Архив : №44-45. 04.11.2011

Не тот материал

Георгия Куницына ещё при Хрущёве стали готовить к роли партийного начальника в литературе. По замыслу секретарей ЦК КПСС Петра Демичева и Александра Шелепина, он должен был вскоре после «дворцового» переворота 1964 года возглавить на Старой площади отдел культуры. Но человек не захотел быть винтиком системы. У него оказался характер. И за это ему при Брежневе выписали «волчий» билет. Как заметил историк советской литературы Алексей Кондратович, партийного руководителя литературой из Куницына не получилось: «не тот материал».

 

Георгий Ива­но­вич Ку­ни­цын ро­дил­ся 22 ап­ре­ля 1922 го­да в Ир­кут­ской об­ла­с­ти в де­рев­не Ку­ни­цы­но Ка­чуг­ско­го рай­о­на. Его отец был охот­ни­ком. Сам он на хлеб стал за­ра­ба­ты­вать чуть ли не с ма­ло­лет­ст­ва. Так, в две­над­цать лет Ку­ни­цын всё ле­то про­вёл на под­соб­ных ра­бо­тах в од­ной из пар­тий, ко­то­рая за­ни­ма­лась изы­с­ка­ни­ем же­лез­но­до­рож­но­го пу­ти Тай­шет–Ле­на. По­том он пла­вал ма­т­ро­сом по Ле­не, Ви­люю и Ал­да­ну.

В 1938 го­ду Ку­ни­цын всту­пил в ком­со­мол и стал пре­по­да­вать ис­то­рию в шко­ле ра­бо­чей мо­ло­дё­жи в ма­лень­ком си­бир­ском го­род­ке Ки­рен­ске. Ког­да на­ча­лась вой­на, его при­зва­ли в ар­мию и от­пра­ви­ли в Чер­ни­гов­ское во­ен­но-ин­же­нер­ное учи­ли­ще. Поз­же в дни 40-ле­тия По­бе­ды он сту­ден­там ин­сти­ту­та им. Гне­си­ных рас­ска­зы­вал: «Мне по­вез­ло. Я по­пал на фронт толь­ко в 1942 го­ду под Ста­лин­град в зва­нии лей­те­нан­та, ко­ман­ди­ра са­пёр­но­го взво­да ми­нё­ров-под­рыв­ни­ков. Вы­са­ди­лись мы в де­вя­но­с­та ки­ло­ме­т­рах от шта­ба фрон­та Ро­кос­сов­ско­го, в Ка­мы­ши­не, и трое су­ток до­би­ра­лись до фрон­та толь­ко но­ча­ми. Ста­лин­град­ская степь, как гла­диль­ная до­с­ка, ров­ная, гла­зу за­це­пить­ся не за что, и не­мец­кие са­мо­лё­ты го­ня­лись днём по этой сте­пи за каж­дым от­дель­ным че­ло­ве­ком. Го­ня­лись и ду­ма­ли, что у нас сов­сем не хва­та­ет войск. На­ши са­мо­лё­ты не под­ни­ма­лись с ни­ми в бой. А но­чью… Как толь­ко тем­не­ло, так не­из­ве­ст­но от­ку­да бра­лись вой­ска. Сплош­ные по­то­ки на­ших войск, тан­ки, ар­тил­ле­рия стя­ги­ва­лись к Ста­лин­гра­ду в ти­ши­не <…> Ме­ня сна­ча­ла на­пра­ви­ли ко­ман­ди­ром взво­да на Дон. Наш ба­та­ль­он мин­но-под­рыв­ной, 126-й, стро­ил там мост. Мо­же­те ли вы пред­ста­вить, ка­кой бес­смыс­ли­цей нам это ка­за­лось? Стро­ить мост на гла­зах у нем­цев, что мы де­ла­ли день и ночь. День и ночь! За­би­ва­ем но­чью сваи, а как толь­ко рас­свет – не­мец­кие са­мо­лё­ты их все в ще­пу! Лю­ди гиб­нут, и всё плы­вёт по ре­ке раз­би­тое. И сно­ва бьём в этом же ме­с­те. Ес­те­ст­вен­но, воз­ни­ка­ет во­прос: за­чем это?! И толь­ко по­том, ког­да на­ча­лось на­ступ­ле­ние, я уз­нал, за­чем. Это бы­ла лож­ная пе­ре­пра­ва».

Под Ста­лин­гра­дом Ку­ни­цын по­лу­чил своё пер­вое ра­не­ние. По­том не­мец­кие пу­ли до­ста­ли его на Кур­ской ду­ге. Дваж­ды ему не по­вез­ло и на Кар­па­тах. По­след­нее тя­жё­лое ра­не­ние он по­лу­чил 30 сен­тя­б­ря 1944 го­да в Че­хии в бо­ях на Дук­лин­ском пе­ре­ва­ле.

По­сле вой­ны Ку­ни­цын окон­чил сра­зу два фа­куль­те­та – ис­то­ри­че­с­кий и фи­ло­ло­ги­че­с­кий Там­бов­ско­го пе­дин­сти­ту­та, но в шко­лу уже не вер­нул­ся, за­няв­шись пар­тий­ной ра­бо­той. В 1954 го­ду его на­зна­чи­ли за­вот­де­лом про­па­ган­ды Там­бов­ско­го об­ко­ма КПСС. Спу­с­тя три го­да он в ка­че­ст­ве по­ощ­ре­ния был на­прав­лен на учё­бу в Ака­де­мию об­ще­ст­вен­ных на­ук при ЦК КПСС.

В 1961 го­ду Ле­о­нид Иль­и­чёв при­гла­сил вы­пу­ск­ни­ка Ака­де­мии, толь­ко что за­щи­тив­ше­го кан­ди­дат­скую дис­сер­та­цию «Ле­нин о клас­со­во­с­ти и пар­тий­но­с­ти ли­те­ра­ту­ры», ин­ст­рук­то­ром в от­дел про­па­ган­ды и аги­та­ции ЦК КПСС по со­юз­ным ре­с­пуб­ли­кам. Ку­ни­цын по­ка­зал се­бя очень ра­бо­то­спо­соб­ным, а глав­ное – очень дель­ным со­труд­ни­ком. Не слу­чай­но уже че­рез год он по­шёл на по­вы­ше­ние, став за­ве­ду­ю­щим сек­то­ром ки­не­ма­то­гра­фии иде­о­ло­ги­че­с­ко­го от­де­ла ЦК. Как по­том вы­яс­ни­лось, луч­ше­го пар­тий­но­го ру­ко­во­ди­те­ля со­вет­ским ки­но у нас ни до, ни по­сле Ку­ни­цы­на не бы­ло. Ан­д­рей Тар­ков­ский не зря на­зы­вал его сво­им ан­ге­лом-хра­ни­те­лем. Это ведь имен­но Ку­ни­цын про­бил ему фи­нан­си­ро­ва­ние съё­мок филь­ма «Ан­д­рей Руб­лёв».

Мно­гие ру­ко­во­ди­те­ли твор­че­с­ких ор­га­ни­за­ций, ко­то­рые по дол­гу служ­бы по­сто­ян­но про­па­да­ли в це­ков­ских ка­би­не­тах на Ста­рой пло­ща­ди, не раз от­ме­ча­ли вы­со­ко­об­ра­зо­ван­ность Ку­ни­цы­на и его так­тич­ность по от­но­ше­нию к ху­дож­ни­кам. «Ге­ор­гий Ива­но­вич Ку­ни­цын, – вспо­ми­нал за­ме­с­ти­тель глав­но­го ре­дак­то­ра жур­на­ла «Но­вый мир» Алек­сей Кон­дра­то­вич, – ли­цо по мно­гим при­чи­нам лю­бо­пыт­ное. Пер­вый раз я раз­го­ва­ри­вал с ним по те­ле­фо­ну по по­во­ду ка­кой-то ста­тьи – спо­ри­ли на на­шу веч­ную те­му: ма­лень­кий че­ло­век или по­ло­жи­тель­ный ге­рой. Те­ма, вы­со­сан­ная кри­ти­ка­ми из паль­ца, ни­ка­ких та­ких ма­лень­ких, «при­зем­лён­ных» и пр. лю­дей мы не ис­ка­ли, про­сто все­гда ис­хо­ди­ли из ста­рой и пре­крас­ной ли­те­ра­тур­ной тра­ди­ции: каж­дый че­ло­век ли­те­ра­ту­ре ин­те­ре­сен, а обыч­ный, про­стой, не зна­ме­ни­тый и уж тем бо­лее не ря­же­ный (а сколь­ко их, ря­же­ных, в ли­те­ра­ту­ре), – вот та­кой че­ло­век – её на­сто­я­щий и глав­ный пер­со­наж. Во­об­ще обыч­ная де­мо­кра­ти­че­с­кая тра­ди­ция. Из­ряд­но за­бы­тая, ко­неч­но, хо­тя по­кло­нов клас­си­кам, ре­во­лю­ци­он­ным де­мо­кра­там у нас от­би­ва­ли, по­жа­луй, пре­до­ста­точ­но. По­кло­ны, обя­за­тель­ные в ста­ть­ях и дис­сер­та­ци­ях, но толь­ко не на прак­ти­ке. Как толь­ко прак­ти­ка, – так сра­зу и «за­зем­лён­ность», и «ма­лень­кий че­ло­век», и «от­сут­ст­вие мас­штаб­но­с­ти», и ещё мно­же­ст­во на­при­ду­ман­ных кри­ти­ко-со­че­та­ний. Вот я и го­во­рил с Ку­ни­цы­ным об этом, ко­неч­но, не в та­ких вы­ра­же­ни­ях. Он спо­рил, вну­шал мне что-то, но как-то не­уве­рен­но и по­то­му не­убе­ди­тель­но. Эта не­уве­рен­ность ме­ня уди­ви­ла: всё-та­ки боль­шое на­чаль­ст­во – за­ме­с­ти­тель у По­ли­кар­по­ва, за­ве­ду­ю­ще­го от­де­лом ЦК» (А.Кон­дра­то­вич. Но­во­мир­ский днев­ник. М., 1991).

Это не оз­на­ча­ло, что Ку­ни­цын уже тог­да был бун­та­рём. Нет, в го­ды хру­щёв­ской «от­те­пе­ли» он ещё ос­та­вал­ся че­ло­ве­ком си­с­те­мы, в чьи обя­зан­но­с­ти вхо­ди­ло по­дав­ле­ние вся­ко­го ина­ко­мыс­лия. Не знаю, со­зна­тель­но или под дав­ле­ни­ем на­чаль­ст­ва, но в мае 1963 го­да его под­пись по­яви­лась под очень мер­зо­па­ко­ст­ной за­пи­с­кой ру­ко­вод­ст­ву ЦК КПСС «О не­пар­тий­ном по­ве­де­нии ки­но­ре­жис­сё­ра М.И. Ром­ма». Эта за­пи­с­ка ро­ди­лась в от­вет на жа­ло­бу Ни­ко­лая Гри­ба­чё­ва, Все­во­ло­да Ко­че­то­ва и Ана­то­лия Со­фро­но­ва, ко­то­рых воз­му­ти­ло вы­ступ­ле­ние Ром­ма на од­ной из кон­фе­рен­ций в Ин­сти­ту­те ис­то­рии ис­кусств. В за­пи­с­ке го­во­ри­лось: «Иде­о­ло­ги­че­с­кий от­дел про­ве­рил фак­ты, о ко­то­рых пи­шут тт. Гри­ба­чёв, Ко­че­тов и Со­фро­нов. Вы­ступ­ле­ние М.Ром­ма но­си­ло от­кро­вен­но тен­ден­ци­оз­ный, на­ци­о­на­ли­с­ти­че­с­кий ха­рак­тер. Борь­ба пар­тии про­тив ко­с­мо­по­ли­тиз­ма и бе­зы­дей­но­с­ти во вре­ме­на куль­та лич­но­с­ти бы­ла пред­став­ле­на им как сплош­ная цепь оши­бок и пре­ступ­ле­ний про­тив ев­ре­ев. М.Ромм об­ви­нил тт. Гри­ба­чё­ва, Ко­че­то­ва и Со­фро­но­ва в ан­ти­се­ми­тиз­ме, в трав­ле ев­рей­ской ин­тел­ли­ген­ции. Он ут­верж­дал, что они ве­дут не­пар­тий­ную ли­нию, ли­нию, ко­то­рая рез­ко про­ти­во­ре­чит ус­та­нов­кам на­шей пар­тии, насаж­да­ют и раз­жи­га­ют ан­ти­се­ми­тизм. В вы­ступ­ле­нии М.Ром­ма со­дер­жа­лись не­до­пу­с­ти­мые ос­кор­би­тель­ные вы­па­ды по ад­ре­су тт. Гри­ба­чё­ва, Ко­че­то­ва и Со­фро­но­ва. Пи­са­те­ли, из­бран­ные в выс­шие ор­га­ны пар­тии, бы­ли им на­зва­ны «ком­па­ни­ей ху­ли­га­нов», «бан­дой», раз­жи­га­ю­щей «ко­с­тёр на тер­ра­се на­ше­го до­ма». За­кон­чи­лась его речь при­зы­вом: «Дать по ру­кам... этим гос­по­дам! <…> Осо­бо сле­ду­ет от­ме­тить, что речь М.Ром­ма в Ин­сти­ту­те ис­то­рии ис­кусств до сих пор в оп­ре­де­лён­ных кру­гах ин­тел­ли­ген­ции вы­зы­ва­ет не­здо­ро­вый ин­те­рес, её сте­но­грам­ма рас­про­ст­ра­ня­ет­ся в спи­с­ках и се­рь­ёз­но за­труд­ня­ет про­цесс кон­со­ли­да­ции сил твор­че­с­ких ка­д­ров ки­но­ис­кус­ст­ва. Счи­та­ем, что вы­ступ­ле­ние чле­на пар­тии т. Ром­ма на кон­фе­рен­ции в Ин­сти­ту­те ис­то­рии ис­кусств яв­ля­ет­ся по­ли­ти­че­с­ки оши­боч­ным, на­прав­лен­ным на раз­жи­га­ние груп­пов­щи­ны и вза­им­но­го не­до­ве­рия в ря­дах ра­бот­ни­ков ли­те­ра­ту­ры и ис­кус­ст­ва».

Кро­ме Ку­ни­цы­на, эту по­зор­ную за­пи­с­ку под­пи­са­ли так­же за­ме­с­ти­те­ли за­ве­ду­ю­ще­го иде­о­ло­ги­че­с­ким от­де­лом ЦК В.Сна­с­тин и зав. сек­то­ром Ф.Ер­маш.

На­сколь­ко я знаю, впос­лед­ст­вии Ку­ни­цын Ром­ма чуть ли не бо­го­тво­рил и оце­ни­вал его как очень боль­шо­го ху­дож­ни­ка. Воз­мож­но, ес­ли б Ку­ни­цын не ла­ви­ро­вал и не ста­вил бы про­тив сво­ей со­ве­с­ти под­пи­си под со­мни­тель­ны­ми бу­ма­га­ми, он дол­го б в пар­тап­па­ра­те не удер­жал­ся.

По слу­хам, Ку­ни­цын счи­тал­ся од­ним из лю­бим­чи­ков за­ве­ду­ю­ще­го от­де­лом куль­ту­ры ЦК Дми­т­рия По­ли­кар­по­ва. В на­ча­ле 1965 го­да он сде­лал его сво­им за­ме­с­ти­те­лем и по­том ча­с­то по­ру­чал ему са­мые де­ли­кат­ные во­про­сы. Ку­ни­цын один из не­мно­гих со­труд­ни­ков ЦК, кто смог ус­та­но­вить нор­маль­ные и от­ча­с­ти да­же до­ве­ри­тель­ные от­но­ше­ния с Алек­сан­д­ром Твар­дов­ским. Кон­дра­то­вич вспо­ми­нал: «Ку­ни­цын, круп­ный, вы­со­кий, лы­се­ю­щий, с ос­тат­ка­ми ви­х­ров в раз­ные сто­ро­ны, су­дя по все­му, по­ры­ви­с­тый, тем­пе­ра­мент­ный, был сов­сем не­аг­рес­си­вен в этих эпи­зо­дах. И это мне по­нра­ви­лось. И на­чаль­ст­вен­но­го все­зна­ю­ще­го то­на у не­го не бы­ло. То­же хо­ро­шо... Эми­лия [со­труд­ник Глав­ли­та Про­ску­ри­на. – В.О.] мне рас­ска­за­ла од­наж­ды, что в дач­ном це­ков­ском по­сёл­ке Ку­ни­цын как-то спля­сал в тру­сах на сто­ле. Я по­ве­рил в это сра­зу и по­нял, что он – бе­лая во­ро­на и в на­чаль­ни­ках дол­го не про­хо­дит. Пля­сать на сто­ле – за это, на­вер­но, груз­чи­ка из ЦК уво­лят, а уж зам. зав. от­де­лом... Я рас­ска­зал А.Т. [Твар­дов­ско­му. – В.О.] об этом ухар­ст­ве Ку­ни­цы­на, он дол­го хо­хо­тал, и по­том, лишь ска­жут что-ни­будь о нём, сра­зу вспо­ми­на­ет: «Так он же пля­сал на сто­ле!..».

По­ли­кар­пов не раз пы­тал­ся вы­дви­нуть сво­е­го за­ме­с­ти­те­ля на по­вы­ше­ние. Од­но вре­мя у не­го был план сде­лать Ку­ни­цы­на пер­вым за­ме­с­ти­те­лем ми­ни­с­т­ра куль­ту­ры СССР. Но Ку­ни­цын ра­бо­тать под на­ча­лом жен­щи­ны, да ещё та­кой, как Фур­це­ва, же­ла­ния не изъ­я­вил. По­том воз­ник­ла идея пе­ре­бро­сить Ку­ни­цы­на в Ле­нин­град, из­брать его се­к­ре­та­рём об­ко­ма КПСС по иде­о­ло­гии, с тем при­це­лом, что­бы че­рез го­дик вер­нуть его в Моск­ву на пост уже за­ве­ду­ю­ще­го от­де­лом ЦК. Но По­ли­кар­пов осу­ще­ст­вить свои пла­ны не ус­пел. Поч­ти весь 1965-й год он про­ва­лял­ся в боль­ни­цах.

Уми­рая, По­ли­кар­пов пред­ло­жил се­к­ре­та­рю ЦК Пе­т­ру Де­ми­че­ву на его ме­с­то ут­вер­дить Ку­ни­цы­на. С этой иде­ей Де­ми­чев по­том от­пра­вил­ся к Бреж­не­ву. Но у ген­се­ка воз­ник­ли со­мне­ния. Он не был уве­рен в том, что за Ку­ни­цы­ным не сто­ял его со­пер­ник Ше­ле­пин. В ито­ге за­вот­де­лом на­зна­чи­ли сов­сем дру­го­го че­ло­ве­ка – Ва­си­лия Ша­у­ро.

Ша­у­ро сра­зу дал по­нять, что не в вос­тор­ге от сти­ля ра­бо­ты Ку­ни­цы­на. Он, вспо­ми­нал Ку­ни­цын, «до­воль­но бы­с­т­ро изы­с­кал мой уяз­ви­мый пункт. Он предъ­я­вил мне об­ви­не­ние в том, что, на­хо­дясь в ре­ша­ю­щем зве­не воз­дей­ст­вия на ки­не­ма­то­граф, я не толь­ко сам лич­но до­бил­ся фи­нан­си­ро­ва­ния съё­мок филь­ма «Ан­д­рей Руб­лёв», но и (в при­сут­ст­вии Ша­у­ро) одо­б­рил это, с его точ­ки зре­ния, «вред­ное» про­из­ве­де­ние, при­чём – на об­суж­де­нии в ЦК. Уже вско­ре по­сле это­го мой шеф на­чал свои дей­ст­вия по из­бав­ле­нию от ме­ня. Но как? Он с ком­пли­мен­та­ми вы­дви­нул ме­ня на долж­ность пред­се­да­те­ля Ко­ми­те­та ки­не­ма­то­гра­фии. По­на­ча­лу ни­че­го не по­до­зре­вая, я дал со­гла­сие пе­рей­ти на это ко­вар­ное по­вы­ше­ние. Ша­у­ро тут же взял­ся дик­то­вать мне про­ект по­ста­нов­ле­ния ЦК о ки­не­ма­то­гра­фе. Цель Ша­у­ро, ко­неч­но, бы­ла да­ле­ко не про­сто в том, что­бы одеть в раз­лич­ные яр­лы­ки А.Ро­ма­но­ва (ко­то­рый объ­ек­тив­но был луч­шим из всех на­ших ки­нош­ных ми­ни­с­т­ров), а в пер­вую оче­редь в том, что­бы про­ве­с­ти че­рез ре­ше­ния ЦК КПСС вот та­кую фор­му­лу: «В со­вет­ской ки­не­ма­то­гра­фии воз­ник­ла мно­го­чис­лен­ная груп­па ре­жис­сё­ров и сце­на­ри­с­тов, в сущ­но­с­ти, со­вер­ша­ю­щая иде­о­ло­ги­че­с­кую ди­вер­сию про­тив пар­тии»... Я был про­сто-та­ки оше­лом­лён этим по­во­ро­том «выс­шей» по­ли­ти­ки. Пы­тал­ся пе­ре­убеж­дать. По­шёл да­же к М.Сус­ло­ву. Но Сус­лов по всем пра­ви­лам ие­зу­и­тиз­ма ска­зал: «Не на­до в по­ста­нов­ле­нии на­зы­вать фа­ми­лий».

Сво­им от­ка­зом ви­зи­ро­вать под­го­тов­лен­ный Ша­у­ро про­ект Ку­ни­цын под­пи­сал се­бе при­го­вор. В пар­тап­па­ра­те ему уже боль­ше ни­че­го не све­ти­ло. Но по­сколь­ку он вхо­дил в но­мен­к­ла­ту­ру ЦК, по не­пи­сан­ным пра­ви­лам ему долж­ны бы­ли най­ти рав­но­цен­ную долж­ность в дру­гом ме­с­те. Сус­лов по­ру­чил тру­до­ус­т­рой­ст­вом Ку­ни­цы­на за­нять­ся глав­но­му ре­дак­то­ру «Прав­ды» Зи­мя­ни­ну. Так опаль­ный парт­функ­ци­о­нер ока­зал­ся в крес­ле ре­дак­то­ра от­де­ла ли­те­ра­ту­ры и ис­кус­ст­ва – чле­на ред­кол­ле­гии глав­ной га­зе­ты стра­ны. Ли­бе­ра­лы уви­де­ли в этом на­зна­че­нии до­б­рый знак. «Сме­на Абал­ки­на Ку­ни­цы­ным, – пи­сал в сво­ём днев­ни­ке Твар­дов­ский, – об­на­дё­жи­ва­ю­щие ве­с­ти».

На но­вом ме­с­те Ку­ни­цын всё сде­лал, что­бы ис­ку­пить преж­ние гре­хи. Он «тис­нул» чью-то ста­тью с кри­ти­кой оче­ред­ной без­дар­ной пье­сы вли­я­тель­но­го Ана­то­лия Со­фро­но­ва. По­том поз­во­лил ка­ко­му-то дру­го­му ав­то­ру ляг­нуть Все­во­ло­да Ко­че­то­ва. Но по­скольз­нул­ся Ку­ни­цын не на этих ли­те­ра­тур­ных ге­не­ра­лах, а на Л.Кар­пин­ском и Ф.Бур­лац­ком, ко­то­рые в 1967 го­ду при­нес­ли ему ста­тью в под­держ­ку ху­до­же­ст­вен­ной и идей­ной аль­тер­на­ти­вы. Ему-то эта ста­тья по­нра­ви­лась, но Зи­мя­нин ста­вить её в но­мер от­ка­зал­ся, по­это­му по­яви­лась она не в «Прав­де», а в «Ком­со­мол­ке». На­вер­ху ма­те­ри­ал Кар­пин­ско­го и Бур­лац­ко­го вы­звал боль­шое не­удо­воль­ст­вие. Сус­лов дал ко­ман­ду обо­их ав­то­ров из «Прав­ды» вы­гнать. Офи­ци­аль­но офор­мить это ре­ше­ние долж­на бы­ла ред­кол­ле­гия «Прав­ды». Все, ес­те­ст­вен­но, про­го­ло­со­ва­ли «за». Про­тив вы­сту­пил один Ку­ни­цын. Да ещё по­эт Юрий Во­ро­нов воз­дер­жал­ся.

Эту сме­лость Ку­ни­цы­ну по­том при­пом­ни­ли на за­щи­те док­тор­ской дис­сер­та­ции в Ин­сти­ту­те ми­ро­вой ли­те­ра­ту­ры. 16 мая 1968 го­да его про­ва­ли­ли. Как по­том вы­яс­ни­лось, коман­да ис­хо­ди­ла от ру­ко­во­ди­те­лей от­де­ла куль­ту­ры ЦК Ша­у­ро и Ме­лен­ть­е­ва.

По­нят­но, что в «Прав­де» Ку­ни­цын дол­го не за­дер­жал­ся. Но те­перь рав­но­цен­ную долж­ность ему уже ни­кто не по­ды­с­ки­вал. Его с тру­дом взя­ли в Ин­сти­тут ис­то­рии ис­кусств.

По­сле вы­нуж­ден­но­го ухо­да из «Прав­ды» Ку­ни­цын за­ча­с­тил в «Но­вый мир». Кон­дра­то­вич вспо­ми­нал: «Он при­но­сил мне свои ста­тьи – сум­бур­ные, но с не­о­жи­дан­но сме­лы­ми вы­па­да­ми. Я с боль­шим лю­бо­пыт­ст­вом по­сма­т­ри­вал на не­го и слу­шал... А го­во­рил он об ин­те­рес­ных ве­щах. Толь­ко две ис­то­рии, рас­ска­зан­ные Г.И. Ку­ни­цы­ным. В Моск­ве, на Пе­т­ров­ском по­дво­рье, там, где сей­час рас­по­ла­га­ет­ся Му­зей рус­ско­го при­клад­но­го ис­кус­ст­ва, ре­гу­ляр­но под мар­кой Об­ще­ст­ва по ох­ра­не па­мят­ни­ков ста­ри­ны со­би­ра­ют­ся мо­ло­дые не­о­сла­вя­но­фи­лы... <...> По их кон­цеп­ции, рус­ский на­ци­о­наль­ный дух осо­бен­но пол­но про­явил­ся в До­сто­ев­ском, в его ре­чи на от­кры­тии па­мят­ни­ка Пуш­ки­ну в Моск­ве. Это бы­ла куль­ми­на­ция, выс­шая точ­ка. А даль­ше – спад. Ув­ле­че­ние сим­во­лиз­мом, упа­док вли­я­ния поч­вен­ни­че­с­ких взгля­дов и втор­же­ние За­па­да. Преж­де все­го в ви­де марк­сиз­ма. Ле­нин со сво­и­ми яв­но про­за­пад­ны­ми (марк­сист­ски­ми) взгля­да­ми на­нёс боль­шой урон рус­ско­му на­ци­о­наль­но­му са­мо­со­зна­нию. От не­го, как го­во­рит­ся, все ны­неш­ние бло­хи. Ста­лин по­пы­тал­ся вос­пре­пят­ст­во­вать уси­ле­нию чуж­до­го рус­ско­му ду­ху за­пад­но­го де­мо­кра­тиз­ма, но, к со­жа­ле­нию, не смог до кон­ца до­ве­с­ти эту по­лез­ную ра­бо­ту. Вон он ведь как! <...> Я ещё не раз слы­шал по­том о за­се­да­ни­ях на Пе­т­ров­ском по­дво­рье, по­ка его, го­ду в 69-м, всё же не при­кры­ли. Всё, ко­неч­но, обо­шлось... Охот­но­ряд­ские взгля­ды и за­маш­ки ни­ког­да не вре­ди­ли го­су­дар­ст­ву и ча­с­то в про­шлом бы­ли по­ощ­ря­е­мы. А вто­рая ис­то­рия то­же лю­бо­пыт­на.

– Мы в от­де­ле, – ска­зал Ку­ни­цын, – по­ин­те­ре­со­ва­лись со­ста­вом ми­ни­с­терств куль­ту­ры, со­от­вет­ст­ву­ю­щих от­де­лов в об­ла­с­тях. И толь­ко в Гру­зии ми­нистр куль­ту­ры – ком­по­зи­тор, и та­лант­ли­вый, – Так­та­киш­ви­ли. Всю­ду – лю­ди, не име­ю­щие ни­ка­ко­го от­но­ше­ния к ис­кус­ст­ву».

Док­то­ром на­ук Ку­ни­цын стал лишь со вто­рой по­пыт­ки. В 1971 го­ду он за­щи­тил дис­сер­та­цию по фи­ло­со­фии «Ис­кус­ст­во и по­ли­ти­ка».

Ос­тав­шись без вы­со­ких по­стов, Ку­ни­цын в сво­их пуб­лич­ных вы­ступ­ле­ни­ях на­чал поз­во­лять се­бе, как счи­та­ли пар­т­ра­бот­ни­ки, мно­го лиш­не­го. Не­уди­ви­тель­но, что его очень ско­ро по­пы­та­лись за­ст­ра­щать вы­го­во­ра­ми. Се­к­ре­тарь Мос­ков­ской пи­са­тель­ской ор­га­ни­за­ции Алек­сандр Оль­шан­ский вспо­ми­нал: «Парт­ком рас­сма­т­ри­ва­ет де­ло Ге­ор­гия Ива­но­ви­ча Ку­ни­цы­на, ко­то­рый поз­во­лил се­бе на лек­ци­ях и встре­чах с чи­та­те­ля­ми яв­но ан­ти­пар­тий­ные вы­ска­зы­ва­ния. Пи­кант­ность си­ту­а­ции со­сто­я­ла в том, что он был ког­да-то за­ме­с­ти­те­лем за­ве­ду­ю­ще­го от­де­лом куль­ту­ры ЦК КПСС. Вы­сту­пал он все­гда яр­ко и до­ка­за­тель­но, все мы за­слу­ши­ва­лись его ре­ча­ми. Дру­жил он с по­этом Ни­ко­ла­ем Глаз­ко­вым, мяг­ко го­во­ря, с ма­ло­со­вет­ским по­этом, со­би­рал по­сле его смер­ти мно­го­чис­лен­ные сти­хо­твор­ные ми­ни­а­тю­ры ти­па «Люб­лю гро­зу в на­ча­ле мая, ког­да идёт физ­культ­па­рад, и мол­ча на три­бу­нах на­мо­ка­ет пра­ви­тель­ст­вен­ный ап­па­рат». Все зна­ли, как Ку­ни­цы­на при­ни­ма­ли в Со­юз пи­са­те­лей. Шло го­ло­со­ва­ние в при­ём­ной ко­мис­сии. Чле­ны ко­мис­сии под­хо­ди­ли к не­му и уве­ря­ли, что они про­го­ло­сав­ли за не­го. Ког­да же вскры­ли ур­ну, то ни од­но­го го­ло­са не бы­ло «за» – не лю­би­ли пи­са­те­ли пар­тий­ных ра­бот­ни­ков. А Ге­ор­гий Ива­но­вич и фо­то­гра­фа при­гла­сил, и бан­кет в ре­с­то­ра­не «Пра­га» за­ка­зал. «Ну что, иу­ды, да­вай­те на па­мять сфо­то­гра­фи­ру­ем­ся, ся­дем в ав­то­бус, он сто­ит воз­ле ЦДЛ, и об­мо­ем пре­да­тель­ст­во как сле­ду­ет в «Пра­ге», – пред­ло­жил оби­жен­ный, но не­уны­ва­ю­щий Ку­ни­цын».

В чёр­ном те­ле Ку­ни­цы­на про­дол­жа­ли дер­жать да­же в пе­ре­ст­рой­ку. 26 фе­в­ра­ля 1988 го­да опуб­ли­ко­вал в «Ли­те­ра­тур­ной Рос­сии» шум­ную спор­ную ста­тью о рус­ском на­ци­о­наль­ном ро­ма­не «При­шло ли вре­меч­ко?». В на­ча­ле ста­тьи кри­тик ут­верж­дал: «На­ци­о­наль­ный ро­ман – ду­хов­ное уд­во­е­ние су­деб сво­е­го на­ро­да. А судь­бы у нас сверх­слож­ные. До­рос­ли ли мы до объ­ек­тив­но че­ст­но­го раз­го­во­ра об этом? Рас­суж­дать о ро­ма­не, во­брав­шем в се­бя эпос, – это ведь ис­по­ве­до­вать и про­ро­че­ст­во­вать, обе эти спо­соб­но­с­ти без дли­тель­ной их тре­ни­ров­ки у нас по­ос­лаб­ли».

Ку­ни­цын во весь го­лос чуть ли не пер­вым по­ста­вил в сво­ей ста­тье та­кую за­мал­чи­вав­шу­ю­ся про­бле­му, как ге­но­цид про­тив рус­ско­го кре­с­ть­ян­ст­ва, ко­то­рый рус­ский эпос ос­ме­лил­ся от­ра­зить лишь эта­ким пунк­ти­ром, и ут­верж­де­ние в со­вре­мен­ной рус­ской ли­те­ра­ту­ре но­во­го ти­па – хо­ло­па и бар­ст­ва («ли­чи­на прав­ды при­шла вме­с­то прав­ды»).

Вы­вод кри­ти­ка та­ков: «На­до из­ба­вить­ся от оке­а­на пре­ми­ро­ван­ной ли­те­ра­ту­ры». На­до ли го­во­рить, что по­сле пуб­ли­ка­ции ста­тьи Ку­ни­цы­на у ре­дак­то­ра га­зе­ты Ми­ха­и­ла Ко­ло­со­ва рез­ко обо­ст­ри­лись от­но­ше­ния с Юри­ем Бон­да­ре­вым. Кон­фликт за­кон­чил­ся тем, что Ко­ло­сов был без­жа­ло­ст­но из га­зе­ты уда­лён.

В по­след­ние го­ды жиз­ни Ку­ни­цын пре­по­да­вал в Ли­те­ра­тур­ном ин­сти­ту­те. Од­наж­ды к не­му на лек­ции за­гля­нул рек­тор Сер­гей Есин. 15 ок­тя­б­ря 1992 го­да Есин от­ме­тил в сво­ём днев­ни­ке: «Слу­шал Ку­ни­цы­на – ин­те­рес­но, но 5-й курс на не­го не хо­дит. Рас­ска­зы­вал о ве­ре и ре­ли­ги­оз­ном со­зна­нии. Пе­ре­кру­тил­ся он, ко­неч­но, бы­с­т­ро­ва­то. Ещё не­множ­ко он стес­ня­ет­ся гро­мить ком­му­ни­с­тов, но инер­ция сло­ва к это­му его под­во­дит».

Умер Ку­ни­цын 6 ок­тя­б­ря 1996 го­да в под­мо­с­ков­ном Пе­ре­дел­ки­не. По­хо­ро­ни­ли его че­рез три дня. Рек­тор Ли­тин­сти­ту­та Сер­гей Есин 9 ок­тя­б­ря за­пи­сал в сво­ём днев­ни­ке: «К две­над­ца­ти ча­сам хо­дил на граж­дан­скую па­ни­хи­ду в Дом ли­те­ра­то­ров. По­ка шёл, вспо­ми­нал, как не­сколь­ко лет на­зад шёл поч­ти тем же пу­тём в Гне­син­ку к Ге­ор­гию Ива­но­ви­чу на юби­лей. Бы­ло мно­го на­ро­ду, сто­я­ла жа­ра, и всё ещё, ка­за­лось, вы­пра­вит­ся. Вы­сту­пал я вто­рым по­сле Гу­се­ва, пре­крас­но ска­зав­ше­го о Ге­ор­гии Ива­но­ви­че. Ут­ром по прось­бе Во­ло­ди Ку­ни­цы­на я на­пи­сал ста­тью о по­кой­ном для «За­в­т­ра», так что те­зи­сы у ме­ня бы­ли. По­сле ме­ня го­во­ри­ли Элем Кли­мов, один из глав­ней­ших де­мо­кра­тов на­ча­ла пе­ре­ст­рой­ки, Ван­шен­кин, Мар­лен Ху­ци­ев, Во­ло­дя Ко­ст­ров. Очень хо­ро­шо го­во­рил стар­ший Ми­хай­лов, ко­то­рый пред­став­лял, на­вер­ное, в этом же за­ле с по­дроб­но­с­тя­ми и се­бя. Впро­чем, че­рез этот зал прой­дут мно­гие из нас. Толь­ко как за­ме­ча­ние: мне по­ка­за­лось, что Кли­мов в сво­ей ре­чи на­ме­кал, его опять кто-то уг­не­та­ет. О, как слад­ко на­шей ин­тел­ли­ген­ции жить под чьей-ли­бо пя­той».

Поз­же сын Ку­ни­цы­на – Вла­ди­мир опуб­ли­ко­вал в «Ли­те­ра­тур­ной Рос­сии» пись­ма от­ца «ар­хи­тек­то­ру пе­ре­ст­рой­ки» А.Н. Яков­ле­ву, пред­став­ля­ю­щие глав­но­го бор­ца за де­мо­кра­тию со­вер­шен­но в дру­гом ви­де (как яро­ст­но­го сто­рон­ни­ка «Же­лез­но­го Шу­ри­ка», то бишь Ше­ле­пи­на, за­щит­ни­ка жур­на­ла «Мо­ло­дой гвар­дии», ду­ши­те­ля чеш­ской сво­бо­ды в 1968 го­ду и чуть ли не ан­ти­се­ми­та, враз пе­ре­кра­сив­ше­го­ся по­сле пол­ной по­бе­ды в пар­тий­ном ру­ко­вод­ст­ве ли­нии Сус­ло­ва).

Вячеслав ОГРЫЗКО