Архив : №28. 17.07.2009

Стриптиз на крови

 Похоже, последний роман Владимира Маканина «Асан», удостоенный первой премии на конкурсе «Большая книга», взбудоражил всю читающую Россию. Мы уже напечатали мнения критиков Андрея Рудалёва и Сергея Белякова и прозаика Александра Карасёва («ЛР», 2009, № 24), реплику Егора Молданова («ЛР», 2009, № 25), статьи Т.Лестевой («ЛР», 2009, № 26) и Геннадия Мурикова («ЛР», 2009, № 27). Но спор не утихает. Видать, роман Маканина всех зацепил. Кто же прав?

 

«Не сто­ит, – ска­зал мне один зна­ко­мый ли­те­ра­тор. – Не на­до та­ко­го шу­ма во­круг Ма­ка­ни­на. Вы ж его са­ми под­ни­ма­е­те. Се­го­дня вре­мя та­кое – чем боль­ше и ху­же, тем луч­ше. За­кон пи­а­ра».

Но я ни­че­го не мо­гу по­де­лать. Ма­ка­нин, его «Асан», как ка­му­шек в бо­тин­ке, как за­но­за, – на­до ос­та­но­вить­ся и вы­трях­нуть, вы­нуть.

Хо­тя вро­де бы всё уже ска­за­но. И хва­ла, ко­то­рой от­кро­вен­но ма­ло, и ху­ла, ко­то­рой мно­го и она про­дол­жа­ет на­ра­с­тать. Чем же так за­дел чи­та­те­лей, кри­ти­ков, пи­са­те­лей этот текст? Бук­валь­но за­дел, на­нёс чуть ли не фи­зи­че­с­кий ущерб. Ду­маю, ка­кой-ни­будь пост­трав­ма­ти­че­с­кий «че­че­нец» по­сле вто­рой бу­тыл­ки мог бы, не­смо­т­ря на ува­же­ние к ста­ро­сти, оби­деть ав­то­ра фи­зи­че­с­ки.

Да, как ска­зал один кри­тик, это трав­ма­ти­че­с­кий текст. Но в от­ли­чие от упо­мя­ну­тых кри­ти­ком «Док­то­ра Жи­ва­го» или «Про­гу­лок с Пуш­ки­ным», ко­то­рые бы­ли трав­ма­тич­ны иде­о­ло­ги­че­с­ки, «Асан» трав­ма­ти­чен ши­ро­ко и ще­д­ро, как взо­рвав­ший­ся сна­ряд, по­ра­жая по всем на­прав­ле­ни­ям, – от иде­о­ло­гии до язы­ка.

Нач­нём с иде­о­ло­гии.

Вот Ки­рилл Ан­ку­ди­нов пи­шет: «Асан» – ро­ман о том, как кор­руп­ция разъ­е­да­ет и унич­то­жа­ет вой­ну, о том, как она за­ме­ща­ет вой­ну на не­вой­ну».

Но это та­кая ба­наль­ность, кор­руп­ция на вой­не – это не­ге­ро­и­че­с­кая под­клад­ка поч­ти лю­бой во­ен­ной кам­па­нии. Имен­но кам­па­нии, – тут те­бе и афё­ры лю­бим­ца им­пе­ра­то­ра с гни­лым сук­ном для ар­мии, и Гриш­ки­ны за­ки­до­ны в Пер­вую ми­ро­вую, а уж про близ­кую аф­ган­скую и го­во­рить не­че­го, – там тор­го­ва­ли с ме­ст­ны­ми все – и сол­да­ты и офи­це­ры – и всем, от кон­фет и пе­че­нья до па­тро­нов, пусть и ва­рё­ных, что­бы не стре­ля­ли, – тор­го­ва­ли, зная, что сдан­ные в ду­кан шап­ки и бу­ш­ла­ты уй­дут в бан­ды, – и при этом во­е­ва­ли, объ­я­тые и про­ни­зан­ные кор­руп­ци­ей, как на­зы­ва­ет это Ан­ку­ди­нов, – а на вой­не все­го лишь при­корм. Кри­тик пред­став­ля­ет, что Ма­ка­нин от­крыл ка­кое-то но­вое яв­ле­ние и тем оше­ло­мил ка­кую-то об­ще­ст­вен­ность – мол, кор­руп­ция – это все мы. А то мы это­го не зна­ли и без Ма­ка­ни­на. Опи­сан­ный Ан­ку­ди­но­вым ка­тар­сис мог ис­пы­тать как раз шта­фир­ка, да ещё глу­бо­ко на­ив­ный, счи­та­ю­щий, что имен­но он впер­вые изо­б­рёл ве­ло­си­пед.

Прав­да, есть не­боль­шой ню­анс. Как пи­са­тель, обя­зан­ный ти­пи­зи­ро­вать, Ма­ка­нин обоб­ща­ет ши­ро­ко и воль­но. Он на­ме­ка­ет с лу­ка­вым ли­те­ра­тур­ным при­щу­ром, что в че­чен­ской вой­не сред­нее и выс­шее офи­цер­ст­во про­яв­ля­ет ка­пи­та­ли­с­ти­че­с­кую не­раз­бор­чи­вость – снаб­жа­ет бо­е­ви­ков го­рю­чим. Тут уже сво­ра­чи­ва­ет­ся не ко­зья нож­ка, а во­ен­ный лист Ме­би­у­са – про­тив­ник ис­че­за­ет, или, на­обо­рот, про­ни­ка­ет в те­бя. Но тог­да ис­че­за­ют и во­ю­ю­щая ар­мия, и ци­нич­ные по­ли­ти­ки, ос­та­ёт­ся толь­ко са­мо­вос­про­из­во­дя­ща­я­ся вой­на как кро­ва­вый ры­нок, и те­ря­ет­ся смысл во­об­ще, и мо­раль сей прит­чи то­же те­ря­ет­ся.

Нет, мож­но о кор­руп­ции и вой­не, но... Ес­ли так че­шет­ся ра­зум воз­му­щён­ный, но ты сов­сем не зна­ешь вой­ны, её буд­ней и «пра­зд­ни­ков», то на­пи­ши о том, как не­кий по­хо­жий на опер­но­го Ме­фи­с­то­фе­ля по­ли­тик-биз­не­с­мен ор­га­ни­зо­вы­вал эти вой­ны, на­пи­ши о крем­лёв­ских ин­три­гах, о гро­мо­глас­ных ге­не­ра­лах, тор­гу­ю­щих ха­риз­мой и за­клю­ча­ю­щих ми­ро­вые на гра­ни по­бе­ды, – там нет во­ен­ной спе­ци­фи­ки. Там обыч­ная, зна­ко­мая нам по жиз­ни че­ло­ве­че­с­кая хи­т­рость, под­лость, жад­ность, – на это опи­са­ние хва­тит и сво­е­го опы­та. Раз­ве что хра­б­ро­с­ти до­ба­вить...

«Асан» трав­ма­ти­чен не опи­сан­ной в нём кор­руп­ци­ей, а спе­ку­ля­ци­ей, о чём уже не­од­но­крат­но го­во­ри­ли. И на са­мом де­ле тут всё про­сто с кри­те­ри­я­ми. Од­но де­ло, ког­да об этом го­во­рит уча­ст­ник вой­ны – пусть как угод­но об­ли­чи­тель­но, – и дру­гое де­ло, ког­да за это бе­рёт­ся че­ло­век, да­же не сто­яв­ший на обо­чи­не вой­ны. «Про­кля­ты и уби­ты» не мо­жет пи­сать не­уча­ст­ник – вот и всё. Ина­че это обо­ра­чи­ва­ет­ся фар­сом, да­же ес­ли ав­тор по на­ив­но­с­ти (на­де­юсь) ду­мал, что тво­рит ис­кус­ст­во.

За­чем пи­сать, о чём не зна­ешь, не име­ешь пред­став­ле­ния? – так во­прос не сто­ит, по­то­му что Ма­ка­нин знал и имел. В ар­хи­вах шу­ма во­круг тек­с­та фи­гу­ри­ру­ют рас­ска­зы мо­ло­до­го род­ст­вен­ни­ка, по­бы­вав­ше­го в Чеч­не. Мож­но пред­по­ло­жить, что име­ла ме­с­то все­го лишь пи­са­тель­ская жад­ность – не про­па­дать же та­ко­му ин­те­рес­но­му – а для чи­с­то штат­ско­го пи­са­те­ля и во­все эк­зо­ти­че­с­ко­му! – ма­те­ри­а­лу. Вот по­слу­шал-по­слу­шал пи­са­тель во­ен­но­го – и пе­ре­про­дал не им про­из­ве­дён­ный то­вар, на­кру­тив, как вся­кий по­сред­ник. Прав­да, то­ва­ра-то и нет, всё тот же по­лу­фа­б­ри­кат, сы­рец, слег­ка под­вя­лен­ный.

Во­прос по боль­шо­му счё­ту в том, что наш пи­са­тель не вла­де­ет ин­ст­ру­мен­та­ри­ем для ре­ше­ния по­став­лен­ной за­да­чи. Ска­жем по­нят­ным ма­те­ма­ти­ку язы­ком: да­же очень хо­ро­шо вла­дея ариф­ме­ти­кой, ты не ре­шишь диф­фе­рен­ци­аль­но­го урав­не­ния. Это я не о слож­но­с­ти за­да­чи, а о ме­то­дах, ко­то­рые ты при­ме­ня­ешь, пы­та­ясь пе­ре­ши­бить пле­тью обух.

Нет, на­до быть объ­ек­тив­нее. Ху­до­же­ст­вен­ные сред­ст­ва Ма­ка­ни­на про­тив взя­той им те­мы – да­же не плеть, а, из­ви­ни­те за гру­бость, соп­ля. Наш ав­тор лю­бит фи­зи­о­ло­гию, и хо­чет­ся быть бли­же к не­му не то что­бы по язы­ку, но по ощу­ще­нию...

Так мы плав­но пе­ре­хо­дим от иде­о­ло­гии ро­ма­на к иным его до­сто­ин­ст­вам.

Го­во­рят, что Ма­ка­нин, как ни кру­ти, – пи­са­тель-про­фес­си­о­нал. Мо­гу под­твер­дить – про­фес­си­о­нал. По­сколь­ку по­лу­ча­ет за свой труд день­ги. Вот и пре­мия «Боль­шая кни­га» не ма­лень­кая, – а тут ещё и Бу­кер на но­су, хо­тя, там в лон­ге и дру­гие за­слу­жен­ные в оче­ре­ди.

Го­во­рят о том, что не­смо­т­ря на все не­до­стат­ки, на не­прав­ду, Ма­ка­нин пе­ре­вёл раз­го­вор в вы­со­ко­ху­до­же­ст­вен­ную пло­с­кость. Тут я мо­гу толь­ко ру­ка­ми раз­ве­с­ти – для ма­ка­нин­ской про­зы, во вся­ком слу­чае по­след­них лет, на­до изо­б­ре­с­ти осо­бую пло­с­кость, по­сколь­ку на об­щей вы­со­ко­ху­до­же­ст­вен­ной он как-то не сто­ит, а в кор­зи­ну ки­нуть его не да­ют ка­кие-то стран­ные си­лы, дав­шие ему пре­мию, на­дув­шие это ма­лое об­ра­зо­ва­ние в боль­шой звон­кий шар, и он те­перь ска­чет пе­ред гла­за­ми, ме­шая и сби­вая с тол­ку. Впро­чем, вот и я до­бав­ляю ему звон­ко­с­ти, но та­ко­ва па­ра­док­саль­ная ло­ги­ка ны­неш­ней все­на­род­ной сла­вы.

В ро­ма­не «Асан» ху­до­же­ст­вен­но­с­ти нет сов­сем. Во­об­ще. Там её да­же не ноль, а ми­нус. Там да­же ав­то­ра нет, как ни стран­но. Ес­ли бы не фа­ми­лия, я да­же пол пи­шу­ще­го не оп­ре­де­лил бы. Взять са­мое на­ча­ло ро­ма­на:

«На опу­с­тев­ших рель­сах… На от­крыв­шем­ся про­ст­ран­ст­ве толь­ко и тол­пи­лись они, но­во­ис­пе­чён­ные сол­да­ты. Ни­ко­го боль­ше… Они вдруг ви­дят са­мих се­бя. Вот мы ка­кие! Нас мно­го!.. А по­езд (все­го-то два ва­го­на), на ко­то­ром они при­бы­ли, скром­ный та­кой, тот­час ку­да-то от­гро­хо­тал и ушёл. Здесь по­езд не за­дер­жи­ва­ет­ся, мо­гут взо­рвать… Вой­на!

По­езд им, ко­неч­но, ос­то­чер­тел, сколь­ко мож­но ехать. Жар­кие, про­тух­шие ва­го­ны, как не­кон­ча­ю­щий­ся дур­ной сон. За­то те­перь воз­дух пья­нит… ка­кой здесь воз­дух!.. И вот они уже бра­та­ют­ся под кав­каз­ским не­бом. Ура! Ура! В об­ним­ку…»

Так и хо­чет­ся взять за лац­ка­ны кри­ти­ков и пи­са­те­лей, встрях­нуть: оч­ни­тесь же! Вспом­ни­те, что та­кое ли­те­ра­ту­ра! Вчи­тай­тесь в эти стро­ки – что это во­об­ще? Кто это пи­шет? Кто так ду­ма­ет за сол­дат со­вре­мен­ной рос­сий­ской ар­мии? Ес­ли не знать, мож­но по­ду­мать, что по­жи­лая де­вуш­ка с пред­став­ле­ни­я­ми по­за­про­ш­ло­го ве­ка – о сол­да­ти­ках, о сол­да­туш­ках...

В ро­ма­не нет ли­те­ра­ту­ры во­об­ще. Нет пси­хо­ло­гии, нет раз­го­вор­ной ре­чи, нет об­ра­зов, но есть хрип и си­пе­ние че­ло­ве­ка, ко­то­рый ре­шил спеть, не имея ни слу­ха, ни го­ло­са.

Ли­те­ра­тур­ная бес­по­мощ­ность сра­зу вы­да­ёт се­бя от­сут­ст­ви­ем ху­до­же­ст­вен­ных де­та­лей, без ко­то­рых нет ху­до­же­ст­вен­ной прав­ды. Ви­ди­мо, вся ху­до­же­ст­вен­ность – опять при­бег­нем к язы­ку ма­те­ма­ти­ки – свёр­ну­та в тех бес­чис­лен­ных мно­го­то­чи­ях, уб­рав ко­то­рые ре­дак­тор мог бы впо­ло­ви­ну со­кра­тить объ­ём, а зна­чит, и го­но­рар, не го­во­ря уже о за­губ­лен­ном ле­се.

Но на­до же ав­то­ру чем-то за­це­пить чи­та­те­ля, кри­ти­ка. Но чем, ес­ли нет ни прав­ды, ни вы­мыс­ла в пуш­кин­ском смыс­ле?

В сво­ём ин­тер­вью на «Эхе Моск­вы» (http://www.echo.msk.ru/programs/kazino/569027-echo/) Вла­ди­мир Ма­ка­нин ска­зал: «...Ус­пех «Аса­на», шум­ный ус­пех был бы не­воз­мо­жен без сцен на гра­ни воз­мож­но­го... без этих зад­ниц сол­дат­ских, вы­став­лен­ных с гру­зо­ви­ка ... кри­ти­ки сра­зу по­чув­ст­во­ва­ли при­ман­ку…».

Кри­ти­ки сра­зу по­чув­ст­во­ва­ли, я ду­маю, не при­ман­ку, а за­пах. Сло­во «при­ман­ка» боль­ше по­хо­дит на ма­ка­нин­скую ого­вор­ку по Фрей­ду. Ес­ли со­брать по ро­ма­ну сви­де­тель­ст­ва ин­те­ре­са ав­то­ра к зад­ним мыс­лям, вспом­нить ещё и «Кав­каз­ско­го плен­но­го», то сол­дат­ские зад­ни­цы, так не­при­ят­но уди­вив­шие мно­гих, ока­жут­ся уже не та­ки­ми уди­ви­тель­ны­ми. Се­го­дня за ин­те­рес к раз­лич­ным де­ви­а­ци­ям в рам­ках де­мо­кра­ти­че­с­ких сво­бод ни­кто не осу­дит, но, впол­не воз­мож­но, эта те­ма так же чуж­да Ма­ка­ни­ну, как и вой­на, и он вре­ме­на­ми ис­поль­зу­ет её всё для той же спе­ку­ля­ции, ина­че за­чем по­том оп­рав­ды­вать­ся, что эти зад­ни­цы, ко­то­рые сол­да­ты по­ка­зы­ва­ют че­чен­цам, он ввёл как при­ман­ку? И по­том, это наш – ска­зал он, – «рав­нин­ный мен­та­ли­тет». Вот это­го не на­до бы­ло го­во­рить. Обоб­щать ши­ро­ко и воль­но. Я ви­дел го­лые жёл­тые зад­ни­цы ки­тай­ских ры­ба­ков на льду Аму­ра, ког­да слу­жил на гра­ни­це, я ви­дел зад­ни­цы со­вет­ских мо­ря­ков в ки­но, сня­том аме­ри­кан­ца­ми про на­ших под­вод­ни­ков (где Гар­ри­сон Форд наш ка­пи­тан). Я знаю, что это со­вер­шен­но не на­ша мен­таль­ность, у нас стыд­но по­ка­зы­вать свою го­лую зад­ни­цу, по­сколь­ку это вос­при­ни­ма­ет­ся как при­гла­ше­ние – вы­ра­зим­ся по­мяг­че – вой­ти в под­став­лён­ное. А всё по­то­му, что в на­шем тём­ном на­ро­де, в от­ли­чие от про­свет­лён­ной твор­че­с­кой ин­тел­ли­ген­ции, всё ещё не при­вет­ст­ву­ют­ся не­ко­то­рые де­мо­кра­ти­че­с­кие цен­но­с­ти. У нас, Вла­ди­мир Се­мё­но­вич, при­ня­то де­лать жест пе­ред ши­рин­кой, – сим­во­ли­че­с­ки по­ка­зы­вать «болт». Мне ка­жет­ся, что Вы при­пи­са­ли на­шим сол­да­ти­кам своё по­ни­ма­ние рав­нин­но­го мен­та­ли­те­та. И тут я дол­жен дать Вам от­пор и как жи­тель Уфы, в ко­то­рой Вы жи­ли и му­жа­ли (ес­ли не про­тив это­го сло­ва), – по­дав­ля­ю­щее боль­шин­ст­во жи­те­лей на­ше­го го­ро­да име­ют мен­та­ли­тет, от­лич­ный от Ва­ше­го «рав­нин­но­го».

Од­на­ко зад­ние мыс­ли ав­то­ра не опас­ны нам, – по­сме­я­лись и за­бы­ли. За­де­ло та­кое его вы­ска­зы­ва­ние в том же ин­тер­вью на «Эхе»: «Мой ро­ман о лю­дях во вре­мя, ес­ли хо­ти­те, на фо­не вой­ны. И ког­да во­е­вав­шие на­ши ре­бя­та... та­лант­ли­во, ин­те­рес­но, вкус­но опи­сы­ва­ют ... у них нет лю­дей. По­это­му у них нет вой­ны. У них ба­таль­ные сце­ны. У них нет жиз­ни».

И это го­во­рит че­ло­век, в ро­ма­не ко­то­ро­го нет ни вой­ны, ни ар­мии, ни лю­дей на фо­не вой­ны (фо­на-то нет!), а есть толь­ко пред­став­ле­ния да­же не ма­те­ма­ти­ка, но «бо­та­ни­ка» о лю­дях во­об­ще и о вой­не в ча­ст­но­с­ти. Ма­ка­нин не мо­жет пи­сать о бы­тии муж­ско­го со­об­ще­ст­ва в экс­тре­маль­ных ус­ло­ви­ях – будь это ар­мия или тюрь­ма – в си­лу сво­ей мен­таль­но­с­ти. Не го­во­ря уже о её рав­нин­но­с­ти, нуж­но до­ба­вить сю­да ин­фан­тиль­ность де­душ­ки-маль­чи­ка из «Сказ­ки о по­те­рян­ном вре­ме­ни» – об этом сви­де­тель­ст­ву­ют и язык ро­ма­на, и об­ра­зы и «мыс­ли». Ког­да мне мо­ло­дые пи­са­те­ли го­во­рят, что Ма­ка­нин мудр, про­сто в слу­чае с «Аса­ном» он пе­ре­му­д­рил, я ду­маю, что они за­блуж­да­ют­ся ис­клю­чи­тель­но из по­чте­ния к воз­ра­с­ту пи­са­те­ля.

Бы­ва­ют тек­с­ты пи­сан­ные кро­вью, бы­ва­ют – сле­за­ми, мо­ло­ком и мё­дом, спер­мой, чер­ни­ла­ми, в боль­шин­ст­ве сво­ём – во­дой. «Асан» же пи­сан… и да­же – о ве­ли­кий и мо­гу­чий! – не на­до уточ­нять чем. И по­ра пре­кра­щать го­во­рить о нём. Де­ло во­об­ще не в Ма­ка­ни­не. Ну, ре­шил пи­са­тель в от­став­ке на­пом­нить о се­бе, ну на­пи­сал один за од­ним не­сколь­ко ни­ку­дыш­ных тек­с­тов. Его де­ло. Но вот ка­кие си­лы уп­рав­ля­ют ли­те­ра­тур­ным про­цес­сом, вы­да­вая та­ким ли­те­ра­то­рам пре­мии, ти­ра­жи­руя та­кие ро­ма­ны, за­став­ляя чи­та­те­ля чи­тать и ду­мать – вот, мол, она, ли­те­ра­ту­ра, боль­шая, на­сто­я­щая! Ста­рые дру­зья – к вам об­ра­ща­юсь я: а нель­зя ли пла­тить друг дру­гу из сво­их бо­га­тых кар­ма­нов и хва­лить друг дру­га за бу­тыл­кой, це­лу­ясь в се­дые бо­ро­ды и вспо­ми­ная, как ру­би­лись на тай­ных фрон­тах за на­шу и ва­шу сво­бо­ду с той ужас­ной вла­с­тью, ко­то­рой слу­жи­ли при све­те дня, при ко­то­рой сде­ла­ли свои име­на? Или най­ди­те оли­гар­ха, что­бы со­здал вам пре­мию «По со­во­куп­но­с­ти» с вру­че­ни­ем ме­да­ли «За бы­лые за­слу­ги». Бы­ли же ког­да-то пи­са­те­ля­ми, так и ос­тань­тесь ими хоть в ис­то­рии ли­те­ра­ту­ры. Не на­до сво­и­ми же ру­ка­ми се­бя из неё вы­чер­ки­вать. 

Игорь ФРОЛОВ,
г. УФА