль не ог­ра­ни­чи­ва­лась. «Царь-ре­бё­нок», как на­звал её влюб­лён­ный Гу­ми­лёв, «де­воч­ка, ка­тя­щая сер­со». Как вто­рил ему дру­гой, в то вре­мя не ме­нее из­ве­ст­ный по­эт Бе­не­дикт Лив­шиц, она бы­ла в то же вре­мя ин­те­рес­ней­шим ху­дож­ни­ком, ос­та­вив­шим до­ста­точ­но яр­кий след в ис­кус­ст­ве преж­де все­го ри­сун­ка и ак­ва­ре­ли; идя по то­пам от­ца, из­ве­ст­но­го ак­тё­ра им­пе­ра­тор­ских те­а­т­ров (от­сю­да и его, унас­ле­до­ван­ный ею, псев­до­ним – Ар­бе­нин), она де­ла­ла ус­пе­хи и на сце­не, и лишь мно­го­об­раз­ная и мощ­ная ода­рён­ность на­ту­ры не поз­во­ли­ла ей со­сре­до­то­чить­ся на ар­ти­с­ти­че­с­кой ка­рь­е­ре.

Те­перь вы­яс­ня­ет­ся, что у Оль­ги Гиль­де­б­рандт-Ар­бе­ни­ной был и яв­ный ли­те­ра­тур­ный та­лант. Её ме­му­ар­ные за­пи­си и днев­ни­ки, со­бран­ные под од­ной об­лож­кой и из­дан­ные в за­ме­ча­тель­ной мо­ло­дог­вар­дей­ской се­рии «Близ­кое про­шлое», ста­ли ис­тин­ным ук­ра­ше­ни­ем это­го це­ни­мо­го мно­ги­ми ме­му­ар­но­го ря­да – тем бо­лее цен­ным, что во­все не ча­ян­ным, явив­шим­ся в ви­де сюр­при­за.

Как ак­т­ри­са Оль­га Гиль­де­б­рандт- Ар­бе­ни­на хо­ро­шо зна­ла Ста­ни­слав­ско­го, Мей­ер­холь­да, Та­и­ро­ва; как ху­дож­ни­ца – Тыр­су, Ле­бе­де­ва, Ма­в­ри­ну, Су­дей­ки­на; как же­на по­эта и ху­дож­ни­ка Юр­ку­на – Куз­ми­на, Со­ло­гу­ба, Бло­ка, Гу­ми­лё­ва, Ман­дель­ш­та­ма, а так­же Ле­о­ни­да Ка­не­ги­се­ра, ко­то­ро­го боль­ше по­мнят как убий­цу боль­ше­вист­ско­го са­т­ра­па Уриц­ко­го, но ведь при жиз­ни он был охот­но из­да­ва­е­мым по­этом… В её ме­му­ар­ных и днев­ни­ко­вых за­пи­сях все эти фи­гу­ры ху­до­же­ст­вен­но-ар­ти­с­ти­че­с­кой и ли­те­ра­тур­ной жиз­ни пред- и по­сле­ре­во­лю­цин­ных лет ожи­ва­ют, пред­ста­ют иной раз во впол­не ин­тим­ных, не­из­ве­ст­ных до­се­ле по­дроб­но­с­тях. Кро­ме то­го, это – про­за, ба­лан­си­ру­ю­щая меж­ду на­ив­но­с­тью не­про­фес­си­о­на­ла и уме­ло­с­тью сти­хий­но ода­рён­но­го че­ло­ве­ка. Ин­те­рес­но от­ме­тить, что та­кой же в выс­шей сте­пе­ни оба­я­тель­ный ба­ланс от­ли­ча­ет и жи­во­пись Оль­ги Гиль­де­б­рандт-Ар­бе­ни­ной: ведь она ни­где ей спе­ци­аль­но не учи­лась (кро­ме обыч­ных до­маш­них уро­ков), но спон­тан­но ока­зы­ва­лась со сво­и­ми ра­бо­та­ми в са­мом цен­т­ре по­ис­ков ве­ду­щих ак­ва­ре­ли­с­тов сво­е­го вре­ме­ни – та­ких, к при­ме­ру, как Фон­ви­зин или Ба­с­ма­нов. Есть не­о­бык­но­вен­ная при­вле­ка­тель­ность в ху­до­же­ст­вен­ных ра­бо­тах имен­но та­ких, тон­ко ода­рён­ных жен­щин, на­хо­див­ших­ся при жиз­ни слов­но бы в те­ни, но всё бо­лее це­ни­мых с те­че­ни­ем вре­ме­ни – от Бе­а­т­рис Мо­ри­зо до не­мец­кой граж­дан­ской же­ны Кан­дин­ско­го Га­б­ри­э­лы Мюн­тер, от Ма­рии Баш­кир­це­вой до Оль­ги Се­ре­б­ря­ко­вой. Оль­га Гиль­де­б­рандт-Ар­бе­ни­на, бе­зус­лов­но, в этом по­чёт­ном ря­ду.

Я ког­да-то хо­те­ла бро­сить Кузь­ми­ну вслед в зем­лю свои мод­ные ли­с­ты – как цве­ты… Те­перь нет ни лю­би­мых цве­тов, ни его мо­ги­лы. Как у Мо­цар­та?!!... Вот вре­мя! Нет мо­гил Гу­ми­лё­ва, Ман­дель­ш­та­ма, Куз­ми­на…

Нет мо­гил, но есть па­мять. При­ум­но­жа­е­мая лю­бо­вью тех, ко­му по­сча­ст­ли­ви­лось быть спут­ни­цей и му­зой ве­ли­ких по­этов. Пре­крас­ная кни­га Оль­ги Гиль­де­б­рандт-Ар­бе­ни­ной – акт этой люб­ви.


 

 

РАЗНОГЛАСИЯ-РАЗНОЧТЕНИЯ ДВУХ ВЕЛИКИХ ДАМ

 

Н. Ман­дель­ш­там. Тре­тья кни­га. – М.: Аг­раф.

Отец Ми­ха­ил Ар­дов как-то в про­ст­ран­ной ста­тье на­звал Оси­па Ман­дель­ш­та­ма не толь­ко луч­шим рус­ским по­этом ХХ ве­ка, но и по­ме­с­тил его на Пар­нас рус­ской по­эзии сра­зу по­сле Пуш­ки­на. Ко­неч­но, по­доб­ное пыл­кое сла­во­сло­вие все­гда чре­ва­то гре­хом субъ­ек­ти­виз­ма. Ос­то­рож­нее – и точ­нее! – бы­ло бы го­во­рить, что это один из ве­ли­кой Пле­я­ды рус­ских по­этов ми­нув­ше­го сто­ле­тия. По сча­с­тью, на рус­ском по­эти­че­с­ком Олим­пе это­го вре­ме­ни чрез­вы­чай­но тес­но. И по­про­буй тут вы­ст­ро­ить ие­рар­хи­че­с­кую пи­ра­ми­ду из та­ко­го чис­ла ге­ни­ев, где и Блок, и Клю­ев, и Хо­да­се­вич, и Хлеб­ни­ков, и Ах­ма­то­ва, и Цве­та­е­ва, и Па­с­тер­нак, и Ман­дель­ш­там, и Ма­я­ков­ский, и Есе­нин, и Ге­ор­гий Ива­нов, и За­бо­лоц­кий… Да и не вти­с­ки­ва­ю­щи­е­ся в эту дю­жи­ну Ан­нен­ский, Гу­ми­лёв, Во­ло­шин, Куз­мин, По­плав­ский, Хармс, Вве­ден­ский, Тар­ков­ский в ка­кой-ни­будь дру­гой ев­ро­пей­ской стра­не, на­при­мер Гер­ма­нии, при­зна­ва­лись бы пер­вы­ми клас­си­ка­ми ве­ка; ну чем они ху­же, чем Гот­фрид Бенн или Тракль?

Тем не ме­нее ме­с­то Оси­па Ман­дель­ш­та­ма в пер­вом ря­ду этой до­сто­слав­ной ко­гор­ты ны­не ни­кем не ос­па­ри­ва­ет­ся. Во мно­гом бла­го­да­ря это­му об­сто­я­тель­ст­ву бы­ли в своё вре­мя с ог­ром­ным ин­те­ре­сом встре­че­ны две пер­вые ме­му­ар­ные кни­ги вдо­вы по­эта На­деж­ды Яков­лев­ны – «Вос­по­ми­на­ния» и «Вто­рая кни­га». Впро­чем, они смог­ли по­сто­ять за се­бя и са­ми бла­го­да­ря из­ряд­но­му ли­те­ра­тур­но­му ка­че­ст­ву и по пра­ву во­шли в клас­си­че­с­кий фонд ме­му­а­ри­с­ти­ки ХХ ве­ка.

На­зва­ние ны­не пред­ла­га­е­мой «Аг­ра­фом» кни­ги – ко­неч­но, из­да­тель­ская улов­ка и за­ман­ка. Ибо «Тре­тья кни­га» На­деж­дой Яков­лев­ной ни­ког­да не бы­ла на­пи­са­на. Ос­та­лись про­ек­ты и на­бро­с­ки кни­ги с та­ким на­зва­ни­ем, где есть пор­т­ре­ты ро­ди­те­лей, эпи­зо­ды ки­ев­ско­го дет­ст­ва, ис­то­рия со­зда­ния и пуб­ли­ка­ций тех или иных сти­хо­тво­ре­ний ве­ли­ко­го му­жа, за­мет­ки о его не ме­нее ве­ли­кой спо­движ­ни­це по ак­ме­из­му Ан­не Ах­ма­то­вой. Ос­та­лись и тща­тель­но за­фик­си­ро­ван­ные ва­ри­ан­ты за­ве­ща­ний и пре­тен­зии к про­слав­лен­но­му со­би­ра­те­лю ру­ко­пи­сей и ав­то­гра­фов Н.Н. Хар­д­жи­е­ву, ко­то­ро­му вдо­ва в хо­де сво­их мы­тарств ос­тав­ля­ла на вре­мя те или иные тек­с­ты Оси­па Ман­дель­ш­та­ма. (Впро­чем, в из­да­тель­ст­ве «Ги­лея» не­дав­но вы­шел сбор­ник тру­дов са­мо­го Н.Хар­д­жи­е­ва, так что те­перь мож­но по­зна­ко­мить­ся и с его точ­кой зре­ния на про­бле­му.)

Не­смо­т­ря на та­кую че­рес­по­ло­си­цу ма­те­ри­а­лов, сбор­ник пред­став­ля­ет со­бой ог­ром­ную цен­ность для спе­ци­а­ли­с­тов по Ман­дель­ш­та­му, да и всех лю­би­те­лей по­эзии. Не­ко­то­рый на­лёт сен­са­ци­он­но­с­ти ему при­да­ют, преж­де все­го, да­же не пре­пи­ра­тель­ст­ва с Хар­д­жи­е­вым, а за­мет­ки об Ан­не Ан­д­ре­ев­не Ах­ма­то­вой, с ко­то­рой у На­деж­ды Яков­лев­ны все­гда бы­ли весь­ма не­про­стые от­но­ше­ния. На­столь­ко не­про­стые, что она не хо­те­ла пуб­ли­ко­вать эти за­мет­ки при жиз­ни.

Ос­нов­ная её жиз­нен­ная ошиб­ка – она хо­те­ла, что­бы у неё бы­ло, как у лю­дей, а это­го не мог­ло быть. А мы с ним (Ман­дель­ш­та­мом. – Ю.А.) по­ни­ма­ли, что не на­до, как у лю­дей, а нам на­до, как у нас, и бла­го­да­ря это­му мы про­жи­ли тот миг, ко­то­рый был нам от­пу­щен на до­лю, в дви­же­нии, в смя­те­нии, в люб­ви и го­ре, в ра­до­с­ти от жиз­ни и в ожи­да­нии смер­ти.

Или ещё в том же ду­хе яз­ви­тель­ных пост-фик­са­ций:

А са­ма Ах­ма­то­ва, как мне ка­жет­ся, на­де­я­лась, что в бу­ду­щей жиз­ни, ко­то­рую она пред­став­ля­ла се­бе как на­сто­я­щий пир по­этов, ей удаст­ся от­тес­нить всех слу­чай­ных по­друг и за­вла­деть по пра­ву все­ми по­эта­ми всех вре­мён и на­ро­дов и вы­слу­шать все луч­шие сти­хи… Она да­же за­ра­нее пре­ду­преж­да­ла ме­ня, что там у жён ни­ка­ких пре­иму­ществ не бу­дет…

Сло­вом, обыч­ные, кто зна­ет жен­щин, раз­но­гла­сия-раз­но­чте­ния. «Есть в бли­зо­с­ти лю­дей за­вет­ная чер­та…» – как луч­ше всех и за всех ска­за­ла об этом са­ма Ах­ма­то­ва.

Око­ло ста стра­ниц за­ни­ма­ет в кни­ге слу­жеб­ный ап­па­рат, но ла­в­ры ака­де­ми­че­с­ко­го из­да­ния ей всё рав­но не мо­гут до­стать­ся – вслед­ст­вие от­сут­ст­вия та­кой важ­ной ве­щи, как имен­ной ре­гистр.

В це­лом же, мно­го­цен­ный сбор­ник, за­пол­ня­ю­щий су­ще­ст­вен­ную ла­ку­ну. По­ра­жа­ет, од­на­ко, ми­зер­ный ти­раж – все­го ты­ся­ча эк­земп­ля­ров. Как бы­с­т­ро сдул­ся, од­на­ко, са­мо­до­воль­ный «се­ре­б­ря­ный шар» ин­тел­лек­ту­аль­но-по­эти­че­с­ких ин­те­ре­сов чи­та­ю­щей пуб­ли­ки, ещё не­дав­но счи­тав­шей­ся «са­мым чи­та­ю­щим на­ро­дом в ми­ре»!


 

 

В ДЕМОНИЧЕСКОЙ ЛОВУШКЕ

 

Н. Кор­жа­вин. В со­блаз­нах кро­ва­вой эпо­хи. – М.: За­ха­ров.

В се­ре­ди­не ше­с­ти­де­ся­тых го­дов Кор­ней Ива­но­вич Чу­ков­ский, же­лая про­дол­жить и ос­ве­жить зна­ме­ни­тую свою «Чу­кок­ка­лу», при­гла­сил к се­бе в Пе­ре­дел­ки­но тро­их срав­ни­тель­но мо­ло­дых, но уже при­знан­ных, ма­с­ти­тых по­этов – Ви­но­ку­ро­ва, Кор­ни­ло­ва и Кор­жа­ви­на. Тор­же­ст­вен­ный акт вне­се­ния ими сво­их ав­то­гра­фов в ис­пы­тан­ную те­т­радь пе­ре­да­ва­ли да­же по те­ле­ви­зо­ру. В даль­ней­шем из-за раз­но­гла­сий с со­вет­ской вла­с­тью двое по­след­них на­дол­го вы­па­ли из ли­те­ра­тур­ной жиз­ни стра­ны – Кор­ни­лов ушёл в под­по­лье, а Кор­жа­вин эми­г­ри­ро­вал в США.

До вос­по­ми­на­ний до­жил он один. Во мно­гом этот двух­том­ник в пол­то­ры ты­ся­чи стра­ниц при­ме­ча­те­лен. Де­ло в том, что по­эзия Кор­жа­ви­на ни­ког­да не от­ли­ча­лась, на мой вкус, ни вол­шеб­ст­вом зву­ко­пи­си, ни на­пев­ной ме­ло­дич­но­с­тью, но все­гда бы­ла, что на­зы­ва­ет­ся, «со­дер­жа­тель­на». Это во­об­ще по­ка­за­тель­ная осо­бен­ность ос­нов­но­го по­эти­че­с­ко­го ва­ла со­вет­ской эпо­хи (вклю­чая и «ан­ти­со­вет­скую» его часть). Не­со­мнен­ный ана­ли­ти­че­с­кий ум ав­то­ра слов­но тре­бо­вал иной фор­мы вы­ра­же­ния. И вот на­ко­нец дож­дал­ся.

Не­да­ром го­во­рил му­д­рец Пуш­кин, что по­эзия долж­на быть глу­по­ва­та (то есть, ко­неч­но, ис­крен­ня, не­по­сред­ст­вен­на, про­сто­душ­на), а вот про­за-де тре­бу­ет мыс­лей.

Ум, фе­но­ме­наль­ная па­мять и до­ста­точ­ная ли­те­ра­тур­ная по­на­то­ре­лость обес­пе­чи­ва­ют ме­му­а­рам Кор­жа­ви­на ис­клю­чи­тель­ное ме­с­то во всё мно­жа­щем­ся ря­ду ог­ляд­чи­вых ис­по­ве­дей сы­нов ми­нув­ше­го ве­ка. Его мно­го­ст­ра­нич­ный труд мо­жет по­слу­жить и на­сто­я­щей апо­ло­ги­ей по­ко­ле­ния. Ведь нам, лю­дям по­мо­ло­же (Кор­жа­вин – ро­вес­ник мо­ей ма­те­ри), все­гда бы­ло не­вдо­мёк, от­ку­да у них бра­лось столь­ко ком­со­моль­ской пры­ти, столь­ко на­ив­ной ве­ры в вож­дей, а по­том столь­ко во­плей по по­во­ду ра­зо­ча­ро­ва­ния в них, столь­ко, пар­дон, ше­с­ти­де­сят­ни­че­с­кой ду­ри, по­ну­кав­шей их ду­мать, что это всё ис­пор­тив­ший Ста­лин был «пло­хой», а вот за­чи­на­тель Ле­нин был бе­зу­преч­но «хо­ро­ший». Нам, ко­му и в го­ло­ву не мог­ло прий­ти всту­пать в их пар­тию, бы­ли смеш­ны их не­ле­пые ко­ст­ры из пар­тий­ных би­ле­тов. Кор­жа­вин убе­ди­тель­но про­яс­ня­ет, как они по­па­ли в эле­мен­тар­ную де­мо­ни­че­с­кую ло­вуш­ку, рас­став­лен­ную со­вер­шив­ши­ми пе­ре­дел­ку Рос­сии боль­ше­ви­ка­ми. Все­го и на­до-то бы­ло от­ме­нить в стра­не ве­ру в Бо­га, и тог­да врож­дён­ная по­треб­ность ве­рить са­ма най­дёт до­ро­гу в пре­ду­с­мо­т­ри­тель­но за­го­тов­лен­ные кап­ка­ны из­вра­щён­ной нрав­ст­вен­но­с­ти, под ко­то­рой бы­ло пред­ло­же­но по­ни­мать ин­те­ре­сы бу­ду­щей ми­ро­вой ре­во­лю­ции и клас­со­вой це­ле­со­об­раз­но­с­ти. Че­ло­век, из­ве­с­ти­ли ведь, зву­чит гор­до, щас вот на­ва­лим­ся и не се­го­дня, так за­в­т­ра ус­т­ро­им рай на зем­ле. Об этом тру­би­ли в юные уши и ду­ши из всех ру­по­ров с ут­ра и до ве­че­ра, и от­нюдь не по рас­чё­ту толь­ко тру­би­ли од­ни лишь под­ле­цы и хал­тур­щи­ки, «на­ня­тые боль­ше­ви­ка­ми для поль­зы на­уки» (Ман­дель­ш­там), а и впол­не бес­ко­ры­ст­ные та­лант­ли­вые лю­ди, уве­ро­вав­шие в со­зи­да­ние но­вой жиз­ни и но­во­го че­ло­ве­ка. Увер­нуть­ся от дей­ст­вия этой то­таль­ной про­па­ган­ды мог­ли толь­ко ред­ко встре­ча­ю­щи­е­ся во все вре­ме­на лю­ди силь­но­го са­мо­сто­я­тель­но­го ума, да ведь и ма­ло ко­му охо­та в из­гои.

За­то по­том, ког­да над ве­рой их над­ру­га­лись са­ми же жре­цы этой ве­ры, на­ча­лись у них дра­мы, кон­флик­ты с вла­с­тью, до ко­то­рой нам, на­при­мер, не бы­ло ни ма­лей­ше­го де­ла по пол­но­му от­сут­ст­вию к ней ин­те­ре­са. Так по-раз­но­му мо­жет скла­ды­вать­ся мен­таль­ный ос­тов жи­те­лей од­ной стра­ны, сход­ных по ро­ду за­ня­тий, но раз­де­лён­ных все­го-то дву­мя-тре­мя де­ся­ти­ле­ти­я­ми.

По­ми­мо это­го по­дроб­но­го ана­ли­за сво­е­го идей­но­го пу­ти, Кор­жа­вин ра­ду­ет и тща­тель­но вы­пи­сан­ны­ми и впол­не жи­во­пис­ны­ми кар­ти­на­ми до­во­ен­ной жиз­ни в род­ном ему Ки­е­ве, а так­же кар­ти­на­ми ураль­ской эва­ку­а­ции во вре­мя вой­ны, бы­та Ли­те­ра­тур­но­го ин­сти­ту­та в по­сле­во­ен­ные го­ды, ха­рак­тер­ных обык­но­ве­ний ли­те­ра­тур­ной жиз­ни пе­ри­о­дов от­те­пе­ли и за­стоя.

 


Юрий Архипов




Поделитесь статьёй с друзьями:
Кузнецов Юрий Поликарпович. С ВОЙНЫ НАЧИНАЮСЬ… (Ко Дню Победы): стихотворения и поэмы Бубенин Виталий Дмитриевич. КРОВАВЫЙ СНЕГ ДАМАНСКОГО. События 1967–1969 гг. Игумнов Александр Петрович. ИМЯ ТВОЁ – СОЛДАТ: Рассказы Кузнецов Юрий Поликарпович. Тропы вечных тем: проза поэта Поколение Егора. Гражданская оборона, Постдайджест Live.txt Вячеслав Огрызко. Страна некомпетентных чинуш: Статьи и заметки последних лет. Михаил Андреев. Префект. Охота: Стихи. Проза. Критика. Я был бессмертен в каждом слове…: Поэзия. Публицистика. Критика. Составитель Роман Сенчин. Краснов Владислав Георгиевич.
«Новая Россия: от коммунизма к национальному
возрождению» Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель Вячеслав Огрызко. Отечественные исследователи коренных малочисленных народов Севера и Дальнего Востока Казачьему роду нет переводу: Проза. Публицистика. Стихи. Кузнецов Юрий Поликарпович. Стихотворения и поэмы. Том 5. ВСЁ О СЕНЧИНЕ. В лабиринте критики. Селькупская литература. Звать меня Кузнецов. Я один: Воспоминания. Статьи о творчестве. Оценки современников Вячеслав Огрызко. БЕССТЫЖАЯ ВЛАСТЬ, или Бунт против лизоблюдства: Статьи и заметки последних лет. Сергей Минин. Бильярды и гробы: сборник рассказов. Сергей Минин. Симулянты Дмитрий Чёрный. ХАО СТИ Лица и лики, том 1 Лица и лики, том 2 Цветы во льдах Честь имею: Сборник Иван Гобзев. Зона правды.Роман Иван Гобзев. Те, кого любят боги умирают молодыми.Повесть, рассказы Роман Сенчин. Тёплый год ледникового периода Вячеслав Огрызко. Дерзать или лизать Дитя хрущёвской оттепели. Предтеча «Литературной России»: документы, письма, воспоминания, оценки историков / Составитель Вячеслав Огрызко Ительменская литература Ульчская литература
Редакция | Архив | Книги | Реклама | Конкурсы



Яндекс цитирования