Архив : №15. 16.04.2010

Жертва аппаратных интриг

В бло­кад­ных днях Мы так и не уз­на­ли: Меж юно­с­тью и дет­ст­вом Где чер­та?.. Нам в со­рок тре­ть­ем Вы­да­ли ме­да­ли, И толь­ко в со­рок пя­том – па­с­пор­та.

 

Вот так про­ис­хо­ди­ло взрос­ле­ние по­эта Юрия Во­ро­но­ва.

Он ро­дил­ся 13 ян­ва­ря 1929 го­да в Ле­нин­гра­де. Его отец в своё вре­мя свя­зал судь­бу с проф­со­юз­ным дви­же­ни­ем, а мать бы­ла про­стым бух­гал­те­ром. В вой­ну стар­ший Во­ро­нов был на­прав­лен в Крон­штадт, а вся его се­мья ос­та­лась в Ле­нин­гра­де.

25 но­я­б­ря 1941 го­да ока­за­лось для всех Во­ро­но­вых чёр­ным днём. Не­мец­кая бом­ба уго­ди­ла пря­мо в их дом. Мать и ба­буш­ку от­ко­па­ли сра­зу. А вот трёх­лет­не­му бра­ту и по­лу­то­ра­ме­сяч­ной се­с­т­рён­ке не по­вез­ло. Ава­рий­ная бри­га­да два дня раз­би­ра­ла за­ва­лы, но де­тей так и не на­шла. На тре­тий день, ког­да ста­ло яс­но, что на­деж­ды на спа­се­ние боль­ше нет, ра­бо­чих ото­зва­ли. Но сроч­но при­быв­ший из Крон­штад­та стар­ший Во­ро­нов вме­с­те со стар­шим сы­ном, не­взи­рая ни на что, про­дол­жи­ли по­ис­ки близ­ких лю­дей вруч­ную. Без­ды­хан­ные те­ла ре­бят бы­ли об­на­ру­же­ны лишь на пя­тый день. Не в си­лах пе­ре­жить эту тра­ге­дию, один­над­ца­ти­лет­ний Юрий, об­ра­ща­ясь к по­гиб­шей се­с­т­рён­ке, за­пи­сал в свою школь­ную те­т­рад­ку:

 

Эту бом­бу мет­ну­ли с не­ба Из-за туч Сре­ди бе­ла дня. Я спе­шил из бу­лоч­ной С хле­бом. Не ус­пел. Ты про­сти ме­ня.

 

А по­том бы­ли страш­ные по­хо­ро­ны. «Я за­быть ни­ког­да не смо­гу скрип са­ней на ян­вар­ском сне­гу… Буд­то всё это бы­ло вче­ра… В бе­лой про­сты­не – брат и се­с­т­ра…»

По­сле слу­чив­шей­ся тра­ге­дии Юрий Во­ро­нов стал бой­цом ава­рий­но-вос­ста­но­ви­тель­ной служ­бы. О том, чем ему при­шлось за­нять­ся, он вско­ре на­пи­сал для га­зе­ты «Ле­нин­ская сме­на» не­боль­шую за­мет­ку «За­бы­вая об опас­но­с­ти». Ре­дак­ция ря­дом с этой за­мет­кой по­ме­с­ти­ла сни­мок ав­то­ра – ра­не­но­го, за­сы­пан­но­го ос­кол­ка­ми стек­ла чер­но­гла­зо­го пар­ниш­ки.

По­сле бло­ка­ды Во­ро­нов за­пи­сал­ся в ли­те­ра­тур­ную сту­дию к Все­во­ло­ду Рож­де­ст­вен­ско­му. По­том он по­сту­пил на от­де­ле­ние жур­на­ли­с­ти­ки в Ле­нин­град­ский уни­вер­си­тет. А даль­ше на­чал­ся стре­ми­тель­ный взлёт. В двад­цать пять лет пар­ня сде­ла­ли ре­дак­то­ром мо­ло­дёж­ной га­зе­ты и се­к­ре­та­рём Ле­нин­град­ско­го об­ко­ма ком­со­мо­ла.

В Моск­ву Во­ро­нов по­пал в 1954 го­ду с по­да­чи се­к­ре­та­ря ЦК ВЛКСМ Алек­сан­д­ра Ше­ле­пи­на. Яко­бы Ше­ле­пи­ну на ка­ком-то со­ве­ща­нии очень по­нра­ви­лось сме­лое вы­ступ­ле­ние мо­ло­до­го ле­нин­град­ско­го жур­на­ли­с­та, и он дал ко­ман­ду пе­ре­ве­с­ти энер­гич­но­го пар­ня в «Ком­со­моль­скую прав­ду» сра­зу на долж­ность за­ме­с­ти­те­ля глав­но­го ре­дак­то­ра. Кста­ти, спу­с­тя пять лет, ког­да Хру­щёв на­зна­чил сво­е­го зя­тя – Ад­жу­бея ру­ко­во­ди­те­лем «Из­ве­с­тий», имен­но Ше­ле­пин всё сде­лал, что­бы «Ком­со­мол­ка» пе­ре­шла в ру­ки Во­ро­но­ва.

На­до при­знать, что за все го­ды ра­бо­ты в со­вет­ской прес­се Во­ро­нов ка­ких-ли­бо за­мет­ных ста­тей ни­ког­да не на­пи­сал. У не­го был дру­гой дар – хо­ро­ше­го ор­га­ни­за­то­ра. Кро­ме то­го, он счи­тал­ся не­пло­хим ко­манд­ным иг­ро­ком. При этом ему не­до­ста­ва­ло, как бы это по­мяг­че ска­зать, ап­па­рат­но­го чу­тья.

Не всё про­сто об­сто­я­ло и с ли­те­ра­тур­ны­ми де­ла­ми Во­ро­но­ва. Он по­ни­мал, что его сти­хи не до­тя­ги­ва­ли до вы­со­ко­го уров­ня. Он про­иг­ры­вал в тех­ни­ке, в об­раз­но­с­ти, да­же в кра­с­ках. Един­ст­вен­ный его плюс за­клю­чал­ся в до­ку­мен­таль­ной точ­но­с­ти. В об­щем, Во­ро­нов лет двад­цать со­мне­вал­ся, на­до ли ему пе­ча­тать­ся. Эти со­мне­ния раз­ре­ши­лись лишь на­ка­ну­не 20-ле­тия По­бе­ды: в 1965 го­ду од­ну под­бор­ку его сти­хов да­ла га­зе­та «Прав­да», дру­гую по­ме­с­тил жур­нал «Зна­мя».

Од­на­ко на вол­не пер­вых по­эти­че­с­ких ус­пе­хов у Во­ро­но­ва, по­хо­же, при­ту­пи­лось чув­ст­во бди­тель­но­с­ти. Он, воз­мож­но, по­ми­мо соб­ст­вен­ной во­ли ока­зал­ся втя­ну­тым в опас­ную иг­ру за на­след­ст­во Ни­ки­ты Хру­щё­ва. На­пом­ню: осе­нью 1964 го­да од­на из пар­тий­ных груп­пи­ро­вок от­пра­ви­ла Хру­щё­ва в от­став­ку и в стра­не, по су­ти, на­чал­ся пе­ре­дел вла­с­ти. Быв­шие за­го­вор­щи­ки жда­ли, ког­да ре­дак­тор «Ком­со­мол­ки» при­сяг­нёт на вер­ность но­во­му вож­дю – Бреж­не­ву. Но Во­ро­нов по-преж­не­му со­хра­нял ло­яль­ность глав­но­му кон­ку­рен­ту Бреж­не­ва – Ше­ле­пи­ну.

Во­ро­но­ва ра­зы­г­ра­ли как ма­лое ди­тя. В ию­ле 1965 го­да кто-то под­су­нул ему ста­тью Ар­ка­дия Сах­ни­на «В рей­се и по­сле», об­ли­чав­шую в дву­руш­ни­че­ст­ве все­силь­но­го ка­пи­та­на ки­то­бой­ной фло­ти­лии «Сла­ва» Алек­сея Со­ля­ни­ка. И Во­ро­нов по­ста­вил её в но­мер. Я ду­маю, он пре­крас­но по­ни­мал, что за­мах­нул­ся не толь­ко и не столь­ко на Со­ля­ни­ка. Ри­ко­ше­том ста­тья Сах­ни­на би­ла по ру­ко­вод­ст­ву Ук­ра­и­ны и преж­де все­го по Ше­ле­с­ту, за ко­то­рым тог­да, бе­зус­лов­но, сто­ял Под­гор­ный, очень хо­тев­ший стать в стра­не вто­рым по­сле Бреж­не­ва че­ло­ве­ком. А те­перь по­смо­т­рим: ко­му та­кая пуб­ли­ка­ция мог­ла быть на ру­ку. Ко­неч­но же, Ше­ле­пи­ну. Ше­ле­пин уже во­всю меч­тал по­бы­с­т­рей из­ба­вить­ся от Бреж­не­ва и ра­ди это­го ор­га­ни­зо­вал кам­па­нию по дис­кре­ди­та­ции ук­ра­ин­ско­го ру­ко­вод­ст­ва, об­ви­нив его в на­саж­де­нии на­ци­о­на­лиз­ма и по­кро­ви­тель­ст­ве мо­раль­но раз­ло­жив­шим­ся лич­но­с­тям ти­па Со­ля­ни­ка.

Глав­ная ошиб­ка Во­ро­но­ва за­клю­ча­лась в том, что он сле­по ве­рил в по­бе­ду Ше­ле­пи­на. Он да­же не по­ин­те­ре­со­вал­ся лич­но­с­тью ав­то­ра кра­моль­ной ста­тьи. Сах­нин ведь в ли­те­ра­тур­ных кру­гах имел очень не­про­стую ре­пу­та­цию. В на­ча­ле 1950-х го­дов он, ра­бо­тая у Ва­ди­ма Ко­жев­ни­ко­ва в жур­на­ле «Зна­мя», вос­поль­зо­вал­ся ру­ко­пи­сью ре­прес­си­ро­ван­ной пи­са­тель­ни­цы Ра­и­сы Ле­ви­ной и на ос­но­ве чу­жих ма­те­ри­а­лов из­дал ро­ман «Ту­чи на рас­све­те». Суд по­том по­ста­но­вил ука­зать имя Ле­ви­ной как со­ав­то­ра, но Сах­нин при пе­ре­из­да­ни­ях кни­ги это тре­бо­ва­ние про­иг­но­ри­ро­вал. Не на­сто­ро­жи­ло Во­ро­но­ва и то, что Сах­нин со сво­ей ра­зоб­ла­чи­тель­ной ста­ть­ёй су­нул­ся сна­ча­ла в «Из­ве­с­тия», но по­лу­чил там пол­ный от­луп.

Ста­тья Сах­ни­на вы­шла в «Ком­со­мол­ке» 21 ию­ля 1965 го­да. Ес­те­ст­вен­но, сра­зу раз­ра­зил­ся гран­ди­оз­ный скан­дал. Ук­ра­ин­ское ру­ко­вод­ст­во тут же вста­ло на ды­бы. Пред­се­да­тель пре­зи­ди­у­ма вер­хов­но­го со­ве­та Ук­ра­и­ны Де­мь­ян Ко­рот­чен­ко за­явил, что ста­тья лжи­вая и что пар­тия Со­ля­ни­ка в оби­ду не даст. Уло­вив на­ст­ро­е­ние на­чаль­ст­ва, бю­ро Одес­ско­го об­ко­ма пар­тии в сво­ём по­ста­нов­ле­нии под­черк­ну­ло: «Це­лый ряд фак­тов в ука­зан­ной ста­тье из­ло­жен не­объ­ек­тив­но, а в от­дель­ных слу­ча­ях рас­счи­тан на сен­ти­мен­таль­ную слез­ли­вость обы­ва­те­ля. Ге­ро­и­че­с­кий труд кол­лек­ти­ва ком­му­ни­с­ти­че­с­ко­го тру­да ос­ве­щён как раб­ский труд под­не­воль­ных лю­дей, то­ва­рищ Со­ля­ник за­слу­жи­ва­ет су­ро­вой кри­ти­ки, но де­лать это та­кой це­ной, как сде­ла­ла га­зе­та, не нуж­но и вред­но».

Под­гор­ный по­тре­бо­вал рас­пра­вы над га­зе­той. Но Бреж­нев пред­ло­жил для на­ча­ла во всём ра­зо­брать­ся Сус­ло­ву.

Ми­ха­ил Сус­лов в от­ли­чие от Во­ро­но­ва ви­дел, на­сколь­ко обо­ст­ри­лась пар­тий­ная борь­ба, но ещё не мог по­нять, кто же по­бе­дит: Бреж­нев или Ше­ле­пин. По­это­му он «спу­с­тил» ста­тью в от­дел про­па­ган­ды ЦК к Алек­сан­д­ру Яков­ле­ву и в Ко­ми­тет парт­кон­т­ро­ля к Зи­но­вию Сер­дю­ку. В Одес­су был сроч­но на­прав­лен кон­тро­лёр КПК Са­мой­ло Во­лог­жа­нин. Вы­во­ды ко­мис­сии бы­ли од­но­знач­ны: Со­ля­ник дав­но раз­ло­жил­ся. С этим со­гла­сил­ся и Яков­лев.

В ок­тя­б­ре 1965 го­да во­прос о ста­тье Сах­ни­на был вы­не­сен на се­к­ре­та­ри­ат ЦК КПСС. Пред­се­да­тель­ст­во­вал на за­се­да­нии Сус­лов. «Ук­ра­ин­ская пар­тия» яв­но хо­те­ла до­бить­ся пол­но­го оп­рав­да­ния Со­ля­ни­ка и стро­го­го на­ка­за­ния «Ком­со­мол­ки». Но дру­гие се­к­ре­та­ри ЦК за­ня­ли вы­жи­да­тель­ную по­зи­цию. И вдруг на се­к­ре­та­ри­а­те по­явил­ся Бреж­нев. Це­лый ряд пар­тий­ных бонз рас­це­ни­ли это как ко­с­вен­ную под­держ­ку Со­ля­ни­ка и тут же на­ча­ли под­пе­вать сто­рон­ни­кам Под­гор­но­го и Ше­ле­с­та. Ше­ле­пин сра­зу смек­нул, ку­да ста­ло кло­нить­ся де­ло, и по­тре­бо­вал сло­ва. Он за­явил: раз Со­ля­ник ан­гел, на­до на­ка­зать не толь­ко га­зе­ту, но и ав­то­ров за­пи­с­ки Ко­ми­те­та парт­кон­т­ро­ля и ру­ко­во­ди­те­ля от­де­ла про­па­ган­ды ЦК Яков­ле­ва. Все сра­зу рас­те­ря­лись. В ито­ге Сус­лов пред­ло­жил со­ло­мо­но­во ре­ше­ние: Со­ля­ни­ка с ра­бо­ты снять, но в пар­тии ос­та­вить. По­ки­дая се­к­ре­та­ри­ат, Бреж­нев уже в ко­ри­до­ре за­ме­тил Яков­ле­ву и Во­ро­но­ву: «Кри­ти­ко­вать кри­ти­куй­те, но не под­сви­с­ты­вай­те!»

Ше­ле­пин и Во­ро­нов ре­ши­ли, что они одер­жа­ли оче­ред­ную по­бе­ду. Но они про­счи­та­лись. Че­рез не­сколь­ко ме­ся­цев Во­ро­но­ва вновь при­гла­си­ли в ЦК и пред­ло­жи­ли по­вы­ше­ние, пе­рей­ти за­ме­с­ти­те­лем глав­но­го ре­дак­то­ра в глав­ную га­зе­ту стра­ны – «Прав­да». От­ка­зы­вать в та­ких слу­ча­ях бы­ло не при­ня­то, и Во­ро­нов со­гла­сил­ся. Но в про­цес­се оформ­ле­ния бу­маг кто-то спе­ци­аль­но внёс в по­ста­нов­ле­ние ЦК но­вое уточ­не­ние, по­ни­зив че­ло­ве­ка до от­вет­ст­вен­но­го се­к­ре­та­ря.

Пе­ред сво­им ухо­дом в «Прав­ду» Во­ро­нов ус­т­ро­ил не­кие про­во­ды. Со­труд­ни­ца от­де­ла пи­сем «Ком­со­мол­ки» Ка­пи­то­ли­на Ко­жев­ни­ко­ва по­том вспо­ми­на­ла: «Ни­ког­да не за­бу­ду, как мы про­во­жа­ли, как про­ща­лись с ним в Го­лу­бом за­ле. Мы что-то го­во­ри­ли, что-то да­ри­ли ему на па­мять. А он сто­ял с ви­дом на­смерть ра­нен­но­го оле­ня. У не­го бы­ли боль­шие чёр­ные, влаж­ные гла­за, в са­мом де­ле по­хо­жие на оле­ньи. Он пе­ре­ми­нал­ся с но­ги на но­гу и, ка­жет­ся, про­сто бо­ял­ся по-маль­чи­ше­с­ки рас­пла­кать­ся. Его и в са­мом де­ле эта ис­то­рия сло­ма­ла. Не­сколь­ко лет он про­си­дел в ГДР на не­лю­би­мой долж­но­с­ти, по­том ра­бо­тал в Моск­ве, в ап­па­ра­те Со­ю­за пи­са­те­лей. Я встре­ча­ла его. Это был не наш Юра, а уже слом­лен­ный, по­тух­ший че­ло­век».

В «Прав­де» у Во­ро­но­ва сра­зу же не за­ла­ди­лись от­но­ше­ния с глав­ным ре­дак­то­ром, и уже в 1967 го­ду его из Моск­вы вы­да­ви­ли в Бер­лин за­ве­ду­ю­щим «прав­дист­ским» кор­пунк­том. В вы­нуж­ден­ной ссыл­ке пи­са­тель про­вёл це­лых пят­над­цать лет.

По­том окон­ча­тель­но ста­ло яс­но: ста­тья Сах­ни­на бы­ла все­го лишь по­во­дом, что­бы из­ба­вить­ся от вер­но­го со­рат­ни­ка Ше­ле­пи­на – Во­ро­но­ва. Бреж­нев так и не смог пи­са­те­лю про­стить не­ло­яль­ность. Ведь все ос­таль­ные лю­ди, при­ча­ст­ные к её пуб­ли­ка­ции, ни­как не по­ст­ра­да­ли. То­го же Сах­ни­на вла­с­ти по­том при­ст­ро­и­ли в «Но­вый мир» к Ко­со­ла­по­ву, а при На­ров­ча­то­ве по­ру­чи­ли на­пи­сать за Бреж­не­ва ме­му­ар­ную кни­гу «Ма­лая зем­ля». Со­гла­си­тесь, вряд ли че­ки­с­ты поз­во­ли­ли бы стать ли­те­ра­тур­ным ра­бом Бреж­не­ва не­про­ве­рен­но­му че­ло­ве­ку. А Бо­рис Пан­кин, так го­ря­чо убеж­дав­ший Во­ро­но­ва по­ста­вить сах­нин­скую ста­тью в но­мер, тот и во­все впос­лед­ст­вии до­слу­жил­ся до зва­ния чрез­вы­чай­но­го и пол­но­моч­но­го по­сла.

Вер­ну­ли Во­ро­но­ва в Моск­ву уже при Ан­д­ро­по­ве. Го­во­ри­ли, буд­то это­му по­со­дей­ст­во­вал но­вый за­вор­гот­де­лом ЦК Егор Ли­га­чёв, ко­то­рый знал Во­ро­но­ва ещё с на­ча­ла 60-х го­дов (Ли­га­чёв тог­да от­ве­чал за про­па­ган­ду в спе­ци­аль­но со­здан­ном бю­ро ЦК КПСС по Рос­сий­ской Фе­де­ра­ции). Ге­ор­гий Мар­ков тут же пред­ло­жил по­эту воз­гла­вить ино­ст­ран­ную ко­мис­сию Со­ю­за пи­са­те­лей. Вдо­ба­вок в 1984 го­ду Во­ро­нов по­сле смер­ти Ва­ди­ма Ко­жев­ни­ко­ва стал од­но­вре­мен­но глав­ным ре­дак­то­ром жур­на­ла «Зна­мя». Кро­ме то­го, че­рез год по­эту, ви­ди­мо, в ка­че­ст­ве ком­пен­са­ции за преж­ние стра­да­ния, да­ли Гос­пре­мию Рос­сии.

Как и сле­до­ва­ло ожи­дать, си­де­ние на двух сту­ль­ях ни к че­му хо­ро­ше­му не при­ве­ло. Во­ро­нов за­ни­мал­ся в ос­нов­ном ино­ст­ран­ны­ми де­ла­ми, фак­ти­че­с­ки от­дав жур­нал на от­куп не­ко­е­му Ка­ти­но­ву, ко­то­рый вёл се­бя как се­рая мышь. Ни­че­го сто­я­ще­го при Во­ро­но­ве в «Зна­ме­ни» так и не по­яви­лось. Тем не ме­нее Ли­га­чёв в 1986 го­ду вы­дви­нул Во­ро­но­ва на од­ну из клю­че­вых по­зи­ций в ап­па­рат ЦК КПСС, сде­лав его за­ве­ду­ю­щим от­де­лом куль­ту­ры.

По­пав в ЦК, Во­ро­нов окон­ча­тель­но рас­те­рял­ся. Его ста­ли тер­зать и «ле­вые», и «пра­вые». При этом каж­дая ли­те­ра­тур­ная груп­пи­ров­ка име­ла в По­лит­бю­ро сво­их по­кро­ви­те­лей. Кто-то опи­рал­ся на под­держ­ку Яков­ле­ва, кто-то апел­ли­ро­вал к Со­ло­мен­це­ву. Чи­с­то ин­ту­и­тив­но Во­ро­нов тя­го­тел, бе­зус­лов­но, к поч­вен­ни­кам. Но ре­аль­но вся власть в ус­ко­рен­ном тем­пе пе­ре­хо­ди­ла к ли­бе­ра­лам. И ос­та­но­вить этот про­цесс Во­ро­нов уже ни­как не мог.

В кон­це 1988 го­да Гор­ба­чёв за­те­ял оче­ред­ную ре­ор­га­ни­за­цию пар­тап­па­ра­та. Он слил про­па­ган­ду, куль­ту­ру и на­уку в один иде­о­ло­ги­че­с­кий от­дел, в ко­то­ром Во­ро­но­ву до­стой­но­го ме­с­та уже не на­шлось. Всю куль­ту­ру ген­сек пе­ре­дал быв­ше­му рек­то­ру Ли­тин­сти­ту­та Вла­ди­ми­ру Его­ро­ву. Кста­ти, здо­ро­во тог­да по­дви­ну­ли и Ли­га­чё­ва (его бро­си­ли на ук­реп­ле­ние сель­ско­го хо­зяй­ст­ва). По­след­нее, что ус­пел Ли­га­чёв сде­лать для Во­ро­но­ва, – вы­тор­го­вать у ген­се­ка его на­зна­че­ние в «Лит­га­зе­ту». Од­на­ко в «Ли­те­ра­тур­ке» по­эт ещё боль­ше скис. Преж­ний ре­дак­тор «ЛГ» Ча­ков­ский был вхож во все ка­би­не­ты, а с Во­ро­но­вым боль­шие лю­ди счи­тать­ся не за­хо­те­ли. Его ста­ли все шпы­нять. И уже че­рез год пи­са­те­ля из га­зе­ты фак­ти­че­с­ки вы­да­ви­ли. При­чём в этот раз вы­да­ви­ли его не все­силь­ные пар­тап­па­рат­чи­ки, а ма­лень­кая, но спло­чён­ная групп­ка ра­ди­каль­но на­ст­ро­ен­ных жур­на­ли­с­тов.

Во­ро­нов очень пе­ре­жи­вал слу­чив­ше­е­ся. Он стал всё ча­ще бо­леть. Умер по­эт 5 фе­в­ра­ля 1993 го­да в Моск­ве. По­хо­ро­ни­ли его на Ва­гань­ков­ском клад­би­ще.

Вячеслав ОГРЫЗКО