Литературная Россия
       
Литературная Россия
Еженедельная газета писателей России
Редакция | Архив | Книги | Реклама |  КонкурсыЖить не по лжиКазачьему роду нет переводуЯ был бессмертен в каждом слове  | Наши мероприятияФоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Казачьему роду нет переводу»Фоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Честь имею» | Журнал Мир Севера
     RSS  

Новости

17-04-2015
Образовательная шизофрения на литературной основе
В 2014 году привелось познакомиться с тем, как нынче проводится Всероссийская олимпиада по литературе, которой рулит НИЦ Высшая школа экономики..
17-04-2015
Какую память оставил в Костроме о себе бывший губернатор Слюняев–Албин
Здравствуйте, Дмитрий Чёрный! Решил обратиться непосредственно к Вам, поскольку наши материалы в «ЛР» от 14 ноября минувшего года были сведены на одном развороте...
17-04-2015
Юбилей на берегах Невы
60 лет журнал «Нева» омывает берега классического, пушкинского Санкт-Петербурга, доходя по бесчисленным каналам до всех точек на карте страны...

Архив : №49. 03.12.2010

Марлезонские разговоры с Василием Ширяевым

 Де­виз Бри­тан­ской Спец­служ­бы зву­чит так: «Тот, кто ри­с­ку­ет, по­беж­да­ет!» Все­го один рос­ток ви­но­град­ной ло­зы спо­со­бен про­ра­с­ти сквозь це­мент…Ти­хо­оке­ан­ский ло­сось в кровь раз­би­ва­ет­ся, про­хо­дя сот­ни миль про­тив те­че­ния, все­го лишь с од­ной-един­ст­вен­ной це­лью. Уве­рен, от­вет всем из­ве­с­тен.

Ва­си­лий Ши­ря­ев из Кам­чат­ки ри­ск­нул и по­бе­дил. Его имя у мно­гих ли­те­ра­то­ров на ус­тах, боль­ше ху­лят, чем вос­тор­га­ют­ся. Ус­пех – это все­гда чьё-то по­ра­же­ние. Каж­дая вещь, до­ве­дён­ная до пре­де­ла, ста­но­вит­ся не­вы­но­си­мо тя­го­ст­ной, ес­ли не кан­це­ро­ген­ной.

Са­мый луч­ший спо­соб про­гнать чу­до – спро­сить, за­чем оно здесь. Я от­ве­чу за Ва­си­лия: он пер­вый и по­след­ний, от аль­фа до оме­га, от А до Я, един­ст­вен­ный и не­по­вто­ри­мый… Од­ним сло­вом, он кри­тик.

Кри­ти­ка – ма­лень­кое на­по­ми­на­ние бо­га, что есть что-то боль­шее в этом ми­ре, чем толь­ко пи­са­те­ли и их не­тлен­ные тво­ре­ния, и Ва­си­лий ма­с­тер рас­кра­сить кри­ти­ку ха­о­сом про­блем, по­то­му что он не член со­про­тив­ле­ния с затх­ло­с­тью и ли­те­ра­тур­ной пле­се­нью – он его МОЗГ, ибо в кри­ти­ке каж­дый сам се­бе са­мо­вар.

Тек­с­ты Ва­си­лия – это чи­с­той во­ды сло­вес­ные ана­грам­мы, ко­то­рые ещё дол­го не да­но бу­дет по­нять. Чи­тая его, по­ни­ма­ешь – он из дру­го­го ми­ра, где нет га­дов. Мы же пре­крас­но зна­ем – змеи, как лю­ди. Ты бу­дешь кор­мить их, за­бо­тить­ся, бе­речь их, но они всё рав­но пре­да­дут те­бя, но Гос­подь все­гда сле­дит за ба­лан­сом.

По­яв­ле­ние Ва­си­лия Ши­ря­е­ва – это как раз он и есть, не пу­тать с по­гра­нич­ным сло­вом «бал­ласт», в ко­то­ром нуж­да­ет­ся кри­ти­че­с­кая ли­те­ра­ту­ра, по­то­му что мы бе­зум­но лю­бим ум­ные фра­зы, гор­дим­ся ими и при этом не по­ни­ма­ем са­мих се­бя. Как бы­ва­ет по­лез­но, чи­тая со­вре­мен­ную про­зу, кри­ти­ку по­да­вить­ся со­си­с­кой, – к со­жа­ле­нию, не мои сло­ва, но они вы­ра­жа­ют всю сущ­ность кри­ти­ка. Мно­гие за­бы­ва­ют: за­жечь све­чу – зна­чит от­бро­сить тень.

Что­бы вы­жить со­вре­мен­ной кри­ти­ке, ей при­хо­дит­ся быть до­ста­точ­но во­ин­ст­вен­ной. Мно­гие за­бы­ва­ют, что кри­ти­ка – все­го лишь точ­ка зре­ния, она не спо­соб­на ни­че­го пред­ло­жить – она спо­соб­на лишь опи­сать.

То, что нель­зя ни уви­деть, ни по­тро­гать, мо­жет стать са­мым цен­ным то­ва­ром. И это… до­ве­рие! Меж­ду мной и Ва­си­ли­ем оно сло­жи­лось в боль­шой мар­ле­зон­ский раз­го­вор.

 

1. Who is who Ва­си­лий Ши­ря­ев

 

– Who is who Ва­си­лий Ши­ря­ев? Твоя сущ­ность: твор­че­с­кая, че­ло­ве­че­с­кая.

– Мы хо­тим сде­лать шо­ки­ру­ю­щее за­яв­ле­ние. На са­мом де­ле нас двое бра­ть­ев-близ­не­цов: Ва­си­лий Пер­вый и Ва­си­лий Тём­ный. Хо­тя ху­же ви­дит Пер­вый. Сущ­но­с­ти ни­ка­кой нет. Че­ло­век – это сум­ма при­ёмов. Не­кий про­цесс че­ло­ве­че­нья, по­это­му нас счи­та­ют до­б­ры­ми людь­ми. Мы не до­б­рые. Про­сто мы слиш­ком дол­го жи­ли на Край­нем Се­ве­ре/Даль­нем Вос­то­ке и по­это­му рав­но­душ­ны к то­му, что за­пад­ный че­ло­век на­зы­ва­ет сущ­но­с­тью. По­то­му что её нет, а не по­то­му, что мы рав­но­душ­ны. Вот, по­жа­луй, глав­ное в кам­чат­ской кри­ти­че­с­кой кри­ти­ке.

Василий ШИРЯЕВ
Василий ШИРЯЕВ

– Маль­чик Ва­ся в дет­ст­ве был при­леж­ным или уже тог­да ро­ди­те­ли по­ни­ма­ли, что пред ни­ми вун­дер­кинд или «не­ве­до­ма зве­руш­ка», про­сти за та­кой обо­рот?

– Дет­ст­во – это очень скуч­но, на са­мом де­ле. Это вред­ная про­па­ган­да взрос­лых, что дет­ст­во ти­по кру­то и без­за­бот­но, что­бы усы­пить дет­скую бди­тель­ность. Это од­на глу­пость. Дет­ст­во – это вре­мя, по­тра­чен­ное на рост ко­с­тей и мя­са. Мы с бра­том с дет­ст­ва бы­ли ста­ры­ми (не ба­юс это­го сло­ва). Учи­лись мы с бра­том хо­ро­шо, по­то­му что по­мо­га­ли друг дру­гу и по­то­му что ма­те­ма­ти­ки в ро­ду, пра­ба­буш­ка и дя­дя Се­рё­жа. Ни­ка­ких вун­дер­кин­дов и ге­ни­ев нет. Лю­бой че­ло­век спо­со­бен сде­лать что угод­но, на­до толь­ко по­ста­рать­ся. Ес­ли кто-то что-то де­ла­ет пло­хо – он про­сто не ста­ра­ет­ся.

– Ро­ди­те­ли, кто бли­же те­бе – отец или мать; вли­я­ние на твоё бу­ду­щее ли­те­ра­тур­ное по­при­ще они ока­зы­ва­ли или же, мо­жет, по­ро­ли бед­но­го Ва­сю как си­до­ро­вую ко­зу?

– Па­па из Харь­ко­ва, ма­ма из сто­лы­пин­ских пе­ре­се­лен­цев в При­мо­рье. Чин­ги­с­хан в ро­ду был, НКПС, в об­щем, сло­бод­ские. Ма­ма биб­ли­о­те­карь (хо­те­ла стать бух­гал­те­ром, но бо­я­лась, что ма­те­ма­ти­ку не сдаст), па­па во­ен­ный, за­ста­вил вы­учить ан­г­лий­ский, и всё по­ш­ло-по­еха­ло. По­том па­па спо­соб­ст­во­вал ин­те­ре­су к ди­а­лек­ти­ке, по­то­му что спер­ва го­во­рил од­но, по­том дру­гое и т.д.

– Пе­ри­од школь­ной пу­бер­тат­ной зре­ло­с­ти – ка­ким он был для Ва­си­лия?

– В шко­ле мы бы­ли сов­сем не гу­ма­ни­тар­ны­ми, а ма­те­ма­ти­че­с­ки­ми, а по­том пе­ре­ст­ро­и­лись на сло­вес­ность. Ка­кие-то ма­те­ма­ти­че­с­кие в мы­ш­ле­нии очень спо­соб­ст­ву­ют, на­вер­ное. По­это­му ни­ка­ко­го по­при­ща нет. Мы это на спор за­те­я­ли. Хо­тя втя­ги­ва­ет, ко­неч­но. Во­об­ще рус­ская ли­те­ра­ту­ра – это ко­в­рот­ка­че­ст­во, а мы с бра­том – гор­шеч­ни­ки, Пол Пот­те­ры. Ар­тур, ты зна­ешь, по­че­му рус­ский ро­ман так раз­ви­вал­ся? – По­то­му что ди­на­с­тия бы­ла Ро­ма­но­вых. А бы­ла бы ди­на­с­тия Есе­е­вых – эс­се бы­ло бы са­мым кру­тым жа­н­ром, Сказ­ки­ных – сказ­ки, ну и т.д.

– Шко­ла не ос­та­ви­ла в тво­ей ду­ше ка­ко­го-ни­будь зна­чи­мо­го сле­да, мо­жет, ин­сти­тут?

– Да, ин­сти­тут очень ос­та­вил. Ал­ко­голь, ин­те­рес­ные лю­ди. Учё­ба мень­ше. Мы, соб­ст­вен­но, по­сле окон­ча­ния ещё дол­го до­учи­ва­лись: и ан­г­лий­ский, и не­мец­кий. Мно­го бес­смыс­лен­ных раз­го­во­ров за «пост­мо­дер­низм» и «эк­зи­с­тен­ци­а­лизм». Но очень бы­ло хо­ро­шо. Тог­да гоп­ни­ки ре­аль­но тя­ну­лись к зна­ни­ям. В об­щем-то, и сей­час тя­нут­ся, про­сто мы это­го не за­ме­ча­ем, на­вер­ное.

– Как со­зда­вал­ся то­бой не­по­вто­ри­мый кутх­и­ан­ский язык?

– Кут­хи­ан­ский язык ещё в ра­бо­те. Что-то я сам при­ду­мы­ваю. Есть осо­бен­но­с­ти рус­ско­го язы­ка у кам­ча­да­лов и у ко­ря­ков (там до­воль­но пё­с­т­ро). Са­мое глав­ное син­так­сис, по-мо­е­му. В древ­не­ази­ат­ских язы­ках пред­ло­же­ние очень жё­ст­ко, как фор­му­лы в рим­ском пра­ве. Там прак­ти­че­с­ки уби­ра­ет­ся раз­ни­ца меж­ду пред­ло­же­ни­ем и сло­вом. А в рус­ском пись­мен­ном язы­ке очень раз­бол­тан­ный син­так­сис, гор­да име­но­ва­е­мый «сво­бод­ным по­ряд­ком слов». Это очень хре­но­ва­то, на мой взгляд. От древ­не­ази­ат­ско­го (па­ле­о­ази­ат­ско­го) суб­ст­ра­та у ме­ня ми­ни­ма­лизм.

– Это всё-та­ки прав­да, что ты ра­бо­та­ешь сто­ро­жем в клу­бе «Га­лак­ти­ка», или это фиш­ка?!

– Я ра­бо­таю, да, а Ва­ся в ас­пи­ран­ту­ре учит­ся. По­том по­ме­ня­ем­ся.

 

 2. «Мы наш… Мы но­вый…» – судь­бы ли­те­ра­ту­ры и ци­ви­ли­за­ции

 

– Как те­бе око­ло­ли­те­ра­тур­ный скан­дал, свя­зан­ный с име­нем Са­ду­ла­е­ва? Не­ко­то­рые ут­верж­да­ют, что это та­кой пи­ар пе­ред Бу­ке­ром и «Боль­шой кни­гой». Ва­ся, про­яс­ни си­ту­а­цию, те­бе из Кам­чат­ских вул­ка­нов вид­нее, не­же­ли мне.

– Ну, толь­ко до ме­ня до­шли. Во­об­ще на Кам­чат­ке с кни­га­ми ту­го – по­это­му я и стал кри­ти­ком. Пи­а­рит – та­ки да, но не в сго­во­ре с Рам­за­ном Ка­ды­ро­вым. Я не осо­бен­но в кур­се, Са­ду­ла­е­ва под­дер­жу ко­с­вен­но.

– У Ан­ны Пав­лов­ны Ше­рер про­хо­дит ве­ли­ко­свет­ский при­ём, суть ко­то­ро­го – со­брать ме­ст­ные сплет­ни. Вот сей­час все, ко­му толь­ко не лень, спо­рят: нуж­ны ли­те­ра­тур­ные пре­мии или все их в по­мой­ку, или раз­де­лить на ка­кие-то груп­пы. Кста­ти, лич­но я не от­ка­зы­ва­юсь от пре­мии Вик­то­ра Сте­па­но­ви­ча, ес­ли бу­дешь вру­чать, даю че­ст­ное бой­ска­ут­ское, что при­еду к те­бе на вул­ка­ны, как го­во­рит­ся, и пре­мию по­лу­чить, на те­бя, до­ро­гой Ва­ся, по­смо­т­реть, ну и се­бя по­ка­зать, что­бы все на­ко­нец-то по­ня­ли, что я су­ще­ст­вую, я жи­вой и на­сто­я­щий.

– Пре­мию на­до вру­чать то­му, ко­му день­ги боль­ше всех нуж­ны, я так ду­маю. Пре­мий во­об­ще долж­но быть боль­ше и раз­ных. Каж­дый кри­тик и пи­са­тель мо­жет свою пре­мию за­ве­с­ти. Ты зна­ешь, у ме­ня же есть пре­мия за кри­ти­че­с­кую кри­ти­ку им. В.Ши­ря­е­ва, 3 кг ба­лы­ка и две бу­тыл­ки вод­ки. Она вир­ту­аль­но на­граж­де­на Ва­ле­рии Жа­ро­вой, толь­ко вру­чить по­ка не мо­гу, не был в этом го­ду в Ле­нин­гра­де. Боль­шую Чер­но­мыр­дин­скую на­до об­су­дить с на­след­ни­ка­ми?.. Хо­тя мож­но и по­ми­мо на­след­ни­ков.

– Ка­кая из ны­не здрав­ст­ву­ю­щих пре­мий те­бе на­и­бо­лее сим­па­тич­на?

– На­и­бо­лее сим­по­тич­ная пре­мия, ко­то­рую я сам мог бы по­лу­чить. Дав­но идут раз­го­во­ры за пре­мию им. Бе­лин­ско­го для кри­ти­ков. А из про­стых – Ка­за­ков­ка хо­ро­шо. «По­че­му Вор­ку­та? А я там си­дел».

– Ты уч­ре­дил пре­мию име­ни са­мо­го се­бя хо­ро­ше­го. Уже есть пер­вый ла­у­ре­ат. Ог­ла­си­те спи­соч­ный со­став пре­тен­ден­тов на сле­ду­ю­щие 2 бу­тыл­ки вод­ки и 3 кг ба­лы­ка в этом го­ду, или из-за кри­зи­са пре­мия не бу­дет на­зна­чать­ся?

– Алек­сандр Ка­ра­сёв со сво­и­ми ги­б­ри­да­ми кри­ти­ки/ска­за силь­ный пре­тен­дент. Ты, Ар­тур. По­том стар­шим на­до то­же вру­чить, для по­ряд­ка. Ес­ли при­мут, бу­дет хо­ро­шо.

Артур АКМИНЛАУС
Артур АКМИНЛАУС

– Ва­си­лий, по­го­во­рим о мо­ло­дё­жи. Есть на ко­го бро­сить взгляд или всё на­столь­ко пе­чаль­но, что да­же упо­ми­нать не сто­ит? Я не о Шар­гу­но­ве и иже с ним, ко­му уже воз­ле трид­ца­ти или не­множ­ко за трид­цать с хво­с­ти­ком или хво­с­ти­щем, и я не о тех, кто уве­шал­ся пре­ми­аль­ны­ми ли­с­та­ми, как фи­го­вы­ми ли­с­точ­ка­ми. Я дей­ст­ви­тель­но о мо­ло­дё­жи, ко­то­рая де­ла­ет свои пер­вые ша­ги в ли­те­ра­ту­ре. Вот в про­шлом го­ду я счи­тал, что та­кой са­мо­ро­док объ­я­вил­ся. Я про Гул­лу Хи­ра­че­ва, ко­то­рый на по­вер­ку ока­зал­ся Али­сой Га­ни­е­вой.

– О мо­ло­дё­жи труд­но го­во­рить, по­то­му что это де­ло на всю жизнь, и соб­ст­вен­но в ли­те­ра­ту­ре я ори­ен­ти­ру­юсь не­бо­га­то. Но­вый про­ект Алё­ны Чур­ба­но­вой и Ев­ге­ния Ни­ки­ти­на «ОБ­КЛЁП» очень хо­рош, об­ра­ти вни­ма­ние. Во­ло­ди Коч­не­ва «про­за без за­пя­тых» мне на не­ко­то­рые мыс­ли спо­с­пе­ше­ст­во­ва­ла. Куз­не­цо­ву Иго­рю и Алё­хи­ну на­до на­нять ка­ких-ни­будь де­во­чек, что­бы пе­ре­ве­ли их на ан­г­лий­ский. Это хо­ро­ший ход бу­дет. У Ле­ны Ге­ор­ги­ев­ской ин­те­рес­ная оп­ти­ка, по­хо­жа на гра­вю­ры Трид­ца­ти­лет­ней вой­ны (Les Grandes Miseres de la Guerre).

Вобщ, там кон­крет­но на­до ре­шать. Я как кри­ти­че­с­кий кри­тик ска­жу за кри­ти­ков. Кри­ти­ков мо­ло­дых у нас мно­го хо­ро­ших и раз­ных. Ты, Бой­ко (прав­да, его че­го-то в пси­хи­а­т­рию уво­дит), Жа­ро­ва, Жи­те­нёв Алек­сандр, Алек­сей Ко­ро­ваш­ко. Ну и мно­гих пе­ре­чис­лять. Тут опас­ность об­щая, что у мно­гих дей­ст­ву­ю­щих кри­ти­ков кри­ти­ка на вто­ром пла­не, ли­бо по­сле сти­хов, ли­бо по­сле про­зы, ли­бо по­сле жур­на­ли­с­ти­ки, по­сле ли­те­ра­ту­ро­ве­де­ния, по­сле дру­гой. Это не­мно­го хре­но­ва­то. Вот Жа­ро­ва ти­по от­ка­за­лась кри­ти­ку пи­сать, ре­ши­ла, про­зо лу­че. По­это­му я всем го­во­рю: ли­те­ра­ту­ру со­зда­ли ли­те­ра­ту­ро­ве­ды. На са­мом вер­ху – кри­ти­ка кри­ти­ки, по­ни­же – про­сто кри­ти­ка, а ещё ни­же – пи­са­те­ли ко­по­шат­ся.

– За по­след­ний год ка­кие кни­ги при­влек­ли твоё кам­ча­даль­ское вни­ма­ние?

– Я своё вни­ма­ние пол­но­стью кон­тро­ли­рую. Книг у нас прак­ти­че­с­ки нет и сеть очень сла­ба, по­это­му я в ос­нов­ном ра­бо­таю по кри­ти­кам. Ро­ма­ны ме­ня во­об­ще не при­вле­ка­ют, это мёрт­вый ро­ман­ти­че­с­кий жанр. Ес­ли бо­лее об­що, на­хей­ра че­ло­ве­ку чи­тать?.. За ли­те­ра­ту­рой во­об­ще сле­дить не на­до, на­до сле­дить за язы­ком. Учить рус­ский язык мож­но на Роб­ски и Ми­на­е­ве, мож­но по Дон­цо­вой, и го­раз­до лег­че, чем по «Пер­су». Для раз­вле­че­ния?.. Нам та­кие чи­та­те­ли не нуж­ны, ко­то­рые раз­вле­ка­ют­ся. Ка­нон есть – это Пуш­кин–До­сто­ев­ский–Тол­стой, чи­тать – не пе­ре­чи­тать. По­это­му со­вер­шен­но не­важ­но, что чи­тать во­об­ще. Сей­час чте­ние оди­на­ко­вых кни­жек – та­со­ва­ние карт.

По по­во­ду спи­с­ка для те­бя. Я за пол­но­стью сво­бод­ный кон­текст и за бес­пред­по­сы­лоч­ное, «дет­ское» чте­ние. Мож­но се­бе пред­ста­вить че­ло­ве­ка, ко­то­рый все тек­с­ты чи­та­ет на фо­не Грим­мельсга­у­зе­на. Или ко­то­рый чи­тал Фа­де­е­ва и не чи­тал Тол­сто­го. Или ко­то­рый счи­та­ет, что Мар­кес под­ра­жал Са­ду­ла­е­ву, по­че­му нет?

– Я как-то кос­нул­ся те­мы, ка­кой рус­ский до­сто­ин Но­бе­лев­ской пре­мии, по­лу­чил мас­су от­ве­тов, в не­ко­то­рых ме­ня про­сто зу­бо­дро­би­тель­но сло­вес­но от­пи­на­ли, слов­но я ко­му на­роч­но плю­нул в ли­цо. И всё же, на твой взгляд, есть из рос­сий­ских ав­то­ров до­стой­ный по­ехать в Шве­цию за мил­ли­о­ном?

– Мне лег­че са­мо­му на­пи­сать что-ни­будь на Но­бе­ля, чем най­ти под­хо­дя­щее. На­до взять «Вой­ну и мир», или «Ан­ну Ка­ре­ни­ну», или «Вос­кре­се­ние» и пе­ре­ло­жить на со­вре­мен­ные нра­вы. В ра­бо­те обыч­но и ло­ги­ка по­яв­ля­ет­ся, и све­жие мыс­ли, и т.д. Вот по­ка на­пи­шешь, и до Но­бе­ля до­зре­ешь.

– Ме­ня все­гда ин­те­ре­су­ет по­зи­ция: пи­са­тель и по­ли­ти­ка. Дол­жен он в ней уча­ст­во­вать или быть от неё сво­бод­ным?

– От­лич­ный во­прос! Тут со­вер­шен­но об­рат­ное от­но­ше­ние, я пи­сал об этом в «Грам­ма­ти­ке и вла­с­ти». Сей­час лю­бой на­чаль­ник в си­лу за­ни­ма­е­мо­го яв­ля­ет­ся ВПЗР. До на­ступ­ле­ния ТВ Лев Тол­стой мог за пе­чат­ным стан­ком пе­ре­иг­рать го­су­да­ря и цер­ковь. Дей­ст­ву­ю­щие пи­са­те­ли (па­с­ты­ри язы­ка) – это не со­чи­ни­те­ли не­по­нят­ных книг ти­ра­жом три ты­ся­чи эк­земп­ля­ров, а Вла­ди­мир Пу­тин, Вик­тор Чер­но­мыр­дин, Вла­ди­мир Жи­ри­нов­ский, Рам­зан Ка­ды­ров, Бо­рис Ель­цин и т.д. Вот они – ве­ли­кие пи­са­те­ли! А по жур­на­лам – ли­те­рат­ские ко­по­ше­ния.

– Ты в кур­се, что идёт под­пис­ная кам­па­ния, не пу­тай, до­ро­гой Ва­ся, с пе­ре­пи­сью на­се­ле­ния. На­де­юсь, те­бя вне­сли в спи­сок как на­ци­о­наль­ную кам­ча­даль­скую до­сто­при­ме­ча­тель­ность. Но я не об этом. Мы с то­бой вро­де как бы ком­форт­но про­пи­са­лись в «Ли­т­Рос­сии». Ну, ты ещё по­лу­чил ос­вайс в «Ура­ле». Как те­бе «Ли­т­Рос­сия»? Есть мне­ние не­ко­то­рых то­ва­ри­щей, ко­то­рые да­же очень близ­ки к ли­те­ра­тур­но­му ту­ло­ви­щу, что на­ша га­зе­та пах­нет жел­тиз­ной. Что глав­ный – че­ло­век ин­те­рес­ный, лю­бит стал­ки­вать кри­ти­ков и ли­те­ра­тур­ное со­об­ще­ст­во лба­ми, да так, что­бы ис­кры из глаз сы­па­лись. Ес­те­ст­вен­но, ес­ли бы ме­ня на пла­хе спро­си­ли, ко­го вы­би­рать: «Ли­т­Рос­сию» или «Лит­га­зе­ту» с её ли­те­ра­тур­ны­ми по­ли­тин­фор­ма­ци­я­ми, я бы ду­шу от­дал за «Ли­т­Рос­сию», и не по­то­му, что пуб­ли­ку­ет мой бред, как мно­гие счи­та­ют, хо­тя за­ча­с­тую бред – это имен­но та прав­да, ко­то­рую не хо­тят слу­шать. Как го­во­рит­ся, что у пья­но­го на язы­ке, то у трез­во­го на уме.

– В «Ли­те­ра­тур­ке» Пи­ро­гов силь­ная фи­гу­ра, а всё ос­таль­ное мож­но не чи­тать. В це­лом «Ли­т­Рос­сия» силь­ней. А дис­кус­сии – это хо­ро­шо, ни­ка­кой жел­тиз­ны я тут не ви­жу, раз­ве толь­ко лёх­кая не­бреж­ность. Это щас мод­на – сasual.

– Ва­си­лий, ты не жаж­дешь по­ба­ло­вать из­ба­ло­ван­ную ли­те­ра­тур­ную пуб­ли­ку сво­им твор­че­ст­вом в про­зе на кутх­и­ан­ском язы­ке или оша­ра­шить сти­хо­твор­ным ям­бом?

– По­след­ние сти­хи: «Все го­ро­да на­зы­ва­ют­ся го­род, все ре­ки – во­да/ Или боль­шая во­да, как, на­при­мер, Ени­сей». В чи­с­том жа­н­ре и во­об­ще «в жа­н­ре» я ра­бо­тать не хо­чу, а вот ги­б­ри­ды кри­ти­ки и рас­ска­за, кри­ти­ки и ро­ма­на, кри­ти­ки и сти­хо­тво­ре­ния – это воз­мож­но, пре­це­ден­ты есть. Кри­ти­че­с­кий ре­а­лизм, ко­ро­че!

 

3. Кри­ти­ка кри­ти­ки и не­мно­го о но­во­язе

 

– Смеш­ной во­прос: что же та­кое кри­ти­ка и с чем её на­до ку­шать?

– Кри­ти­ка – это во­об­ще на­ше всё. А ли­те­ра­ту­ра – это часть кри­ти­ки, во­зом­нив­шая о се­бе. Это моя фор­му­ла. Кри­ти­ка в сущ­но­с­ти – это про­сто вни­ма­тель­ное чте­ние. А уже как её увя­зы­ва­ют с книж­ным биз­не­сом, как её пы­та­ют­ся под­чи­нить се­бе то ав­тор, то книж­ный биз­нес – это их­ние смеш­ные фон­та­зии. Кри­ти­ка у них на по­бе­гуш­ках бе­гать не бу­дет.

– По­яви­лась кри­ти­ка кри­ти­ки – но­вый жанр, ну­жен ли он? Про­сто в по­след­нее вре­мя в «Ли­т­Рос­сии» уже вто­рой или тре­тий но­мер очень це­ле­на­прав­лен­но идёт яко­бы кри­ти­ка кри­ти­ки – ста­тьи Ю.Сер­ба, по­том Та­ть­я­ны Ле­с­те­вой, в ко­то­рых они кри­ти­ку­ют но­во­яз ли­те­ра­тур­ной Рос­сии. Кон­ца и края это­му не ви­дать, как-то всё это ис­кус­ст­вен­но и скуч­но­ва­то. Ес­ли уж вы­ра­жать­ся но­во­язом – дви­жу­ха на ров­ном ме­с­те. Уди­ви­тель­но, что но­во­яз ува­жа­е­мые оп­по­нен­ты об­на­ру­жи­ли вдруг слу­чай­но толь­ко в ста­ть­ях Ши­ря­е­ва и Ак­мин­ла­у­са (хо­тя я под­го­тов­лю вы­бор­ку «пер­лов» но­во­яза от дру­гих кри­ти­ков, по срав­не­нию с ни­ми мы с Ва­си­ли­ем – это дет­ский ле­пет).

– Я уже го­тов­лю им наш кам­чат­ский от­вет. То, к че­му сво­дят эти то­ва­ри­щи, дей­ст­ви­тель­но скуч­но. Они дре­му­чие. Их в шко­ле на­учи­ли пи­сать по ор­фо­гра­фии, они и ду­ма­ют, что это рус­ский язык. Они ти­по Ав­ва­ку­ма Пе­т­ро­ви­ча не чи­та­ли и воб­ще XVII век. Там го­раз­до сво­бод­ней с пра­во­пи­са­ни­ем бы­ло, по­это­му до­воль­но стран­но, что, на­при­мер, Юрий Ва­си­лич Буй­да на­зы­ва­ет XVII век без­дар­ным. Рус­ских язы­ков во­об­ще мно­го. Раз­ных.

Кри­ти­ка кри­ти­ки – это пе­ре­до­вая часть кри­ти­ки. Её за­да­ча, что­бы кри­ти­ка осо­зна­ла свою кри­ти­че­с­кую сущ­ность. Как го­во­рил Гэн­дальф в пе­ре­во­де Гоб­ли­на: «До­б­ро по­бе­дит в пер­спек­ти­ве. А по­ка бе­ри шаш­ку и ру­бай эту не­чисть в ко­пу­с­ту». Кри­ти­че­с­кая кри­ти­ка – это стра­на по­бе­див­ше­го чи­та­те­ля.

– Ка­кие про­из­ве­де­ния ты бы под­вер­гал кри­ти­ке, как ты ре­ша­ешь: кри­ти­ко­вать – не кри­ти­ко­вать, как вы­би­ра­ешь ма­те­ри­ал для сво­ей ра­бо­ты?

– Я всё ста­ра­юсь кри­ти­че­с­ки чи­тать, в хо­ро­шем смыс­ле. Ино­гда ля­пы спо­соб­ст­ву­ют, ду­ма­ешь, по­че­му так, на­чи­на­ешь ко­пать. За это я и люб­лю ля­пы. Ино­гда пы­та­ешь­ся пред­ста­вить се­бя на ме­с­те ав­то­ра, как сам бы ре­шал те­му. Ино­гда из-за зна­ком­ст­ва с ав­то­ром ин­те­рес­но, как имен­но этот че­ло­век на­пи­сал, что на­пи­сал, по­хож ли он на свои со­чи­не­ния, ка­кие книж­ки он в дет­ст­ве чи­тал, ка­кой у не­го background. Я на сто­ро­не чи­та­те­ля обыч­но вы­сту­паю. Роль чи­та­те­ля при­вык­ли не­до­оце­ни­вать и пе­ре­оце­ни­вать ав­то­ра и про­фес­си­о­наль­но­го кри­ти­ка. На са­мом де­ле ка­че­ст­во чте­ния боль­ше за­ви­сит от снаб­же­ния кис­ло­ро­дом чи­та­тель­ско­го моз­га, чем от ка­че­ст­ва кни­ги.

Есть гнус­ная тен­ден­ция ог­ра­ни­чи­вать чи­та­те­ля. Чтоб он ту­по счи­ты­вал на­пи­сан­ное ав­то­ром. Это же скуч­но. Ко­му нуж­но та­кое чте­ние?.. На­ши ав­то­ры ещё в ВПЗРов не на­и­г­ра­лись. Ког­да че­ло­век не про­сто бе­га­ет гла­за­ми по строч­кам, а при этом ду­ма­ет, и чи­та­е­мое по­мо­га­ет ду­мать – это очень хо­ро­шо. По­это­му ме­ня раз­ные тех­ни­ки чте­ния ин­те­ре­со­ва­ют. Мож­но по-вся­ко­му чи­тать: за­дом на­пе­рёд, спра­ва на­ле­во, из се­ре­ди­ны, по­след­ние строч­ки толь­ко, толь­ко за­гла­вия и ан­но­та­ции, толь­ко ог­лав­ле­ние, мож­но га­дать по кни­ге, а кни­гу сов­сем не чи­тать, ну и т.д.

– Ан­д­рей Ру­да­лёв уже вто­рой год ис­то­во про­по­ве­ду­ет но­вое ре­ли­ги­оз­но-ли­те­ра­тур­ное те­че­ние – но­вый ре­а­лизм. Я так и не мо­гу по­нять, чем от­ли­ча­ет­ся он, к при­ме­ру, от ста­ро­го ре­а­лиз­ма. И был ли во­об­ще этот пре­сло­ву­тый ста­рый ре­а­лизм?

– Я ска­жу, НР дей­ст­ви­тель­но име­ет осо­бен­ность. Он, по­ни­ма­ешь, на фо­то­гра­фию орен­ти­ру­ет­ся и на ки­не­ма­то­графф, то есть об­раз стро­ит­ся как в ки­но, или им­пре­си­я­низм, как у Шар­гу­но­ва. Хо­тя вот на До­сто­ев­ско­го те­атр ока­зы­вал влияние. Ну и даль­ше есть де­та­ли. По НР я вы­ска­жусь по­дроб­нее.

– К го­ло­су ка­ко­го кри­ти­ка се­го­дня до­стой­но при­слу­ши­вать­ся?

Ни к ка­ко­го. «Ве­рить в на­ше вре­мя нель­зя ни­ко­му. Мне – мож­но» ((с) Мюл­лер–Бро­не­вой). Хо­ро­ший кри­тик хо­рош сти­ли­с­ти­че­с­ки, но это не зна­чит, что ему сле­ду­ет до­ве­рять. Хо­ро­шо ра­бо­та­ют То­по­ров, Ан­ку­ди­нов, Пи­ро­гов, Ман­цов, но из это­го ни­че­го не сле­ду­ет. Они все свои за­да­чи ре­ша­ют, соб­ст­вен­ные. А во­об­ще sapere aude.

– А есть не­при­кос­но­вен­ные кри­ти­ки, ко­то­рых тро­гать не сто­ит?

– Это про­ти­во­ре­чит по­ня­тию кри­ти­ки. Вре­ме­ни про­сто не на всех хва­та­ет. Ну и ты зна­ешь, Ар­тур, моя кри­ти­ка все­гда по­ли­ти­че­с­ки кор­рект­на. Это глав­ное.

– Во­прос, ко­неч­но, ка­верз­ный, но что по­де­лать, как го­во­рит­ся, на­звал­ся груз­дем, сам зна­ешь, ку­да по­ле­зай. Твой па­трон по «Ура­лу», Сер­гей Бе­ля­ков как кри­тик те­бе ин­те­ре­сен?

– Да, я всё его в «Ча­с­Ко­ре» чи­таю. В Лип­ках мы по­дроб­но об­суж­да­ли. Пре­сло­ву­тая «бе­за­пел­ля­ци­он­ность» – это про­сто ри­то­ри­че­с­кий при­ём для по­нят­но­с­ти, я тут ни­ка­ко­го кри­ме­на­ла не ви­жу. Это ин­те­ле­ген­ция, ко­то­рая при­вык­ла не­сти око­ле­си­цу (в точ­ном смыс­ле), че­го-то по­ко­раб­ли­ва­ет­ся от это­го. По­том, Бе­ля­ков ис­то­рик, и это на­ла­га­ет от­пе­ча­ток, на­при­мер, ци­ти­ру­ет­ся то, что мож­но бы­ло бы не ци­ти­ро­вать, а ска­зать сво­и­ми сло­ва­ми. У ме­ня то­же, на­при­мер, ук­лон в сто­ро­ну об­ще­го язы­ко­зна­ния, что тут та­ко­го?.. Хо­тя ко­му-то мо­жет быть не­о­быч­но. Ну и вку­сы раз­ные. Для Бе­ля­ко­ва важ­нее Го­голь, Оле­ша, Ка­та­ев (там мно­го при­ла­га­тель­ных). А я вос­пи­ты­вал­ся на Воль­те­ре, Свиф­те, Сал­ты­ко­ве – их сей­час во­об­ще не счи­та­ют ху­до­же­ст­вен­ной ли­те­ра­ту­рой.

– Ско­ро по­явит­ся тер­мин «ши­ря­ев­ки». Ты так дол­го но­сишь ма­с­ку, не бо­ишь­ся, что за­бу­дешь, кто ты был под ней на са­мом де­ле?

– Мы с бра­том но­сим ма­с­ку по­пе­ре­мен­но, чтоб не за­дох­нуть­ся, а тер­мины «ва­сиз­мы» и «ши­ря­ев­щи­на» уже по­яви­лись. По по­во­ду ма­с­ки – это, Ар­тур, ка­са­ет­ся и те­бя.

– Сча­с­тье в том, что­бы ка­зать­ся и быть од­ним и тем же. Я тот, кем ка­жусь – че­ло­век в ма­с­ке.

Что хо­чет­ся ска­зать на­пос­ле­док до­ро­го­му Ва­си­лию. Ни один че­ло­век на све­те – на зем­ле или на не­бе­сах, – не бу­дет ви­нить те­бя за то, что ты хо­чешь пи­сать кри­ти­ку и даль­ше! Дер­зай, Ва­ся!


Артур АКМИНЛАУС




Поделитесь статьёй с друзьями:
Кузнецов Юрий Поликарпович. С ВОЙНЫ НАЧИНАЮСЬ… (Ко Дню Победы): стихотворения и поэмы Бубенин Виталий Дмитриевич. КРОВАВЫЙ СНЕГ ДАМАНСКОГО. События 1967–1969 гг. Игумнов Александр Петрович. ИМЯ ТВОЁ – СОЛДАТ: Рассказы Кузнецов Юрий Поликарпович. Тропы вечных тем: проза поэта Поколение Егора. Гражданская оборона, Постдайджест Live.txt Вячеслав Огрызко. Страна некомпетентных чинуш: Статьи и заметки последних лет. Михаил Андреев. Префект. Охота: Стихи. Проза. Критика. Я был бессмертен в каждом слове…: Поэзия. Публицистика. Критика. Составитель Роман Сенчин. Краснов Владислав Георгиевич.
«Новая Россия: от коммунизма к национальному
возрождению» Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель Вячеслав Огрызко. Отечественные исследователи коренных малочисленных народов Севера и Дальнего Востока Казачьему роду нет переводу: Проза. Публицистика. Стихи. Кузнецов Юрий Поликарпович. Стихотворения и поэмы. Том 5. ВСЁ О СЕНЧИНЕ. В лабиринте критики. Селькупская литература. Звать меня Кузнецов. Я один: Воспоминания. Статьи о творчестве. Оценки современников Вячеслав Огрызко. БЕССТЫЖАЯ ВЛАСТЬ, или Бунт против лизоблюдства: Статьи и заметки последних лет. Сергей Минин. Бильярды и гробы: сборник рассказов. Сергей Минин. Симулянты Дмитрий Чёрный. ХАО СТИ Лица и лики, том 1 Лица и лики, том 2 Цветы во льдах Честь имею: Сборник Иван Гобзев. Зона правды.Роман Иван Гобзев. Те, кого любят боги умирают молодыми.Повесть, рассказы Роман Сенчин. Тёплый год ледникового периода Вячеслав Огрызко. Дерзать или лизать Дитя хрущёвской оттепели. Предтеча «Литературной России»: документы, письма, воспоминания, оценки историков / Составитель Вячеслав Огрызко Ительменская литература Ульчская литература
Редакция | Архив | Книги | Реклама | Конкурсы



Яндекс цитирования