Литературная Россия
       
Литературная Россия
Еженедельная газета писателей России
Редакция | Архив | Книги | Реклама |  КонкурсыЖить не по лжиКазачьему роду нет переводуЯ был бессмертен в каждом слове  | Наши мероприятияФоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Казачьему роду нет переводу»Фоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Честь имею» | Журнал Мир Севера
     RSS  

Новости

17-04-2015
Образовательная шизофрения на литературной основе
В 2014 году привелось познакомиться с тем, как нынче проводится Всероссийская олимпиада по литературе, которой рулит НИЦ Высшая школа экономики..
17-04-2015
Какую память оставил в Костроме о себе бывший губернатор Слюняев–Албин
Здравствуйте, Дмитрий Чёрный! Решил обратиться непосредственно к Вам, поскольку наши материалы в «ЛР» от 14 ноября минувшего года были сведены на одном развороте...
17-04-2015
Юбилей на берегах Невы
60 лет журнал «Нева» омывает берега классического, пушкинского Санкт-Петербурга, доходя по бесчисленным каналам до всех точек на карте страны...

Архив : №17. 30.04.2010

Рассыпающийся сад

Виш­нё­вый сад. Ко­ля­да-те­атр. Ре­жис­сёр-по­ста­нов­щик Ни­ко­лай Ко­ля­да.

 

С от­кры­ти­ем за­на­ве­са на сце­ну с кри­ка­ми «ура» и ги­ка­нь­ем вры­ва­ет­ся чуть ли не пер­во­быт­ная тол­па в рус­ских на­род­ных ко­с­тю­мах. У каж­до­го – на­ряд­ная кру­жев­ная за­плат­ка на брю­ках или юб­ках сза­ди, по­ни­же спи­ны. Здесь же – мед­ведь. Во­дят хо­ро­во­ды, ку­ро­ле­сят, та­с­ка­ют бу­тыл­ки с вод­кой, от­ли­ва­ют в пла­с­ти­ко­вые ста­кан­чи­ки и пьют из них, а то и из гор­лыш­ка. За­ку­сы­ва­ют кру­ты­ми яй­ца­ми, ко­то­рые раз­би­ва­ют о го­ло­вы друг дру­га.

Вме­с­то виш­нё­во­го са­да – го­лые то­нень­кие пру­ти­ки тор­чат из де­ре­вян­ных пе­рил. На эти пру­ти­ки ак­ку­рат­но на­ве­ши­ва­ют сот­ни пла­с­ти­ко­вых ста­кан­чи­ков – сад как буд­то рас­цве­та­ет бе­лым цве­том. По­том, на про­тя­же­нии все­го спек­так­ля, пе­ри­ла бу­дут ва­лить­ся, пру­тья вме­с­те со ста­кан­чи­ка­ми осы­пать­ся, а вся тол­па бу­дет вновь и вновь под­ни­мать эти пе­риль­ца и пру­тья, и сно­ва и сно­ва воз­во­дить и вос­ста­нав­ли­вать убо­гое по­до­бие са­да.

Без ус­та­ли за­пе­ва­ют при­пев к на­род­ной пес­не: «Лю­ба – ру­сая ко­са, ка­за­ки бе­до­вые влюб­ле­ны в её гла­за, свет­ло-ва­силь­ко­вые». Это ждут Лю­бовь Ан­д­ре­ев­ну Ра­нев­скую.

Са­мый не­тер­пе­ли­вый ожи­да­ю­щий – Ер­мо­лай Ло­па­хин (Олег Яго­дин), в ме­хо­вой шап­ке и на­ряд­ном ко­с­тю­ме, прав­да, всё с той же кру­жев­ной за­плат­кой сза­ди. Он – стран­ный, нерв­ный, в оч­ках – от­ли­ча­ет­ся от всех. Он един­ст­вен­ный, ко­то­рый к че­му-то стре­мит­ся.

Вот по­яв­ля­ет­ся и Ра­нев­ская со сви­той. Как она со­ску­чи­лась по сво­е­му име­нию, по до­му и, глав­ное, виш­нё­во­му са­ду! Воз­гла­сы: «Ой-ой-ой-ой-ой! Уй-юй-юй-юй-юй!! Яй-яй-яй-яй-яй!!» Слё­зы на гла­зах.

И опять бес­ко­неч­ный хо­ро­вод, ро­ня­ют и под­ни­ма­ют виш­нё­вый сад, ищут друг у дру­га в во­ло­сах вшей.

На сце­ну вва­ли­ва­ет­ся веч­ный сту­дент Пе­тя Тро­фи­мов (Ан­тон Ма­ку­шин) в ко­рот­ких шта­ниш­ках с по­мо­ча­ми и в бейс­бол­ке ко­зырь­ком на­зад, и с иди­от­ским тор­же­ст­ву­ю­щим сме­хом ра­до­ст­но воз­гла­ша­ет: «…Быв­ший учи­тель ва­ше­го Гри­ши!» А паль­тиш­ко и ва­лен­ки дав­но уто­нув­ше­го маль­чи­ка ви­сят в том са­мом шка­фу, ко­то­рый «до­ро­гой мно­го­ува­жа­е­мый…» Здесь Ра­нев­ская ещё да­ёт во­лю сво­им чув­ст­вам. В кон­це пер­вой ча­с­ти она по­те­рян­ная бро­дит по сце­не, за­гля­ды­ва­ет в шкаф… Но вот её сме­ня­ет впол­за­ю­щий на чет­ве­рень­ках Пе­тя Тро­фи­мов. Он до­пи­ва­ет из раз­бро­сан­ных по сце­не ста­кан­чи­ков ос­тат­ки вод­ки и бор­мо­чет ци­та­ты из Че­хо­ва: «Крат­кость – се­с­т­ра та­лан­та», «В че­ло­ве­ке долж­но быть всё пре­крас­но» и дру­гие, пе­ре­ме­жая их на­род­ны­ми по­сло­ви­ца­ми вро­де: «Вод­ка бе­лая, а нос крас­нит и ре­пу­та­цию чер­нит».

По­на­ча­лу по­ка­за­лось, что спек­такль не въе­хал в Че­хо­ва и не въе­дет, а про­едет по ка­са­тель­ной, но ко вто­рой по­ло­ви­не пер­вой ча­с­ти всё же въе­хал, при­чём по­ста­нов­щи­ки и ак­тё­ры рас­кры­ли тот ас­пект пье­сы, ко­то­рый ма­ло вскры­вал­ся преж­де: по­лу­чил­ся спек­такль о по­ис­ке людь­ми то­го, за что за­це­пить­ся в жиз­ни – и каж­дый в этой пье­се пы­та­ет­ся за что-то за­це­пить­ся, хоть за ка­кой-то смысл. По­на­ча­лу цеп­ля­ют­ся за са­мое три­ви­аль­ное, что ле­жит на по­верх­но­с­ти – и от это­го и воз­ни­ка­ло ощу­ще­ние по­верх­но­ст­но­с­ти по­ста­нов­ки: за по­скон­ную Русь, с ги­пер­тро­фи­ро­ван­ны­ми на­тель­ны­ми кре­с­та­ми, с во­доч­ны­ми бу­тыл­ка­ми, мед­ве­дя­ми, ока­нь­ем Ва­ри (Ири­на Плес­ня­е­ва), ис­ка­ни­ем вшей, раз­ве­си­с­той клюк­вой и т.п. Ока­за­лось, что в этом не­воз­мож­но об­ре­с­ти смысл, и, в сущ­но­с­ти, к кон­цу спек­так­ля дру­гом бу­тыл­ки ос­та­ёт­ся лишь Пе­тя Тро­фи­мов (а в на­ча­ле лишь Ер­мо­лай не при­кла­ды­вал­ся). К кон­цу пер­вой ча­с­ти в цен­т­ре вни­ма­ния – шкаф с дет­ским паль­тиш­ком и ва­лен­ка­ми, и Ра­нев­ская пы­та­ет­ся за­це­пить­ся за это – за вос­по­ми­на­ния: смерть ре­бён­ка, своё с Га­е­вым (Сер­гей Фё­до­ров) дет­ст­во, по­кой­ная мать... Всё вы­гля­дит поч­ти тро­га­тель­но, но то­же ока­зы­ва­ет­ся на­нос­ным, и сущ­ность ге­ро­и­ни впол­не про­яв­ля­ет­ся лишь во вто­рой ча­с­ти, ког­да она едет в Па­риж к «че­ло­ве­ку» – те­перь она сча­ст­ли­ва и до­воль­на. А виш­нё­вый сад – лишь кра­си­вые сло­ва. По­сле из­ве­с­тия о про­да­же са­да она на миг сно­ва идёт и от­кры­ва­ет шкаф – но лишь на миг... Го­раз­до боль­шее ре­ли­ги­оз­ное зна­че­ние име­ет сад для Ло­па­хи­на – он по­тря­сён и со­вер­шен­но от­ре­шён от ми­ра по­сле то­го, как стал об­ла­да­те­лем са­да. В этом ге­рое в ис­пол­не­нии Оле­га Яго­ди­на есть что-то ин­фер­наль­ное – и го­во­рит он ча­с­то с от­сут­ст­ву­ю­щим ли­цом, как буд­то ме­ха­ни­че­с­ки, ско­ро­го­вор­кой; ли­хо­ра­доч­но рас­ка­чи­ва­ет­ся; у не­го нерв­ные ти­ки – дро­жат ру­ки и ли­цо.

Ин­те­рес­ный об­раз во­пло­тил Сер­гей Ро­вин, иг­ра­ю­щий ре­ли­ги­оз­но­го пля­су­на, по­том Про­хо­же­го и ди­ка­ря. Ко­неч­но, пье­са на­сы­ще­на сим­во­ла­ми и ме­та­фо­ра­ми, и здесь под­чёрк­ну­та ещё од­на ме­та­фо­ра: ког­да лю­ди не мо­гут об­ре­с­ти че­ло­ве­че­с­кий смысл в сво­ей жиз­ни, на­сту­па­ет пер­во­быт­ная ди­кость.

По­нра­ви­лось ис­пол­не­ние ро­ли Пи­щи­ка (Олег Би­лик) и трёх цен­т­раль­ных ро­лей – Ло­па­хи­на (очень вы­со­кая план­ка), Ра­нев­ской и Га­е­ва. Пе­тя Тро­фи­мов всё же был не­сколь­ко од­но­об­ра­зен. Фирс (Сер­гей Ко­ле­сов) по­лу­чил­ся кем-то вро­де вер­хов­но­го жре­ца-ша­ма­на жи­ву­ще­го на сце­не пле­ме­ни, в на­кид­ке чуть ли не из пти­чь­их пе­рь­ев, с ог­ром­ным по­со­хом. Сво­е­об­раз­но смо­т­рят­ся туч­ный Епи­хо­дов (Мак­сим Та­ра­сов) и пе­ре­ро­с­ток-Ду­ня­ша (Ве­ра Цвит­кис).

Спек­такль име­ет от­чёт­ли­вый ритм, от­ра­жа­ю­щий по­ры­вы пер­со­на­жей к че­ло­ве­че­с­ко­му, и это вы­плё­с­ки­ва­ет­ся и в хо­ро­во­дах с пес­ня­ми, и в по­вто­ря­ю­щих­ся во­дру­же­ни­ях пру­ть­ев-че­рен­ков для вос­ста­нов­ле­ния рас­сы­па­ю­ще­го­ся виш­нё­во­го са­да.

Мощ­ны­ми ху­до­же­ст­вен­ны­ми сред­ст­ва­ми те­атр до­но­сит до зри­те­ля важ­ную мысль про­из­ве­де­ния, ко­то­рую из ге­ро­ев пье­сы по­ни­ма­ет лишь Ер­мо­лай Ло­па­хин: виш­нё­во­го са­да уже нет – он дав­но рас­сы­пал­ся. Да и не ну­жен он здесь ни­ко­му.


Ильдар САФУАНОВ




Поделитесь статьёй с друзьями:
Кузнецов Юрий Поликарпович. С ВОЙНЫ НАЧИНАЮСЬ… (Ко Дню Победы): стихотворения и поэмы Бубенин Виталий Дмитриевич. КРОВАВЫЙ СНЕГ ДАМАНСКОГО. События 1967–1969 гг. Игумнов Александр Петрович. ИМЯ ТВОЁ – СОЛДАТ: Рассказы Кузнецов Юрий Поликарпович. Тропы вечных тем: проза поэта Поколение Егора. Гражданская оборона, Постдайджест Live.txt Вячеслав Огрызко. Страна некомпетентных чинуш: Статьи и заметки последних лет. Михаил Андреев. Префект. Охота: Стихи. Проза. Критика. Я был бессмертен в каждом слове…: Поэзия. Публицистика. Критика. Составитель Роман Сенчин. Краснов Владислав Георгиевич.
«Новая Россия: от коммунизма к национальному
возрождению» Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель Вячеслав Огрызко. Отечественные исследователи коренных малочисленных народов Севера и Дальнего Востока Казачьему роду нет переводу: Проза. Публицистика. Стихи. Кузнецов Юрий Поликарпович. Стихотворения и поэмы. Том 5. ВСЁ О СЕНЧИНЕ. В лабиринте критики. Селькупская литература. Звать меня Кузнецов. Я один: Воспоминания. Статьи о творчестве. Оценки современников Вячеслав Огрызко. БЕССТЫЖАЯ ВЛАСТЬ, или Бунт против лизоблюдства: Статьи и заметки последних лет. Сергей Минин. Бильярды и гробы: сборник рассказов. Сергей Минин. Симулянты Дмитрий Чёрный. ХАО СТИ Лица и лики, том 1 Лица и лики, том 2 Цветы во льдах Честь имею: Сборник Иван Гобзев. Зона правды.Роман Иван Гобзев. Те, кого любят боги умирают молодыми.Повесть, рассказы Роман Сенчин. Тёплый год ледникового периода Вячеслав Огрызко. Дерзать или лизать Дитя хрущёвской оттепели. Предтеча «Литературной России»: документы, письма, воспоминания, оценки историков / Составитель Вячеслав Огрызко Ительменская литература Ульчская литература
Редакция | Архив | Книги | Реклама | Конкурсы



Яндекс цитирования