Архив : №16. 23.04.2010

Бесы веруют и трепещут

«Мал зо­лот­ник, да до­рог» – шу­тей­ная по тек­с­ту и по ка­че­ст­ву кни­жеч­ка «Пётр Пер­вый и его птен­цы», до­став­ша­я­ся мне на днях, до­ро­га не столь­ко сло­вом, сколь­ко весь­ма ши­ро­ким про­ст­ран­ст­вом для мыс­ли, ос­тав­лен­ным ав­то­ром меж­ду строк. Пре­до­ста­ви­лась вдруг ред­кая воз­мож­ность про­чи­тать в этом про­ст­ран­ст­ве ми­с­ти­че­с­кие под­ст­роч­ни­ки та­ин­ст­вен­но­го ба­лов­ня судь­бы Ни­ко­лая Ко­ня­е­ва. На су­ще­ст­во­ва­ние не­кой хи­т­ро­с­ти спле­те­ний ду­хов пи­са­те­ля мно­гие го­ды на­ме­ка­ла мне ду­ша, уг­рю­мо-мол­ча­ли­во му­ча­ясь при чте­нии. Я так дол­го не мог­ла по­нять её – в чём де­ло, что ей на­до?

Ав­тор, ко­неч­но, не толь­ко ма­с­те­ро­ви­тый, да­ро­ви­тый, де­ло­ви­тый, но и до­ста­точ­но та­лант­ли­вый, су­дя по офи­ци­аль­но­му при­зна­нию его лич­но­с­ти вы­со­ки­ми струк­ту­ра­ми вла­с­ти. Ни­ко­лай Ми­хай­ло­вич – глав­ный ре­дак­тор жур­на­ла «Ав­ро­ра», пред­се­да­тель пра­во­слав­но­го об­ще­ст­ва пи­са­те­лей Санкт-Пе­тер­бур­га, се­к­ре­тарь Со­ю­за пи­са­те­лей Рос­сии, член Со­ве­та Все­мир­но­го рус­ско­го на­род­но­го Со­бо­ра. По ны­неш­ним мер­кам – ти­пич­ный па­т­ри­от-про­фес­си­о­нал, не­об­хо­ди­мый для мас­сов­ки книж­ный ин­тел­ли­гент.

Твор­че­ст­во Ни­ко­лая Ми­хай­ло­ви­ча рас­тёт и рас­тёт, но толь­ко не вглубь, а вширь. Над­рыв­ный, па­те­тич­ный, су­саль­ный «ру­со­фил», он лов­ко и ак­ку­рат­но под­би­ра­ет хо­ро­шую те­му и ма­с­те­рит ос­но­ву для об­ще­ст­вен­но­го мне­ния, при этом стро­го со­блю­дая рам­ки раз­ре­шён­но­го.

Ми­т­ро­по­лит Ио­анн, Сер­гей Есе­нин, Ва­лен­тин Пи­куль, А.Со­лже­ни­цын, Н.Руб­цов, ге­не­рал Вла­сов, свя­той Ев­ге­ний Ро­ди­о­нов, М.Шо­ло­хов – та­кой стран­ный, не­од­но­род­ный и не­ло­гич­ный ряд ве­ли­ких лич­но­с­тей рус­ской ис­то­рии объ­е­ди­нил Н.М. Ко­ня­ев сво­им твор­че­ст­вом. Иде­о­ло­ги­че­с­кий пу­та­ник по­ст­ро­ил своё ли­те­ра­тур­ное бла­го­по­лу­чие на тра­ге­ди­ях по­гиб­ших жерт­вен­ни­ков-со­зи­да­те­лей, как рез­вый боль­ше­ви­чок в «пу­пей­ке» на раз­ва­ли­нах цар­ской Рос­сии.

Без вы­со­кой под­держ­ки Ко­ня­ев – кто? Не знаю. Что­бы хо­ро­шо дер­жать­ся, нуж­но уметь ба­лан­си­ро­вать. Ни­ко­лай Ми­хай­ло­вич в со­вер­шен­ст­ве ов­ла­дел слож­ней­шим ис­кус­ст­вом эк­ви­ли­б­ри­с­ти­ки, по­ма­хи­вая ше­с­том на­пра­во-на­ле­во, на­шим и ва­шим, он мно­гие го­ды дер­жит лич­ное мно­го­фи­гур­ное рав­но­ве­сие.

На ста­ру­ху бы­ва­ет про­ру­ха, и тог­да ма­с­тер-цир­кач-ка­на­то­хо­дец сры­ва­ет­ся со стру­ны и ле­тит в без­дну. Хо­ро­шо, ес­ли у не­го есть стра­хов­ка, – ос­та­нет­ся жить. Од­на­ко факт па­де­ния для зри­те­лей – все­гда по­тря­се­ние.

Кни­га Ни­ко­лая Ко­ня­е­ва «Пётр Пер­вый и его птен­цы», о ко­то­рой, соб­ст­вен­но, и речь, из­да­на в Санкт-Пе­тер­бур­ге из­да­тель­ст­вом «Ка­мея» в 2010 го­ду. Со­сто­ит из ко­рот­ких рас­ска­зов – то ли это прит­чи, то ли сказ­ки, то ли анек­до­ты, то ли юмо­ре­с­ки, то ли пла­чи – труд­но ска­зать. Ни то ни сё, не­что ни­что ни­ка­кое, в псев­до­на­род­ном сти­ле «под Шер­ги­на».

В пер­вом рас­ска­зи­ке кни­жи­цы («Ма­ти­ца») царь Пётр изо­б­ра­жён как ма­тер­шин­ник. Пи­са­тель Ко­ня­ев ви­дит ца­ря та­ким, хо­тя рус­ский на­род счи­та­ет: «ни­кто про­тив Бо­га и про­тив ца­ря», «од­но­му Бо­гу го­су­дарь от­вет дер­жит».

В сле­ду­ю­щей прит­че «По­че­му на Ру­си куль­ту­ру за­ве­с­ти не уда­лось» – царь Пётр изо­б­ра­жён гряз­ным, не­мы­тым ду­рач­ком, хо­тя рус­ский на­род счи­та­ет: «где царь – там и прав­да».

В юмо­ре­с­ке «Пе­т­ров­ские ука­зы» – Ко­ня­ев ри­су­ет рус­ско­го ца­ря и во­все пси­хи­че­с­ки боль­ным иди­о­том: «но­га­ми за­то­пал, гла­зи­ща­ми за­во­ро­чал, пле­чом за­дёр­гал – на­си­лу ус­по­ко­и­ли». А рус­ский на­род счи­та­ет: «не су­ди­ма во­ля цар­ская», «нет боль­ше ми­ло­сер­дия, как в серд­це ца­ре­вом».

В анек­до­те «Пётр Пер­вый – ку­риль­щик» ца­ре­вна Со­фья яко­бы бо­рет­ся с ку­ре­ни­ем, за что царь Пётр «со­брал сол­дат и про­гнал Со­фью», ос­тав­шись за­яд­лым ку­риль­щи­ком. А рус­ский на­род счи­та­ет: «серд­це ца­ре­во – в ру­це Бо­жь­ей». «Без Бо­га свет не сто­ит, без ца­ря зем­ля не пра­вит­ся».

В бай­ке «За­чем Пётр пе­ре­ли­вал ко­ло­ко­ла на пуш­ки» – ре­фор­мы ца­ря на­зва­ны за­ра­зой, ко­то­рую унич­то­жа­ет ко­ло­коль­ный звон, по­че­му и пе­ре­ли­ли ко­ло­ко­ла на пуш­ки. А рус­ский на­род счи­та­ет: «Бог на не­бе, царь на зем­ле».

Мне­ние рус­ско­го на­ро­да, сло­жив­ше­е­ся в ве­ках и уза­ко­нен­ное в по­сло­ви­цах и по­го­вор­ках, как-то со­вер­шен­но рас­хо­дит­ся с мне­ни­ем пи­са­те­ля, пре­тен­ду­ю­щим на рус­скость.

В пла­че «Па­с­пор­та» ма­с­тер Ко­ня­ев од­ним взма­хом сво­е­го ма­с­тер­ка, как опыт­ный ка­мен­щик, при­пе­ча­тал пер­вой им­пе­ра­т­ри­це про­шлое прач­ки. «Од­наж­ды, вы­пив­ши, пред­ло­жил свою ру­ку и серд­це де­ви­це, ко­то­рая у фельд­мар­ша­ла Ше­ре­ме­ть­е­ва бе­льё сти­ра­ла». Что ска­зать на это рус­ско­му на­ро­ду? «Не ве­да­ет царь, что де­ла­ет псарь», но «у ца­ря ру­ки дол­ги».

В рас­ска­зе «В ми­ну­ты от­ды­ха» Рос­сий­ский Им­пе­ра­тор и во­все тра­вит до смер­ти лю­дей вод­кой. Убий­ца, ука­зуя на умер­ше­го, рек­ла­ми­ру­ет вред ал­ко­го­ля.

В по­ба­сён­ке «Каз­ни пе­т­ров­ские» – Пётр пред­ста­ёт глу­по­ва­тым ска­зоч­ным царь­ком-ти­ра­ном, ве­ша­ю­щим всех под­ряд.

В сказ­ке «Вин­ные ба­бы» – изо­б­ра­жён рас­пут­ни­ком и браж­ни­ком. Там же по­пут­но и бу­ду­щая им­пе­ра­т­ри­ца Ека­те­ри­на Алек­се­ев­на эк­ви­ли­б­ри­с­ти­че­с­ки на­зва­на «вин­ной ба­бой», то бишь про­сти­тут­кой.

Пе­сен­ка «Хо­ро­шая вещь» – об­ли­ча­ет ца­ря Пе­т­ра Пер­во­го, как си­фи­ли­ти­ка. «С си­фи­ли­сом-та­ки че­ло­век бы­с­т­ро ум­неть на­чи­на­ет. – Это вер­но…– и тут со­гла­ша­ет­ся Пётр. – Я и сам чув­ст­вую, что при­бы­ва­ет ума».

В «Пря­ни­ках» – царь дан в об­ра­зе мо­шен­ни­ка, в «При­быль­щи­ке» – по­ка­зан сре­б­ро­люб­цем, в «Пётр Пер­вый и ко­роль Ав­густ» – не­адек­ват­ным де­би­лом. В рас­ска­зе «Прут­ский по­ход» го­су­дарь го­рю­нит­ся: «Так дер­жа­ву ведь, Саш­ка, жал­ко…Я же её яв­рею от­дал».

Кто и что от­дал «яв­рею», Ни­ко­лаю Ми­хай­ло­ви­чу нуж­но са­мо­му тре­пет­но уточ­нить.

В каж­дой шут­ке, го­во­рят, есть до­ля прав­ды. Ес­ли, ко­неч­но, это шут­ка, а не ёр­ни­ча­нье, не из­де­ва­тель­ская на­смеш­ка над ис­то­ри­ей Рос­сии, над рус­ским на­ро­дом и над пра­во­слав­ным уче­ни­ем о цар­ской вла­с­ти.

Соб­ст­вен­но го­во­ря, все эти сло­ва бы­ли бы лег­ко­вес­ны, ес­ли бы не за­клю­чи­тель­ные анек­до­ти­ки кни­жи­цы. Поз­воль­те про­ци­ти­ро­вать раз­го­вор мо­на­ха и ца­ря в прит­че «Пётр Пер­вый и Фе­о­фан Про­ко­по­вич».

«– Я браж­ник, Го­су­дарь, но я не ду­рак… Я ви­жу, кто пе­ре­до мною. С то­бою ни­кто ведь из по­тен­тан­тов и близ­ко срав­нить­ся не мо­жет. Раз­ве толь­ко Хри­с­тос, Гос­подь наш… И прав­ду от те­бя не скрыть – ты всё на­ск­возь ви­дишь, луч­ше сра­зу по­ка­ять­ся…

Пе­т­ру I очень по­нра­ви­лось, что Фе­о­фан Про­ко­по­вич его с Хри­с­том срав­нил. Пётр очень прав­ду лю­бил…»

Прав­ду лю­бил…

Прав­ду лю­бил Пётр… Хри­с­том был… По­ма­зан­ни­ком Бо­жь­им... Вот так срав­не­ние по­сле все­го ска­зан­но­го вы­ше…

Что – это? А, Ни­ко­лай Ми­хай­ло­вич Ко­ня­ев?

То­ва­рищ пред­се­да­тель пра­во­слав­но­го об­ще­ст­ва пи­са­те­лей ве­ли­ко­го и слав­но­го го­ро­да Санкт-Пе­тер­бур­га, се­к­ре­тарь Со­ю­за пи­са­те­лей Рос­сии и член Со­ве­та Все­мир­но­го рус­ско­го на­род­но­го Со­бо­ра, это Вы от име­ни пра­во­слав­ных пи­са­те­лей, се­к­ре­та­ри­а­та Со­ю­за пи­са­те­лей Рос­сии и все­го рус­ско­го на­ро­да под­во­ди­те итог ха­рак­те­ри­с­ти­ки, дан­ной лич­но ва­ми рус­ско­му ца­рю Пе­т­ру I? Не смею уточ­нять во­прос.

Впро­чем, за­да­вать во­про­сы пи­са­тель не дол­жен. Пи­са­тель дол­жен за­да­вать от­ве­ты. И вот при­хо­дит­ся за­дать от­вет: Ва­ша мы­ло­вар­ня взо­рва­лась.

 

Есть у ма­с­те­ра Ко­ня­е­ва рас­сказ от пер­во­го ли­ца, в ко­то­ром его друг-маль­чиш­ка спас­ся от вол­ков, чи­тая мо­лит­ву «От­че наш». Хо­ро­ший рас­сказ. Стая вол­ков се­ме­ни­ла сле­дом, а маль­чик шёл впе­ре­ди них с мо­лит­вою до са­мой де­рев­ни. Не на­па­ли на не­го вол­ки. Ма­лень­кий Ко­ля Ко­ня­ев за­пом­нил этот слу­чай на всю жизнь и от­крыл свою лич­ную «фор­му­лу спа­се­ния» – «Что­бы не со­жра­ли вол­ки, что­бы иметь ужин и ноч­лег – нуж­но все­гда го­во­рить сло­ва о Бо­ге».

«Де­ли­кат­ное вза­им­ное вра­ньё – есть поч­ти пер­вое ус­ло­вие рус­ско­го об­ще­ст­ва – со­бра­ний, ве­че­ров, клу­бов…» – пи­сал Ф.М. До­сто­ев­ский. Те­перь это «де­ли­кат­ное вза­им­ное вра­ньё» ве­ли­ча­ют «тер­пи­мо­с­тью и то­ле­рант­но­с­тью».

А ес­ли не врать, ес­ли по-че­ст­но­му, то та­кая фор­ма де­я­тель­но­с­ти «чёр­но­го кар­ди­на­ла» Ни­ко­лая Ко­ня­е­ва – не язы­че­ст­во, не идо­ло­по­клон­ст­во, где «бе­сы ве­ру­ют и тре­пе­щут», это на­сто­я­щее изы­с­кан­ное, эк­ви­ли­б­ри­с­ти­че­с­кое, не­уло­ви­мо-ртут­ное, смер­то­нос­ное ан­ти­хри­с­ти­ан­ст­во. Ес­ли вы в этом со­мне­ва­е­тесь, чи­тай­те ука­зан­ную кни­гу – ис­точ­ник ан­ти­зна­ний.

Елена РОДЧЕНКОВА,
г. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ