Архив : №22. 05.06.2009
Таинства игры
Замечательное семейство Герцык благодаря различным публикациям последних лет всё шире внедряется в наше читательское сознание. Совсем недавно издательство «Молодая гвардия» выпустило в серии «Далёкое близкое» замечательные воспоминания эссеистки и переводчицы Евгении Герцык. Ещё прежде того был издан («Аграфом») сборник стихов и писем её сестры поэтессы Аделаиды Герцык. Дом-музей Марины Цветаевой (близко знавшей сестёр) выпустил в 2002 году книгу под названием «Сёстры Герцык. Письма». И вот – новое издание, отличающееся, как всегда в «Эллис Лаке», эдиционным вкусом и полиграфической безупречностью.
Название книге дала строка из стихотворения Максимилиана Волошина, обращённого к Аделаиде Герцык (1875–1925), стихи которой он высоко ценил. И название это здесь совсем не случайно. Дело в том, что поэтесса и была по своим убеждениям таким homo ludens, «человеком играющим», рассматривающим Игру (в кантовско-шиллеровском смысле) основой всякого творчества и всякой культуры.
Однако вся книга посвящена не только ей, но и её тоже весьма одарённым сыновьям от знаменитого в начале двадцатого века издателя популярного в интеллигентских кругах журнала «Вопросы жизни» Д.Е. Жуковского – Даниилу (1909–1938) и Никите (1913–1995). Каждому из этих трех персонажей посвящена большая отдельная часть книги. В конце её в виде приложения даны различные документы их биографий.
Любопытно, что Игра была для Аделаиды Герцык главным педагогическим средством в деле не только образования и культурного развития своих сыновей, но и воспитания их воли. Всякую расхлябанность, душевную смуту и лень, подмеченную в детях, она подавляла упрёком в отсутствии в их жизни творчества. Где есть творчество (жизни, науки, культуры), там не может быть уныния и праздности как матери всех грехов. Это настолько прочно вошло в самый состав личности сыновей, что никакие жизненные передряги не могли выбить их из колеи. Даниил продолжал творить даже в орловской тюрьме, куда он был заключён за публичное (хоть и в камерном кругу) чтение «запрещённых» стихов друга семьи Волошина. Фрагменты им написанного (прозы и статей о стихосложении) были недавно опубликованы в различных журналах и снискали признание критики (И.Роднянская в «Новом мире» даже заметила, что «мы лишились в его лице своего Марселя Пруста»). Но, увы, в 1938 году Даниил Жуковский (фамилия – по отцу) был спешно расстрелян в ходе очередной компании борьбы с «бывшими», то есть дворянами.
Получивший высшее медицинское образование и старавшийся держаться подальше от столиц, Никита прожил значительно дольше брата. Он постарался осуществить себя в создании прекрасной, дружной семьи со множеством детей и внуков. Но был не чужд – по семейной традиции – и культурных, и литературных интересов, о чём свидетельствуют также приводимые документы.
Почему-то кажется, что все расщелины и обвалы эпохи куда ярче запечатлеваются в судьбах даже не знаменитостей, а таких вот людей – раскрыться и стать знаменитыми которым помешало вовсе не отсутствие способностей. Помешала сама эпоха.
Аделаида Герцык и её дети. – М.: Эллис Лак, 2007
Юрий АРХИПОВ