Архив : №01. 15.01.2010

Ещё о «Тихом Доне»

 Дав­но уже зна­ком с про­во­ка­тив­но­с­тью глав­но­го ре­дак­то­ра «Ли­те­ра­тур­ной Рос­сии» Вя­че­сла­ва Ог­рыз­ко. Ино­гда эта про­во­ка­тив­ность идёт на поль­зу га­зе­те и её по­пу­ляр­но­с­ти, при­вле­ка­ет вни­ма­ние к ос­т­рым про­бле­мам на­ших дней. Вот за эту ак­ту­аль­ность под­ня­тых про­блем, при всех сво­их по­рой слож­ных вза­и­мо­от­но­ше­ни­ях с ре­дак­то­ром, я все­гда це­нил и це­ню «Ли­те­ра­тур­ную Рос­сию». Но с дис­кус­си­ей по Шо­ло­хо­ву, мне ка­жет­ся, на­сту­пил не­кий пе­ре­бор про­во­ка­тив­но­с­ти.

Во-пер­вых, ни­че­го но­во­го в сво­их ан­ти­шо­ло­хов­ских изы­с­ка­ни­ях ни два мо­ло­дых про­за­и­ка (от­кро­вен­но ре­шив­ших по­пи­а­рить се­бя лю­би­мых), ни из­ве­ст­ный сво­и­ми ру­со­фоб­ски­ми (не толь­ко ан­ти­шо­ло­хов­ски­ми) взгля­да­ми ие­ру­са­лим­ский ка­за­чок Зе­ев Бар-Сел­ла не опуб­ли­ко­ва­ли. Всё идёт уже по двад­ца­то­му за­ез­жен­но­му кру­гу, и, уве­рен, ес­ли бы это не ка­са­лось ве­ли­ко­го рус­ско­го пи­са­те­ля, а пи­са­лось о ка­ком-ни­будь аме­ри­кан­це или из­ра­иль­тя­ни­не, ни­ка­кая ре­дак­ция столь дол­го му­со­лить од­ну и ту же те­му не ста­ла бы. Да­же рус­ско­му про­сти­ли бы, ес­ли бы те­ма ро­ма­на и его ве­ли­чие не пре­вы­ша­ли все зна­чи­мые нор­мы. К при­ме­ру, ока­за­лось, что пер­вый ва­ри­ант на­бо­ков­ской «Ло­ли­ты» был на­пи­сан нем­цем на ту же са­мую те­му. Пе­ре­пе­ча­та­ли этот не­мец­кий рас­сказ о Ло­ли­те и ус­по­ко­и­лись. Не тот уро­вень. На­бо­ков ос­тал­ся На­бо­ко­вым. А до­тош­ный се­рень­кий не­мец – до­тош­ным се­рень­ким пи­са­те­лем. Но, как я уже пи­сал рань­ше, Шо­ло­хов дав­но уже стал од­ним из сим­во­лов Рос­сии, по­ку­ра­жить­ся над Шо­ло­хо­вым – это ещё раз по­ку­ра­жить­ся над Рос­си­ей, уни­зить в це­лом всю рус­скую ли­те­ра­ту­ру. И по­то­му ру­со­фо­бы с ра­до­с­тью бу­дут за­пу­с­кать са­мые по­ш­лые и при­бли­зи­тель­ные пуб­ли­ка­ции, лишь бы до­са­дить Рос­сии, уни­зить её до­сто­ин­ст­во? Раз­ве это не­об­хо­ди­мо Ог­рыз­ко? К при­ме­ру, о нор­веж­це Хьет­со и его груп­пе, мне ка­жет­ся, за ми­нув­шие де­ся­ти­ле­тия слы­ша­ли да­же те, кто и Шо­ло­хо­ва не чи­тал, и вдруг без­гра­мот­ный мо­ло­дой про­за­ик, обо­звав­ший нор­веж­ца шве­дом, пу­тав­ший го­ды из­да­ния «Ти­хо­го До­на», не зна­ю­щий тол­ком шо­ло­хов­скую би­о­гра­фию – ста­но­вит­ся спе­ци­а­ли­с­том по ан­ти­шо­ло­хо­ве­де­нию. Не пе­ре­бор ли это?

Во-вто­рых, по­че­му в дис­кус­сии опуб­ли­ко­ва­ны две боль­шие ан­ти­шо­ло­хов­ские ста­тьи и все­го лишь не­сколь­ко чи­та­тель­ских гнев­ных от­кли­ков в за­щи­ту Шо­ло­хо­ва? Что, не на­шлось шо­ло­хо­ве­да? Или не ис­ка­ли? Мол, все ум­ные лю­ди дав­но зна­ют о пла­ги­а­те, лишь про­стые чи­та­те­ли, за­пу­тан­ные со­вет­ской про­па­ган­дой, ещё не зна­ко­мы с прав­дой.

В-тре­ть­их, не пой­му, по­че­му в по­доб­ных дис­кус­си­ях ухо­дят от ис­тин­ной ис­то­рии рус­ской ли­те­ра­ту­ры пер­вой по­ло­ви­ны ХХ ве­ка.

Иллюстрация Сергея Королькова к «Тихому Дону»

Все ищут ещё од­но­го круп­но­го ка­за­чь­е­го пи­са­те­ля, ко­то­рый был из­ве­с­тен сво­и­ми ро­ма­на­ми о ка­за­че­ст­ве. На­зы­ва­ют по­сред­ст­вен­но­го пи­са­те­ля Фё­до­ра Крю­ко­ва, са­мых раз­ных ма­ло­из­ве­ст­ных жур­на­ли­с­тов. И ни­ког­да не упо­ми­на­ют зна­ме­ни­то­го бе­ло­ка­за­чь­е­го ге­не­ра­ла Пе­т­ра Крас­но­ва. А ведь с не­о­хо­той, но его не­за­уряд­ный та­лант при­зна­вал да­же вы­со­чай­ший сти­лист Иван Бу­нин. Вот уж кто знал до ме­ло­чей и быт ка­за­че­ст­ва, и все по­дроб­но­с­ти пер­вой ми­ро­вой и граж­дан­ской войн, вот уж кто мог не в ме­ло­чах, не­из­беж­ных для лю­бо­го эпо­са, а по сти­ли­с­ти­ке ро­ма­на, по ду­ху ро­ма­на оп­ре­де­лить мни­мость шо­ло­хов­ско­го ав­тор­ст­ва. И на­до же, не ие­ру­са­лим­ский ка­за­чок Зе­ев Бар-Сел­ла, а ми­ро­вой ав­то­ри­тет в во­про­сах ка­за­че­ст­ва, в ис­то­рии войн, ре­аль­ней­ший их уча­ст­ник ге­не­рал Пётр Крас­нов да­же в пы­лу сво­е­го лю­то­го ан­ти­со­ве­тиз­ма до кон­ца дней сво­их не пе­ре­ста­вал вос­хи­щать­ся ге­ни­ем Ми­ха­и­ла Шо­ло­хо­ва. Пи­сал о нём в эми­г­рант­ской прес­се вос­тор­жен­ные ста­тьи. Впро­чем, не он один. По­чи­тай­те всю бе­лую эми­г­рант­скую прес­су: все без ис­клю­че­ния круп­ные ис­то­ри­ки, бе­лые ге­не­ра­лы, эми­г­рант­ские зна­ме­ни­тые пи­са­те­ли и кри­ти­ки при­зна­ва­ли та­лант Ми­ха­и­ла Шо­ло­хо­ва, не со­мне­ва­ясь в ав­тор­ст­ве его, и по­че­му-то всю дис­кус­сию ещё в двад­ца­тых го­дах во­круг ро­ма­на «Ти­хий Дон» за­те­я­ли без­дар­ные рап­пов­ские рус­ско­языч­ные ли­те­ра­то­ры. По­че­му же с этим яко­бы без­гра­мот­ным кре­с­ть­я­ни­ном Шо­ло­хо­вым дру­жи­ли Алек­сандр Се­ра­фи­мо­вич, Ан­д­рей Пла­то­нов и дру­гие круп­ней­шие пи­са­те­ли в са­мой Рос­сии? Не­уже­ли они бы­ли так глу­пы и при са­мом близ­ком об­ще­нии не мог­ли уви­деть не­са­мо­сто­я­тель­ность Ми­ха­и­ла Шо­ло­хо­ва? Ес­ли че­ст­но, вто­рым по­сле бе­ло­го ге­не­ра­ла Крас­но­ва ав­то­ри­тет­ным сви­де­те­лем счи­таю Ио­си­фа Ста­ли­на. Ну ни­как не ну­жен был ему в ро­ли круп­ней­ше­го со­вет­ско­го пи­са­те­ля пла­ги­а­тор. Уж его спе­ци­а­ли­с­ты, учу­яв не­что по­доб­ное, до­ло­жи­ли бы вож­дю. Да и вкус у вож­дя, в от­ли­чие от ны­неш­них скеп­ти­ков, был от­мен­ный. Це­нил ма­с­тер­ст­во да­же сво­их про­тив­ни­ков. Впро­чем, и круп­ные ху­дож­ни­ки, не­при­яз­нен­но от­но­сив­ши­е­ся к Ми­ха­и­лу Шо­ло­хо­ву, та­кие как Алек­сандр Фа­де­ев или Вла­ди­мир На­бо­ков, от­вер­га­ли от­нюдь не ав­тор­ст­во, а кто – из­лиш­нюю бе­ло­гвар­дей­щи­ну в ро­ма­не, кто – глу­бо­чай­шую на­род­ность его. Пусть «Ли­те­ра­тур­ная Рос­сия» возь­мёт и в за­вер­ше­нии ука­жет всех все­мир­но из­ве­ст­ных пи­са­те­лей, це­нив­ших имен­но Ми­ха­и­ла Шо­ло­хо­ва за его дар или же во­ю­ю­щих с пи­са­те­лем как с чуж­дым им яв­ле­ни­ем, а в дру­гой ко­лон­ке – всех до од­но­го, на­чи­ная с двад­ца­тых го­дов, кле­вет­ни­ков, пу­с­тив­ших под­лень­кий слух о пла­ги­а­те. По­жа­луй, кро­ме Со­лже­ни­цы­на, воз­рев­но­вав­ше­го к сво­е­му ед­ва ли не зем­ля­ку, и на­звать бу­дет не­ко­го из до­стой­ных ли­те­ра­то­ров. Увы, бе­да в том, что Алек­сандр Со­лже­ни­цын так сво­е­го «Ти­хо­го До­на» и не на­пи­сал, хо­тя всю жизнь стре­мил­ся к это­му. Бо­юсь, что этим сво­им сле­пым под­ра­жа­ни­ем Шо­ло­хо­ву в сво­ей эпо­пее «Крас­ное ко­ле­со» бле­с­тя­щий ма­с­тер ма­лой фор­мы ед­ва не за­гу­бил свой яр­кий та­лант. Не скры­ваю, что все­гда це­нил боль­ше все­го его пре­крас­ные рас­ска­зы, о чём пря­мо го­во­рил и Алек­сан­д­ру Иса­е­ви­чу. Ему бы не по пу­ти Шо­ло­хо­ва, а по пу­ти Бу­ни­на ид­ти, до­бил­ся бы го­раз­до боль­ше­го в ли­те­ра­ту­ре...

Я ре­шил вкрат­це по­де­лить­ся сво­им дав­но ус­то­яв­шим­ся мне­ни­ем, осо­бен­но не вле­зая в дис­кус­сию. Я – не учё­ный, не тек­с­то­лог, не шо­ло­хо­вед, ско­рее, это мыс­ли кри­ти­ка, не­пло­хо зна­ко­мо­го с про­цес­сом ли­те­ра­тур­но­го твор­че­ст­ва. И мыс­ли эти от­но­сят­ся не толь­ко к «Ти­хо­му До­ну», а к лю­бой ми­ро­вой эпо­пее, к лю­бо­му эпо­су. Все да­лё­кие от ли­те­ра­ту­ры круп­ных эпи­че­с­ких форм скеп­ти­ки при­во­дят как глав­ное до­ка­за­тель­ст­во не­ав­тор­ст­ва Ми­ха­и­ла Шо­ло­хо­ва да­же не мо­ло­дость ав­то­ра, а не­кие от­рыв­ки из днев­ни­ка сту­ден­та Ти­мо­фея, яко­бы ру­ко­пи­си бе­лых офи­це­ров, вы­ска­зы­ва­ния са­мо­го Шо­ло­хо­ва об ис­поль­зо­ва­нии тро­фей­ных су­мок и так да­лее. Но всё это от­но­сит­ся лишь к пер­во­му то­му «Ти­хо­го До­на», хо­тя не­со­мнен­ной вер­ши­ной ро­ма­на яв­ля­ет­ся тре­тий том, ко­то­рый не мог на­пи­сать уже ни­ка­кой бе­лый офи­цер. На вре­мя возь­мём и со­гла­сим­ся со скеп­ти­ка­ми, был и днев­ник сту­ден­та Ти­мо­фея, и ка­кие-ни­будь на­бро­с­ки (ибо не стал бы та­с­кать ав­тор за­кон­чен­но­го ро­ма­на ру­ко­пись в по­ход­ной сум­ке). И что из это­го? Так пи­шут­ся все круп­ные про­за­и­че­с­кие кни­ги, ис­поль­зу­ют­ся сот­ни до­ку­мен­тов, вос­по­ми­на­ний, днев­ни­ков. Раз­ве Со­лже­ни­цын не ис­поль­зо­вал и в «Ар­хи­пе­ла­ге ГУ­ЛАГ», и в «Крас­ном ко­ле­се» за­мет­ки, вос­по­ми­на­ния, ар­хи­вы со­тен лю­дей? Он же на­пря­мую об­ра­щал­ся в эми­г­ра­ции к уча­ст­ни­кам пер­вой ми­ро­вой и граж­дан­ской войн – уце­лев­шие «сту­ден­ты Ти­мо­феи», бе­лые офи­це­ры, уча­ст­ни­ки со­бы­тий, – шли­те в из­да­тель­ст­во все свои вос­по­ми­на­ния. Не­ма­ло та­ких книг с по­мо­щью Со­лже­ни­цы­на бы­ло из­да­но, и, ес­те­ст­вен­но, он опи­рал­ся в сво­ей эпо­пее, по­доб­но Шо­ло­хо­ву, на их жи­вой опыт. Ни­кто же не уп­ре­ка­ет его в пла­ги­а­те. Хо­тя был в эми­г­ра­ции круп­ный ис­то­рик и не­пло­хой пи­са­тель Ни­ко­лай Уль­я­нов, ко­то­рый объ­я­вил по­сле вы­хо­да «Ар­хи­пе­ла­га ГУ­ЛАГ», что это ху­до­же­ст­вен­ное ис­сле­до­ва­ние на­пи­са­но бри­га­дой из КГБ… так на­зы­ва­е­мый за­пу­щен­ный «про­ект Со­лже­ни­цын». У нас на­шлись не ме­нее ре­ти­вые спе­ци­а­ли­с­ты, ко­то­рые уве­ря­ют, что труд со­здан бри­га­дой из ЦРУ. Но здра­вое мне­ние под­ска­зы­ва­ет, что ко­го бы и в ка­кой ме­ре не ис­поль­зо­вал при на­пи­са­нии сво­их про­из­ве­де­ний Алек­сандр Со­лже­ни­цын, ав­тор у них один – Со­лже­ни­цын. Так опи­ра­лись на опыт уча­ст­ни­ков со­бы­тий и ве­ли­кий Лев Тол­стой, и не ме­нее ве­ли­кий До­сто­ев­ский. По­че­му же то, что счи­та­ет­ся нор­маль­ным в ми­ро­вой пи­са­тель­ской прак­ти­ке, по от­но­ше­нию к Ми­ха­и­лу Шо­ло­хо­ву от­ри­ца­ет­ся? Уве­рен, ко­го бы и в ка­кой ме­ре не ис­поль­зо­вал в сво­ём ве­ли­ком ро­ма­не Ми­ха­ил Шо­ло­хов, со­здал это ве­ли­кое цель­ное про­из­ве­де­ние толь­ко сам ав­тор. Ду­маю, что не будь ста­лин­ской и рап­пов­ской цен­зу­ры, и Ми­ха­ил Шо­ло­хов без стес­не­ния на­звал бы все ис­точ­ни­ки, ис­поль­зо­ван­ные в ро­ма­не. Всех най­ден­ных во вра­же­с­ких сум­ках «сту­ден­тов Ти­мо­фе­ев». Но и без то­го ро­ман клей­ми­ли бе­ло­гвар­дей­ским. Де­ла­лось всё, что­бы его не опуб­ли­ко­вать... Рас­крой он ис­точ­ни­ки, его бы по­про­с­ту по­са­ди­ли бы в ГПУ. Он по­про­с­ту не мог по по­ли­ти­че­с­ким, а не по ли­те­ра­тур­ным при­чи­нам на­звать все ис­поль­зо­ван­ные ма­те­ри­а­лы. В луч­шем слу­чае, не вы­шел бы тог­да и ро­ман.

Владимир БОНДАРЕНКО