Литературная Россия
       
Литературная Россия
Еженедельная газета писателей России
Редакция | Архив | Книги | Реклама |  КонкурсыЖить не по лжиКазачьему роду нет переводуЯ был бессмертен в каждом слове  | Наши мероприятияФоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Казачьему роду нет переводу»Фоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Честь имею» | Журнал Мир Севера
     RSS  

Новости

17-04-2015
Образовательная шизофрения на литературной основе
В 2014 году привелось познакомиться с тем, как нынче проводится Всероссийская олимпиада по литературе, которой рулит НИЦ Высшая школа экономики..
17-04-2015
Какую память оставил в Костроме о себе бывший губернатор Слюняев–Албин
Здравствуйте, Дмитрий Чёрный! Решил обратиться непосредственно к Вам, поскольку наши материалы в «ЛР» от 14 ноября минувшего года были сведены на одном развороте...
17-04-2015
Юбилей на берегах Невы
60 лет журнал «Нева» омывает берега классического, пушкинского Санкт-Петербурга, доходя по бесчисленным каналам до всех точек на карте страны...

Архив : №33-34. 21.08.2009

Сергей Клычков


К
ог­да го­во­рят о но­во­кре­с­ть­ян­ских по­этах, его имя обыч­но на­зы­ва­ют тре­ть­им: Есе­нин, Клю­ев, Клыч­ков. Ес­ли же вспом­нят о про­зе, то здесь он, вне вся­ко­го со­мне­ния, – пер­вый. Да и сре­ди на­и­бо­лее за­мет­ных про­за­и­ков 1920–1930-х го­дов – фи­гу­ра осо­бен­ная. «Мет­кие, па­ху­чие сло­ва», «звон­кий, ве­сё­лый и це­ло­му­д­рен­но чи­с­тый язык» – это из от­зы­ва Горь­ко­го. Да­же ес­ли при­пом­нить и его при­дир­ку (не­ко­то­рая «рых­лость» по­ве­ст­во­ва­ния), эти ха­рак­те­ри­с­ти­ки всё рав­но кое-что зна­чат: не­мно­гие в 1920-е го­ды мог­ли по­хва­с­тать­ся столь чут­ким «сло­вес­ным» слу­хом, ка­кой был у Сер­гея Клыч­ко­ва.

«…Эх, рас­ска­зы­вать, так уж рас­ска­зы­вать... Про­сто­я­ли мы так, по­чи­тай, два го­да в этой са­мой Хин­лян­дии, по­душ­ки на зад­ней ча­с­ти от­ра­с­ти­ли – пи­ли, ели, ни­ко­му за хлеб-соль спа­си­боч­ка не го­во­ри­ли и хо­зя­и­ну в по­яс не кла­ня­лись: рад бы каж­дый от сто­ла убе­жать, из лес­ной лу­жи пить, бе­рё­зо­вое по­ле­но вме­с­те с зай­ца­ми грызть – лишь бы спать на сво­ей печ­ке!» – С са­мо­го на­ча­ла пер­во­го ро­ма­на, «Са­хар­ный не­мец», – за­тей­ный клыч­ков­ский язык. Он столь бли­зок к жи­вой уст­ной ре­чи, что за­став­ля­ет вспом­нить и дру­гих пи­са­те­лей-ска­зи­те­лей: Го­го­ля, Ле­с­ко­ва и тех, кто явит­ся поз­же. ХХ век мно­гих за­ста­вил об­ра­тить­ся к ска­зу: Алек­сей Ре­ми­зов, Иван Шме­лёв, Ев­ге­ний За­мя­тин… Поз­же – ран­ний Ле­о­нид Ле­о­нов, Ми­ха­ил Зо­щен­ко, ино­гда – в не­сколь­ких «Дон­ских рас­ска­зах» – Ми­ха­ил Шо­ло­хов. Каж­дый здесь сво­е­обы­чен, не­по­вто­рим. Пе­ву­чий, ис­пе­щ­рён­ный тюрк­ски­ми сло­ва­ми (так что зву­чит иной раз как за­умь), сказ Ле­о­но­ва, «жиз­нен­ный», с ос­т­рым слов­цом – сказ Шо­ло­хо­ва, «ме­щан­ский», за­ме­шан­ный на ис­пор­чен­ной по­сле ре­во­лю­ции го­род­ской ре­чи – сказ Зо­щен­ко. Клыч­ков тя­го­те­ет к иной ре­чи, по­жа­луй что к Шер­ги­ну с его на­род­ным ска­зом. Толь­ко ав­тор «Са­хар­но­го нем­ца», «Чер­ту­хин­ско­го ба­ла­ки­ря» и «Кня­зя ми­ра» ещё бо­лее на­пи­ты­ва­ет­ся на­род­ной де­мо­но­ло­ги­ей и ми­фо­ло­ги­ей да­же ког­да тво­рит соб­ст­вен­ные ди­ко­вин­ные су­ще­ст­ва вро­де ца­ря Ах­ла­мо­на:

По­гля­деть на ца­ря-Ах­ла­мо­на –

сле­пой со сты­да сго­рит...

Нос у Ах­ла­мо­на, что реч­ная ко­ря­га,

Под ко­ря­гой боль­шой сом спит,

Но­сом со­пит.

– Ну как же, – ду­ма­ет каж­ная

ца­ре­вна, – я с ним ля­гу:

Зу­бы во рту, как го­ре­лые пни,

По­ва­лят­ся, толь­ко но­гой пни,

Два гла­за – два ому­та тём­ных:

По­гля­дишь в них –

то­пить­ся за­хо­чешь!

Ни бо­ле­с­ти у Ах­ла­мо­на,

ни не­ду­га,

А гу­бы слов­но де­рю­га:

– Ну как це­ло­вать тут, –

ду­ма­ет каж­ная ца­ре­вна, –

друг дру­га?

В сво­ей осо­бой рит­ми­ке про­за Клыч­ко­ва спо­соб­на пре­об­ра­зить­ся в по­эзию.

Не­ког­да пуш­кин­ский «Бал­да» – вы­рос­ший из то­го же ра­еш­но­го сти­ха – слов­но явил со­бой осо­бую, «бо­ко­вую» ветвь рус­ской ли­те­ра­ту­ры. Она не мог­ла гла­вен­ст­во­вать в ве­ке де­вят­над­ца­том, за­то об­ре­ла не­ве­ро­ят­ную си­лу в на­ча­ле двад­ца­то­го, иной раз вы­тес­няя при­выч­ную ли­те­ра­тур­ную речь. В ска­зе, в уст­но­ре­че­вом на­ча­ле тог­да мно­гие ви­де­ли воз­мож­ное бу­ду­щее рус­ской ли­те­ра­ту­ры. Ведь пи­сать по-ста­ро­му, как пи­са­ли клас­си­ки в эпо­ху войн и ре­во­лю­ций, вро­де бы уже не­воз­мож­но, а изо­б­ре­тать но­вое – зна­чит, ли­шить­ся ес­те­ст­вен­но­с­ти.

Сказ не стал гла­вен­ст­ву­ю­щей ли­ни­ей но­вей­шей рус­ской ли­те­ра­ту­ры. Но в нём поч­ти все­гда кло­ко­чет твор­че­с­кая энер­гия. Че­рез сказ мож­но ина­че ус­лы­шать сло­во, за­ста­вить его зву­чать об­нов­лён­ным. Осо­бен­но ес­ли он опи­ра­ет­ся на уст­ное на­род­ное твор­че­ст­во, име­ет древ­ние и глу­бо­кие кор­ни. Не слу­чай­но мно­гое из то­го, что ста­нет рус­ской клас­си­кой бо­лее по­зд­них вре­мён, об­на­ру­жи­ва­ет в се­бе со­вер­шен­но «клыч­ков­ские» ро­до­вые чер­ты: здесь и «Ва­си­лий Тер­кин» Твар­дов­ско­го (ко­то­рый сам име­но­вал се­бя «про­за­и­ком в сти­хах»), и про­за тех, ко­го на­зо­вут «де­ре­вен­щи­ка­ми». Ис­то­рия о «по­ше­хон­цах» в «При­выч­ном де­ле» Ва­си­лия Бе­ло­ва с не­из­беж­но­с­тью за­став­ля­ет вспом­нить Клыч­ко­ва-про­за­и­ка, а «Бух­ти­ны во­ло­год­ские» да­же на­зва­ни­ем сво­им от­зы­ва­ют­ся на «Чер­ту­хин­ско­го ба­ла­ки­ря».

Сер­гей Клыч­ков слов­но бы вы­шел из дав­них вре­мён, из за­по­вед­ной Ру­си. И ока­зал­ся в ми­ре, ко­то­рый от­сто­ит от этих на­чал на ты­ся­че­ле­тия. Он про­шёл че­рез Пер­вую Ми­ро­вую, че­рез ув­ле­чён­ность на­сту­пив­ши­ми ре­во­лю­ци­он­ны­ми вре­ме­на­ми и че­рез ра­зо­ча­ро­ва­ние в них. Его судь­ба бы­ла столь же тра­гич­на, как и у дру­гих но­во­кре­с­ть­ян­ских по­этов. Он был аре­с­то­ван 31 ию­ля 1937, рас­ст­ре­лян 8 ок­тя­б­ря, ре­а­би­ли­ти­ро­ван спу­с­тя поч­ти два де­ся­ти­ле­тия.

Пре­рван­ная твор­че­с­кая судь­ба все­гда от­сро­чи­ва­ет окон­ча­тель­ное сло­во о пи­са­те­ле. О его зна­че­нии для ис­то­рии ли­те­ра­ту­ры.

В сти­хах Клыч­ков на­чи­нал с «Ла­ды», «Ле­ля», «Ку­па­вы». В 1910-е, ког­да в по­эти­че­с­кой жиз­ни Рос­сии бы­ло мно­го «те­а­т­раль­но­с­ти», он мог по­ка­зать­ся не­сколь­ко «ря­же­ным». Впро­чем, и Блок не слу­чай­но о пер­вой его кни­ге за­ме­тит: «По­ёт­ся вам лег­ко, но я не ви­жу на­сущ­но­го». К кон­цу жиз­ни го­лос по­эта зву­чит уже по-ино­му, с бо­лью, тре­пе­том, с вьюж­ным во­ем:

 

По по­лям омерт­ве­лым, по до­лам,

Не счи­тая ни дней, ни не­дель,

Слов­но ведь­ма ши­ро­ким

по­до­лом,

Ма­шет сне­гом ли­хая ме­тель.

 

За­ме­тё­ны де­рев­ни, по­сёл­ки,

И в под­ло­бьи су­г­ро­бов – ог­ни!..

И му­жик к му­жи­ку – слов­но вол­ки

От не­хват­ки и пья­ной руг­ни!..

 

К боль­шой про­зе он при­дёт лишь в 1920-е. Но здесь – сра­зу об­ре­тёт свой не­по­вто­ри­мый го­лос, «древ­ний» и не­ве­ро­ят­но со­вре­мен­ный.

В сущ­но­с­ти, жизнь его бы­ла пре­рва­на, ког­да он толь­ко-толь­ко на­би­рал под­лин­ную свою си­лу. 120-ле­тие Сер­гея Клыч­ко­ва при­хо­дит­ся на июль 2009-го. 15 и 16 ок­тя­б­ря в Ли­те­ра­тур­ном ин­сти­ту­те со­сто­ит­ся пер­вая меж­ду­на­род­ная кон­фе­рен­ция, по­свя­щён­ная его твор­че­ст­ву. Ин­те­рес к име­ни Клыч­ко­ва не слу­ча­ен. Его твор­че­ст­во не­ред­ко свя­зы­ва­ют с «ми­фо­ло­ги­че­с­ким» на­прав­ле­ни­ем в со­вре­мен­ной ли­те­ра­ту­ре. Уже по­яви­лись ста­тьи, где имя Клыч­ко­ва сто­ит ря­дом с Мар­ке­сом. Из да­лё­ких 1920-х он су­мел про­го­во­рить то, что ста­нет от­кры­ти­ем в 1970-е и 1980-е. И но­вое вни­ма­ние к твор­че­ст­ву Клыч­ко­ва вы­зва­но не толь­ко круг­лой да­той. В его про­зе, его по­эзии жи­вёт и то, что мо­жет ока­зать­ся со­звуч­ным на­сту­пив­ше­му ве­ку.


Сергей ФЕДЯКИН




Поделитесь статьёй с друзьями:
Кузнецов Юрий Поликарпович. С ВОЙНЫ НАЧИНАЮСЬ… (Ко Дню Победы): стихотворения и поэмы Бубенин Виталий Дмитриевич. КРОВАВЫЙ СНЕГ ДАМАНСКОГО. События 1967–1969 гг. Игумнов Александр Петрович. ИМЯ ТВОЁ – СОЛДАТ: Рассказы Кузнецов Юрий Поликарпович. Тропы вечных тем: проза поэта Поколение Егора. Гражданская оборона, Постдайджест Live.txt Вячеслав Огрызко. Страна некомпетентных чинуш: Статьи и заметки последних лет. Михаил Андреев. Префект. Охота: Стихи. Проза. Критика. Я был бессмертен в каждом слове…: Поэзия. Публицистика. Критика. Составитель Роман Сенчин. Краснов Владислав Георгиевич.
«Новая Россия: от коммунизма к национальному
возрождению» Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель Вячеслав Огрызко. Отечественные исследователи коренных малочисленных народов Севера и Дальнего Востока Казачьему роду нет переводу: Проза. Публицистика. Стихи. Кузнецов Юрий Поликарпович. Стихотворения и поэмы. Том 5. ВСЁ О СЕНЧИНЕ. В лабиринте критики. Селькупская литература. Звать меня Кузнецов. Я один: Воспоминания. Статьи о творчестве. Оценки современников Вячеслав Огрызко. БЕССТЫЖАЯ ВЛАСТЬ, или Бунт против лизоблюдства: Статьи и заметки последних лет. Сергей Минин. Бильярды и гробы: сборник рассказов. Сергей Минин. Симулянты Дмитрий Чёрный. ХАО СТИ Лица и лики, том 1 Лица и лики, том 2 Цветы во льдах Честь имею: Сборник Иван Гобзев. Зона правды.Роман Иван Гобзев. Те, кого любят боги умирают молодыми.Повесть, рассказы Роман Сенчин. Тёплый год ледникового периода Вячеслав Огрызко. Дерзать или лизать Дитя хрущёвской оттепели. Предтеча «Литературной России»: документы, письма, воспоминания, оценки историков / Составитель Вячеслав Огрызко Ительменская литература Ульчская литература
Редакция | Архив | Книги | Реклама | Конкурсы



Яндекс цитирования