Архив : №07. 19.02.2010

Любовная лодка разбилась о быт

Лу­ций Ан­ней Се­не­ка – Жан Ануй. Ме­дея. Мос­ков­ский Те­атр Юно­го Зри­те­ля. Ре­жис­сёр-по­ста­нов­щик Ка­ма Гин­кас.

В ка­че­ст­ве ли­те­ра­тур­ной ос­но­вы для это­го спек­так­ля взят от­но­си­тель­но со­вре­мен­ный текст Жа­на Ануя, в свою оче­редь опи­ра­ю­щий­ся на тра­ге­дию Лу­ция Ан­нея Се­не­ки. И ес­ли у Се­не­ки Ме­дея изо­б­ра­же­на не­ис­то­вой зло­дей­кой, про­ти­во­по­с­та­вив­шей се­бя все­му ми­ру, то у фран­цуз­ско­го дра­ма­тур­га кон­фликт ещё бо­лее за­ос­т­рён: Ме­дея как пред­ста­ви­тель­ни­ца не­о­буз­дан­ной, сти­хий­ной при­род­ной си­лы про­ти­во­по­с­тав­ля­ет­ся бур­жу­аз­ной, обы­ва­тель­ской по­зи­ции сво­е­го ос­те­пе­нив­ше­го­ся и стре­мя­ще­го­ся к по­кою и бла­го­по­лу­чию му­жа Ясо­на, а так­же его бу­ду­ще­го но­во­го те­с­тя, за­кон­ни­ка-ад­ми­ни­с­т­ра­то­ра Кре­он­та.

На­ко­нец, в по­ста­нов­ке К.Гин­ка­са ос­т­ро­та ещё уси­ле­на: текст Ануя в па­те­ти­че­с­кие мо­мен­ты до­пол­ня­ет­ся сти­хо­твор­ны­ми стро­ка­ми Се­не­ки и да­же Ио­си­фа Брод­ско­го. Со­дер­жа­ние по­эмы «Пор­т­рет тра­ге­дии» как буд­то бук­валь­но ил­лю­с­т­ри­ру­ет эво­лю­цию тра­ге­дии от ан­тич­ной клас­си­ки до се­го­дняш­ней по­ста­нов­ки К.Гин­ка­са:

Дей­ст­вие спек­так­ля Мос­ков­ско­го ТЮ­За про­ис­хо­дит в ог­ром­ной кух­не ком­му­наль­ной квар­ти­ры, со сте­на­ми из го­лу­бо­го ка­фе­ля (ху­дож­ник Сер­гей Бар­хин).

На кух­не есть при­го­рок, на ко­то­ром рас­по­ло­же­ны ста­рая те­а­т­раль­ная га­зо­вая пли­та и раз­де­лоч­ная до­с­ка с ку­ри­цей. А кран, по­хо­же, те­чёт, и об­ра­зо­вал­ся не­боль­шой во­до­ём, уг­луб­ля­ю­щий­ся к аван­сце­не так, что в кон­це спек­так­ля в нём да­же то­нет став­шая не­нуж­ной двой­ная дет­ская ко­ля­с­ка.

На кух­не, при­го­рю­нив­шись, си­дит Ме­дея (Е.Кар­пу­ши­на, уди­вив­шая ди­а­па­зо­ном сво­е­го го­ло­са – от ед­ва слыш­но­го до очень низ­ко­го и гром­ко­го) со сво­ей кор­ми­ли­цей. Кор­ми­ли­ца бед­на, в те­ло­грей­ке. Ме­дея то­же, вид­но, в нуж­де. По всей кух­не сто­ят ис­поль­зо­ван­ные вин­ные бу­тыл­ки – по­хо­же, здесь при­вык­ли за­ли­вать про­бле­мы хмель­ным зе­ль­ем.

Ме­дея – жен­щи­на кол­хид­ско­го про­ис­хож­де­ния – чу­жая в этом го­ро­де.

В мо­ло­до­с­ти принц – Ясон (Игорь Гор­дин) – был на­прав­лен от­цом в ко­ман­ди­ров­ку за зо­ло­тым ру­ном (сре­ди под­чи­нён­ных Ясо­на был да­же Ге­ракл – бу­ду­щий ге­рой из ге­ро­ев!), в слу­чае до­сти­же­ния це­ли ему бы­ло обе­ща­но не­кое не­боль­шое цар­ст­во. До­быть зо­ло­тое ру­но по­мог­ла кол­хид­ская прин­цес­са Ме­дея. По­том уп­лы­ла за прин­цем на За­пад, а это не так-то про­сто, и что­бы вы­рвать­ся в «ци­ви­ли­зо­ван­ный» мир, ей при­шлось убить бра­та, пре­дать от­ца.

Во­об­ще, ре­жис­сёр не скры­ва­ет, что сим­па­тии его на сто­ро­не Ме­деи, ко­то­рая «за сво­бо­ду», в от­ли­чие от бю­ро­кра­та Кре­он­та и оме­ща­нив­ше­го­ся Ясо­на. Та­ким об­ра­зом, вро­де бы К.Гин­кас пе­ре­во­ра­чи­ва­ет на­из­нан­ку идею Ж.Ануя, ко­то­рый, на­обо­рот, в пье­се, на­пи­сан­ной вско­ре по­сле кро­во­про­лит­ной Вто­рой ми­ро­вой вой­ны, пы­тал­ся за­ста­вить пуб­ли­ку за­ду­мать­ся, что при­вле­ка­тель­нее: ди­кая во­ин­ст­вен­ность и не­о­буз­дан­ные стра­с­ти или стрем­ле­ние ци­ви­ли­зо­ван­но обу­с­т­ро­ить жизнь…

Ильдар САФУАНОВ