Литературная Россия
       
Литературная Россия
Еженедельная газета писателей России
Редакция | Архив | Книги | Реклама |  КонкурсыЖить не по лжиКазачьему роду нет переводуЯ был бессмертен в каждом слове  | Наши мероприятияФоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Казачьему роду нет переводу»Фоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Честь имею» | Журнал Мир Севера
     RSS  

Новости

17-04-2015
Образовательная шизофрения на литературной основе
В 2014 году привелось познакомиться с тем, как нынче проводится Всероссийская олимпиада по литературе, которой рулит НИЦ Высшая школа экономики..
17-04-2015
Какую память оставил в Костроме о себе бывший губернатор Слюняев–Албин
Здравствуйте, Дмитрий Чёрный! Решил обратиться непосредственно к Вам, поскольку наши материалы в «ЛР» от 14 ноября минувшего года были сведены на одном развороте...
17-04-2015
Юбилей на берегах Невы
60 лет журнал «Нева» омывает берега классического, пушкинского Санкт-Петербурга, доходя по бесчисленным каналам до всех точек на карте страны...

Архив : №19. 15.05.2009

Плач Иеремии

 Я люб­лю эту зем­лю, чёр­ную рас­сып­ча­тую зем­лю, ко­то­рую я те­перь рою

и в ко­то­рой бу­ду ле­жать.

...Се­го­дня за­са­ди­ли це­лую ал­лею ита­ль­ян­ских то­по­лей ар­шин по пя­ти рос­том

и рад, как ре­бё­нок.

Афа­на­сий Фет

 

Ка­ки­ми не­ве­до­мы­ми пу­тя­ми ста­ли при­хо­дить к нам нуж­ные кни­ги. С тех пор как уп­ра­зд­ни­ли биб­кол­лек­то­ры, а из­да­тель­ст­ва ста­ли ча­ст­ны­ми, мы рас­счи­ты­ва­ем не на биб­ли­о­те­ки, не все­гда зна­ю­щие, что где вы­хо­дит в пе­чать, а на книж­ные пол­ки дру­зей и зна­ко­мых.

Впер­вые сбор­ник очер­ков Афа­на­сия Фе­та «Жизнь Сте­па­нов­ки, или Ли­ри­че­с­кое хо­зяй­ст­во», со­бран­ный В.Ко­ше­ле­вым и из­дан­ный в да­лё­ком Ир­кут­ске В.Са­про­но­вым, я уви­де­ла у мос­ков­ских дру­зей. Вы­шед­шая трёх­ты­сяч­ным ти­ра­жом, кни­га не до­шла до кур­ских ма­га­зи­нов, но на­шлась у ди­рек­то­ра Двор­ца пи­о­не­ров Л.Г. Де­вя­ни­ной. И не слу­чай­но кол­лек­тив двор­ца мно­го лет под­дер­жи­ва­ет тес­ные свя­зи с быв­шей усадь­бой Фе­та, где те­перь в его до­ме до­жи­ва­ет по­след­ние дни шко­ла.

«Жизнь Сте­па­нов­ки» – де­ре­вен­ские очер­ки по­эта о сем­над­ца­ти го­дах, про­жи­тых на этом ху­то­ре. Они ни­ког­да преж­де не бы­ли ни со­бра­ны, ни из­да­ны вме­с­те. О них ма­ло что из­ве­ст­но. При жиз­ни по­эта очер­ки под­вер­га­лись же­с­то­чай­шей кри­ти­ке ли­бе­раль­ной пе­ча­ти, как ока­за­лось, очень да­лё­кой от про­блем по­ре­фор­мен­ной Рос­сии ше­с­ти­де­ся­тых го­дов по­за­про­ш­ло­го ве­ка и от то­го, чем в эти го­ды за­ни­мал­ся Фет.

Ле­том 1860 го­да, за не­сколь­ко ме­ся­цев до ос­во­бож­де­ния кре­с­ть­ян от кре­по­ст­ной за­ви­си­мо­с­ти, он ку­пил ху­тор на юге Мцен­ско­го уез­да Ор­лов­ской гу­бер­нии – 200 де­ся­тин чер­но­зём­ной зем­ли и не­до­ст­ро­ен­ный дом. Сем­над­цать лет спу­с­тя, ког­да Фет про­да­вал Сте­па­нов­ку, что­бы пе­ре­брать­ся в на­шу Во­ро­бь­ёв­ку, это бы­ла цве­ту­щая усадь­ба с от­ст­ро­ен­ным до­мом, хо­зяй­ст­вен­ны­ми по­ст­рой­ка­ми, боль­шим пру­дом, с пре­крас­ной подъ­е­зд­ной ал­ле­ей, ухо­жен­ны­ми по­ля­ми, па­се­кой, са­дом. Пер­вым, са­мым труд­ным го­дам ра­бо­ты на зем­ле и по­свя­ще­ны «де­ре­вен­ские очер­ки» Фе­та, на­зван­ные из­да­те­лем «Ли­ри­че­с­ким хо­зяй­ст­вом» и снаб­жён­ные по­дроб­ны­ми ком­мен­та­ри­я­ми В.А. Ко­ше­ле­ва, к ко­то­рым ав­тор этих строк бу­дет об­ра­щать­ся не раз.

К это­му вре­ме­ни А.Фет уже был из­ве­ст­ным по­этом. Дру­жил с И.Тур­ге­не­вым, Л.Тол­стым, И.Гон­ча­ро­вым, Я.По­лон­ским, П.Чай­ков­ским, был сво­им в ре­дак­ции «Со­вре­мен­ни­ка». Уво­лив­шись из ар­мии и же­нив­шись на М.П. Бот­ки­ной, он по­пы­тал­ся жить ли­те­ра­тур­ным тру­дом, но мощ­ная на­ту­ра по­эта тре­бо­ва­ла ка­ко­го-то де­ла. Сам он об этом пи­сал: «Я хо­тел, хо­тя бы на ма­лом про­ст­ран­ст­ве, сде­лать что-ли­бо дей­ст­ви­тель­но дель­ное».

Пер­вым не по­ве­рил в его за­тею Тур­ге­нев, ре­шив­ший, что по­эт при­об­рёл уча­с­ток зем­ли для охот­ни­чь­ей за­ба­вы: его име­ние Спас­ское-Лу­то­ви­но­во на­хо­ди­лось в ше­с­ти­де­ся­ти ки­ло­ме­т­рах от Сте­па­нов­ки. За­тем за­сом­не­вал­ся И.Бо­ри­сов, же­на­тый на его се­с­т­ре На­деж­де, – опыт­ный хо­зя­ин, жив­ший в ро­до­вом име­нии Шен­ши­ных – Но­во­сёл­ках. По­том на смех и улю­лю­ка­нье под­ня­ла вся чи­та­ю­щая Рос­сия, не су­мев­шая сов­ме­с­тить тон­ко­го ли­ри­че­с­ко­го по­эта и ра­чи­тель­но­го хо­зя­и­на.

По­это­му, ког­да Фет в «Рус­ском ве­ст­ни­ке» в «За­мет­ках о воль­ном тру­де» стал жа­ло­вать­ся на тя­го­ты сель­ско­го хо­зя­и­на, близ­кие ему лю­ди Бо­ри­сов и Тур­ге­нев не без ёр­ни­че­ст­ва на­зва­ли эти жа­ло­бы «Пла­чем Ие­ре­мии» – по­би­то­го кам­ня­ми биб­лей­ско­го про­ро­ка.

Од­на­ко Бо­ри­сов всё же на­пи­сал сво­е­му кор­ре­с­пон­ден­ту в Па­риж: «Ни­че­го не вы­ду­ма­но, всё ис­тин­ная прав­да. Но всё это на­пи­са­но не­под­ро­жа­е­мо, фе­тов­ски». И Иван Сер­ге­е­вич от­кли­ка­ет­ся на эту но­вость: «О лю­без­ней­ший Фет, о Ие­ре­мия юж­ной ча­с­ти Мцен­ско­го уез­да – с сер­деч­ным уми­ле­ни­ем вни­мал я ва­ше­му го­ре­ст­но­му пла­чу...»

А «пла­кать» бы­ло от­че­го. Из кре­по­ст­но­го пра­ва рус­ский кре­с­ть­я­нин вы­шел не­под­го­тов­лен­ным к сво­бод­но­му тру­ду. При­об­ре­тя ху­тор на­ка­ну­не от­ме­ны кре­по­ст­но­го пра­ва, Фет по­не­во­ле ока­зал­ся у ис­то­ков рус­ско­го фер­мер­ст­ва. От­сут­ст­вие пра­во­вой ос­но­вы но­вых зе­мель­ных от­но­ше­ний вы­зы­ва­ло не­раз­бе­ри­ху и рас­те­рян­ность. При­выч­ный, вы­ра­бо­тан­ный за сот­ни лет по­ря­док ру­шил­ся. На­до бы­ло на­ра­ба­ты­вать но­вый, и ты­ся­чи та­ких, как Фет, про­дви­га­лись по это­му пу­ти ощу­пью.

Не имея прак­ти­че­с­ко­го опы­та, Фет то и де­ло по­па­да­ет в не­ле­пое по­ло­же­ние: то на его гла­зах му­жи­ки лов­ко вы­ка­ча­ют мёд из уль­ев, то ис­пор­тят хо­ро­шую уп­ряжь или те­ле­гу, то «ки­нет» ар­тель, под­ря­див­ша­я­ся вы­ко­пать пруд. Эко­но­ми­че­с­кие от­но­ше­ния в де­рев­не вро­де бы но­вые, а пси­хо­ло­гия у лю­дей ста­рая: хо­зя­ин, на­няв­ший ра­бот­ни­ка, для не­го тот же ба­рин.

И ког­да Фет, раз­мы­ш­ляя над эти­ми фак­та­ми, рас­ска­зы­ва­ет обо всём в сво­их очер­ках, на не­го об­ру­ши­ва­ет­ся ре­во­лю­ци­он­но-де­мо­кра­ти­че­с­кая прес­са за то, что по­ме­щик Фет оби­дел «бед­но­го» кре­с­ть­я­ни­на Се­мё­на. А кре­с­ть­я­нин во­все не был бед­ным, да ещё был пой­ман на во­ров­ст­ве хо­му­тов у со­се­да. Но это­го как-то «не за­ме­ти­ли».

Ра­чи­тель­ный хо­зя­ин, Фет по­ни­мал, что на­ня­тый ра­бот­ник дол­жен быть хо­ро­шо на­корм­лен, и че­ст­но вы­пол­нял свои обя­за­тель­ст­ва. Он хо­тел то­го же от дру­гих и пи­сал: «Се­го­дня я на­ни­маю, за­в­т­ра ме­ня на­ни­ма­ют, и спра­вед­ли­вость тре­бу­ет, что­бы я удов­ле­тво­рял тре­бо­ва­ни­ям за­ко­на в том и дру­гом по­ло­же­нии».

На­чи­на­ю­щий фер­мер, он счи­та­ет нуж­ным по­де­лить­ся опы­том хо­зяй­ст­во­ва­ния в Сте­па­нов­ке с дру­ги­ми и пи­шет: «Сло­вом, я бу­ду рас­ска­зы­вать, что я ду­мал, что сде­лал, и что из это­го вы­шло», – и, как биб­лей­ский про­рок, вы­став­ля­ет се­бя на по­сме­я­ние лю­дей, ина­че по­ни­мав­ших судь­бы и пу­ти Рос­сии.

Му­за, по сло­вам Тур­ге­не­ва, про­гна­на вза­шей. Фет за­во­дит кон­ную мо­ло­тил­ку, меч­та­ет о ка­мен­ных ко­нюш­нях, вы­ка­пы­ва­ет ве­ли­ко­леп­ный пруд, ста­вит мель­ни­цу: «Ко­то­рая бу­дет мо­лоть не вздор, как Чер­ны­шев­ский, а тон­чай­шую кру­пи­ча­тую му­ку», – пи­шет в то вре­мя Тур­ге­нев.

Две­с­ти де­ся­тин го­лой, без­ле­сой, без­вод­ной зем­ли пре­вра­ща­ют­ся в цве­ту­щее ме­с­то. Те­перь и Тур­ге­нев, по­чув­ст­во­вав в со­се­де хо­зяй­ст­вен­ную жил­ку, об­ра­ща­ет­ся к не­му за со­ве­том: Спас­ское-Лу­то­ви­но­во при­хо­ди­ло в упа­док.

Из­ве­ст­но, что, «про­гнав вза­шей» му­зу, Фет в эти го­ды сти­хов не пи­сал. А раз­ве не по­эзии пол­но пись­мо, по­слан­ное им 19 ок­тя­б­ря 1862 го­да Льву Тол­сто­му, вы­не­сен­ное в эпи­граф: «Я люб­лю эту зем­лю...»

Би­о­граф по­эта В.Н. Тур­бин об этом пи­сал: «И тре­пет­ная пей­заж­ная ли­ри­ка, и аг­ро­тех­ни­ка – в не­со­мнен­ном един­ст­ве. Их един­ст­во все­гда по­ни­мал на­род, со­зда­вая тон­чай­шие ли­ри­че­с­кие про­из­ве­де­ния... У та­лант­ли­во­го по­эта и у ра­чи­тель­но­го зем­ле­дель­ца-хо­зя­и­на есть об­щее, и оно не мо­жет не бро­сать­ся, не бить в гла­за: это чув­ст­во люб­ви к зем­ле».

На­род по­ни­мал, а об­ра­зо­ван­ная Рос­сия не по­ня­ла. В ап­ре­ле 1863 го­да М.Сал­ты­ков-Ще­д­рин на­пе­ча­тал в «Со­вре­мен­ни­ке» раз­гром­ный раз­бор фе­тов­ских очер­ков. «Г.Фет скрыл­ся в де­рев­ню. Там, на до­су­ге, он от­ча­с­ти пи­шет ро­ман­сы, от­ча­с­ти че­ло­ве­ко­не­на­ви­ст­ни­ча­ет...» Он уму­д­рил­ся не за­ме­тить по­ре­фор­мен­ной дей­ст­ви­тель­но­с­ти рус­ской де­рев­ни, не­под­ра­жа­е­мо, по-фе­тов­ски, опи­сан­ной в очер­ках. Не ус­лы­шал го­ло­са Фе­та-прак­ти­ка, чей опыт мог быть по­ле­зен дру­го­му хо­зя­и­ну: «Я по­ра­ду­юсь воз­мож­но­с­ти быть ему хоть сколь­ко-ни­будь по­лез­ным, крик­нув впо­ть­мах: тут яма, дер­жи пра­вей, я уже в ней по­бы­вал...»

Поч­вен­ник Фет раз­дра­жал сво­их иде­о­ло­ги­че­с­ких про­тив­ни­ков, звав­ших Русь к то­по­ру, в ре­во­лю­цию. И ува­жа­е­мый Ми­ха­ил Еф­гра­фо­вич со­здал миф о Фе­те-кре­по­ст­ни­ке, бла­го­по­луч­но до­жив­ший до на­ших дней. Вслед за ним тра­вить по­эта на­ча­ла вся пе­чать, сре­ди мно­го­чис­лен­ных из­да­ний не на­шлось ни од­но­го трез­во­го го­ло­са в его за­щи­ту – это бы­ло не «мод­но».

А Фет гор­дил­ся тем, что каж­дая щеп­ка, при­ве­зён­ная в хо­зяй­ст­во, куп­ле­на точ­но так же, «как и ТО ПЕ­РО, ко­то­рым я пи­шу эти за­мет­ки». В эти го­ды он был бли­зок с Л.Тол­стым. Со­хра­ни­лась их пе­ре­пи­с­ка. Тол­стой чи­та­ет и хва­лит его ста­тьи, ви­дит в нём как бы жи­во­го Ле­ви­на из «Ан­ны Ка­ре­ни­ной» – по­ме­щи­ка но­во­го ти­па, ко­то­рый ищет здра­вых ос­нов то­му де­лу, слу­жить ко­то­ро­му он при­зван длин­ным ря­дом пред­ков. «Вы че­ло­век, – пи­шет он Фе­ту, – ко­то­ро­го, не го­во­ря о дру­гом, по уму я це­ню вы­ше всех мо­их зна­ко­мых и ко­то­рый в лич­ном об­ще­нии да­ёт мне тот ДРУ­ГОЙ хлеб, ко­то­рым, кро­ме ЕДИ­НО­ГО, бу­дет сыт че­ло­век».

Опыт Фе­та в Сте­па­нов­ке, рас­ска­зан­ный в че­ты­рёх очер­ках «Из де­рев­ни», ещё не ос­мыс­лен. Его мож­но на­звать пред­те­чей Пе­т­ра Ар­ка­дь­е­ви­ча Сто­лы­пи­на, уби­то­го те­ми, кто не хо­тел ни по­нять, ни при­нять «кон­сер­ва­тив­но­го» Фе­та, ка­зав­ше­го­ся им смеш­ным с его «мел­ки­ми» огор­че­ни­я­ми из-за по­трав­лен­но­го по­ля. Ведь они хо­ди­ли по сто­лич­ным тро­ту­а­рам и не еди­но­го по­ля в сво­ей жиз­ни не за­се­я­ли. Не дер­жа­ли в ру­ках ту жир­ную зем­лю, на ко­то­рой тру­дил­ся по­эт.

Ве­ле­ре­чи­вые ли­бе­ра­лы вро­де Тур­ге­не­ва ока­за­лись бо­лее при­вле­ка­тель­ны, – за­ме­ча­ет В.Ко­ше­лев. А сам Фет в пись­ме к Тол­сто­му пи­сал: «Тур­ге­нев вер­нул­ся в Па­риж, ве­ро­ят­но с день­га­ми бра­та и об­ла­го­де­тель­ст­во­вав Рос­сию, то есть пу­с­тив по ми­ру сво­их кре­с­ть­ян, по­ру­бив ле­са, вспа­хав зем­лю, ра­зо­рив стро­е­ния и про­мо­тав до шер­стин­ки ско­ти­ну. Этот лю­бит Рос­сию.

Дру­гой ро­ет в без­вод­ной сте­пи ко­ло­дец, са­жа­ет лес, со­хра­ня­ет ле­са и са­ды, раз­во­дит вы­со­кие по­ро­ды жи­вот­ных, да­ёт на­ро­ду за­ра­бот­ки – этот не лю­бит Рос­сию и враг про­грес­са».

Сколь­ко бо­ли и пе­ча­ли в этом при­зна­нии Афа­на­сия Афа­на­сь­е­ви­ча, уже тог­да тя­же­ло бо­лев­ше­го аст­мой. Фет не смог до­ка­зать свою ис­то­ри­че­с­кую пра­во­ту.

А что же те, кто его тра­вил? Ще­д­рин ку­пил усадь­бу под Моск­вой в Ви­ти­нё­во и не спра­вил­ся с ней. Ему бы по­учить­ся у Фе­та, а он пу­с­тил о нём миф, как о дре­му­чем кре­по­ст­ни­ке. Хо­тя при­зна­вал, что в со­вре­мен­ной ли­те­ра­ту­ре нет сти­хов, по­доб­ных фе­тов­ским. По­след­ним от­ме­тил­ся в трав­ле по­эта Д.Пи­са­рев, на­звав его мел­ким че­ло­ве­ком. Он пред­ре­кал, что фе­тов­ские сбор­ни­ки сти­хов пу­с­тят на ок­лей­ку стен под обои.

Ли­шён­ный пе­чат­ной три­бу­ны, Фет не мог им от­ве­тить. Ро­и­лись слу­хи, спо­рить с ко­то­ры­ми бы­ло бес­по­лез­но.

В 1877 го­ду Фет пе­ре­ехал в Во­ро­бь­ёв­ку. «Я вдруг по­чув­ст­во­вал се­бя, – на­пи­сал он, – ок­ру­жён­ным ат­мо­сфе­рой не­до­б­ро­же­ла­тель­ст­ва, рез­ко враж­деб­но­го мо­им на­и­луч­шим ин­стинк­там. Мир­ная, от­ст­ро­ен­ная, об­рос­шая зе­ле­нью Сте­па­нов­ка сде­ла­лась мне не­на­ви­ст­на. Я в ней за­ды­хал­ся».

На­сту­пил но­вый пе­ри­од его жиз­ни. Фет стал пи­сать сти­хи. Один за дру­гим вы­хо­ди­ли по­эти­че­с­кие сбор­ни­ки. В пись­ме к Я.По­лон­ско­му он пи­шет о сти­хах, что это «са­мая не­воз­мож­ная че­пу­ха для лю­дей, но вы­со­кая иг­ра для Бо­гов»…

Со­ста­ви­тель сбор­ни­ка В.Ко­ше­лев не­сколь­ко лет на­зад по­бы­вал в Сте­па­нов­ке. Уви­дел раз­ру­шен­ный дом, ог­ром­ный за­пу­щен­ный парк. Чу­дом со­хра­нив­ший­ся пруд с пре­вос­ход­ной во­дой. Пло­до­но­сят дич­ки на по­са­жен­ных Фе­том кор­нях яб­лонь. Бро­дя по за­бро­шен­ной усадь­бе, он пред­ста­вил Фе­та та­ким, ка­ким тот опи­сал ХО­ЗЯ­И­НА в сво­их очер­ках: «Ви­жу его ус­та­нав­ли­ва­ю­щим но­вые ма­ши­ны и ору­дия, поч­ти без вся­ких средств; ви­жу его по це­лым дням пе­ре­бе­га­ю­щим от ба­ро­ме­т­ра к спеш­ным по­ле­вым ра­бо­там, с ло­па­той в ру­ках в са­ду, и да­же на скир­де се­на...»

Что уди­ви­тель­но­го в при­зна­нии В.Ко­ше­ле­ва? Те из ку­рян, кто еже­год­но бы­ва­ет на по­эти­че­с­ких фе­тов­ских пра­зд­ни­ках в Во­ро­бь­ёв­ке, то­же мо­жет уви­деть и оце­нить хо­зяй­ст­вен­ный та­лант на­ше­го зем­ля­ка: ка­мен­ные ко­нюш­ни, где со­дер­жа­лись и раз­во­ди­лись по­ро­ди­с­тые ло­ша­ди, при­хо­дя­щий в упа­док ког­да-то уви­тый плю­щом дом, за­тя­ну­тое ря­с­кой ма­лень­кое блюд­це во­ды, быв­шее ког­да-то пру­дом с ку­паль­ня­ми, за­рос­ший бу­рь­я­ном парк, где ле­пе­тал фон­тан и цве­ли ро­зы.

Его «мо­тыль­ко­вая по­эзия» вы­жи­ла, во­пре­ки пред­ска­за­ни­ям кри­ти­ка быть по­кле­ен­ной под обои. По­то­му что ре­во­лю­ции при­хо­дят и ухо­дят, а кра­со­та ос­та­ёт­ся.

Как-то в Во­ро­бь­ёв­ке один из дру­зей рас­ска­зал мне, как ему, де­вя­ти­лет­не­му маль­чи­ку из де­рев­ни, от­кры­лась по­эзия Фе­та. У род­ст­вен­ни­ков на­шёл­ся ста­рый жур­нал «Ни­ва», и он, за­во­ро­жён­ный му­зы­кой сти­хов, ещё не по­ни­мая их смыс­ла, вы­пи­сал в уче­ни­че­с­кую те­т­рад­ку:

 

Си­я­ла ночь. Лу­ной был по­лон

сад: ле­жа­ли

Лу­чи у ва­ших ног в гос­ти­ной

без ог­ней.

Ро­яль был весь рас­крыт,

и стру­ны в нём дро­жа­ли...

 

И да­же те, кто ни­ког­да не от­кры­вал то­мик сти­хов Фе­та, зна­ют эти строч­ки, по­ло­жен­ные на му­зы­ку Пе­т­ром Иль­и­чём Чай­ков­ским.

Наш зна­ме­ни­тый зем­ляк – пе­вец ми­мо­лёт­ных мгно­ве­ний, дав­ший ми­ру не­тлен­ные об­раз­цы по­эзии, лю­бил зем­лю, тру­дил­ся на ней, де­лил­ся с на­ми опы­том и хо­тел, что­бы его ус­лы­ша­ли. А мы – уш­ли в ре­во­лю­ции.


Ирина ЗУБЕЦ,
г. КУРСК




Поделитесь статьёй с друзьями:
Кузнецов Юрий Поликарпович. С ВОЙНЫ НАЧИНАЮСЬ… (Ко Дню Победы): стихотворения и поэмы Бубенин Виталий Дмитриевич. КРОВАВЫЙ СНЕГ ДАМАНСКОГО. События 1967–1969 гг. Игумнов Александр Петрович. ИМЯ ТВОЁ – СОЛДАТ: Рассказы Кузнецов Юрий Поликарпович. Тропы вечных тем: проза поэта Поколение Егора. Гражданская оборона, Постдайджест Live.txt Вячеслав Огрызко. Страна некомпетентных чинуш: Статьи и заметки последних лет. Михаил Андреев. Префект. Охота: Стихи. Проза. Критика. Я был бессмертен в каждом слове…: Поэзия. Публицистика. Критика. Составитель Роман Сенчин. Краснов Владислав Георгиевич.
«Новая Россия: от коммунизма к национальному
возрождению» Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель Вячеслав Огрызко. Отечественные исследователи коренных малочисленных народов Севера и Дальнего Востока Казачьему роду нет переводу: Проза. Публицистика. Стихи. Кузнецов Юрий Поликарпович. Стихотворения и поэмы. Том 5. ВСЁ О СЕНЧИНЕ. В лабиринте критики. Селькупская литература. Звать меня Кузнецов. Я один: Воспоминания. Статьи о творчестве. Оценки современников Вячеслав Огрызко. БЕССТЫЖАЯ ВЛАСТЬ, или Бунт против лизоблюдства: Статьи и заметки последних лет. Сергей Минин. Бильярды и гробы: сборник рассказов. Сергей Минин. Симулянты Дмитрий Чёрный. ХАО СТИ Лица и лики, том 1 Лица и лики, том 2 Цветы во льдах Честь имею: Сборник Иван Гобзев. Зона правды.Роман Иван Гобзев. Те, кого любят боги умирают молодыми.Повесть, рассказы Роман Сенчин. Тёплый год ледникового периода Вячеслав Огрызко. Дерзать или лизать Дитя хрущёвской оттепели. Предтеча «Литературной России»: документы, письма, воспоминания, оценки историков / Составитель Вячеслав Огрызко Ительменская литература Ульчская литература
Редакция | Архив | Книги | Реклама | Конкурсы



Яндекс цитирования