Архив : №33-34. 21.08.2009

Латынину читать и опровергать всегда приятно

 Ал­ла Ла­ты­ни­на пи­шет вкрад­чи­во, буд­то ко­та че­шет.

Ос­нов­ная ри­то­ри­че­с­кая фи­гу­ра в ста­тье «Слу­чай Ели­за­ро­ва» («Но­вый мир», 2009, № 4) – ин­си­ну­а­ция. Ти­па «Я очень це­ню кри­ти­ка Льва Да­нил­ки­на… хо­тя по­рой…». Воз­мож­но­с­ти этой ри­то­ри­че­с­кой фи­гу­ры без­гра­нич­ны.

Это «в ого­ро­де бу­зи­на, а в Ки­е­ве дядь­ка» с ин­то­на­ци­ей. Ти­па – хо­тя в ого­ро­де бу­зи­на, но в Ки­е­ве дядь­ка. Или: всё-та­ки в ого­ро­де бу­зи­на, но так­же и в Ки­е­ве дядь­ка. Или: с од­ной сто­ро­ны – в ого­ро­де бу­зи­на, но с дру­гой-то – в Ки­е­ве дядь­ка и т.д.

Ал­ла Ла­ты­ни­на в на­ту­ре пи­шет: «Де­бют, на мой взгляд, был не ху­же и не луч­ше дру­гих». Это ри­то­ри­ка ре­чи Ста­ли­на: «Не­по­нят­но ка­кие лю­ди. Ни то ни сё. Ни в го­ро­де Бог­дан, ни в се­ле Се­ли­фан. Не­о­пре­де­лён­ные». «Не ху­же и не луч­ше». Как это пе­ре­во­дит­ся на про­стой рус­ский? Это пе­ре­во­дит­ся … (за­пол­нить са­мо­сто­я­тель­но). При­дёт ли по­лит­кор­рект­ное вре­меч­ко, ког­да кон­ст­рук­ция «это и не … и не …» бу­дет офи­ци­аль­но за­пре­ще­на мно­го­ст­ра­даль­ной рус­ской грам­ма­ти­кой?..

Куч­но Ла­ты­ни­на так­же под­тя­ги­ва­ет раз­ные по­лу­фа­б­ри­ка­ты. Ша­ри­ков там, Эл­лоч­ка-лю­до­ед­ка. В Харь­ко­ве Е.А. Щу­ки­ной по­ста­ви­ли па­мят­ник. Сек­са­пиль­ная, ока­зы­ва­ет­ся, бы­ла ба­ба! Я по­ла­гаю-та­ки, что её про­грам­ма язы­ко­во­го су­же­ния ра­зум­ней, чем язы­ко­вое рас­ши­ре­ние Иса­и­ча. Мень­ше слов – бы­с­т­рее ду­ма­ешь.

Для раз­груз­ки не­боль­шое уп­раж­не­ние. Пе­ре­ве­ди­те на мат сле­ду­ю­щие фра­зы и вы­ра­же­ния:

Я удив­лён. – Я зря по­тра­тил день­ги. – Я очень ус­тал на ра­бо­те. – Это не­хо­ро­ший че­ло­век. – В хо­ло­диль­ни­ке ни­че­го нет. – Всё, что ты го­во­ришь, ахи­нея. – Ты мне не ин­те­ре­сен. – Мне всё рав­но. –

 

Ели­за­ров не по­нра­вил­ся Ал­ле Ла­ты­ни­ной так­же и внеш­не.

В на­ту­ре тут два мо­ти­ва. Кор­по­ра­тив­ный. Вро­де бы и всем хо­рош, да не наш.

И ага­фь­я­ти­хо­нов­ский. Хо­ро­ший ти­па маль­чик, толь­ко ещё ап­грей­дить здесь, здесь и здесь, да ис­под­нее (?) за­што­пать, пар­фюм по­до­брать, пе­ре­обуть и т.д. Этой фи­гу­рой ре­чи ли­бе­ра­лы одол­жи­лись у со­вет­ской вла­с­ти. Стро­ит­ся она про­сто. В це­лом всё хо­ро­шо, но мел­кие от­дель­ные не­до­стат­ки. И в та­ко-о-ом ко­ли­че­ст­ве!! «Ума не при­ло­жим, по­че­му же­ни­хи наш двор об­хо­дят? Дев­ка кра­си­вая, толь­ко что на один гла­зок сле­по­ва­та, да дру­гой-то це­лый. Да на ли­чи­ке чер­ти го­рох мо­ло­ти­ли, так ведь ли­чи­ко мож­но плат­ком при­крыть… Да нож­ку во­ло­чит, го­ло­вой тря­сёт и бок кри­во­ва­тый… А боль­ше нет ни­че­го…»

 

«Кто на ком сто­ял? – крик­нул Фи­лип Фи­лип­по­вич. – По­тру­ди­тесь из­ла­гать яс­нее».

 

Ал­ла Ла­ты­ни­на очень тон­ко ос­т­рит над под­тяж­ка­ми Ели­за­ро­ва, что нын­че не­сколь­ко смеш­но. Тер­мин «ис­под­нее» уже по­ра снаб­дить сно­с­кой/кар­тин­кой.

Раз­бе­рём­ся. Ла­ты­ни­на ти­па ду­ма­ет, что мно­го раз­ная от Ели­за­ро­ва. На са­мом де­ле это ско­ва­нные од­ной це­пью.

Воз­ня по сло­ва­рям очень по­ка­зы­ва­ет еди­но­сущ­ность Ла­ты­ни­ной и Ели­за­ро­ва. Ели­за­ров счи­та­ет удар­ной ча­с­тью ро­ма­на пам­ф­лет о не­гра­мот­но­с­ти Па­с­тер­на­ка. Ал­ла Ла­ты­ни­на в свою оче­редь яв­но счи­та­ет удар­ной ча­с­тью сво­ей ста­тьи про­све­ще­ние са­мо­го Ели­за­ро­ва. Это та­кая фи­ло­ло­ги­че­с­кая борь­ба ком­про­ма­тов.

Ели­за­ров до­ста­ёт сло­варь. Ла­ты­ни­на па­ри­ру­ет сло­ва­рём по­стар­ше. Мо­жет по­дой­ти тре­тий че­ло­век и под­тя­нуть ещё бо­лее древ­ний сло­варь. Да­лее под­хо­дит чет­вёр­тый: «А что это вы, гос­по­да, ло­по­че­те по-сла­вян­ски? Ва­ляй по-древ­не­гре­че­с­ки!» А на хи­т­ро­го гре­ка все­гда най­дёт­ся егип­тя­нин.

 

Эпи­гон – это зву­чит гор­до!

 

Ла­ты­ни­на куч­но ра­бо­та­ет по этой те­ме. «Жёл­тая коф­та вто­рой све­же­с­ти». «От­чёт­ли­вая вто­рич­ность тек­с­та тро­га­тель­но взы­ва­ла к сни­с­хож­де­нию». «Ко­мич­ная вто­рич­ность сол­дат­ских бо­ти­нок и под­тя­жек». Ла­ты­ни­на ду­ма­ет, что «эпи­гон» – это та­кое уни­вер­саль­ное ру­га­тель­ное сло­во ти­па «гра­фо­ман». Это ей так хо­чет­ся ду­мать.

Эпи­го­ны тем и хо­ро­ши, что пи­шут луч­ше пред­ше­ст­вен­ни­ков и ино­гда за­тме­ва­ют та­ко­вых. Го­мер, Шек­с­пир, Пуш­кин. Мам­ле­е­ва я чи­тал. Мам­ле­ев пи­сать не уме­ет. Ста­рый Со­ро­кин ску­чен, как При­гов, а но­вый пи­шет так же, как Ели­за­ров. Пе­ле­вин пи­шет слож­но о про­стом, при этом во­об­ра­жая, что пи­шет про­сто о слож­ном. Ве­ро­ят­но, ве­я­ние вре­ме­ни и ре­зо­ни­ру­ет с мен­та­ли­те­том или что-то в этом ро­де. На­при­мер, так пи­шут­ся мно­гие ум­ст­вен­ные ста­тьи.

Ал­ле Ла­ты­ни­ной, ви­ди­мо, ни­ког­да не при­хо­ди­ло в го­ло­ву, что «чув­ст­во ме­ры» – ок­сю­мо­рон. Да­вай­те ме­ры от­дель­но, чув­ст­ва от­дель­но. Ина­че ка­пи­та­лиз­ма не по­ст­ро­им. Эпи­го­ны, в от­ли­чие от сво­их не­за­дач­ли­вых па­паш, Фи­вы-та­ки взя­ли.

 

«На встре­чу со звёз­да­ми на­до при­хо­дить под­го­тов­лен­ны­ми!»
                                                                                                     Фи­липп Кир­ко­ров

 

Раз­вод­ка по-мос­ков­ски про­из­во­дит­ся сле­ду­ю­щим об­ра­зом. Ла­ты­ни­на пи­шет: «В сво­их ин­тер­вью Ели­за­ров лю­бит по­вто­рять, буд­то ли­бе­раль­ная ин­тел­ли­ген­ция воз­му­ти­лась тем, что он за­пят­нал свет­лый об­раз её ду­хов­но­го ли­де­ра – Па­с­тер­на­ка. Это ему так хо­чет­ся ду­мать. Па­с­тер­нак не свя­ты­ня, а ма­с­тер. Ма­с­тер­ст­во мож­но об­суж­дать, это не пред­мет ве­ры. У ма­с­те­ра мож­но най­ти изъ­я­ны и про­ва­лы. На­ко­нец, из­де­лие ма­с­те­ра мож­но про­сто не лю­бить: так не лю­би­ла Ах­ма­то­ва «Док­то­ра Жи­ва­го», так иро­ни­зи­ро­вал На­бо­ков над ме­ло­дра­ма­тиз­мом и шаб­лон­ны­ми си­ту­а­ци­я­ми ро­ма­на, со­жа­лея, что он не под­ни­ма­ет­ся до по­эзии Па­с­тер­на­ка».

Ла­ты­ни­на на­роч­но тя­нет. По­вто­ряю в по­нят­ной фор­ме. Ви­лы в сле­ду­щем: «ма­с­тер­ст­во мож­но об­суж­дать» или «на­ко­нец из­де­лие ма­с­те­ра мож­но про­сто не лю­бить». Ну так Ели­за­ров «про­сто не лю­бит», ву­а­ля ту! «Про­сто» Ах­ма­то­вой и На­бо­ко­ву мож­но «про­сто не лю­бить», а Ели­за­ро­ву нель­зя. Свер­чок – ше­с­ток.

Ин­то­на­ци­он­но «я» Ла­ты­ни­ной тя­го­те­ет к «мы». На­при­мер: «Сна­ча­ла я да­же хо­те­ла на­пи­сать ед­кую ста­тью и за­ве­рить Льва Да­нил­ки­на, что он мо­жет спо­кой­но про­дол­жать чи­тать «Се­с­т­ру мою жизнь» без сме­ха…». Ну и да­лее вез­де мож­но «я» по­ме­нять на «мы». По­про­буй­те. Это ин­те­рес­но.

 

«Он знал не­множ­ко по-ла­ты­ни…»

 

Вы­ше я го­во­рил про­тив Ла­ты­ни­ной. Те­перь я ска­жу за Ла­ты­ни­ну. Ста­тья Ал­лы Ла­ты­ни­ной на­пи­са­на эле­гант­но, внят­но и в об­щем спра­вед­ли­во. Чи­тать её при­ят­но. Оп­ро­вер­гать то­же. 

Василий ШИРЯЕВ,
п. ВОЛКАНЫЙ,
Камчатка