Архив : №23. 12.06.2009

Феноменология Прилепина

 Ан­д­рей РУ­ДА­ЛЁВ:  Впер­вые о За­ха­ре При­ле­пи­не я ус­лы­шал от кри­ти­ка Ев­ге­ния Ер­мо­ли­на в 2004 го­ду. Тот по­сле пуб­ли­ка­ции «Па­то­ло­гий» в пе­т­ро­за­вод­ском жур­на­ле «Се­вер» ре­ко­мен­до­вал мне об­ра­тить вни­ма­ние на мно­го­обе­ща­ю­ще­го про­за­и­ка. Осе­нью то­го же го­да я по­зна­ко­мил­ся с За­ха­ром на лип­кин­ском фо­ру­ме мо­ло­дых пи­са­те­лей. Тог­да у не­го бы­ла ре­ког­нос­ци­ров­ка на ме­ст­но­с­ти, он толь­ко ещё при­сма­т­ри­вал­ся.

Сей­час за­вер­ша­ет­ся пер­вая пя­ти­лет­ка При­ле­пи­на в ли­те­ра­ту­ре. За это вре­мя он ус­пел мно­гое: не­сколь­ко книг, каж­дая из ко­то­рых бы­ла не­из­мен­но за­ме­че­на и про­во­ци­ро­ва­ла раз­го­вор; чуть ли не де­ся­ток пре­мий в кар­ма­не. И по­жа­луй, са­мое боль­шое до­сти­же­ние, ко­то­рое не ста­вит­ся под со­мне­ние: За­хар При­ле­пин смог стать од­ной из ос­нов­ных ме­дий­ных фи­гур в со­вре­мен­ной ли­те­ра­ту­ре.

Сер­гей, как я знаю, ты один из ос­нов­ных кри­ти­ков при­ле­пин­ско­го твор­че­ст­ва, но да­вай для на­ча­ла аб­ст­ра­ги­ру­ем­ся от оцен­ки его ху­до­же­ст­вен­ных про­из­ве­де­ний и по­про­бу­ем по­рас­суж­дать от­но­си­тель­но его пи­са­тель­ско­го об­ра­за, ус­пеш­но­го и вос­тре­бо­ван­но­го. В чём при­чи­на это­го фе­но­ме­на? В яр­ко вы­ра­жен­ной бру­таль­но­с­ти, ко­то­рая силь­но кон­тра­с­ти­ру­ет со став­шим уже шаб­лон­ным об­ра­зом за­нуд­ли­во­го и не­ле­по­го пи­са­те­ля-бо­та­ни­ка. В его уни­вер­са­лиз­ме, уме­нии оча­ро­вы­вать и убеж­дать, на­хо­дить об­щий язык и точ­ки со­при­кос­но­ве­ния в прак­ти­че­с­ки не­со­вме­с­ти­мых яв­ле­ни­ях. В том, что он не за­мы­ка­ет­ся в гер­ме­тич­ной лит­сре­де, но вы­сту­па­ет в ка­че­ст­ве оп­по­зи­ци­он­но­го по­ли­ти­ка, по­сле­до­ва­тель­но­го кри­ти­ка вла­с­ти, об­ще­ст­вен­но­го де­я­те­ля, ос­т­ро­го пуб­ли­ци­с­та. Мо­жет, всё это вку­пе, сча­ст­ли­во со­еди­нён­ное, и ста­ло вы­ра­жать оп­ре­де­лён­ные чи­та­тель­ские ожи­да­ния, удов­ле­тво­рять тем тре­бо­ва­ни­ям, ко­то­рые предъ­яв­ля­ют­ся в пер­вую оче­редь к пи­са­тель­ской лич­но­с­ти?

Сер­гей БЕ­ЛЯ­КОВ:  Ус­пех пи­са­те­ля пред­мет не столь­ко ли­те­ра­тур­ной кри­ти­ки, сколь­ко со­ци­о­ло­гии ли­те­ра­ту­ры. Не­слу­чай­но в фи­на­ле «На­ци­о­наль­но­го бест­сел­ле­ра» за кни­гу При­ле­пи­на про­го­ло­со­ва­ли две да­мы, ко­то­рые, соб­ст­вен­но, и ре­ши­ли судь­бу пре­мии. В на­шей стра­не в по­след­ние пять-семь лет за­ме­тен де­фи­цит му­же­ст­вен­но­с­ти. Это про­сто в гла­за бро­са­ет­ся. Бри­то­го­ло­вые брат­ки пе­ре­ст­ре­ля­ли друг дру­га в де­вя­но­с­тые, ос­во­бо­див зем­лю для по­ко­ле­ния бес­по­ло­го офис­но­го планк­то­на. С рек­лам­ных щи­тов на вас смо­т­рят длин­но­во­ло­сые же­но­по­доб­ные мо­ло­дые лю­ди, в са­ло­нах кра­со­ты муж­чин ско­ро ста­нет боль­ше, чем жен­щин. На эк­ра­не те­ле­ви­зо­ра всё ча­ще по­яв­ля­ют­ся ма­нер­ные «му­щин­ки» с то­нень­ки­ми го­ло­са­ми. И в та­ком ми­ре по­яв­ля­ет­ся «кру­той мэн», му­же­ст­вен­ный, бри­то­го­ло­вый, в ко­жа­ной курт­ке или ко­жа­ном пи­д­жа­ке. Ус­пех обес­пе­чен! К то­му же За­хар су­мел за­нять очень удач­ную по­зи­цию. Он со­здал об­раз кру­то­го оп­по­зи­ци­о­не­ра, за­щит­ни­ка на­ро­да, ре­во­лю­ци­о­не­ра, но по­пал не в тюрь­му, а в Кремль к Сур­ко­ву и в Но­во-Ога­рё­во к Пу­ти­ну. Ког­да я со­брал­ся в од­ном про­крем­лёв­ском из­да­нии на­пи­сать о Ли­мо­но­ве, мне ка­те­го­ри­че­с­ки за­пре­ти­ли. Пи­сать о При­ле­пи­не ни­кто и ни­ког­да не за­пре­щал.

У не­го ре­пу­та­ция па­т­ри­о­та-поч­вен­ни­ка, но ли­бе­раль­ных Ду­ню Смир­но­ву и Та­ть­я­ну Тол­стую При­ле­пин не от­толк­нул, а, на­про­тив, оча­ро­вал. Он тон­ко чув­ст­ву­ет ау­ди­то­рию, лег­ко на­хо­дит кон­такт с со­бе­сед­ни­ком. К то­му же При­ле­пин от­лич­ный пуб­ли­цист, один из са­мых ин­те­рес­ных сей­час. Всё это пре­вра­ти­ло При­ле­пи­на в мод­но­го пи­са­те­ля. Точ­нее, он «сам се­бя сде­лал» мод­ным. Это от­лич­ный про­ект. Но я счи­таю, что лич­ность пи­са­те­ля вид­на не в об­ще­ст­вен­ной или ча­ст­ной жиз­ни, а имен­но в твор­че­ст­ве. «Сань­ка» и «Грех» ска­жут боль­ше о При­ле­пи­не, чем его ин­тер­вью или дис­кус­сии с Пе­т­ром Аве­ном.

А.Р. За­хар зна­ет что хо­чет, чёт­ко обо­зна­чил для се­бя оп­ре­де­лён­ную стра­те­гию, ко­то­рой уп­ря­мо и сле­ду­ет, в пол­ной ме­ре ис­поль­зуя свои обиль­ные та­лан­ты.

Об этом пу­ти сей­час воз­лю­би­ли мно­гие по­рас­суж­дать. Кто-то го­во­рит, что стал ска­ты­вать­ся в ав­то­пи­ар и нар­цис­сизм и в этом кон­тек­с­те по пол­ной про­грам­ме сма­ку­ет­ся став­шая уже осо­бым об­ра­зом-сим­во­лом его бле­с­тя­щая лы­си­на, на­ро­чи­то ма­нер­ные фо­то­гра­фи­че­с­кие по­зы. Рас­суж­да­ют, что бес­ко­неч­ные ин­тер­вью и мель­ка­ния на пло­щад­ках все­воз­мож­но­го ка­ли­б­ра и на­прав­лен­но­с­ти толь­ко ме­ша­ют его ху­до­же­ст­вен­ной де­я­тель­но­с­ти. Вы­де­ля­ют при­ме­ты по­сте­пен­но­го об­мель­ча­ния тем и об­ра­зов в его кни­гах. Есть мне­ние, что это ис­клю­чи­тель­но жен­ская про­за, то есть ори­ен­ти­ро­ван­ная на неж­ный чув­ст­вен­но-впе­чат­ли­тель­ный и в ме­ру эк­заль­ти­ро­ван­ный жен­ский пол.

Я всё это мо­гу по­нять, да­же во­об­ра­зить не­ко­то­рое раз­дра­же­ние от все­уси­ли­ва­ю­щей­ся по­пу­ляр­но­с­ти. Как же так, как он мог?!. Пи­са­тель дол­жен быть чуд­ным, дол­жен быть обо­рван­цем или по край­ней ме­ре ста­рать­ся при­бли­жать­ся к это­му ста­ту­су, дол­жен си­деть в сво­ей тём­ной ко­ну­ре и скри­петь пе­ром на­стыр­но и бес­ко­неч­но, ду­мая о веч­но­с­ти. Плюс луч­ше все­го, ес­ли и при­знан он ста­нет толь­ко по­сле смер­ти.

Как и при лю­бом се­рь­ёз­ном раз­го­во­ре по­зи­ции пло­дят­ся ди­а­ме­т­раль­но про­ти­во­по­лож­ные: люб­лю/не люб­лю, нра­вит­ся/не нра­вит­ся. Хо­тя по-на­сто­я­ще­му се­рь­ёз­ных ар­гу­мен­тов ни с од­ной сто­ро­ны вы­ска­за­но не бы­ло. В ос­нов­ном всё на уров­не субъ­ек­тив­ных ощу­ще­ний от бе­за­пел­ля­ци­он­но­го «ро­жа мне твоя не нра­вит­ся, па­цан», до столь же воз­вы­шен­но­го и вне­ра­ци­о­наль­но­го «ре­аль­ный чу­вак». Всё это ма­лопро­дук­тив­но. К при­ме­ру, ти­туль­ный рас­сказ «Бо­тин­ки пол­ные го­ря­чей вод­кой» в од­но­имен­ной кни­ге име­ну­ет­ся то са­мым сла­бым в кни­ге, то, бе­зус­лов­но, цен­т­раль­ным. По­че­му? Да так на ду­шу лег­ло, за­це­пи­ло. Вот имен­но по­это­му сей­час мы всё боль­ше слу­ша­ем При­ле­пи­на, но са­ми что-то вра­зу­ми­тель­ное ска­зать ещё не мо­жем.

С.Б. Ли­те­ра­ту­ра – не ма­те­ма­ти­ка, ни­кто не до­ка­жет с ма­те­ма­ти­че­с­кой точ­но­с­тью, что «За­висть» луч­ше «Ги­д­ро­цен­т­ра­ли», а «Дом на на­бе­реж­ной» вы­ше «Бит­вы в пу­ти». По­это­му все на­ши до­ка­за­тель­ст­ва бу­дут лишь ус­лов­но убе­ди­тель­ны. Это не на­ука. Так что не сто­ит уп­ре­кать кри­ти­ков в не­уме­нии до­ка­зать те­о­ре­му: «За­хар При­ле­пин хо­ро­ший пи­са­тель» или «За­хар При­ле­пин пло­хой пи­са­тель».

PR За­ха­ра При­ле­пи­на мне не ме­ша­ет, мне до не­го, в сущ­но­с­ти, нет де­ла, как нет де­ла до его ком­мер­че­с­ко­го ус­пе­ха или не­ус­пе­ха. На­сто­я­щий ху­дож­ник мо­жет быть бе­ден, как Ван Гог, да­же нищ, как ве­ли­кий Фи­ло­нов, а мо­жет быть очень бо­гат, как Ру­бенс или Тёр­нер. Лев Тол­стой жил в соб­ст­вен­ном име­нии и не ду­мал о хле­бе на­сущ­ном, До­сто­ев­ский жил в долг, Ро­за­нов, ка­жет­ся, умер от го­ло­да, Оле­ша хва­с­тал­ся, что за­ра­ба­ты­ва­ет в день боль­ше, чем ра­бо­чий за ме­сяц. Та­лант и ма­те­ри­аль­ный ус­пех не со­от­но­сят­ся друг с дру­гом. Пу­с­той ко­ше­лёк спо­соб­ст­ву­ет твор­че­ст­ву не боль­ше, чем со­лид­ный бан­ков­ский счёт.

Раз­би­рать «Бо­тин­ки, пол­ные го­ря­чей вод­кой» не хо­чет­ся. Ра­бо­та долж­на вдох­нов­лять ав­то­ра и за­ин­те­ре­со­вать чи­та­те­ля, но чем, ска­жи­те на ми­лость, мо­жет при­влечь этот пре­тен­ци­оз­ный опус? Рас­сказ о том, как трое при­яте­лей упи­ва­ют­ся соб­ст­вен­ным та­лан­том, ус­пе­хом? «Влюб­ле­ны в се­бя и поль­зу­ют­ся вза­им­но­с­тью». Что он хо­тел ска­зать чи­та­те­лю? «По­смо­т­ри­те, ка­кой я за­ме­ча­тель­ный, ка­кой та­лант­ли­вый, ка­кой ум­ный, ка­кой кра­си­вый»?

Да­же по­клон­ни­ки При­ле­пи­на не­воль­но про­из­но­сят сло­во «ма­нер­но». А раз­ве ма­нер­ность свой­ст­вен­на об­ра­зу «на­сто­я­ще­го муж­чи­ны»? Ма­нер­ность и са­мо­лю­бо­ва­ние в его по­след­них ве­щах раз­ру­ша­ют об­раз, так ста­ра­тель­но им со­здан­ный.

Мо­ло­дой пи­са­тель дол­жен чем-то уди­вить, что­бы про­сла­вить­ся. Мэтр уже мо­жет не ут­руж­дать се­бя. Пусть кри­ти­ки-зло­деи что-то дол­до­нят про «из­мель­чав­ше­го» или «ис­пи­сав­ше­го­ся» клас­си­ка, чи­та­тель всё рав­но его книж­ки рас­ку­па­ет: ты ра­бо­тал на имя, те­перь имя ра­бо­та­ет на те­бя.

Мне ка­жет­ся, что с ка­ко­го-то мо­мен­та За­хар При­ле­пин по­те­рял чув­ст­во ре­аль­но­с­ти. Ско­рее все­го, по­сле ус­пе­ха «Сань­ки». Он слиш­ком ра­но ре­шил, что стал мэ­т­ром, стал пи­са­те­лем. Меж­ду тем как пи­са­тель он пе­ре­стал раз­ви­вать­ся. Срав­ни пер­вую гла­ву «Па­то­ло­гий» с рас­ска­за­ми из его по­след­не­го сбор­ни­ка. Это ни в ко­ем слу­чае не ре­г­ресс, но стаг­на­ция.

А.Р. Со сто­ро­ны слож­но рас­суж­дать о по­те­ре чув­ст­ва ре­аль­но­с­ти. Но со­гла­сен, что во вре­ме­на, ког­да ли­те­ра­ту­ра ста­ла прак­ти­че­с­ки ис­клю­чи­тель­но ком­мер­че­с­ким про­дук­том, – это боль­шая опас­ность для пи­са­те­ля. Те же мно­жа­щи­е­ся в из­да­тель­ст­ве «Вре­мя» то­ми­ки Алек­сан­д­ра Или­чев­ско­го во мно­гом ил­лю­с­т­ри­ру­ют эту си­ту­а­цию... Здесь мож­но на­чать рас­суж­дать о твор­че­с­кой де­гра­да­ции, од­на­ко на­до по­ни­мать, что это толь­ко лишь кон­тракт с из­да­тель­ст­вом, а книж­ные бе­ля­ши – вы­пол­не­ние ус­ло­вий это­го кон­трак­та.

Вот ты го­во­ришь о стаг­на­ции При­ле­пи­на… Ко­неч­но, ес­ли ис­хо­дить из по­сту­ла­та, что каж­дая но­вая кни­га долж­на быть на по­ря­док вы­ше пре­ды­ду­щей, то, ес­те­ст­вен­но, мож­но изы­с­кать чер­ты топ­та­ния на ме­с­те. Мне бли­же твоё же вы­ска­зы­ва­ние, в ко­то­ром ты оп­ре­де­ля­ешь его как не­ров­но­го пи­са­те­ля с че­ре­до­ва­ни­ем ус­пе­хов и не­удач. Не­ров­ность чув­ст­ву­ет­ся и в его ро­ма­нах и рас­ска­зах как на язы­ко­вом, так и сти­ли­с­ти­че­с­ком уров­не. Он не из тех ав­то­ров, ко­то­рые до­тош­но шли­фу­ют свои тек­с­ты, мо­жет быть, дей­ст­ви­тель­но пи­шет их чуть ли не ле­вой но­гой. Но, на мой взгляд, при всех про­счё­тах и оп­лош­но­с­тях как раз удив­лять При­ле­пин не ра­зу­чил­ся. Это­го удив­ле­ния ждёт от не­го чи­та­тель, ждёт не про­сто по­бе­ды, но по­бе­ды бе­зус­лов­ной с ми­ро­вым ре­кор­дом. За эту пер­вую свою пя­ти­лет­ку он уве­рен­но пре­одо­лел раз­ряд на­чи­на­ю­ще­го пи­са­те­ля, и как бы там ни бы­ло, но меж­ду «Па­то­ло­ги­я­ми» и «Сань­кя» уже есть дис­тан­ция, и не­ма­лень­кая. Рас­ска­зы «Гре­ха» на­пи­са­ны при­мер­но в этот же пе­ри­од, а так на­зы­ва­е­мые «Па­цан­ские рас­ска­зы» мож­но так­же рас­сма­т­ри­вать в ка­че­ст­ве про­ме­жу­точ­но­го эта­па, со­зда­ны на од­ном по­ры­ве, и эта энер­гия, эта эмо­ция от­лич­но за­фик­си­ро­ва­ны в кни­ге. Ну а ско­рая би­о­гра­фия Ле­о­ни­да Ле­о­но­ва, раз­ве это не удив­ле­ние? Вме­с­то неё мож­но бы­ло бы на­пи­сать не­сколь­ко ро­ма­нов уров­ня «Па­то­ло­гий», ещё дол­го чер­пать ма­те­ри­ал «че­чен­ской ком­па­нии», но он за­мах­нул­ся на не­что прин­ци­пи­аль­но иное.

При­ле­пин сча­ст­ли­вый че­ло­век с точ­ки зре­ния ли­те­ра­тур­ной би­о­гра­фии, его при­ме­ча­ют так­же за то, что пе­ре­шаг­нул ли­те­ра­тур­ное мел­ко­те­мье и на­чал с раз­ра­бот­ки «боль­шой» про­бле­ма­ти­ки. Кри­тик Ка­пи­то­ли­на Кок­ше­нё­ва от­ме­ти­ла, что при­вле­ка­тель­ность его твор­че­ст­ва за­клю­ча­ет­ся в «креп­ком ин­стинк­те жиз­ни», а так­же «энер­ге­тич­но­с­ти» про­зы.

Он сам стал пред­ме­том, ма­те­ри­а­лом ли­те­ра­ту­ры. При­ле­пин не из раз­ря­да ка­би­нет­ных пи­са­те­лей, он сво­ей жиз­нью про­жи­ва­ет и мно­жит сю­же­ты. В од­ной из его не­дав­них ста­тей я на­шёл зна­ко­вую для не­го фра­зу: «я толь­ко по­след­нюю не­де­лю сво­ей жиз­ни мо­гу на па­ру ро­ма­нов пу­с­тить, а тут ещё пол­го­да впе­ре­ди. Ког­да ж я это всё бу­ду опи­сы­вать» (http://rulife.ru/index.php?mode=article&artID=1181). Не ду­маю, что всё это мож­но све­с­ти толь­ко лишь на счёт «воз­ду­ха ус­пе­ха», вскру­жив­ше­го го­ло­ву…

Но, как и при лю­бом раз­го­во­ре о раз­ви­ва­ю­щей­ся твор­че­с­кой ин­ди­ви­ду­аль­но­с­ти, о ста­но­вя­щей­ся ве­ли­чи­не, есть опас­ность чрез­мер­но­го аван­си­ро­ва­ния. А вдруг ока­жет­ся не тем, за ко­го се­бя вы­да­вал, а вдруг на про­ект «При­ле­пин» ра­бо­та­ет це­лый штат ав­то­ров, вдруг он нас всех по­про­с­ту ду­ра­чит, про­крав­шись тро­ян­ским ко­нем на ли­те­ра­тур­ное ло­но?..

С.Б. Или­чев­ский здесь ни при чём. Его кни­ги, из­дан­ные, кста­ти, очень скром­ны­ми ти­ра­жа­ми, по­яви­лись не вдруг. Или­чев­ский мно­го лет пи­сал «для се­бя», пуб­ли­ко­вал свои ве­щи в Ин­тер­не­те. По­сле Бу­ке­ра из­да­те­ли за­ин­те­ре­со­ва­лись его твор­че­ст­вом, вос­тре­бо­ван­ным ока­за­лось прак­ти­че­с­ки всё, что он на­пи­сал со вто­рой по­ло­ви­ны де­вя­но­с­тых. И не­му­д­ре­но. И сбор­ник эс­се «Гуш-мул­ла», и ро­ман «Ми­с­тер нефть, друг», и кни­га сти­хо­тво­ре­ний в про­зе «Ос­ли­ная че­люсть» – ве­щи не­за­уряд­ные, ес­ли не ска­зать – ис­клю­чи­тель­ные. Так что «в се­рию» Или­чев­ский не вы­шел. Не та­кой это ав­тор.

При­ле­пин, на мой взгляд, пи­са­тель, Или­чев­ско­му про­ти­во­по­лож­ный. Или­чев­ский не лю­бит и не уме­ет за­ни­мать­ся са­мо­пи­а­ром, ра­зы­г­ры­вать пе­ред чи­та­те­лем спек­такль. А При­ле­пин сам по се­бе че­ло­век-спек­такль. Во всём, на­чи­ная с внеш­но­с­ти и псев­до­ни­ма. Он мо­жет вну­шить не толь­ко чи­та­те­лю, но и кри­ти­ку, что его сен­ти­мен­таль­ная про­за «энер­ге­тич­на». За­хар При­ле­пин, бе­зус­лов­но, про­ект. Но про­ект не из­да­тель­ский. Ли­те­ра­тур­ные не­гры на не­го, я убеж­дён, не ра­бо­та­ют. Он про­ект в том же смыс­ле, в ка­ком су­ще­ст­ву­ют «про­ек­ты» Б.Аку­нин и Вик­тор Пе­ле­вин. В чём-то он им по­до­бен, хо­тя, ко­неч­но же, не ра­вен. Б.Аку­нин ма­с­тер и эру­дит. Пе­ле­вин мыс­ли­тель. За­ха­ру При­ле­пи­ну по­ка что до них да­ле­ко, но его об­раз всем за­пом­нил­ся. Вот толь­ко что за этим об­ра­зом? Где у При­ле­пи­на ли­цо, а где ма­с­ка? Вот был у не­го об­раз нац­бо­ла-ли­мо­нов­ца. Но эс­те­ти­ка При­ле­пи­на от ли­мо­нов­ской да­ле­ка. При­ле­пин – ан­ти­под Ли­мо­но­ва, каж­дый, кто вни­ма­тель­но про­чи­та­ет то­го и дру­го­го, я убеж­дён, со мной со­гла­сит­ся.

Во­об­ще я все­гда При­ле­пи­ну сим­па­ти­зи­ро­вал. Од­но вре­мя он ка­зал­ся че­ст­ным бор­цом за пра­ва на­род­ные. Ру­гал тол­сто­су­мов. Но со вре­ме­нем что-то в нём ста­ло про­гля­ды­вать стран­ное. Ино­гда мне ка­жет­ся, что он та­кой же нац­бол и ре­во­лю­ци­о­нер, как Жи­ри­нов­ский – рус­ский на­ци­о­на­лист, а Ми­ро­нов – со­ци­а­лист. Мо­жет быть, я оши­ба­юсь, но те­а­т­раль­ность За­ха­ра от­тал­ки­ва­ет не ме­ня од­но­го. Са­мая жё­ст­кая, злая ха­рак­те­ри­с­ти­ка За­ха­ра При­ле­пи­на при­над­ле­жит не мне и да­же не Фро­ло­ву, а пи­са­те­лю Дми­т­рию Но­ви­ко­ву. Я все­гда счи­тал Но­ви­ко­ва и При­ле­пи­на дру­зь­я­ми, но вот не­дав­но про­чёл в но­ви­ков­ском рас­ска­зе о не­ко­ем Ми­ро­не При­ла­ви­не (он же Це­ле­с­тий Ла­биль­ный).

«Гля­жу, друг мой на го­су­дар­ст­вен­ном те­ле­ви­де­нии за­ни­ма­ет­ся ре­во­лю­ци­ей. А так­же в раз­лич­ных по­езд­ках на день­ги на­ло­го­пла­тель­щи­ков. «Ка­кой мо­ло­дец! – ду­маю. Как он лов­ко за­ни­ма­ет­ся ре­во­лю­ци­ей под но­сом у вла­с­тей».

Даль­ше – боль­ше. Дми­т­рий Но­ви­ков за­вер­ша­ет пор­т­рет сво­е­го дру­га «убий­ст­вен­ным» ди­а­ло­гом:

– Нра­вит­ся мне мой джип, люб­лю боль­шие ма­ши­ны, – по-ра­бо­че­му че­ст­но ска­зал Ми­рон.

– И мне мой нра­вит­ся, – с бур­жу­аз­ной из­во­рот­ли­во­с­тью под­хва­тил я. – Вот сей­час вер­нусь до­мой, нуж­но бу­дет об­слу­жить ма­ши­ну, мас­ло по­ме­нять там, филь­т­ра.

– А мне шо­фёр мой всё это сде­ла­ет, – при­от­крыл­ся на мгно­ве­ние Це­ле­с­тий…

(Дми­т­рий Но­ви­ков. В се­тях Тво­их // Ок­тябрь. 2009. № 3.)

Име­ет ли этот об­раз от­но­ше­ние к При­ле­пи­ну-пи­са­те­лю? Да, име­ет. Ведь его ли­те­ра­тур­ный ус­пех не­от­де­лим от со­здан­но­го об­ра­за. А ес­ли об­раз на­ча­ли по­ти­хонь­ку ра­зоб­ла­чать, зна­чит, и его ли­те­ра­тур­ный ус­пех бу­дет под уг­ро­зой.

А.Р. Не сто­ит, ко­неч­но, уко­рять При­ле­пи­на за то, что он от­ли­чен от Ли­мо­но­ва, и де­лать вы­во­ды, буд­то имидж нац­бо­ла ему ну­жен был толь­ко как тол­чок ав­то­пи­а­ра. Не бу­дет пре­уве­ли­че­ни­ем ска­зать, что каж­дый вто­рой ав­тор, за­явив­ший о се­бе, в ну­ле­вые «вы­шел» из Ли­мо­но­ва. И аб­бре­ви­а­ту­ра НБП и Эду­ард Ли­мо­нов вы­ли­лись в про­те­ст­ный сим­вол по­ко­ле­ния в це­лом. При­ле­пин здесь не ис­клю­че­ние, а ско­рее за­ко­но­мер­ность. Дру­гое де­ло, что в НБПеш­ной пе­соч­ни­це ра­но или по­зд­но ста­но­вит­ся тес­но, и че­ло­век вы­хо­дит из неё, что­бы воз­де­лы­вать свою тер­ри­то­рию.

Рас­сказ Дми­т­рия Но­ви­ко­ва – это от­вет при­ле­пин­ским «Бо­тин­кам пол­ным го­ря­чей вод­кой». У Но­ви­ко­ва с При­ле­пи­ным сти­ли­с­ти­че­с­кие и иде­о­ло­ги­че­с­кие рас­хож­де­ния, их спор ин­те­ре­сен, но в нём слиш­ком мно­го эмо­ций по клас­си­че­с­ко­му ти­пу «ты ме­ня ува­жа­ешь?!».

Ты ци­ти­ру­ешь пор­т­рет При­ле­пи­на ки­с­ти Но­ви­ко­ва: «то ли Ми­рон При­ла­вин, то ли Це­ле­с­тий Ла­биль­ный, и ле­вак он, и пра­во­слав­ный хри­с­ти­а­нин», ко­то­рый буд­то бы дол­жен сви­де­тель­ст­во­вать о ру­ко­твор­но­с­ти и на­ро­чи­то­с­ти пи­са­тель­ско­го об­ра­за на­ше­го ге­роя. А вот, ты зна­ешь, лич­но для ме­ня он, воз­мож­но, этим и при­вле­ка­те­лен. При­ле­пин не ста­ти­чен, а ха­о­ти­чен, на­хо­дит­ся не в со­сто­я­нии вну­т­рен­не­го по­коя, а бес­ко­неч­ной диф­фу­зии. Он не за­мк­нут в рам­ках ка­кой-ли­бо иде­о­ло­ге­мы, а на­хо­дит­ся в сво­бод­ном по­ис­ке и син­те­зи­ру­ет своё су­гу­бо лич­но­ст­ное по­ни­ма­ние мно­гих во­про­сов. В сво­их мыс­лях, вы­ска­зы­ва­ни­ях он не од­но­сто­ро­нен, а мно­го­об­ра­зен; не опе­ри­ру­ет за­учен­ны­ми шаб­ло­на­ми, а пуль­си­ру­ет бес­ко­неч­ным по­ис­ком. В этом во­до­во­ро­те и по­рож­да­ет­ся его спе­ци­фи­че­с­кая энер­гия, про­ти­во­сто­я­щая лю­бой узо­с­ти и рег­ла­мен­та­ции. Я не со­би­ра­юсь здесь петь ди­фи­рам­бы и хо­ро­шо от­даю се­бе от­чёт, что по­доб­ный взгляд мо­жет быть боль­ше иде­аль­но-же­ла­е­мым, чем ре­аль­ным… Но, с дру­гой сто­ро­ны, по­нят­но, что За­хар При­ле­пин – лич­ность не­за­уряд­ная, имен­но та­кой дав­но не хва­та­ло на­шей ли­те­ра­ту­ре. Он, мо­жет быть, не со­здаст свою «Ан­ну Ка­ре­ни­ну» или «Бра­ть­ев Ка­ра­ма­зо­вых», но про­из­ве­дёт на ли­те­ра­тур­ной пло­щад­ке, прак­ти­че­с­ки уже став­шей той же пе­соч­ни­цей, не­ко­то­рое не­об­хо­ди­мое ей дви­же­ние, при­даст важ­ный жи­во­твор­ный им­пульс.

При­ве­ду две ци­та­ты, ко­то­рые, на мой взгляд, мож­но от­не­с­ти к При­ле­пи­ну:

«На­сто­я­щий пи­са­тель брез­га­ет го­во­рить по­на­слыш­ке о ве­щах, ко­то­рых он сам не ви­дел. Ему ка­жет­ся уни­зи­тель­ным и скуч­ным гим­на­зи­че­с­кое за­ня­тие – рас­ска­зы­вать «сво­и­ми сло­ва­ми» то, что он вы­чи­тал в чу­жих кни­гах. Да ему и не до то­го!» (Лев Ше­с­тов).

«Чем же обус­лов­ли­ва­ет­ся эта ори­ги­наль­ность каж­до­го ис­тин­но­го ху­дож­ни­ка?

Во-пер­вых, тем, что он жи­вёт ин­те­рес­ною, сво­е­об­раз­ною вну­т­рен­нею жиз­нью, и, во-вто­рых, – что он во всем яв­ля­ет­ся са­мим со­бою» (Ви­кен­тий Ве­ре­са­ев).

Как бы там ни го­во­ри­ли, но При­ле­пин во всех сво­их тек­с­тах ос­та­ёт­ся са­мим со­бой, да­же в ущерб та­ко­му аморф­но­му по­ня­тию, как ху­до­же­ст­вен­ность. И вот у ме­ня во­прос: мо­жет ли лич­ность ав­то­ра быть боль­ше и пер­вич­нее тек­с­та, а текст об­ре­с­ти при­зва­ние фик­си­ро­вать по­ступь и раз­ви­тие этой лич­но­с­ти?

С.Б. Это ста­рый во­прос о «пи­са­те­лях с би­о­гра­фи­ей» и «пи­са­те­лях без би­о­гра­фии». Ка­кой-ли­бо за­ви­си­мо­с­ти меж­ду яр­ко­с­тью лич­но­с­ти и ка­че­ст­вом тек­с­та нет. Скуч­на и за­уряд­на би­о­гра­фия Вла­ди­ми­ра На­бо­ко­ва: рус­ский эми­г­рант, по­том – аме­ри­кан­ский про­фес­сор. Ни­че­го осо­бен­но­го. Ма­ло ли та­ких бы­ло? О нём го­во­ри­ли: скуч­ней­ший че­ло­век, да­же же­не не из­ме­ня­ет. Вдох­но­ве­ние чер­пал как раз в кни­гах. Или Афа­на­сий Фет. Вся Рос­сия сме­я­лась над его су­деб­ны­ми про­цес­са­ми про­тив кре­с­ть­ян. Кто бы мог по­ду­мать, что ве­ли­кий ли­ри­че­с­кий по­эт бу­дет су­тяж­ни­чать из-за гу­сят в ого­ро­де, а ведь су­тяж­ни­чал! А по­том ещё вы­хло­по­тал се­бе дво­рян­скую фа­ми­лию «Шен­шин», чем очень гор­дил­ся. Да­же би­о­гра­фия Го­го­ля, при всех её за­гад­ках, слиш­ком скуч­на и не­ле­па для ав­то­ра «Ве­че­ров на ху­то­ре…», «Мир­го­ро­да» или «Но­са». Бы­ли, ко­неч­но, ве­ли­кие с ин­те­рес­ной би­о­гра­фи­ей: Лев Тол­стой, До­сто­ев­ский – и да­же с ге­ро­и­че­с­кой: Ми­ха­ил Лер­мон­тов, Ни­ко­лай Гу­ми­лёв, Ар­ка­дий Гай­дар, но раз­ве ме­нее зна­чи­те­лен «дач­ник» Па­с­тер­нак, до не­сча­ст­но­го но­бе­лев­ско­го скан­да­ла про­жив­ший как буд­то ти­хо и срав­ни­тель­но бла­го­по­луч­но? Был ве­ли­кий Со­лже­ни­цын, со­кру­шив­ший ни мно­го ни ма­ло ми­ро­вой ком­му­низм, был ге­рой и му­че­ник Кон­стан­тин Во­ро­бь­ёв, но ря­дом с ни­ми Юрий Три­фо­нов и Юрий Ка­за­ков, раз­ве они ме­нее зна­чи­тель­ны?

И в на­ши дни де­ла об­сто­ят так же. Всем из­ве­ст­но, что я це­ню твор­че­ст­во Алек­сан­д­ра Про­ха­но­ва и при слу­чае за­щи­щаю его от об­ви­не­ний в «гра­фо­ма­нии». Но я ни­ког­да не по­став­лю его вы­ше Вла­ди­ми­ра Ма­ка­ни­на, а ведь у Про­ха­но­ва не жизнь, а при­клю­чен­че­с­кий ро­ман: Аф­га­ни­с­тан, Ни­ка­ра­гуа, Кам­бо­д­жа, 1993-й год, ре­дак­тор­ст­во в «Дне» и «За­в­т­ра», по­ли­ти­че­с­кие ин­три­ги, зна­ком­ст­во с ве­ду­щи­ми по­ли­ти­ка­ми, учё­ны­ми, во­ен­ны­ми. Ря­дом с ним Ма­ка­нин – «ка­би­нет­ный пи­са­тель», не бо­лее. Но все ли­те­ра­тур­ные кри­ти­ки Рос­сии, кро­ме, быть мо­жет, Вла­ди­ми­ра Бон­да­рен­ко, не сго­ва­ри­ва­ясь, по­ста­вят Ма­ка­ни­на на­мно­го вы­ше.

Да, За­хар При­ле­пин ин­те­рес­ный че­ло­век с ин­те­рес­ной би­о­гра­фи­ей, но в его кни­гах это по­ка не очень-то за­мет­но. Ве­рю, что за не­де­лю он на­ко­пит ма­те­ри­а­ла на ро­ман, но где же этот ро­ман? Скла­ды­ва­ет­ся впе­чат­ле­ние, что эта ув­ле­ка­тель­ная, яр­кая, ин­те­рес­ная жизнь не ос­тав­ля­ет вре­ме­ни на твор­че­ст­во. Си­лы че­ло­ве­че­с­кие не бес­пре­дель­ны. Очень труд­но быть дей­ст­ву­ю­щим по­ли­ти­ком и хо­ро­шим пи­са­те­лем. Ис­клю­че­ния лишь под­тверж­да­ют пра­ви­ла. Сво­е­го Диз­ра­э­ли у нас нет, да и При­ле­пин на Диз­ра­э­ли не тя­нет. Ра­но или по­зд­но ему при­дёт­ся вы­би­рать меж­ду ка­рь­е­рой пи­са­те­ля и по­ли­ти­ка, ли­те­ра­то­ра и жур­на­ли­с­та.

А.Р. Всё же, на мой взгляд, пи­са­тель в Рос­сии лич­ность во мно­гом сим­фо­ни­че­с­кая. Сей­час не­воз­мож­но на­пи­сать до­стой­ную кни­гу, жи­вя толь­ко ли­те­ра­ту­рой, оку­нув­шись с го­ло­вой в лит­про­цесс. В ка­кой-то мо­мент сле­ду­ет за­явить, как Сер­гей Шар­гу­нов, что по­ли­ти­ка для не­го важ­нее ли­те­ра­ту­ры. Нуж­но бить по всем фрон­там, жить на­слаж­да­ясь и стра­дая, жить ис­то­во и где-то да­же без­ба­шен­но. Тог­да ты бу­дешь воз­на­г­раж­дён, тог­да не толь­ко ты при­дёшь в ли­те­ра­ту­ру, но и ли­те­ра­ту­ра при­дёт к те­бе. Ина­че ты бу­дешь про­из­во­дить кни­ги, да­лё­кие от ка­кой бы то ни бы­ло ре­аль­но­с­ти, да и прав­ды. Си­ту­а­ция с ма­ка­нин­ским «Аса­нов» здесь во мно­гом по­ка­за­тель­на. Ли­те­ра­ту­ра в со­вре­мен­ных ус­ло­ви­ях не име­ет пра­ва быть од­но­сто­рон­ней и са­мо­за­мк­ну­той, ина­че она ста­нет лю­бо­пыт­ной раз­ве что учё­ной ос­те­пе­нён­ной пуб­ли­ке. Яр­кая пи­са­тель­ская лич­ность сей­час важ­на ещё и в пла­не мис­си­о­нер­ской де­я­тель­но­с­ти, в пла­не при­вле­че­ния к со­вре­мен­ной ли­те­ра­ту­ре но­вых чи­та­те­лей-адеп­тов. Ведь не­да­ром тот же Алек­сандр Про­ха­нов и За­хар При­ле­пин ста­но­ви­лись ла­у­ре­а­та­ми «Нац­бе­с­та», они смог­ли за­ин­те­ре­со­вать, уди­вить, по­шат­нуть ни­ги­ли­с­ти­че­с­кое от­но­ше­ние к со­вре­мен­но­му лит­про­цес­су. Ве­ро­ят­нее все­го, что они не бу­дут за­чис­ле­ны в жи­вые клас­си­ки, как Вла­ди­мир Се­мё­но­вич Ма­ка­нин. Их ос­нов­ная мис­сия в дру­гом – ра­бо­та на со­хра­не­ние ли­те­ра­ту­ры, ведь ещё лет де­сять на­зад су­ще­ст­во­ва­ла ре­аль­ная опас­ность, что она раз­де­лит­ся на две чёт­кие и не­пе­ре­се­ка­ю­щи­е­ся ли­нии: «вы­со­ко­ху­до­же­ст­вен­ную» уз­ко­круж­ко­вую за­умь для двух-трёх «це­ни­те­лей» и мас­со­вое пляж­но-од­но­ра­зо­вое чти­во, а меж­ду эти­ми па­то­ло­ги­че­с­ки­ми край­но­с­тя­ми – зи­я­ю­щая пу­с­то­та. Уже те­перь этой пу­с­то­ты, по сча­с­тью, нет, по­яви­лись си­я­ю­щие точ­ки, к ко­то­рым на­прав­ля­ют­ся мно­го­чис­лен­ные чи­та­тель­ские чел­но­ки, пре­ис­пол­нен­ные лю­бо­пыт­ст­вом и жаж­дой жи­во­го сло­ва.

Андрей РУДАЛЁВ, Сергей БЕЛЯКОВ