Архив : №47. 27.11.2009

Другая Рублёвка

 В эти дни народ сметает с прилавков книгу Константина Ковалёва-Случевского «Другая Рублёвка. Тайны Царского пути». Все хотят знать подробности быта из жизни первых лиц государства и олигархов, имеющих на Рублёвке свои роскошные резиденции. Но мы начнём с другого вопроса: как писатель открыл для себя тему Рублёвки?

 

– Ког­да-то я со­би­рал мно­же­ст­во ма­те­ри­а­лов об ис­то­рии за­па­да Моск­вы и Под­мо­с­ко­вья, при­гла­шал рус­ских ико­но­пис­цев из Па­ри­жа для рос­пи­си хра­ма Тро­и­цы в Хо­ро­ше­во, – при­зна­ёт­ся Кон­стан­тин Ко­ва­лёв-Слу­чев­ский. – И это ос­та­лось в па­мя­ти. По­зд­нее мне до­ве­лось на­пи­сать не­сколь­ко кни­жек о лю­би­мом мною Зве­ни­го­ро­де, по­сле че­го вдруг для ме­ня от­кры­лась ка­кая-то уди­ви­тель­ная па­но­ра­ма ис­то­рии это­го края. По-ино­му от­кры­лись анек­до­ты и на­род­ная иро­ния по от­но­ше­нию к Руб­лёв­ке и её оби­та­те­лям. Ведь дан­ная до­ро­га име­ет древ­нюю и уди­ви­тель­ную ис­то­рию. А из­ве­ст­ные жи­те­ли здесь по­яви­лись во­все не в 1990-е го­ды, а сто­ле­ти­я­ми ра­нее. Мож­но да­же так ска­зать: не­ко­е­му здеш­не­му рус­ско­му гла­му­ру и па­фо­су – поч­ти 700 лет.

Ког­да я сде­лал та­кое от­кры­тие, то су­ще­ст­ву­ю­щие жур­наль­ные и кра­е­вед­че­с­кие пуб­ли­ка­ции на дан­ную те­му пе­ре­ста­ли пред­став­лять для ме­ня ка­кой-ли­бо ин­те­рес. Кра­е­ве­ды ча­с­то ос­но­вы­ва­ют свои тру­ды на эмо­ци­ях, вро­де: «ах, как всё во­круг ин­те­рес­но!». Они не уме­ют да­вать оцен­ки, ана­ли­зи­ро­вать. А жур­на­ли­с­ты ищут че­го-то жа­ре­но­го. Ис­то­ри­че­с­кий же пи­са­тель дол­жен уметь всё это сов­ме­щать. Для ме­ня от­кры­лась со­вер­шен­но дру­гая Руб­лёв­ка, ко­то­рая, как в на­ро­де счи­та­ют, про­изо­ш­ла от сло­ва «рубль». Хо­тя не­ко­то­рые ду­ма­ют, что от име­ни ико­но­пис­ца Ан­д­рея Руб­лё­ва, по­то­му что в Зве­ни­го­ро­де ког­да-то на­шли его ико­ны. От­нюдь. Это на­зва­ние свя­за­но с по­сёл­ком Руб­лё­во, а там про­сто стро­и­ли руб­ле­ные до­ма. И зем­ля эта, и Зве­ни­го­род – ко­неч­ный пункт Руб­лё­во-Ус­пен­ско­го шос­се – быв­шей Цар­ской до­ро­ги – бы­ли плац­дар­мом для взра­щи­ва­ния бу­ду­щих ру­ко­во­ди­те­лей го­су­дар­ст­ва, на­чи­ная с XIV ве­ка. Уже тог­да по за­ве­ща­нию пер­вый сын ве­ли­ко­го кня­зя Ру­си по­лу­чал Моск­ву, а вто­рой сын – Зве­ни­го­род. Власть пе­ре­хо­ди­ла за­тем от бра­та к бра­ту. И по­то­му пра­ви­тель Зве­ни­го­ро­да был по­тен­ци­аль­ным пра­ви­те­лем го­су­дар­ст­ва. И он по Цар­ской до­ро­ге – ны­не Руб­лёв­ке – из Зве­ни­го­ро­да въез­жал по­том в Моск­ву как го­су­дарь, как ве­ли­кий князь.

Та­ким об­ра­зом, за­пад­ное на­прав­ле­ние – Зве­ни­го­род­ский тракт – уже дав­но бы­ло важ­ней­шим на­прав­ле­ни­ем – трас­сой № 1. Ещё в XVI–XIX ве­ках там се­ли­лись бо­га­тей­шие лю­ди стра­ны, кла­ны, быв­шие друг с дру­гом в род­ст­вен­ных от­но­ше­ни­ях. В бли­жай­шие де­ся­ти­ле­тия к 1917 го­ду это был зна­ме­ни­тый неф­те­про­мы­ш­лен­ник-оли­гарх Зу­ба­лов, мил­ли­о­не­ры Мо­ро­зо­вы, Ма­мон­то­вы, Тра­пез­ни­ко­вы и мно­гие дру­гие се­мьи, вклю­чая им­пе­ра­тор­скую и ве­ли­ко­кня­же­с­кие. Они по­ку­па­ли там сот­ни гек­таров стро­и­ли зам­ки, ко­то­рые по­том ус­пеш­но пе­ре­шли к ли­де­рам со­вет­ской вла­с­ти. В кон­фи­с­ко­ван­ных зам­ках бы­с­т­ро по­се­ли­лись Ле­нин, Троц­кий, Дзер­жин­ский, Ста­лин, да и до сих пор в Зу­ба­лов­ских име­ни­ях и зам­ках на­хо­дят­ся ре­зи­ден­ции ру­ко­во­ди­те­лей на­ше­го го­су­дар­ст­ва. Те­перь это Гор­ки-9 и Но­во-Ога­рё­во. И ес­те­ст­вен­но, что во­круг пред­ста­ви­те­лей вла­с­ти все­гда се­ли­лись лю­ди, ко­то­рые хо­те­ли по­лу­чить ку­со­чек от «вкус­но­го» пи­ро­га. Руб­лёв­ка – за­га­доч­ное ме­с­то, оно так же ин­те­рес­но, как и зло­ве­ще. Руб­лёв­ка – это ещё и са­к­ра­мен­таль­ное ме­с­то, по­то­му что до­ро­га ис­то­ри­че­с­ки ве­ла к мо­щам пре­по­доб­но­го стар­ца Сав­вы Сто­ро­жев­ско­го, ос­но­вав­ше­го зна­ме­ни­тый Зве­ни­го­род­ский мо­на­с­тырь. Соб­ст­вен­но у Рож­де­ст­вен­ско­го со­бо­ра Сав­ви­но-Сто­ро­жев­ско­го мо­на­с­ты­ря Зве­ни­го­род­ский путь, бу­ду­щая Руб­лёв­ка, и за­кан­чи­вал­ся. То был не про­сто цар­ский путь, по ко­то­ро­му ез­ди­ли го­су­да­ри на по­кло­не­ние стар­цу, он но­сил на­зва­ние До­ро­га ца­рей бо­го­из­б­ран­ных. Я по­пы­тал­ся вплоть до на­ших дней рас­ска­зать всё это в по­дроб­но­с­тях. Все­рьёз та­кую ра­бо­ту не про­де­лы­вал ещё ни­кто. А по­то­му и на­звал кни­гу «Дру­гая Руб­лёв­ка. Тай­ны Цар­ско­го пу­ти».

– Вы кри­тик, ис­то­рик, пу­те­ше­ст­вен­ник, пре­по­да­ва­тель. А кем вы се­бя ощу­ща­е­те в боль­шей сте­пе­ни?

– В на­ча­ле 1980-х каж­дое ле­то мы с де­ть­ми жи­ли в де­рев­не на Вол­ге. Со­сед­ка на­ша с ут­ра до ве­че­ра мол­ча до­ила ко­ро­ву и ра­бо­та­ла в ого­ро­де. Од­наж­ды, встре­тив ме­ня у ко­лод­ца, она не­о­жи­дан­но пре­рва­ла мол­ча­ние и спро­си­ла: «Кон­стан­тин, ты всё ез­дишь в Моск­ву и об­рат­но. А чем ты во­об­ще за­ни­ма­ешь­ся?» Я го­во­рю: «Пи­са­тель, кни­ги пи­шу». Она на мгно­ве­ние за­ду­ма­лась и про­из­нес­ла са­к­ра­мен­таль­ное: «А-а-а! А я ду­ма­ла – чем-то пут­ным». От­вет сей за­пал мне в ду­шу. Тог­да, в на­ча­ле 1980-х я ещё раз все­рьёз за­ду­мал­ся о сво­их тру­дах. У каж­до­го че­ло­ве­ка долж­на быть про­фес­сия. А «пут­ная» ли про­фес­сия – пи­са­тель? И про­фес­сия ли? Мож­но ли силь­но рас­пы­лять­ся в жиз­ни? Лю­ди луч­ше жи­вут и за­ра­ба­ты­ва­ют, ког­да за­ня­ты ка­кой-то ос­нов­ной де­я­тель­но­с­тью. А вы пе­ре­чис­ли­ли столь­ко все­го в свя­зи с мо­ей пер­со­ной. Как же так? На­вер­ное, я дол­жен был бы в чём-то од­ном до­бить­ся боль­шо­го ре­зуль­та­та. И здесь, по­хо­же, я жи­ву не­пра­виль­но. Но уже ни­че­го не мо­гу по­де­лать, так как всё вза­и­мо­свя­за­но. В пер­вую оче­редь я – пи­са­тель, боль­шую часть су­ток си­жу за пись­мен­ным сто­лом, этим за­ра­ба­ты­ваю на жизнь, хоть и по­лу­ча­ет­ся не­мно­го. Ещё я – пу­те­ше­ст­вен­ник, всё вре­мя и мно­го пе­ре­ме­ща­юсь по пла­не­те. Но это не про­фес­сия, и за­ра­бот­ка не при­но­сит. Это воз­мож­ность от­кры­тия ми­ра. Так­же я – ис­то­рик, по­то­му что имею ис­то­ри­че­с­кое об­ра­зо­ва­ние, мно­го пи­шу на ис­то­ри­че­с­кие те­мы, и это мож­но бы­ло бы счи­тать глав­ным в жиз­ни.

– Есть пи­са­те­ли и кни­ги, а есть и ли­те­ра­тур­ные пре­мии. Это всё как-то сов­па­да­ет?

– Для ме­ня в по­след­нее вре­мя ли­те­ра­тур­ные пре­мии – боль­шая за­гад­ка. Лю­бая пре­мия – это кла­но­вое ме­ро­при­я­тие, про­дукт «дру­же­с­ких» ре­ше­ний уз­ко­го кру­га. Рас­суж­дать пи­са­те­лю о ли­те­ра­тур­ных пре­ми­ях не очень удоб­но, но по­сколь­ку я ещё и кри­тик, то со­чту, что имею пра­во го­во­рить об этом. На­при­мер, есть Го­су­дар­ст­вен­ная пре­мия по ли­те­ра­ту­ре. Я каж­дый год с удив­ле­ни­ем уз­наю име­на лю­дей, ко­то­рым она при­суж­да­ет­ся. Да, они не­пло­хие, эти лю­ди. Но как пра­ви­ло это пи­са­те­ли, ко­то­рые тво­ри­ли по-на­сто­я­ще­му ког­да-то, уже дав­но. Счи­та­ет­ся, ви­ди­мо, что «со­вет­скость» по вре­ме­ни твор­че­ст­ва – это кри­те­рий под­лин­но­с­ти. И не толь­ко в ли­те­ра­ту­ре, но и в те­а­т­ре, му­зы­ке, изо­б­ра­зи­тель­ном ис­кус­ст­ве. Как буд­то со­вет­ни­ки, ко­то­рые ре­ша­ют что-то в сфе­ре го­су­дар­ст­вен­ных пре­мий, не ви­дят в упор со­вре­мен­ных ли­те­ра­то­ров, ху­дож­ни­ков, му­зы­кан­тов. Их слов­но не су­ще­ст­ву­ет. Есть рас­хо­жее мне­ние, что ли­те­ра­ту­ры сей­час нет, она ни­ку­да не го­дит­ся, и про­чее то­му по­доб­ное. Это аб­со­лют­ней­шее за­блуж­де­ние. Она есть, и о ней нуж­но го­во­рить. Не ли­те­ра­ту­ры нет, а пло­хо раз­вит ли­те­ра­тур­ный про­цесс, кри­ти­ка, ма­ло об­суж­да­ют­ся в ши­ро­ком пла­не но­вые ли­те­ра­тур­ные про­из­ве­де­ния.

Од­на­ко, как из­ве­ст­но, ав­то­ры не­сколь­ких книг в се­рии «ЖЗЛ» по­лу­чи­ли пре­мию «Боль­шая кни­га», ко­то­рая впол­не пре­стиж­на. Но да­вай­те по­смо­т­рим – кто и за что её по­лу­ча­ет. Я не ума­ляю до­сто­инств ав­то­ров, это лю­ди, ре­аль­но пи­шу­щие се­го­дня. Но пре­ми­ей на­граж­де­ны те пи­са­те­ли, ко­то­рые со­зда­ли кни­ги… о пи­са­те­лях. Это по­ра­зи­тель­ней­ший факт. По­вто­рю: пи­са­те­ли пи­шут о пи­са­те­лях, имен­но это и при­зна­ёт­ся ли­те­ра­ту­рой. По­про­буй­те на­пи­сать (имею в ви­ду «ЖЗЛ») о ком-ни­будь дру­гом – вас в «Боль­шой кни­ге» не оце­нят. Та­ким об­ра­зом, ли­те­ра­ту­ра у нас вы­ро­ди­лась в та­кое про­фес­си­о­наль­ное кла­но­вое со­об­ще­ст­во. Обя­за­тель­но пи­ши­те о пи­са­те­лях, как Бы­ков на­пи­сал о Па­с­тер­на­ке, а те­перь и об Оку­д­жа­ве, или как Вар­ла­мов, ко­то­рый на­пи­сал об Алек­сее Тол­стом, или Са­ра­с­ки­на на­пи­са­ла о Со­лже­ни­цы­не, или «Да­ни­эль Штайн» – кни­га о пе­ре­вод­чи­ке. Все ге­рои име­ют от­но­ше­ние к ли­те­ра­ту­ре. А ес­ли вы на­пи­са­ли об ака­де­ми­ке или плот­ни­ке, во­ен­ном или пу­те­ше­ст­вен­ни­ке, ху­дож­ни­ке или ду­хов­ном по­движ­ни­ке – вы не по­лу­чи­те пре­мию, по­то­му что вы, по мне­нию стран­но по­до­б­ран­ных во­круг пре­мии экс­пер­тов, – да­ле­ки от ли­те­ра­ту­ры. Сей­час для них вре­мя «ве­дов», да­же на те­ле­ви­де­нии в ос­нов­ном (осо­бен­но на те­ле­ка­на­ле «Куль­ту­ра») вы­сту­па­ют ча­ще не пи­са­те­ли, а ли­те­ра­ту­ро­ве­ды: Лев Ан­нин­ский, Игорь Зо­ло­тус­ский, Ва­лен­тин Не­по­мня­щий. Для них от­крыт эфир, они мо­гут го­во­рить ча­са­ми. Один за­ни­ма­ет­ся Го­го­лем, дру­гой Пуш­ки­ным, тре­тий уже бли­же к ны­неш­ней ли­те­ра­ту­ре, и они слов­но мейн­стрим те­ку­ще­го ли­те­ра­тур­но­го про­цес­са. Од­на­ко на са­мом де­ле – про­цес­са про­шлых вре­мён, XIX и XX ве­ков. А где же жи­вые ли­те­ра­то­ры, ко­то­рые не­по­сред­ст­вен­но нын­че пи­шут про­из­ве­де­ния? Они-то ку­да по­де­ва­лись? По­че­му им ни­кто не да­ёт сло­ва? По­че­му ни­кто в пол­но­те не об­суж­да­ет их твор­че­ст­во? По­че­му ли­те­ра­тур­ная пре­мия по се­рии «ЖЗЛ» в «Боль­шой кни­ге» при­суж­да­ет­ся тем, кто вы­пол­нил ра­бо­ту ли­те­ра­ту­ро­ве­да, кто стал пи­са­те­лем о пи­са­те­лях? Ис­то­ри­че­с­кие же про­из­ве­де­ния во­об­ще там за­бы­ты, а их ав­то­ры – по­че­му-то не «ве­ды». На мой взгляд, это очень стран­но. Мяг­ко го­во­ря.

– Зна­чит, мы изу­ча­ем ли­те­ра­тур­ный про­цесс, ко­то­рый уже про­шёл?

– Ког­да ли­те­ра­тур­ный про­цесс ста­но­вит­ся про­бле­мой, он ста­но­вит­ся пред­ме­том ис­сле­до­ва­ния. Зна­чит, ли­те­ра­ту­ра, по мне­нию не­ко­то­рых лю­дей, не жи­ва. Это не­вер­но. Она жи­ва. Про­сто её на­до ви­деть и ощу­щать. При­ве­ду чу­до­вищ­ный при­мер. Не­лю­би­мый мною Ста­лин мог, од­на­ко, ча­са­ми си­деть и чи­тать но­вые кни­ги, в от­ли­чие от мно­гих на­ших со­вре­мен­ных ли­де­ров. И на за­се­да­нии ка­кой-ни­будь ко­мис­сии по пре­ми­ям он мог ска­зать о мо­ло­дом пи­са­те­ле, на­сто­ять, что­бы ему да­ли Го­су­дар­ст­вен­ную или пре­сло­ву­тую Ста­лин­скую пре­мию. Та­кой ав­тор за­тем ста­но­вил­ся за­ме­чен­ным все­ми. Но по­доб­но­го сей­час не мо­жет про­изой­ти, по­то­му что нет та­ко­го чи­та­те­ля на­вер­ху, ко­то­рый мог бы оце­нить, нет уси­лия во­ли или же­ла­ния оце­ни­вать. Чи­тать не­ко­му! Это – бе­да. Ста­ли­на, как вы по­ни­ма­е­те, я при­вёл для обо­зна­че­ния про­бле­мы, а не в ка­че­ст­ве луч­ше­го экс­пер­та.

– Нуж­ны ли ли­те­ра­тур­ные пре­мии сей­час? Ка­кую они вы­пол­ня­ют функ­цию для об­ще­ст­ва?

– Я од­наж­ды по­пы­тал­ся изу­чить те­му «ли­те­ра­тур­ные пре­мии в Рос­сии» и ужас­нул­ся. Ока­зы­ва­ет­ся, их сот­ни. Круп­ные, мел­кие, ло­каль­ные, ре­ги­о­наль­ные. Ли­те­ра­тур­ные пре­мии пре­вра­ща­ют­ся в раз­дел твор­че­с­ко­го ре­зю­ме, не бо­лее. Се­го­дня мно­гие хо­тят быть ла­у­ре­а­та­ми или ака­де­ми­ка­ми не важ­но ка­кой ака­де­мии. И спе­шат «сде­лать» се­бе имя. Ко­неч­но, пре­мии ино­гда ма­те­ри­аль­но под­дер­жи­ва­ют ав­то­ров, это то­же не­ма­ло­важ­но. Но я бы со­кра­тил чис­ло пре­мий, ос­та­вив толь­ко са­мые пре­стиж­ные. Да и с экс­пер­та­ми са­мых се­рь­ёз­ных пре­мий что-то про­изо­ш­ло. Они ли­бо «куч­ку­ют­ся» и да­ют пре­мию толь­ко сво­им, ли­бо они не хо­тят вос­при­ни­мать то, что они не счи­та­ют ли­те­ра­ту­рой, хо­тя при этом лег­ко про­хо­дят ми­мо са­мой ли­те­ра­ту­ры.

– Вы мно­го ез­ди­те по ми­ру и пи­ше­те о сво­их пу­те­ше­ст­ви­ях. Вы в чём-то чув­ст­во­ва­ли се­бя пер­во­про­ход­цем?

– В на­ше вре­мя труд­но по­чув­ст­во­вать се­бя пер­во­про­ход­цем, по­сколь­ку бе­лых пя­тен на пла­не­те поч­ти не ос­та­лось. И пу­те­ше­ст­вен­ни­ки преж­них вре­мён – сов­сем дру­гие лю­ди. Они от­прав­ля­лись в ни­ку­да, в не­из­ве­дан­ное. Они бы­ли пер­во­от­кры­ва­те­ля­ми. По­это­му не­сколь­ко гром­ко на­зы­вать­ся пу­те­ше­ст­вен­ни­ком. Да­же Фё­дор Ко­ню­хов – не пу­те­ше­ст­вен­ник, а, ско­рее, ис­пы­та­тель. Од­на­ко всё же я ска­жу сле­ду­ю­щее: мож­но от­кры­вать не­из­ве­дан­ное в уже из­ве­ст­ном. Ино­гда, по­смо­т­рев на не­что, ви­ди­мое мно­ги­ми, мож­но де­лать по­тря­са­ю­щие вы­во­ды и от­кры­тия.

Знаете, ког­да я по­пал в Син­га­пур, то за­тем на­пи­сал об ар­мя­нах, ко­то­рые стро­и­ли и ус­т­ро­и­ли этот го­род-ос­т­ров-го­су­дар­ст­во. Мне за­тем го­во­ри­ли: «При чём тут ар­мя­не?!» Да вот бо­лее чем «при чём»! Ещё я от­кры­вал для се­бя Юж­ную Аф­ри­ку и за­га­доч­ный на­род – буш­ме­нов, рус­ско­го про­то­ти­па зна­ме­ни­то­го ка­пи­та­на Со­рви-го­ло­ва (по­мни­те ро­ман Луи Бус­се­на­ра?), офи­це­ра из Рос­сии, при­ни­мав­ше­го уча­с­тие в ан­г­ло-бур­ской вой­не.

По­мню не­о­быч­ную Ла­тин­скую Аме­ри­ку, где ко­ман­да рус­ских бе­лых ге­не­ра­лов обу­с­т­ро­и­ла в XX ве­ке го­су­дар­ст­во Па­ра­гвай, со­зда­ла его во­ен­ную си­с­те­му, а так­же ча­с­тич­но эко­но­ми­ку и про­мы­ш­лен­ность.

Я не так дав­но вы­пу­с­кал свой про­ект на дан­ную те­му, жур­нал «ПМЖ» – «По­сто­ян­ное ме­с­то жи­тель­ст­ва» или «Пу­те­во­ди­тель мо­ей жиз­ни». У ме­ня все­гда бы­ла идея со­здать не­кий жур­нал «о Пла­не­те Рос­сия на пла­не­те Зем­ля», где бы лю­ди рас­ска­зы­ва­ли свои ре­аль­ные ис­то­рии, по­че­му они пе­ре­ме­ща­ют­ся по ми­ру, где жи­вут, со­би­ра­ют­ся ли вер­нуть­ся об­рат­но или нет. Это край­не ин­те­рес­но. Про­ект хо­ро­шо раз­ви­вал­ся, не хва­ти­ло де­нег, что­бы его под­нять на долж­ную вы­со­ту. Сей­час ра­бо­та­ет сайт «ПМЖ», на­де­юсь, ког­да-то и жур­нал воз­ро­дит­ся вновь.

– А ка­кое раз­ви­тие пу­те­ше­ст­вия име­ют в ми­ре?

– В ми­ре в ос­нов­ном раз­вит ком­мер­че­с­кий ту­ризм. При­мер то­му, как это про­ис­хо­дит – пуб­ли­ка­ции из­ве­ст­но­го аме­ри­кан­ско­го жур­на­ла «Traveller». У нас то­же есть та­кие жур­на­лы, я при­ни­мал не­по­сред­ст­вен­ное уча­с­тие в их со­зда­нии. Это «Во­яж» и «Во­яж и от­дых». Они рас­ска­зы­ва­ют о на­прав­ле­ни­ях от­ды­ха, стра­нах, оте­лях, це­нах, ту­рах. То есть – об от­ды­хе и пу­те­ше­ст­ви­ях за день­ги: за­пла­тил и по­ехал. Но по­рой та­кие по­езд­ки ста­но­вят­ся за­тем для лю­дей на­ча­лом ка­ких-то бо­лее се­рь­ёз­ных пу­те­ше­ст­вий, тем, что я и на­зы­ваю «жиз­не­мыс­ли­ем». Как и для ме­ня, ког­да я стал при­ни­мать уча­с­тие в раз­ных съез­дах рус­ской эми­г­ра­ции или пе­ре­ме­щать­ся по рус­ским цен­т­рам в Ла­тин­ской Аме­ри­ке, США, Ев­ро­пе. Дан­ная те­ма в на­шей ли­те­ра­ту­ре до сих пор не раз­ви­та. Вот тог­да у ме­ня и за­ро­ди­лась идея со­здать жур­нал для всех рус­ских, жи­ву­щих на пла­не­те Зем­ля.

Мно­гие на­ши эми­г­ран­ты не хо­тят в дру­гих стра­нах ме­нять ми­ро­со­зер­ца­ние, они по­ни­ма­ют, что мы име­ем сво­е­об­раз­ную куль­ту­ру, вос­пи­та­ны по-дру­го­му, не так, как дру­гие, что рус­ские не очень ути­ли­тар­ны в во­про­сах куль­ту­ры. Мно­гие пе­ре­се­лен­цы из Рос­сии не спе­шат рас­тво­рять­ся в «за­пад­ном» жиз­нен­ном ус­т­рой­ст­ве: «по­шёл на ра­бо­ту – по­ра­бо­тал – по­ел – вер­нул­ся – по­смо­т­рел те­ле­ви­зор – по­спал – на ра­бо­ту». Они хо­тят жить в дру­гом про­ст­ран­ст­ве, ведь, со­гла­си­тесь, мы всё же ещё не­множ­ко ду­мать уме­ем. Мо­жет быть, ко­неч­но, рос­си­я­не чуть-чуть – фан­та­зё­ры, од­на­ко по­рой ка­жет­ся, что в фан­та­зи­ях скрыт и не­ко­то­рый смысл жиз­ни. Пла­не­та Рос­сия со­зда­ёт своё по­ле в ми­ре, и чем даль­ше, тем боль­ше. На ра­дио РСН – Рус­ской Служ­бе Но­во­стей – я ве­ду по­ле­ми­че­с­кую про­грам­му «Ар­гу­мен­ты и ми­фы», и как-то за­те­ял раз­го­вор об эми­г­ра­ции. А на сай­те по­ме­с­тил оп­рос: «Хо­те­ли бы вы по­ки­нуть Рос­сию?» То­таль­но ли­ди­ро­вал от­вет: «Да, и как мож­но бы­с­т­рее». Все­го так от­ве­ти­ли око­ло 65 про­цен­тов ре­с­пон­ден­тов. То есть бо­лее по­ло­ви­ны про­жи­ва­ю­щих в Рос­сии – по­тен­ци­аль­ные эми­г­ран­ты. Ме­ня это силь­но уди­ви­ло, ведь по­доб­ные дан­ные бы­ли по­лу­че­ны и по оп­ро­су ВЦИ­ОМ. Итак, ес­ли мы жи­вём сре­ди лю­дей, ко­то­рые мыс­лен­но уже «там», то о ка­ких пре­об­ра­зо­ва­ни­ях и до­сти­же­ни­ях мы мо­жем го­во­рить! Так мы ни­ког­да друг с дру­гом ни о чём не до­го­во­рим­ся: ни на до­ро­гах, ни в эко­но­ми­ке, ни в тор­гов­ле. По­то­му что мно­гие лю­ди жи­вут слов­но на че­мо­да­нах. Они меч­та­ют за­ра­бо­тать и бы­с­т­рее уе­хать, а зна­чит – ни в чём в стра­не все­рьёз уча­ст­во­вать не бу­дут. И это очень се­рь­ёз­ная про­бле­ма.

Ин­те­рес­но то, что уже уе­хав­шие «ту­да» ча­с­то ра­зо­ча­ро­вы­ва­ют­ся. Что под­тверж­да­ет по­го­вор­ку: «Хо­ро­шо там, где нас нет». Как од­наж­ды зна­ме­ни­тый по­эт Пе­т­рар­ка ре­шил за­брать­ся на го­ру, что­бы по­чи­тать на вер­ши­не Биб­лию. Он це­лый день под­ни­мал­ся, ус­тал, сел на ка­мень и, от­крыв Пи­са­ние, вдруг про­чёл та­кие сло­ва (ци­ти­рую не­точ­но): «Мы мо­жем мно­го пе­ре­дви­гать­ся по ми­ру, под­ни­мать­ся на вы­со­кие го­ры, но при этом о ду­ше сво­ей за­бы­ва­ем». Ка­кой смысл пе­ре­ме­щать­ся, ес­ли про­бле­ма жиз­ни на­хо­дит­ся не в ме­с­то­по­ло­же­нии, а в са­мом се­бе? Боль­шин­ст­во лю­дей это­го дол­гое вре­мя не по­ни­ма­ют. И толь­ко ког­да при­об­ре­та­ют жиз­нен­ный опыт, на­чи­на­ют осо­зна­вать ошиб­ки, ко­то­рые они со­вер­ша­ли. И всё же рус­ские за ру­бе­жом ока­за­лись очень жи­ву­чей на­ци­ей. Не ме­нее жи­ву­чей, чем ки­тай­цы, те же аф­ри­кан­цы или вы­ход­цы из ис­лам­ских стран. И это – ис­то­ри­че­с­кий факт.

– Вы пре­по­да­ё­те в ву­зе, в ча­ст­но­с­ти, те­ле­жур­на­ли­с­ти­ку. Ка­кие на­вы­ки и чер­ты ха­рак­те­ра по­мо­га­ют вам об­щать­ся со сту­ден­та­ми?

– Ког­да со­зда­вал­ся мой сайт, я ду­мал о его раз­де­лах, и од­ним из раз­де­лов ста­ло «Те­ле-ви­де­ние» (че­рез де­фис). По­че­му так? Да по­то­му, что для ме­ня су­ще­ст­ву­ет не про­сто те­ле­ве­ща­ние как по­ня­тие. Те­ле­ви­де­ние это часть мо­ей жиз­ни. На Пер­вый ка­нал ме­ня в 1987 го­ду при­вёл Свя­то­слав Бэл­за. Мне как ав­то­ру и ве­ду­ще­му до­ве­лось де­лать филь­мы и пе­ре­да­чи, по­свя­щён­ные рус­ской ис­то­рии и ис­то­рии во­об­ще че­рез му­зы­ку. Со­здал с де­ся­ток ча­со­вых ав­тор­ских филь­мов при­ду­ман­но­го мною цик­ла «Ви­ват, Рос­сия!» (это по­том из дан­но­го на­зва­ния не­за­ви­си­мо от ме­ня по­яви­лось не­кое по­ли­ти­че­с­кое дви­же­ние). В ре­зуль­та­те эфир­но­го по­ка­за с по­вто­ра­ми од­но­го из филь­мов – о гим­нах Рос­сии, в 1990 го­ду, тог­да ещё в РСФСР, был при­нят гимн Глин­ки, чем я по-на­сто­я­ще­му гор­жусь. По­сле этих опы­тов я стал смо­т­реть на мир как те­ле­ви­зи­он­щик – че­рез кадр. По­это­му и раз­дел сай­та на­звал «Те­ле-ви­де­ние». Как те­ле­ве­ду­щий я ни­ког­да не шёл ра­бо­тать в штат те­ле­ка­на­лов. Хо­тя вёл де­сят­ки про­грамм. Мо­жет быть, зря. Ино­гда жа­лею, что не со­здал то­го, о чём все­гда меч­тал – соб­ст­вен­ную ав­тор­скую пуб­ли­ци­с­ти­че­с­кую про­грам­му на те­ле­ви­де­нии, что-то вро­де «Од­на­ко», толь­ко с ис­то­ри­ко-куль­ту­ро­ло­ги­че­с­ким ук­ло­ном, и бо­лее ин­те­рес­ную, за­жи­га­тель­ную, без за­ум­ных по­ли­ти­че­с­ких на­мё­ков и рас­суж­де­ний, без об­са­сы­ва­ния не­внят­ных по­ли­ти­че­с­ких си­ту­а­ций, ко­то­рые дав­но уже всех «до­ста­ют». Есть очень мно­го ин­те­рес­но­го и важ­но­го, что хва­та­ет лю­дей за ду­шу и о чём на­до раз­го­ва­ри­вать чуть ли не каж­дый день, пря­мо, до­ход­чи­во и от­кро­вен­но. И это вос­тре­бо­ва­но.

Я с удо­воль­ст­ви­ем сейчас пре­по­даю те­ле­жур­на­ли­с­ти­ку в ву­зе, по­сколь­ку идей на сей счёт у ме­ня ог­ром­ное ко­ли­че­ст­во. Пи­шу не­стан­дарт­ный учеб­ник по жур­на­ли­с­ти­ке, ко­то­рый – уве­рен – при­вле­чёт мно­гих чи­та­те­лей, сту­ден­тов, лю­би­те­лей и зна­то­ков. Моя цель в дан­ном слу­чае – не толь­ко под­ска­зать кое-что, но и по­мочь бу­ду­щим про­фес­си­о­на­лам стать по-хо­ро­ше­му «фа­на­та­ми» те­ле­ви­де­ния. Для ме­ня са­мая боль­шая бе­да со­вре­мен­но­го ве­ща­ния – это ак­тив­ное его па­де­ние на уро­вень по­псы: к ту­пой ком­мер­ции, пу­с­то­те, про­сто­те и бес­смыс­лен­но­с­ти. Пу­га­ет не­же­ла­ние ру­ко­вод­ст­ва те­ле­ка­на­лов ос­ве­жить те­ле­ви­де­ние но­вы­ми иде­я­ми, не­стан­дарт­ны­ми, но при этом – ос­мыс­лен­ны­ми про­ек­та­ми. Та­кая за­кос­не­лость яв­ля­ет­ся след­ст­ви­ем же­ла­ния про­длить те­ми, кто сто­ит у ру­ля ве­ща­ния, своё ру­ко­во­дя­щее по­ло­же­ние. Им в пе­ри­од «все­об­ще­го по­теп­ле­ния ве­ща­ния» уже во­все не на­до де­лать не­что не­о­быч­ное, при­гла­шать но­вых лю­дей. Ведь луч­ше си­деть «ти­хо», по­ка­зы­вать «про­ве­рен­ных», по­псо­вых пер­со­на­жей. А то но­вень­кие вдруг ска­жут че­го-ни­будь не то.

– В чём вы ви­ди­те свою за­да­чу как кри­ти­ка те­ле­ви­де­ния и те­ле­ве­да?

– Как те­ле­вед я пы­та­юсь ана­ли­зи­ро­вать те­ле­ви­де­ние, его со­став­ля­ю­щие се­го­дня и с пер­спек­ти­вой на бу­ду­щее. Бли­жай­шее бу­ду­щее для те­ле­ви­де­ния по­ка до­воль­но мрач­но­ва­то с точ­ки зре­ния со­дер­жа­ния, по­сколь­ку оно всё боль­ше и боль­ше при­зем­ля­ет­ся. А с точ­ки зре­ния кри­ти­ка я ре­а­ги­рую на те­ку­щие со­бы­тия. Это два раз­ных под­хо­да.

Кри­ти­ка, на мой взгляд, спо­соб­ст­ву­ет не раз­ви­тию те­ле­ви­де­ния, а «про­мы­ва­нию» моз­гов тем лю­дям, ко­то­рые его де­ла­ют. По­то­му что они не долж­ны за­сы­пать, а долж­ны ви­деть, что на­хо­дят­ся под кон­тро­лем, что кто-то за ни­ми бук­валь­но сле­дит. Для ме­ня очень ин­те­рес­на от­да­ча, ре­зуль­тат. Я дол­гое вре­мя не ви­дел ни­ка­кой ре­ак­ции на свои вы­ступ­ле­ния или ста­тьи, по­ка, на­ко­нец, мне не ста­ли зво­нить мои быв­шие кол­ле­ги с те­ле­ка­на­лов, оз­на­ко­мив­ши­е­ся с ни­ми. И од­наж­ды, ког­да я на­пи­сал раз­гром­ную ста­тью про Пер­вый ка­нал, то уз­нал, что «до­сту­чал­ся» до са­мо­го ру­ко­вод­ст­ва. Ме­ня это по­ра­до­ва­ло, по­то­му что мой труд до­шёл до «по­тре­би­те­ля». Лю­ди, ока­зы­ва­ет­ся, вни­ма­тель­но сле­дят за каж­дой пуб­ли­ка­ци­ей о се­бе, ло­вят каж­дое сло­во. И страш­но не лю­бят кри­ти­ку.

– Вы­пу­с­тив тот или иной кри­ти­че­с­кий пас­саж, вы за­ча­с­тую ста­но­ви­тесь пер­со­ной нон-гра­та для тех же те­ле­ка­на­лов. По­че­му?

– К со­жа­ле­нию, я ис­пор­тил от­но­ше­ния с не­ко­то­ры­ми ра­бот­ни­ка­ми или ру­ко­во­ди­те­ля­ми те­ле­ви­де­ния, и на ка­кие-то ка­на­лы, воз­мож­но, хо­ду мне вре­мен­но нет. Ес­ли вы из­бра­ли путь кри­ти­ки те­ле­ви­де­ния, вы на­жи­ва­е­те мно­гих со­пер­ни­ков и да­же вра­гов. Но я стал­ки­вал­ся в жиз­ни и с со­вер­шен­но дру­ги­ми, про­ти­во­по­лож­ны­ми си­ту­а­ци­я­ми. Бы­ва­ло так, что я что-то кри­ти­ко­вал, а ум­ный че­ло­век, на ко­го эта кри­ти­ка бы­ла на­прав­ле­на, это за­ме­чал. Зво­нил мне и го­во­рил: «На­ко­нец-то про­чи­тал о сво­ей ра­бо­те се­рь­ёз­ные за­ме­ча­ния, вра­зу­ми­тель­но и кон­ст­рук­тив­но. Не хо­ти­те при­нять уча­с­тие в но­вом про­ек­те?» Увы, ум­ных лю­дей ос­та­лось не­мно­го, и по­доб­ную ре­ак­цию вряд ли ус­лы­шишь. Но вся­кое бы­ва­ет в жиз­ни. По­жи­вём – уви­дим.

Беседу вёл Михаил ДЬЯЧЕНКО