Архив : №11. 20.03.2009

Интересно девки пляшут!

 У питерского критика и переводчика Виктора Топорова репутация человека, не примыкающего ни к либералам, ни к патриотам (хотя он печатается и у тех и у других). В таких случаях у меня  всегда возникает вопрос, а что стоит за этой независимостью, на какой, как сказали бы раньше, идеологической платформе она замешена?

Или: от какой литературы, от каких имён такой критик отталкивается в своей работе?

 

– У ме­ня и впрямь, – от­ве­ча­ет Вик­тор Ле­о­ни­до­вич, – «по­ли­ти­че­с­кое раз­дво­е­ние лич­но­с­ти»: мне как че­ло­ве­ку чрез­вы­чай­но не сим­па­тич­но мно­гое из то­го, что яв­ля­ет­ся, на мой взгляд, и ра­зум­ным, и дей­ст­ви­тель­ным. Ска­жем, мне яс­но, что у на­шей стра­ны есть толь­ко один ре­аль­ный вы­бор: меж­ду вме­ня­е­мым по­ли­цей­ским го­су­дар­ст­вом и по­ли­цей­ским го­су­дар­ст­вом не­вме­ня­е­мым, а всё ос­таль­ное – так, бла-бла-бла… И да­же прин­цип мень­ше­го зла тут не сра­ба­ты­ва­ет (он, кста­ти, и во­об­ще фи­ло­соф­ски по­ро­чен): сви­ре­пость за­ко­нов смяг­ча­ет­ся не­о­бя­за­тель­но­с­тью их со­блю­де­ния, а хрен редь­ки не сла­ще. И, ра­зу­ме­ет­ся, ме­ня всё это чрез­вы­чай­но огор­ча­ет...

А во­об­ще-то я со­ци­а­лист, хо­тя и не со­ци­ал-де­мо­крат: в воз­мож­но­с­ти все­об­ще­го пол­но­го и рав­но­го из­би­ра­тель­но­го пра­ва я не ве­рю.

С изящ­ной сло­вес­но­с­тью вро­де бы про­ще, по­то­му что та­ких по­ня­тий, как ум, та­лант и че­ло­ве­че­с­кая по­ря­доч­ность, не от­ме­нишь. Из­вра­тить их мож­но – все, стро­го го­во­ря, толь­ко тем и за­ни­ма­ют­ся, что пе­ре­дёр­ги­ва­ют ли­те­ра­тур­ные кар­ты, – но тут я пас. То есть на са­мом де­ле на­обо­рот: тут я к не­чи­с­тым на ру­ку иг­ро­кам с шан­да­лом…

По об­ра­зо­ва­нию и по од­ной из про­фес­сий я за­пад­ник. Кон­ти­нен­таль­ная Ев­ро­па, Ан­г­лия и США ни­ког­да не бы­ли одер­жи­мы ли­те­ра­ту­рой в той ме­ре, как Рос­сия (и СССР), – там её все­гда вос­при­ни­ма­ли как сво­е­го ро­да иг­ру, как sport, и тре­бо­ва­ли от иг­ро­ков fair play. Как ли­те­ра­тур­ный кри­тик, как эс­се­ист и фе­ль­е­то­нист, а в ка­кой-то ме­ре и как из­да­тель, я ори­ен­ти­ру­юсь в ос­нов­ном на за­пад­ные стан­дар­ты; ина­че го­во­ря, гам­бург­ский счёт я при­знаю, а борь­бу на­най­ских маль­чи­ков – нет. Но не сто­ит за­бы­вать и о том, что ни­ка­ко­го гам­бург­ско­го счё­та на са­мом де­ле не бы­ло, а вы­ду­мал его под се­нью род­ных осин аван­тю­рист и им­мо­ра­лист Вик­тор Шклов­ский.

– Ес­ли не се­к­рет, по­че­му вы уш­ли из из­да­тель­ст­ва «Лим­бус Пресс»? Из-за раз­но­гла­сий с ди­рек­то­ром, ав­то­ра­ми или, мо­жет быть, про­сто ус­та­ли от ре­дак­тор­ской ру­ти­ны?

– Тут на са­мом де­ле два во­про­са: по­че­му ушёл и по­че­му не за­хо­тел ос­тать­ся? Ушёл, по­то­му что за­ра­нее рас­сма­т­ри­вал свою ра­бо­ту в из­да­тель­ст­ве как экс­пе­ри­мент, не име­ю­щий по­жиз­нен­но­го ха­рак­те­ра. У ме­ня бы­ли – и со­хра­ни­лись – дру­гие пла­ны. Я рас­счи­ты­вал про­ра­бо­тать три го­да, а про­ра­бо­тал в ито­ге пять с по­ло­ви­ной. Ос­тать­ся же я не за­хо­тел по­то­му, что по це­ло­му ря­ду при­чин (вы­де­лить од­ну или хо­тя бы глав­ную за­труд­ни­тель­но) КПД мо­ей де­я­тель­но­с­ти на по­сту глав­но­го ре­дак­то­ра, на­чи­ная с ка­ко­го-то вре­ме­ни, пе­ре­стал ме­ня ус­т­ра­и­вать да­же в сред­не­сроч­ной пер­спек­ти­ве.

– Ко­го вы от­кры­ли, ра­бо­тая в этом из­да­тель­ст­ве?

– Та­ких бы­ло мно­го; я ведь при­шёл в из­да­тель­ст­во, что­бы пре­об­ра­зо­вать его из ком­мер­че­с­ки-ре­с­пек­та­бель­но­го в дерз­ко-ин­но­ва­ци­он­ное. И это мне в су­ще­ст­вен­ной ме­ре уда­лось. Од­на­ко пусть мои «от­кры­тия» пе­ре­чис­ля­ют дру­гие.

Есть пи­са­те­ли, ко­то­рых мне хо­те­лось из­дать, но по тем или иным при­чи­нам не уда­лось. Прав­да, к на­сто­я­ще­му вре­ме­ни ед­ва ли не все эти «от­кры­тия» уже сде­ла­ны (или по­вто­ре­ны) в дру­гих ме­с­тах: ру­ко­пи­си не столь­ко не го­рят, сколь­ко не за­лё­жи­ва­ют­ся.

Сму­ща­ет же ме­ня и до сих пор тре­во­жит не­что иное: бы­ли и есть пре­крас­ные пи­са­те­ли, ко­то­рых мне из­дать уда­лось, а вот от­крыть – нет. То есть они не про­зву­ча­ли (или, ес­ли угод­но, не про­гре­ме­ли) в той ме­ре, в ка­кой это­го, бе­зус­лов­но, за­слу­жи­ва­ли.

Вот, на­при­мер, толь­ко в са­мое по­след­нее вре­мя кри­ти­ка оце­ни­ла на­ко­нец-то Вла­ди­ми­ра Ша­ро­ва. А по­че­му не Алек­сея Л.Ко­ва­лё­ва с так ни­кем не за­ме­чен­ным ро­ма­ном «Си­зиф»? По­че­му не Илью Браж­ни­ко­ва с вол­шеб­ной прит­чей «Ку­ли­нар Гу­ров»? По­че­му не Оле­га Не­ги­на с дву­мя фан­та­с­ти­че­с­ки раз­ны­ми и столь же фан­та­с­ти­че­с­ки ин­те­рес­ны­ми кни­га­ми? По­че­му не ве­ли­ко­леп­но­го Ан­д­рея Тем­ни­ко­ва (честь от­кры­тия ко­то­ро­го я де­лю на рав­ных с ны­неш­ним глав­ным ре­дак­то­ром «Лим­бу­са» Пав­лом Кру­са­но­вым)? По­че­му не от­кры­то­го мною (с под­сказ­ки мо­е­го по­кой­но­го дру­га аме­ри­ка­ни­с­та Сер­гея Бе­ло­ва) про­пу­щен­но­го клас­си­ка ли­те­ра­ту­ры США Уо­ке­ра Пер­си (ро­ман «Лан­се­лот»)? По­че­му не бе­зум­но та­лант­ли­вую поль­ку Ма­ну­э­лу Грет­ков­ски (сбор­ник «Ме­та­фи­зи­че­с­кое ка­ба­ре»)? И так да­лее… Я, чёрт возь­ми, ста­рал­ся, что­бы каж­дая из­дан­ная с мо­ей по­да­чи (или с мо­е­го со­гла­сия) кни­га ста­но­ви­лась от­кры­ти­ем!

– Сто­ит ли ждать от вас иро­нич­ных и злых «За­пи­сок ре­дак­то­ра»?

– Тут вы поч­ти уга­да­ли. Кни­га «Кре­а­тив­ная ре­дак­ту­ра» вот-вот вый­дет в пе­тер­бург­ском из­да­тель­ст­ве «Ам­фо­ра». По фор­ме это са­мо­учи­тель (и ре­дак­тор­ско­го ма­с­тер­ст­ва, и, во вто­рую оче­редь, пи­са­тель­ско­го), на­пи­сан­ный по сле­дам од­но­имён­но­го спец­кур­са, ко­то­рый я про­чи­тал на фи­ло­ло­ги­че­с­ком фа­куль­те­те СПбГУ, – но, ко­неч­но же, ито­жу я глав­ным об­ра­зом то, что про­жил сам. Про­жил не толь­ко как субъ­ект, но и как объ­ект ре­дак­тор­ско­го про­из­во­ла.

Здесь сле­до­ва­ло бы в рек­лам­ных це­лях до­ба­вить, что по вы­хо­де этой кни­ги ма­ло не по­ка­жет­ся ни­ко­му. Но «ни­ко­му» – это всё-та­ки пре­уве­ли­че­ние. Поч­ти ни­ко­му – так бу­дет вер­нее.

– На­сколь­ко я знаю, до не­дав­не­го вре­ме­ни вы пуб­ли­ко­ва­лись в де­ло­вой га­зе­те «Взгляд». А где пе­ча­та­е­тесь сей­час?

– Зав. от­де­лом куль­ту­ры «Взгля­да» кри­тик и про­за­ик Дми­т­рий Ба­виль­ский ушёл во вновь уч­реж­дён­ное се­те­вое из­да­ние «Ча­ст­ный кор­ре­с­пон­дент» и за ним по­сле­до­ва­ла боль­шая часть со­труд­ни­ков и ко­лум­ни­с­тов; я в том чис­ле. Я и во­об­ще-то пред­по­чи­таю со­труд­ни­чать не с из­да­ни­я­ми, а с кон­крет­ны­ми ре­дак­то­ра­ми (и с из­да­те­ля­ми, а не с из­да­тель­ст­ва­ми): ку­да они, ту­да и я, ес­ли по­зо­вут… Сей­час у ме­ня три еже­не­дель­ных ко­лон­ки – в «Ча­с­Ко­ре», на сай­те «Ак­ту­аль­ные ком­мен­та­рии» и в пе­тер­бург­ском жур­на­ле «Го­род (812)». Жур­нал оф­ф­лай­но­вый, но у не­го есть свой сайт.

– Су­дя по ва­шим вы­ска­зы­ва­ни­ям, с по­эзи­ей в Рос­сии де­ла об­сто­ят пло­хо. А как пе­ре­вод­чик со ста­жем, что вы мо­же­те ска­зать о со­вре­мен­ной за­пад­ной по­эзии? Есть ли там ин­те­рес­ные име­на?

– Увы… За­пад­ная по­эзия по су­ти де­ла умер­ла в 1950 – 1960 го­ды и да­же «жизнь по­сле жиз­ни» за­кон­чи­лась где-то в 1980-е. Там уже пол­ве­ка в точ­но­с­ти та же си­ту­а­ция, ко­то­рую пы­та­ют­ся те­перь на­са­дить и у нас так на­зы­ва­е­мые ак­ту­аль­ные по­эты и их рас­то­роп­ные ку­ра­то­ры: дет­ская пе­соч­ни­ца, толь­ко пе­сок сып­лет­ся из са­мих де­ти­шек; сып­лет­ся, по­ка их – где из жа­ло­с­ти, где из пре­зре­ния – ба­лу­ют фе­с­ти­ва­ля­ми, гран­та­ми, сти­пен­ди­я­ми и про­чи­ми си­не­ку­ра­ми. Да­же дет­ских драк в пе­соч­ни­це там боль­ше нет – толь­ко с при­шлы­ми «де­тиш­ка­ми», – по­то­му что та­мош­них пря­ни­ков (да и на­шен­ских) и на сво­их ка­те­го­ри­че­с­ки не хва­та­ет.

– Вы всту­пи­ли в пи­са­тель­ский со­юз на из­лё­те со­вет­ской вла­с­ти. Что с тех пор из­ме­ни­лось в де­я­тель­но­с­ти этой (или уже этих) твор­че­с­кой(их) ор­га­ни­за­ции(й)? ва­ши лич­ные впе­чат­ле­ния. Нуж­ны ли се­го­дня в су­ще­ст­ву­ю­щем ви­де и при су­ще­ст­ву­ю­щем ру­ко­вод­ст­ве пи­са­тель­ские ор­га­ни­за­ции?

– Ни­ко­му они не нуж­ны, кро­ме соб­ст­вен­но­го на­чаль­ст­ва и так на­зы­ва­е­мо­го ак­ти­ва (то есть по­лу­на­чаль­ст­ва). Всё та же ха­ля­ва плюс об­ман­чи­вое ощу­ще­ние, буд­то ты «при де­ле». В со­вет­ское вре­мя член­ст­во в Со­ю­зе то­же не при­но­си­ло ни­ка­ких благ (ну, поч­ти ни­ка­ких), – а вот «не­член­ст­во», на­про­тив, на­во­ди­ло на по­до­зре­ния и, глав­ное, силь­но ме­ша­ло пе­ча­тать­ся. Из­ве­дал это на соб­ст­вен­ной шку­ре. По­это­му вступ­ле­ние в СП бы­ло про­фес­си­о­наль­ной не­об­хо­ди­мо­с­тью. Сей­час эта не­об­хо­ди­мость от­па­ла, а ни­ка­кой дру­гой не воз­ник­ло.

А на­чаль­ст­во гнать на­до. Про­сто из прин­ци­па. За­кон жиз­ни. Хо­тя из­ве­ст­но, что сы­тые му­хи ку­са­ют­ся не так боль­но, как го­лод­ные. Бе­да в том, что ли­те­ра­тур­ные му­хи сы­ты­ми не бы­ва­ют.

– Ин­те­рес­но, ка­кое ме­с­то в Пе­тер­бур­ге для вас са­мое вдох­нов­ля­ю­щее?

– Нев­ский, ко­неч­но, хо­тя се­го­дня там то и де­ло хо­чет­ся за­жму­рить­ся. Ми­хай­лов­ский сад. Алек­сан­д­ров­ский сад с ви­дом на Не­ву. Бе­зы­мян­ный скве­рик на за­двор­ках Ли­тей­но­го про­спек­та. Ап­рак­син двор – по­ка он ос­та­вал­ся пу­с­тын­ным, как по­сле ней­трон­ной бом­бы.

– А тво­ре­ния ны­неш­них ар­хи­тек­то­ров вас то­же вдох­нов­ля­ют?

– А ме­ня ар­хи­тек­ту­ра не вдох­нов­ля­ет. Ме­ня вдох­нов­ля­ют соб­ст­вен­ные ас­со­ци­а­ции.

– Вы яв­ля­е­тесь од­ним из ав­то­ров кол­лек­тив­но­го сбор­ни­ка вос­по­ми­на­ний «Су­мер­ки «Сай­го­на». Чем для вас был «Сай­гон»? Был ли он, как ут­верж­да­ют се­го­дня не­ко­то­рые его быв­шие зав­сег­да­таи, пи­тер­ским Мон­мар­т­ром, или здесь не­ко­то­рая на­тяж­ка?

– «Сай­гон» был слож­ным фе­но­ме­ном; я по­дроб­но на­пи­сал о нём в кни­ге «Двой­ное дно» и ещё па­ру раз – в свя­зи с ны­неш­ним мо­ну­мен­таль­ным из­да­ни­ем. Лич­но для ме­ня «Сай­гон» был ва­жен – и я по­сто­ян­но во­зоб­нов­лял свой та­мош­ний мо­дус ви­вен­ди в дру­гих ме­с­тах, будь это крым­ский Кок­те­бель, дач­ное Ко­ма­ро­во или пи­са­тель­ское ка­фе на Шпа­лер­ной… На­счёт Мон­мар­т­ра не знаю; вот ес­ли бы сам Мон­мартр на­хо­дил­ся по­се­ре­ди­не Бу­лон­ско­го ле­са, тог­да, по­жа­луй…

– Су­ще­ст­во­ва­ла ли прин­ци­пи­аль­ная раз­ни­ца меж­ду пи­тер­ским ли­те­ра­тур­ным ан­де­г­ра­ун­дом и мос­ков­ским (ска­жем, меж­ду «смо­ги­с­та­ми» и лит­груп­пой «Го­ро­жа­не»)?

– «Го­ро­жа­не» тут во­об­ще ни при чём: ге­ни­аль­ный, но так по-на­сто­я­ще­му и не рас­крыв­ший­ся Рид Гра­чёв, уме­рен­но ода­рён­ный, но ли­хо ко­сив­ший под ге­ния Бур-Бур (сын Ве­ры Па­но­вой), – оба, увы, уже по­кой­ные, – при чём тут «СМОГ»? Раз­ни­ца су­ще­ст­во­ва­ла. В Моск­ве бы­ли «са­ло­ны», бы­ла оп­ре­де­лён­ная смыч­ка по­лу­офи­ци­о­за с не­фор­ма­ла­ми, а в Пи­те­ре уж – или в рот, или в звез­ду, или в Крас­ную Ар­мию. Срав­ни­те аль­ма­нах «Ме­т­ро­поль» с пи­тер­ским «Кру­гом» – и са­ми всё пой­мё­те.

– Все ли «по­зд­ние пе­тер­бурж­цы», во­шед­шие в ва­шу ан­то­ло­гию (все­го 47 че­ло­век), вы­дер­жат ис­пы­та­ни­ем вре­ме­нем?

– «По­зд­них пе­тер­бурж­цев» я (при по­мо­щи по­кой­но­го Мак­си­ма Мак­си­мо­ва) со­би­рал преж­де все­го для то­го, что­бы ус­т­ра­нить ис­то­ри­че­с­кую не­спра­вед­ли­вость. В ка­кой-то ме­ре это сов­па­ло с вос­ста­нов­ле­ни­ем чи­с­то ли­те­ра­тур­ной спра­вед­ли­во­с­ти, в ка­кой-то – нет. Не­ко­то­рые по­эты бы­ли вклю­че­ны в кни­гу «на вы­рост» – а они так и не вы­рос­ли! Дру­гие – про­сто по­то­му, что дав­но уе­ха­ли «за бу­гор», – и мы за­бы­ли о том, ка­кие они в сущ­но­с­ти без­дар­ные га­ди­ны…

Во­пре­ки мно­го­чис­лен­ным пред­ло­же­ни­ям, я не пе­ре­из­даю эту дав­ным-дав­но став­шую биб­ли­о­гра­фи­че­с­кой ред­ко­с­тью ан­то­ло­гию, ко­с­вен­но от­ве­чая тем са­мым на ваш во­прос. Пусть она так и ос­та­нет­ся двой­ным па­мят­ни­ком – не­спра­вед­ли­во­с­тям од­ной эпо­хи и тщет­ным упо­ва­ни­ям дру­гой.

– Не­смо­т­ря на то, что вы ча­с­то кри­ти­ку­е­те пи­тер­ских по­этов, ска­жем так, ли­бе­раль­но­го на­прав­ле­ния (в том чис­ле быв­ших пред­ста­ви­те­лей ан­де­г­ра­ун­да), тем не ме­нее вид­но, что вы к ним не­рав­но­душ­ны и очень хо­ро­шо зна­ко­мы с их твор­че­ст­вом. А что для вас зна­чат та­кие, к при­ме­ру, име­на, как Ни­ко­лай Руб­цов, Ана­то­лий Пе­ре­дре­ев, Вла­ди­мир Со­ко­лов, Юрий Куз­не­цов, Ни­ко­лай Тряп­кин?

– Вы бы ещё Шкля­рев­ско­го на­зва­ли! Или Ку­ня­е­ва! Ра­зу­ме­ет­ся, я чи­тал их всех – и ра­до­вал­ся уда­чам, ког­да на­хо­дил их. У Со­ко­ло­ва есть, на мой взгляд, два-три ше­де­в­ра, у Пе­ре­дре­е­ва – три-че­ты­ре, Руб­цов хо­рош весь – во всей сво­ей (в том чис­ле и по­эти­че­с­кой) рас­хля­бан­но­с­ти. Куз­не­цов был за­ме­ча­тель­ным по­этом лет до со­ро­ка – по­ка не при­нял­ся длин­но и не­вы­ра­зи­тель­но за­риф­мо­вы­вать анек­до­ты. Вот к Тряп­ки­ну я и впрямь рав­но­ду­шен.

И, кста­ти, по­че­му бы тог­да не спро­сить о Ме­жи­ро­ве, Ван­шен­ки­не, Ви­но­ку­ро­ве, Ка­за­ко­вой? К ним – и к их сти­хам – я от­но­шусь при­мер­но так же, как к их «па­т­ри­о­ти­че­с­ким» оп­по­нен­там.

– Есть ли та­кие кни­ги, ко­то­рые вы пе­ре­чи­ты­ва­е­те всю свою жизнь?

– Дол­гое вре­мя пе­ре­чи­ты­вал «За­мок» Каф­ки, «Над гнез­дом ку­куш­ки» Ке­на Ки­зи, «Же­с­тя­ной ба­ра­бан» Гюн­те­ра Грас­са, «Бе­сов» До­сто­ев­ско­го, – по­ка не по­нял, что знаю их прак­ти­че­с­ки на­и­зусть. Пла­ни­рую, а вер­нее, меч­таю пе­ре­чи­тать ког­да-ни­будь все­го Бор­хе­са и, мо­жет быть, все­го Го­рен­штей­на. А во­об­ще, про­чи­тав по­нра­вив­шу­ю­ся кни­гу, с гру­с­тью став­лю её на пол­ку: 99 шан­сов из 100 (ес­ли не боль­ше), что я уже не об­ра­щусь к ней ни­ког­да.

С лю­би­мы­ми сти­ха­ми – дру­гое: я их по­сто­ян­но пе­ре­чи­ты­ваю, на раз­ных язы­ках, – но «в уме».

– На ваш взгляд, вре­мя Тол­стых и До­сто­ев­ских без­воз­врат­но уш­ло?

– Увы… Да­же вре­мя Три­фо­но­вых и Рас­пу­ти­ных… Это про­цесс не­о­бра­ти­мый.

– По­жа­луй, са­мой ру­га­тель­ной ре­цен­зи­ей на ва­ши кни­ги был от­зыв Ро­ма­на Ар­бит­ма­на в «Зна­ме­ни» в 2003 го­ду (на сбор­ник ста­тей «По­хо­ро­ны Гул­ли­ве­ра в стра­не ли­ли­пу­тов»), где вы бы­ли объ­яв­ле­ны лит­де­бо­ши­ром и кри­ти­ком-кил­ле­ром, рас­по­я­сав­шим­ся по­сле ухо­да «боль­шо­го на­чаль­ст­ва». Эти клич­ки вас силь­но за­де­ли?

– Че­ло­век при­сы­ла­ет мне свою кни­гу. По­том, при­ехав в Пи­тер, зво­нит с прось­бой о встре­че. Кни­га, го­во­рю, пло­хая, встре­чать­ся мне с ва­ми не ин­те­рес­но. Пи­шет че­рез па­ру лет на ме­ня ре­цен­зию. Не­уж­то же по­хва­лит?

А ре­цен­зия у не­го как ре­цен­зия; ни­че­го осо­бен­но­го. Мою кни­гу «Двой­ное дно» за­вер­ша­ет раз­нос­ная ав­то­ре­цен­зия «Дар бес­плод­ный, дар де­шё­вый…» – она вро­де бы ма­лость по­кру­че… Я осо­бо за­пом­нил толь­ко са­мую гнус­ную ре­цен­зию на ме­ня, толь­ко са­мую под­лую, – но на­пи­сал её от­нюдь не Ар­бит­ман. Вер­нее, на­пи­са­ла…

– А как вы от­но­си­тесь к то­му, что вас срав­ни­ва­ют с Ва­си­ли­ем Ро­за­но­вым (Сер­гей Кня­зев) или с Пи­са­ре­вым и Бу­ре­ни­ным (Лев Лу­рье)?

– Пер­вое – глу­пость, хо­тя и ле­ст­ная; вто­рое – про­сто в «мо­ло­ко». Кня­зев ещё, по­мнит­ся, срав­ни­вал ме­ня с про­то­по­пом Ав­ва­ку­мом. В от­ли­чие от Ро­за­но­ва и Бу­ре­ни­на, я прин­ци­пи­а­лен; в от­ли­чие от Ро­за­но­ва и Пи­са­ре­ва, вме­ня­ем; в от­ли­чие от Пи­са­ре­ва и Бу­ре­ни­на, умею пи­сать. У ме­ня име­ют­ся не столь­ко пред­ше­ст­вен­ни­ки, сколь­ко по­сле­до­ва­те­ли.

Да и те-то…

– Во­об­ще, сей­час вре­мя се­рь­ёз­ной кри­ти­ки или скан­даль­ной (по­то­му что дру­гой кри­ти­ки со­вре­мен­ная ли­те­ра­ту­ра не за­слу­жи­ва­ет)?

– Се­го­дня име­ет зна­че­ние толь­ко та ли­те­ра­тур­ная кри­ти­ка, ко­то­рая по сво­им ху­до­же­ст­вен­ным до­сто­ин­ст­вам как ми­ни­мум не ус­ту­па­ет про­из­ве­де­ни­ям, ста­но­вя­щим­ся пред­ме­том её рас­смо­т­ре­ния.

Всё ос­таль­ное – пу­с­тое со­тря­се­ние воз­ду­ха.

– Кто ещё из кри­ти­ков, кро­ме Льва Да­нил­ки­на, за­слу­жи­ва­ет се­го­дня ва­шей по­хва­лы?

– А раз­ве я хва­лю Да­нил­ки­на? Я все­го-на­все­го оце­ни­ваю его по до­сто­ин­ст­ву.

Люб­лю чи­тать На­та­лью Ива­но­ву из «Зна­ме­ни», Ли­зу Но­ви­ко­ву из «Ком­мер­сан­та» и Дми­т­рия Кузь­ми­на из OpenSpace.ru: ин­те­рес­но дев­ки пля­шут!

А На­та­лья Бо­ри­сов­на ещё и го­во­рит как пля­шет!

Да и пи­шет то­же…

– Опе­ка­е­мая ва­ми пре­мия «На­ци­о­наль­ный бест­сел­лер» за­мы­ш­ля­лась как пи­тер­ский от­вет или вы­зов сто­лич­ным пре­ми­ям? Кто из пи­са­те­лей, близ­ких по ду­ху «На­ци­о­наль­но­му бест­сел­ле­ру», ещё не удо­с­то­ил­ся её, и кто, на­обо­рот, по­лу­чил пре­мию, бу­ду­чи «чу­жим» ав­то­ром?

– На­ша пре­мия су­ще­ст­ву­ет уже так дол­го, что пра­во­мер­нее бы­ло бы пе­ре­фор­му­ли­ро­вать во­прос так: а что, «Боль­шая кни­га» это вы­зов «Нац­бе­с­ту» или от­вет на не­го? А при­суж­де­ние «Рус­ско­го Бу­ке­ра» Ели­за­ро­ву – это как?

Слу­чай­ных ла­у­ре­а­тов у нас не бы­ло и, на­де­юсь, не бу­дет. На «сво­их» и «чу­жих» мы пи­са­те­лей не де­лим – толь­ко на та­лант­ли­вых и без­дар­ных. Бы­ва­ет, что че­ло­век не по­беж­да­ет в «свой» год (та­кое слу­ча­лось с Дми­т­ри­ем Бы­ко­вым и За­ха­ром При­ле­пи­ным), но ра­но или по­зд­но спра­вед­ли­вость – хо­тя бы «у нас в па­рик­ма­хер­ской» – тор­же­ст­ву­ет не­пре­мен­но.

Я за этим, ни во что дру­гое не вме­ши­ва­ясь, при­сма­т­ри­ваю.

– По ва­шим про­гно­зам, сколь­ко бу­дет про­дол­жать­ся «ли­те­ра­тур­ный де­фолт»? И чем он за­кон­чит­ся?

– Рань­ше я го­во­рил: сна­ча­ла долж­ны уй­ти ше­с­ти­де­сят­ни­ки. Они как ра­ко­вая опу­холь. По­том к ним при­со­е­ди­ни­лись и се­ми­де­сят­ни­ки-ме­та­стаз­ни­ки, и вось­ми­де­сят­ни­ки-ко­ма­тоз­ни­ки.

А те­перь уж и сам не знаю.  

Бе­се­ду вёл Илья КО­ЛО­ДЯЖ­НЫЙ