Архив : №43. 22.10.2010

Любовная драма Лёши Рыбочкина

Пла­тят и во­об­ще сей­час за пи­са­тель­скую ра­бо­ту очень ма­ло и не­ре­гу­ляр­но, а с од­ним мо­им дру­гом, пи­са­те­лем Лё­шей Ры­боч­ки­ным, про­изо­шёл та­кой слу­чай.

По­лу­ча­ет Лё­ша пись­мо с во­про­сом: «Алек­сей, Вы Тур­ге­не­ва лю­би­те?»

Пись­мо, как пись­мо, по мэй­лу, от за­ме­с­ти­те­ля глав­но­го ре­дак­то­ра из­да­тель­ст­ва «Лим­бус Пресс» Ва­ди­ма Ле­вен­та­ля.

Лё­ша от­ве­тил: «Нет, не люб­лю».

Че­рез вре­мя при­хо­дит вто­рое пись­мо: «Алек­сей, а Вы Ку­при­на лю­би­те?»

«Что за фиг­ня!.. на са­мом де­ле… Лю­бишь – не лю­бишь… ро­маш­ку, блин, на­шли…»

За­хо­дит Лё­ша в Ин­тер­нет и уз­на­ёт, что пе­тер­бург­ское из­да­тель­ст­во «Лим­бус Пресс» го­то­вит аль­тер­на­тив­ный школь­ный учеб­ник по ли­те­ра­ту­ре, где из­ве­ст­ные со­вре­мен­ные пи­са­те­ли рас­ска­жут об из­ве­ст­ных пи­са­те­лях про­шло­го. Все­го из­ве­ст­ных со­вре­мен­ных пи­са­те­лей со­рок че­ло­век, каж­дый на­пи­шет эс­се об од­ном пи­са­те­ле про­шло­го, а в учеб­ник эти эс­се пой­дут как от­дель­ные гла­вы.

Ну, Ры­боч­кин и со­гла­сил­ся на­пи­сать про Ку­при­на. Тем бо­лее что го­но­рар ему по­ло­жи­ли в две­над­цать ты­сяч руб­лей, а де­нег у не­го не бы­ло сов­сем, и за­долж­ность по кварт­пла­те воз­ра­с­та­ла. А Ку­при­на он и прав­да лю­бил.

И ещё Лё­ша на «из­ве­ст­ных со­вре­мен­ных пи­са­те­лей» по­вёл­ся. Лё­ша так и ска­зал сво­ей де­вуш­ке: «При­кинь, Лен, ес­ли я на­пи­шу та­кое эс­се, то ста­ну как бы из­ве­ст­ным со­вре­мен­ным пи­са­те­лем».

Вре­мя под­жи­ма­ет, но­ча­ми нуж­но ра­бо­тать, чтоб уло­жить­ся в ме­сяч­ный срок. Лё­ша изу­чил ма­те­ри­ал, вы­гнал три бол­ван­ки с раз­ны­ми стерж­не­вы­ми хо­да­ми – две за­бра­ко­вал, од­ну ос­та­вил. По­том до­вёл до ума, фра­зы от­ра­бо­тал, сло­ва по­до­б­рал и по­до­гнал друг к друж­ке. Всё вы­чи­тал на ритм и зву­ча­ние. Он и по про­зе так ра­бо­та­ет, а эс­се не про­за – де­ло тех­ни­ки. Нуж­но бы­ло толь­ко за­хва­ты­ва­ю­ще на­пи­сать, так чтоб стар­ше­класс­ни­ки ув­лек­лись твор­че­ст­вом Ку­при­на.

Ле­не эс­се на­столь­ко по­нра­ви­лось, что и она ув­ле­клась твор­че­ст­вом Ку­при­на: про­чла не­сколь­ко рас­ска­зов и по­весть «По­еди­нок». Она и ошиб­ки Лё­ше про­ве­ри­ла, и на­шла ко­сяк по со­дер­жа­нию. Сколь­ко Лё­ша не вы­чи­ты­вал, ос­та­лось: «жизнь ле­тит под от­кос по­ез­да». А от­кос бы­ва­ет не у по­ез­да, а у же­лез­ной до­ро­ги. Из­ме­нил на «ко­лё­са по­ез­да».

Ко­ро­че, уло­жил­ся Лё­ша в срок, ото­слал. Ему бы ещё по­во­зить­ся с не­дель­ку. Но по­ка, ду­ма­ет, прав­ку при­шлют, он ещё по­вы­чи­ты­ва­ет, а там уже вме­с­те с ре­дак­тор­ски­ми вне­сёт и свои из­ме­не­ния по ме­ло­чи. Осо­бен­но ни­че­го уже не по­пра­вишь – за­стыл уже текст. За­пя­тую раз­ве, а сло­во – в са­мом край­нем слу­чае. Это Лё­ша так ду­мал.

Че­рез два ме­ся­ца по­лу­ча­ет он прав­ку. От Лё­ши­но­го тек­с­та толь­ко два пер­вых аб­за­ца и на­зва­ние. Весь текст пе­ре­пи­сан. Где со­кра­ще­но, где до­бав­ле­но, и всё пе­ре­ли­цо­ва­но. И по смыс­лу – глу­пость на глу­по­с­ти. Впе­чат­ле­ние – пи­са­ла пер­во­курс­ни­ца ре­фе­рат: ска­ча­ла в нэ­те под­хо­дя­щую ста­тью и по мак­си­му­му всё из­ме­ни­ла, чтоб пре­по­да­ва­тель не уга­дал ис­точ­ник.

У Ры­боч­ки­на, на­при­мер: «Ту­го при­шлось и Ку­при­ным. Про­бо­ва­ли да­же вы­ра­щи­вать ук­роп, но биз­нес не по­шёл, – ока­за­лось, что фран­цу­зы не упо­треб­ля­ют в пи­щу ук­роп». В прав­ке: «Ту­го при­шлось и Ку­при­ным. Про­бо­ва­ли да­же вы­ра­щи­вать ук­роп, но биз­нес не по­шёл, – ока­за­лось, что эта при­пра­ва у фран­цу­зов не в фа­во­ре». У Ры­боч­ки­на кон­цов­ка: «На­зна­чен­ные «го­лые ко­ро­ли» от ли­те­ра­ту­ры схо­дят со сце­ны. Ку­прин не со­шёл. Он не был «го­лым ко­ро­лём». Его про­за про­шла от­бор вре­ме­нем, вы­сто­я­лась в этом вре­ме­ни, как ста­рин­ное ви­но в ду­бо­вых боч­ках». Пе­ре­пи­са­но: «На­зна­чен­ные «вла­с­ти­те­ля­ми дум» ге­не­ра­лы от ли­те­ра­ту­ры со вре­ме­нем схо­дят со сце­ны. А на­сто­я­щие пи­са­те­ли ос­та­ют­ся на­всег­да — и от пе­ре­ме­ны иде­о­ло­ги­че­с­ких ус­та­но­вок их сла­ва не за­ви­сит. По­то­му что ли­те­ра­ту­ра – это, зна­е­те ли, не ар­мия, чи­ны здесь раз­да­ют по ино­му прин­ци­пу. И ге­не­ра­лом ча­ще все­го ока­зы­ва­ет­ся тот са­мый по­ру­чик, ко­то­рый «один ша­га­ет в но­гу, ког­да вся ро­та ша­га­ет не в но­гу». Как по­ру­чик Ку­прин». Бред!

Ну и Ры­боч­кин, ко­неч­но, в из­да­тель­ст­ве ус­т­ро­ил раз­нос.

Глав­ный ре­дак­тор «Лим­бу­са» свое­вре­мен­но убе­жал, но со­рвал­ся с ле­ст­ни­цы, стук­нул но­гу о по­ре­б­рик и ле­жал по­том в боль­ни­це в гип­се. А Ле­вен­таль, строй­ный юно­ша в оч­ках, вы­слу­шал гнев­ную Лё­ши­ну речь и с пе­ре­пу­гу со всем со­гла­сил­ся. Что «прав­ка, да-да, от­ча­с­ти слиш­ком».

Но по­том Ле­вен­таль оп­ра­вил­ся и по­вёл мо­но­тон­но, как чи­та­ют лек­ции:

– Алек­сей, дол­жен вам всё-та­ки за­ме­тить, что ре­дак­ти­ро­ва­ла не сту­дент­ка пер­во­го кур­са, как вы пред­по­ло­жи­ли, а пре­по­да­ва­тель фи­ло­ло­ги­че­с­ко­го фа­куль­те­та, про­фес­сор ка­фе­д­ры. А она очень опыт­ный ре­дак­тор – вто­рой ре­дак­тор в Пе­тер­бур­ге по уров­ню про­фес­си­о­на­лиз­ма. Я от­лич­но вас по­ни­маю, как пи­са­тель пи­са­те­ля, по­то­му что и сам пи­шу рас­ска­зы, и все­гда при­слу­ши­ва­юсь к мне­нию всех ав­то­ри­те­тов, но всё-та­ки сло­во «фа­вор» очень да­же кра­си­вое сло­во, мне ка­жет­ся. И од­но­знач­но луч­ше, чем бы­ло у вас. Вы не го­ря­чи­тесь и по­смо­т­ри­те ещё раз...

А Лё­ша в из­да­тель­ст­во при­шёл с Ле­ной. Он её спе­ци­аль­но с со­бой взял, чтоб она его сдер­жи­ва­ла от из­лиш­них дви­же­ний ку­ла­ком в ре­дак­тор­ские мор­ды. Но Ле­на вдруг и са­ма за­ве­лась. А она бы­ла де­вуш­кой раз­ви­той, с дву­мя выс­ши­ми об­ра­зо­ва­ни­я­ми, ко­рен­ной пе­тер­бур­жен­кой из бло­кад­ниц. То есть её ба­буш­ка бы­ла бло­кад­ни­цей.

– Вы зна­е­те, Ва­дим, – го­во­рит Ле­на с та­ким осо­бен­ным вы­со­ко­ме­ри­ем, – мне очень по­хер, что вам там ка­жет­ся... Очень по­хер… Вы ме­ня из­ви­ни­те, ко­неч­но, но смеш­но так пи­сать – «в фа­во­ре». Смеш­но и по­ш­ло!.. А Ры­боч­кин так во­об­ще не мо­жет на­пи­сать! По­то­му что у не­го та­ко­го сло­ва нет в сло­вар­ном за­па­се!.. В те­за­у­ру­се… Так по­нят­ней вам?.. По­то­му что он му­жик, а не пре­под­ша  с ка­фе­д­ры... У вас же чи­с­то баб­ский текст!.. Он что дол­жен это сво­им име­нем под­пи­сать?.. Это же школь­ное со­чи­не­ние, блин… Бли-ин… глав­ное, чтоб сло­ва не по­вто­ря­лись… ха-ха… Нет, ну по­тря­са­ю­щий про­сто ди­ле­тан­тизм... Про­сто по­тря­са­ю­щий... Нам в «куль­ке» вби­ва­ли в го­ло­ву: «Пер­вое, что не дол­жен де­лать ре­дак­тор – пе­ре­пи­сы­вать текст за ав­то­ра!»

Ле­вен­таль сту­ше­вал­ся, снял оч­ки, про­тёр плат­ком, на­дел оч­ки, за­го­во­рил:

– Мо­жет… Мо­жет, вы и пра­вы… Да-да… Да­вай­те тог­да… я за­в­т­ра в сво­ём ЖЖ ус­т­рою оп­рос?.. Ка­кой ва­ри­ант луч­ше… Как бло­ге­ры рас­су­дят…

Ког­да Лё­ша с Ле­ной вы­шли на ули­цу, она гром­ко и бы­с­т­ро го­во­ри­ла:

– … Ты пой­ми!.. Они же со­зна­тель­но гу­бят ли­те­ра­ту­ру. Чтоб у рус­ских ни­ка­кой ли­те­ра­ту­ры не бы­ло. Рус­ские для них – быд­ло: пусть чи­та­ют ма­ку­ла­ту­ру для быд­ла. А они бу­дут её из­да­вать и втю­хи­вать че­рез свои лжи­вые пре­мии. Ты же сам пре­крас­но всё это зна­ешь... Ты не слы­шал, что они меж­ду со­бой о нас го­во­рят… Мо­ло­ко­сос… ду­рак на­би­тый... Ну ка­кой же бол­ван!.. Кре­тин!.. Бло­ге­ров оп­ро­шу…

Но Ры­боч­кин уже сдул­ся: – Мо­жет, он и не ду­рак, а про­сто ре­дак­тор… Ле­вен­таль не та­кой уж и мо­ло­дой: у не­го как бы же­на и ре­бё­нок…

– Я и го­во­рю – ду­рак!.. В та­ком воз­ра­с­те толь­ко пол­ные бол­ва­ны де­ла­ют де­тей… и же­нят­ся по­том на их ма­те­рях…

– Чёрт с ни­ми со все­ми, Лен… Ну всё, всё… Ещё пла­кать бу­дешь из-за ка­кой-то фиг­ни…

– Ты не по­ни­ма­ешь… Ты ни­че­го не по­ни­ма­ешь…

Они за­шли в ка­фе, дол­го пи­ли пи­во на её день­ги, по­том на ме­т­ро по­еха­ли к Ры­боч­ки­ну до­мой, за­ни­ма­лись там сек­сом и в ско­ром вре­ме­ни на­всег­да рас­ста­лись.

Не по­шёл Лё­шин текст в учеб­ник. «Кро­ме вас, – на­пи­сал ему Ле­вен­таль, – все ав­то­ры со­гла­си­лись на на­шу ре­дак­ту­ру. И да­же Сер­гей Шар­гу­нов сна­ча­ла не со­гла­шал­ся, а по­том со­гла­сил­ся. По­это­му у нас вся кни­га вы­дер­жа­на в еди­ной сти­ли­с­ти­ке, и толь­ко ваш текст вы­би­ва­ет­ся из об­ще­го ря­да».

Но Лё­ша уже был толь­ко рад, что от­бил­ся от этих иди­о­тов, на­пи­сал, что он не та­кой из­ве­ст­ный пи­са­тель как Сер­гей Шар­гу­нов или Шо­ло­хов, и не мо­жет се­бе поз­во­лить пе­ча­тать чу­жой текст под сво­им име­нем, да­же за две­над­цать ты­сяч.

А эс­се про Ку­при­на Лё­ша с не­зна­чи­тель­ной прав­кой опуб­ли­ко­вал в жур­на­ле «Но­вый мир». И по­лу­чил го­но­рар – 1800 руб­лей.

На про­ща­ние Ле­на ска­за­ла ему: «Я всё, ко­неч­но, по­ни­маю, Лё­ша. Ты, ко­неч­но, пи­са­тель, хоть и не­из­ве­ст­ный, но ме­ня уже до­ста­ло, в кон­це кон­цов, са­мой пла­тить за пи­во. Мо­жет быть, я де­вуш­ка!.. И зна­ешь… это, в кон­це кон­цов, сов­сем глу­по – ме­сяц ра­бо­тать каж­дый день и по­лу­чить 1800 руб­лей. Нор­маль­ный че­ло­век столь­ко по­лу­ча­ет за то, что в те­че­ние од­но­го дня ни­че­го не де­ла­ет».

Вот и пой­ми этих баб…

Что Лё­ша ви­но­ват, что ра­бо­та­ет как про­кля­тый за­дар­ма?.. Са­ма же го­во­рит, что ев­реи во всём ви­но­ва­ты.

Я ду­маю, про­сто не лю­би­ла она его. И не­че­го ему так силь­но пе­ре­жи­вать. 

Александр КАРАСЁВ,
г. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ