Архив : №24. 11.06.2010

Случай Кокшенёвой, или признания завистника

При­зна­юсь ис­крен­не и чи­с­то­сер­деч­но: я за­ви­дую Ка­пи­то­ли­не Ан­то­нов­не Кок­ше­нё­вой. За­ви­до­вал все­гда, но по­сле про­чте­ния её эпо­халь­но­го ше­де­в­ра «Кри­ти­че­с­кий ави­та­ми­ноз» («ЛР», № 22) это чув­ст­во ста­ло за­шка­ли­вать до па­ро­ксиз­ма.

Впро­чем, я за­ви­дую во­об­ще всем сча­ст­лив­цам и сча­ст­ли­ви­цам, ли­шён­ным край­не вред­но­го для жиз­нен­но­го пре­ус­пе­я­ния свой­ст­ва – са­мо­иро­нии. Не­спо­соб­ность по­нять, что ты сме­шон, что ты, в прин­ци­пе, мо­жешь быть сме­шон, де­ла­ет че­ло­ве­ка не­у­яз­ви­мее Ахил­ле­са и да­ёт ему уве­рен­ность в се­бе до кон­ца дней. Осо­бен­но это важ­но для ми­лых дам (ко­ли уж К.А. под­ня­ла ген­дер­ную те­му, поз­во­лю се­бе её под­хва­тить). Ес­ли жен­щи­на (ко­то­рая и так уже при­вык­ла с яс­лей к ак­си­о­ме: «де­во­чек оби­жать нель­зя») не бо­ит­ся быть смеш­ной, то она – прак­ти­че­с­ки го­то­вый ниц­шев­ский сверх­че­ло­век (не там, не там бе­зум­ный Фри­д­рих Кар­лыч ис­кал свою бе­ло­ку­рую бес­тию…).

Да, нуж­но быть бес­ст­раш­ной, как ама­зон­ка, что­бы, ули­чая оп­по­нен­тов в «пло­хом рус­ском язы­ке», в со­чи­не­нии «не­ря­ш­ли­вых тек­с­тов», од­но­вре­мен­но вы­да­вать пер­лы ти­па: «ни­кто не об­на­ру­жил ев­ри­с­ти­че­с­ко­го вос­тор­га пе­ред ли­те­ра­тур­ным про­из­ве­де­ни­ем»; «эта кри­ти­ка пи­шет­ся не лич­но­ст­но, а как фор­ми­ро­ва­ние не­ко­е­го про­ст­ран­ст­ва»; «в пе­ри­од сме­ны соб­ст­вен­но­с­ти»; «эти гра­ни­цы… бо­лее ре­а­ли­с­тич­ны и пла­с­тич­ны в сво­их прин­ци­пах»; «они хо­тят ле­ги­тим­но­с­ти в кри­ти­ке»; «я ви­жу тут не про­сто ску­ку,… а… по­сто­ян­но про­го­ва­ри­ва­е­мую вер­ность оце­нок»; «во­прос… не со­дер­жа­щий во­об­ще той не­при­ми­ри­мой оп­по­зи­ци­он­но­с­ти, ко­то­рая ви­дит­ся оп­по­нен­там» и т.д.

Да, нуж­но об­ла­дать не­за­уряд­ным ин­тел­лек­ту­аль­ным му­же­ст­вом, до­стой­ным Джор­да­но Бру­но, что­бы, за­клей­мив склон­ность не­дру­гов к «не­бреж­ным и ка­ким-то по­верх­но­ст­ным, ди­ким ха­рак­те­ри­с­ти­кам», че­рез не­сколь­ко аб­за­цев оп­ре­де­лить од­но­го из ум­ней­ших и сво­е­об­раз­ней­ших рус­ских лю­дей XIX ве­ка П.А. Вя­зем­ско­го как «сплет­ни­ка и раз­врат­ни­ка» (жен­ский взгляд все­гда зрит в ко­рень!).

Да, нуж­но не бо­ять­ся во­об­ще ни­че­го, что­бы, ра­до­ст­но под­дер­жав мой те­зис о без­на­дёж­ном про­вин­ци­а­лиз­ме Юрия Пав­ло­ва, тут же явить Urbi et Orbi про­вин­ци­а­лизм ку­да бо­лее кон­до­во­го тол­ка, ссы­ла­ясь при каж­дом удоб­ном и не­удоб­ном слу­чае на ма­ло ко­му из­ве­ст­но­го Н.П. Иль­и­на (его лег­ко пу­та­ют с И.А. Иль­и­ным), то ли как на От­ца Церк­ви, то ли как на Марк­са, Эн­гель­са и Ле­ни­на, вме­с­те взя­тых. Вос­тор­ги Кок­ше­нё­вой пе­ред чу­дес­ным и за­га­доч­ным ми­ром фи­ло­со­фии, от­крыв­шим­ся для неё (луч­ше по­зд­но, чем ни­ког­да!) в об­ра­зе экс­тра­ва­гант­но­го пи­тер­ско­го са­мо­род­ка, по-сво­е­му тро­га­тель­ны, но уж боль­но на­по­ми­на­ют ди­кар­ские кам­ла­ния по по­во­ду впер­вые уви­ден­ной за­жи­гал­ки.

К.А. да­же не страш­но при­знать­ся, что при­чи­ной её ба­лан­си­ру­ю­ще­го на гра­ни нерв­но­го сры­ва не­го­до­ва­ния яви­лось то, что я о ней… нет, не то что­бы ска­зал дур­ное сло­во, а не упо­мя­нул в свя­зи с раз­го­во­ром о бес­про­свет­ной де­гра­да­ции со­вре­мен­ной поч­вен­ни­че­с­кой кри­ти­ки. Она серд­цем по­чу­я­ла, что я это сде­лал зло­на­ме­рен­но, да­бы ото­мстить ей за моё «из­гна­ние» из жур­на­ла «Моск­ва». Её ни­сколь­ко не пу­га­ет, что кто-то мо­жет вспом­нить здесь про пре­сло­ву­тую фрей­дов­скую ого­вор­ку, ведь «из­го­нял» ме­ня во­об­ще-то ген­ди­рек­тор Л.И. Бо­ро­дин, за­чем же мне мстить зав. от­де­лом куль­ту­ры К.А. Кок­ше­нё­вой?..

Впро­чем, тут же до­бав­ля­ет на­ша во­и­тель­ни­ца, в пол­ном со­гла­сии с ло­ги­кой и Фо­мой Фо­ми­чом Опи­с­ки­ным, мне глу­бо­ко всё рав­но, что обо мне ду­ма­ют за­ви­ст­ни­ки, – я знаю Русь, и Русь ме­ня зна­ет… Ко­ро­че: «Я гна­лась за ва­ми не­сколь­ко ме­ся­цев для то­го, что­бы ска­зать, как вы мне глу­бо­ко без­раз­лич­ны!». Все мы, ра­бот­ни­ки пе­ра, в той или иной сте­пе­ни стра­да­ем ма­ни­ей ве­ли­чия, но ма­ло кто име­ет сме­лость де­мон­ст­ри­ро­вать её с по­доб­ной от­кро­вен­но­с­тью, на это спо­соб­на толь­ко жен­щи­на нар­цис­си­че­с­ко­го ти­па, не­про­би­ва­е­мо уве­рен­ная в том, что весь мир вер­тит­ся ис­клю­чи­тель­но во­круг (и ра­ди) неё.

Ме­ня край­не за­ин­т­ри­го­ва­ла но­вость о том, что я, ока­зы­ва­ет­ся, счи­тал К.А. «яр­ким и ав­то­ри­тет­ным кри­ти­ком», – че­ст­ное сло­во, не при­по­ми­наю, где и ког­да об этом пи­сал или го­во­рил… (Стыд­но долж­но быть быв­ше­му гла­вре­ду «Моск­вы», но «Ави­та­ми­ноз» – пер­вая ста­тья при­ма­дон­ны на­шей кри­ти­ки, ко­то­рую я про­чи­тал пол­но­стью.) Пред­по­ла­гаю, что в этом стран­ном не­до­ра­зу­ме­нии по­вин­на моя про­кля­тая сла­бость – рас­то­чать да­мам ком­пли­мен­ты во вре­мя за­сто­лий, ко­их так мно­го со­вер­ша­ет­ся в ре­дак­ци­ях ли­те­ра­тур­ных жур­на­лов…

Хо­тя, с дру­гой сто­ро­ны, бла­го­да­ря мно­го­лет­ней ре­дак­тор­ской по­ли­ти­ке Кок­ше­нё­вой в от­де­ле куль­ту­ры, сво­див­шей­ся к не­до­пу­ще­нию на стра­ни­цы жур­на­ла лю­бых по­тен­ци­аль­ных кон­ку­рен­тов, – она, дей­ст­ви­тель­но, са­мый яр­кий кри­тик «Моск­вы»...

Не мо­жет не вос­хи­щать и ве­ли­ко­леп­ное пре­зре­ние не­ко­ро­но­ван­ной ко­ро­ле­вы рус­ско­го поч­вен­ни­че­ст­ва к фак­там, ве­ро­ят­но, здесь ска­за­лось вли­я­ние Ге­ге­ля (К.А. лю­бит ме­та­фи­зи­ку), по­мни­те, ста­рик Ге­орг Виль­гель­мыч го­ва­ри­вал: ес­ли фак­ты не со­от­вет­ст­ву­ют мо­ей те­о­рии, то тем ху­же для фак­тов. Опи­ра­ясь на столь со­лид­но­го пред­ше­ст­вен­ни­ка, по­че­му бы док­то­ру фи­ло­ло­гии не сде­лать сен­са­ци­он­ное ли­те­ра­ту­ро­вед­че­с­кое от­кры­тие: все рус­ские пи­са­те­ли, «со­ста­вив­шие зо­ло­той фонд рус­ской клас­си­ки, на­чи­на­ли своё по­при­ще» при го­су­да­ре Ни­ко­лае Пав­ло­ви­че. То, что Дер­жа­вин, Фон­ви­зин, Кры­лов, Ка­рам­зин на­ча­ли «своё по­при­ще» при Ека­те­ри­не II; Гри­бо­е­дов, Пуш­кин, Бо­ра­тын­ский, Тют­чев – при Алек­сан­д­ре I; Ле­с­ков и Че­хов – при Алек­сан­д­ре II; Бу­нин – при Алек­сан­д­ре III; Блок и Есе­нин – при Ни­ко­лае II, – пра­во же, ме­ло­чи, не сто­я­щие вни­ма­ния. Как не сто­ят, ви­ди­мо, вни­ма­ния и стро­ки Тют­че­ва на смерть Ни­ко­лая I: «Не Бо­гу ты слу­жил, и не Рос­сии / Слу­жил лишь су­е­те сво­ей. / И все де­ла твои, и до­б­рые и злые – / Всё бы­ло ложь в те­бе, всё при­зра­ки пу­с­тые: / Ты был не царь, а ли­це­дей», – от­ра­зив­шие мне­ние боль­шин­ст­ва рус­ских пи­са­те­лей о «не­заб­вен­ном».

За­од­но хо­те­лось бы по­ин­те­ре­со­вать­ся у об­ла­да­тель­ни­цы вы­да­ю­щей­ся «фи­ло­соф­ской куль­ту­ры мы­ш­ле­ния»: а что, соб­ст­вен­но, марк­сист­ско­го со­дер­жит­ся в мо­ей «фор­му­ли­ров­ке марк­сист­ско­го тол­ка»: «не­при­язнь к пра­вя­ще­му ре­жи­му (осо­бен­но та­ко­му, как ре­жим Ни­ко­лая I)…»?

Кок­ше­нё­ва ве­ли­ча­ет мою идею о де­ка­б­ри­с­тах как о пер­вых по­сле­до­ва­тель­ных рус­ских на­ци­о­на­ли­с­тах «оче­ред­ным пе­ре­дёр­ги­ва­ни­ем рус­ской мыс­ли» (ка­ков, од­на­ко, «штиль» – пре­лесть, что та­кое!). Я очень со­мне­ва­юсь, что­бы она хоть раз в жиз­ни от­кры­ла «Рус­скую Прав­ду» Пе­с­те­ля, но к че­му это по­зи­ти­вист­ское кро­хо­бор­ст­во для круп­ней­ше­го спе­ци­а­ли­с­та по «ме­та­фи­зи­ке рус­ско­го че­ло­ве­ка»? Она и так, ду­хов­ным взо­ром ви­дит, что я про­бав­ля­юсь про­во­ка­ци­он­ным, вы­зы­ва­ю­щим «оче­ред­ную сму­ту в го­ло­вах» (это ужас­но, вдруг кто-то нач­нёт раз­мы­ш­лять, а не без­дум­но гло­тать со­вет­ско-поч­вен­ни­че­с­кие штам­пы!), «при­пи­сы­ва­ни­ем мар­ги­наль­ным яв­ле­ни­ям до­сто­инств, ко­то­ры­ми они не об­ла­да­ли». Ну, как мож­но спо­рить с про­ро­чи­цей, яс­но­ви­ди­цей «рус­ско­го ду­ха»? Пусть ино­гда её сло­ва по­хо­жи на бред, но не так ли зву­ча­ли за­га­доч­ные ре­чи пи­фий и си­вилл!? И здесь ра­ци­о­наль­ное зна­ние долж­но сми­рен­но умолк­нуть…

Один по­чтен­ный (но не по­чив­ший на ла­в­рах) ве­те­ран «ру­сиз­ма» ска­зал мне по по­во­ду мо­ей по­ле­ми­ки с Пав­ло­вым (а те­перь и с Кок­ше­нё­вой) не без не­ко­то­ро­го раз­дра­же­ния: «Ну, что вы раз­ме­ни­ва­е­тесь на вся­кую ерун­ду!». Он прав, ко­неч­но. И ес­ли бы дис­кус­сия ка­са­лась лишь мо­ей скром­ной пер­со­ны, я бы не тра­тил вре­мя на столь не­ув­ле­ка­тель­ных оп­по­нен­тов. За­ни­май­ся они сво­им пря­мым де­лом – ли­те­ра­тур­ной кри­ти­кой (не уве­рен, прав­да, что и здесь их ра­бо­та впол­не про­фес­си­о­наль­на, ну да лад­но, это вну­т­ри­це­хо­вая пи­са­тель­ская про­бле­ма) – я бы и сло­ва не ска­зал. Но они же пре­тен­ду­ют быть иде­о­ло­га­ми, для че­го у них на­прочь от­сут­ст­ву­ют ка­кие-ли­бо дан­ные (вся­кое срав­не­ние этих то­ва­ри­щей с Апол­ло­ном Гри­го­рь­е­вым и Ва­ди­мом Ко­жи­но­вым рас­це­ни­ваю сра­зу и как глу­пость, и как из­ме­ну!). И тут уж «мне не смеш­но, ког­да ма­ляр не­год­ный мне пач­ка­ет Ма­дон­ну Ра­фа­э­ля».

До­сад­но, ко­ли вра­ги рус­ско­го на­ци­о­наль­но­го дви­же­ния бу­дут су­дить о нём по во­ин­ст­ву­ю­ще не­ве­же­ст­вен­ным, не­про­лаз­но-дре­му­чим и пу­с­то­по­рож­ним чу­да­кам-гра­фо­ма­нам с ще­д­рин­ски­ми ор­ган­чи­ка­ми в го­ло­вах, бес­ко­неч­но скан­ди­ру­ю­щи­ми: «Ду­хов­ность!», «Со­бор­ность!», «На­род­ность!» и проч. Мы долж­ны са­ми вы­во­дить их «за уш­ко, да на сол­ныш­ко», ина­че они во­все рас­по­я­шут­ся.

Кок­ше­нё­ва пи­шет, что я и мои еди­но­мы­ш­лен­ни­ки, рус­ские на­ци­о­нал-де­мо­кра­ты – мар­ги­на­лы (сре­ди ко­их, прав­да, ого­ва­ри­ва­ет­ся она, есть и хо­ро­шие ре­бя­та, – на­ша прак­тич­ная си­вил­ла це­нит воз­мож­ность раз­ме­щать свои глу­бо­ко­мыс­лен­ные опу­сы на «мар­ги­наль­ном» сай­те АПН.ру). В ка­кой-то сте­пе­ни это так, в со­вре­мен­ной Рос­сии мар­ги­на­лен лю­бой ин­тел­лек­ту­ал, ес­ли толь­ко он не по­ёт про­чув­ст­во­ван­ные гим­ны «су­е­вер­ной бю­ро­кра­тии» (О.Киль­дю­шов). Но есть два ви­да мар­ги­наль­но­с­ти – мар­ги­наль­ность как за­мше­лый ос­ко­лок бы­ло­го мейн­стри­ма и мар­ги­наль­ность, из ко­то­рой мо­жет вы­ра­с­ти но­вый мейн­стрим. Су­дя по не­со­мнен­но­му ус­пе­ху жур­на­ла «Во­про­сы на­ци­о­на­лиз­ма» (где я имею честь быть на­уч­ным ре­дак­то­ром и где, кста­ти, бук­валь­но на днях долж­но вый­ти моё боль­шое ис­сле­до­ва­ние о на­ци­о­на­лиз­ме де­ка­б­ри­с­тов), на­ци­о­нал-де­мо­кра­ты тя­го­те­ют ко вто­ро­му ти­пу, а вот бес­со­дер­жа­тель­ная бол­тов­ня о «ме­та­фи­зи­ке рус­ско­го че­ло­ве­ка» и «рус­ском ду­хе» дав­но уже вос­при­ни­ма­ет­ся как на­и­бо­лее ре­пре­зен­та­тив­ный об­раз­чик пер­во­го.

Я дол­го не мог по­нять, че­го это Пав­лов с Кок­ше­нё­вой взъе­лись на мою ста­тью о рус­ской клас­си­ке и так без­бож­но пе­ре­ви­ра­ют её смысл: де­с­кать, я об­ви­няю на­шу ве­ли­кую ли­те­ра­ту­ру в том, что она «уво­ди­ла со­зна­ние на лож­ные пу­ти». Ведь я не мень­ше, чем они, её це­ню, а уж знаю – на по­ря­док луч­ше. Ведь у ме­ня чёр­ным по бе­ло­му на­пи­са­но сов­сем дру­гое: не клас­си­ка ви­но­ва­та в, дей­ст­ви­тель­но, край­не вред­ном для Рос­сии ли­те­ра­ту­ро­цен­т­риз­ме рус­ско­го ин­тел­ли­гент­ско­го со­зна­ния, а её тол­ко­ва­те­ли: кри­ти­ки, фи­ло­со­фы, пуб­ли­ци­с­ты. А по­том по­нял – да, это же так про­сто – тол­ко­ва­те­ли-то и оби­де­лись! Как бы­ло упо­и­тель­но де­сят­ка­ми лет изо­б­ра­жать из се­бя слу­жи­те­лей Са­мо­го Глав­но­го Куль­та – Куль­та Ли­те­ра­ту­ры, зна­то­ков Свя­щен­ных Тек­с­тов, в ко­то­рых мож­но най­ти от­ве­ты на все во­про­сы бы­тия. Не очень-то при­ят­но пре­вра­тить­ся из жре­цов сто­лич­но­го Хра­ма в фо­кус­ни­ков про­вин­ци­аль­но­го ша­пи­то…

…Но, «при всём при том», я, ко­неч­но же, был аб­со­лют­но не прав, ко­вар­но за­мол­чав под­лин­ное ме­с­то К.А. Кок­ше­нё­вой в поч­вен­ни­че­с­кой кри­ти­ке! Она – не то что яр­кое, она – ис­клю­чи­тель­ное, един­ст­вен­ное в сво­ём ро­де яв­ле­ние! Пуб­лич­но это при­знаю и ка­юсь. Чёрт по­пу­тал! А всё за­висть, чёр­ная за­висть…

Сергей СЕРГЕЕВ