Архив : №02-03. 20.01.2012

Пока в этом мире живёшь и творишь

1.

«Вам за­ве­щаю я сад фрук­то­вый мо­ей ве­ли­кой ду­ши», – на­пи­сал Ма­я­ков­ский. Се­го­дня, ког­да ру­бят фрук­то­вые са­ды по­эзии и са­жа­ют бес­плод­ные де­ре­вья вся­кой без­дар­но­с­ти, «сад фрук­то­вый ве­ли­кой ду­ши» на­сто­я­щих по­этов – тво­их со­вре­мен­ни­ков ра­ду­ет ду­шу, за­став­ля­ет нас ещё раз по-на­сто­я­ще­му чув­ст­во­вать вкус сло­ва и та­лан­та:

 

Что ты зна­ешь о свя­зи вре­мён? Пре­рва­лась на­всег­да? Не­уже­ли? Ни мо­литв, ни зна­мён, ни имён. Ни­че­го, ни­ког­да – в са­мом де­ле?   Да уй­мись… Связь вре­мён пре­рва­лась… Пе­ре­ме­лют­ся го­ды и мо­ды. Да­же се­мя, упав­шее в грязь, Про­ра­с­тёт, слов­но чу­до при­ро­ды.   Для че­го пе­ре­кос, пе­ре­вес, Что и где на зем­ле пе­ре­жи­ли, Зна­ют толь­ко скри­жа­ли не­бес, Но они вы­со­ки, те скри­жа­ли.

 

Это сти­хи Ни­ко­лая Рач­ко­ва – за­ме­ча­тель­но­го рус­ско­го по­эта. Пе­ре­до мной кни­га его но­вых сти­хов «Дру­гое из­ме­ре­ние». Я ра­ду­юсь та­лан­ту мо­е­го дру­га, ведь по­эти­че­с­кое и ду­хов­ное до­сти­же­ние од­но­го на­ро­да долж­но стать до­сто­я­ни­ем всех. Ведь по­эзия как звез­да на не­бе, и её свет дол­жен дой­ти до каж­до­го, не­за­ви­си­мо от то­го, на ка­ком язы­ке на­пи­са­ны сти­хи, сбли­жая лю­дей, оза­ряя их ду­ши све­том до­б­ра и люб­ви. Та­кой для ме­ня яв­ля­ет­ся по­эзия Ни­ко­лая Рач­ко­ва. Тре­во­га за лю­дей, за Оте­че­ст­во, за по­эти­че­с­кое сло­во, же­ла­ние, что­бы те, кто идёт за ним, бы­ли сча­ст­ли­вы­ми в лю­бых из­ме­ре­ни­ях вре­ме­ни – вот суть по­эзии для Рач­ко­ва, вы­ра­жен­ная в не­по­вто­ри­мом зву­ча­нии его сти­хов.

 

– Рас­пад и раз­лад. Без­на­дёж­ная власть. Мир пах­нет и ло­жью и кро­вью. Чем ду­шу ле­чить, чтоб сов­сем не про­пасть? – Лю­бо­вью. И толь­ко лю­бо­вью…   – Как вы­брать во мгле нам един­ст­вен­ный путь, Не внять кле­ве­те и зло­сло­вью? Чем жизнь эту к све­ту ско­рей по­вер­нуть? – Лю­бо­вью. И толь­ко лю­бо­вью…   – Ког­да уда­лим­ся от жиз­нен­ных драм, По­ста­вят све­чу к из­го­ло­вью. А с чем же нас, греш­ни­ков, встре­тит Он там? – С лю­бо­вью. Ко­неч­но – с лю­бо­вью.

 

По­эта де­ла­ют по­этом и от­ли­ча­ют его от пред­ше­ст­вен­ни­ков его вре­мя, со­бы­тия, но­вые тра­ге­дии, вы­пав­шие на его до­лю. Не толь­ко но­вые риф­мы рож­да­ют но­во­го по­эта, а сущ­ность, ве­со­мость, глу­би­на, но­виз­на и со­дер­жа­тель­ность ска­зан­но­го.

Сти­хи, на­пи­сан­ные Н.Рач­ко­вым о цве­тах, гро­зе, ро­ще, зем­ной тро­пин­ке, зар­ни­цах, жу­рав­лях, ду­бе, ли­с­ть­ях, си­ре­ни, ли­пе, род­ни­ке, реч­ке со­вре­мен­нее и бли­же ду­ше, чем сверх­но­вые те­мы пло­хих сти­хо­твор­цев, яко­бы вы­ра­жа­ю­щие со­вре­мен­ность. Пер­вые ста­нут яв­ле­ни­ем, а вто­рые – не бу­дут иметь ни­ка­ко­го зна­че­ния для по­эзии.

Пи­сать про­сто – это зна­чит пи­сать хо­ро­шо. И это са­мое труд­ное. По­то­му по­эзия ино­гда по­хо­жа на мать, ры­да­ю­щую у из­го­ло­вья по­гиб­ше­го сы­на, или сы­на, ры­да­ю­ще­го у из­го­ло­вья по­гиб­шей Ро­ди­ны – ма­те­ри.

По­эзия – это и бе­лый ста­рик, ду­ма­ю­щий о су­ти че­ло­ве­че­с­кой жиз­ни, и бо­со­но­гое ди­тя без­за­бот­но­го вре­ме­ни:

Так и жи­вём на зем­ле этой веч­ной Жиз­нью тре­вож­ной и жиз­нью бес­печ­ной.

 

По­эт – то­же че­ло­век, но дру­гой че­ло­век, в от­ли­чие от всех он глуб­же чув­ст­ву­ет и даль­ше ви­дит, он улы­ба­ет­ся, как ре­бё­нок, и сто­нет, как ста­рик.

По­эт, как и лю­бой че­ло­век, ни­че­го кро­ме жиз­ни не име­ет. И это са­мое глав­ное его бо­гат­ст­во, ко­то­рое пре­вра­ща­ет­ся в зо­ло­то его строф и се­ре­б­ро его строк, как в сти­хах Ни­ко­лая Рач­ко­ва. Вот об­раз жен­щи­ны:

 

Она в люб­ви сме­лее и ум­ней, Она всех бед и ра­до­с­тей при­чи­на. И на ко­ле­ни вста­нет пе­ред ней Муж­чи­на, Ес­ли толь­ко он муж­чи­на.

 

Да! Ду­хов­ная си­ла по­эта вы­ра­жа­ет­ся в его до­б­ро­те и люб­ви, не­на­висть ни­ког­да не рож­да­ет ве­ли­ких сти­хов.

 

2.

Та­лант есть та­лант. Он во все вре­ме­на, при вся­кой вла­с­ти, на­хо­дил се­бе ме­с­то, хо­тя труд­на и горь­ка судь­ба та­лан­та.

Та­лант – это «Со­ло­вей» Рач­ко­ва.

 

О чём он, ма­лень­кий, не­вз­рач­ный, по­ёт в ку­с­тах в ок­ру­ге дач­ной? А он в че­рё­му­хо­вой снеж­но­с­ти сго­ра­ет от люб­ви и неж­но­с­ти.   По­ёт, как мо­гут толь­ко ге­нии. И все вни­ма­ют в удив­ле­нии.   Так раз­дро­бит­ся, так рас­ка­тит­ся, что жиз­нью, мо­жет быть, рас­пла­тит­ся.   По­ёт, в люб­ви не при­тво­ря­ет­ся, и ни­ког­да не по­вто­ря­ет­ся.

 

Та­кие за­ме­ча­тель­ные, про­стые и вы­со­кие сти­хи о та­лан­те боль­ше все­го го­во­рят и о та­лан­те са­мо­го Ни­ко­лая Рач­ко­ва.

«Для пло­хо­го му­зы­кан­та нуж­но мно­го ус­ло­вий, что­бы он со­здал про­из­ве­де­ние, боль­шой же му­зы­кант при нуж­де сы­г­ра­ет паль­ца­ми на по­ле­не, и всё же его ме­ло­дия мо­жет быть рас­слы­ша­на и по­ня­та», – пи­сал Ан­д­рей Пла­то­нов.

Ни­ко­лай Рач­ков, хо­тя и жи­вёт во вре­ме­на пло­хих му­зы­кан­тов, ве­дёт се­бя аб­со­лют­но сво­бод­но, ему хва­та­ет да­же со­ло­вь­и­но­го пе­ния, что­бы чув­ст­во­вать се­бя сча­ст­ли­вым и сы­г­рать паль­ца­ми на по­ле­не, что­бы быть рас­слы­шан­ным и по­ня­тым. Этим он и сча­ст­лив:

 

Ро­ман­ти­че­с­кие умы, Тру­ба­ду­ры и ме­не­с­т­ре­ли, Как ле­те­ли над без­дной мы, Как мы все на ве­т­ру го­ре­ли.   Не возь­мёт нас на­хра­пом ложь, Боль­но серд­цу, Но мы не пла­чем. И в сло­вес­но­с­ти рус­ской всё же Мы ещё кое-что да зна­чим.

 

По-мо­е­му, не кое-что, а мно­гое зна­чит для со­вре­мен­ной рус­ской, да и рос­сий­ской по­эзии та­кой по­эт, как Ни­ко­лай Рач­ков.

Он по­ни­ма­ет, что при­бли­зи­тель­ность об­ра­зов, ско­ван­ность по­эти­че­с­кой ре­чи, ог­ра­ни­чен­ность те­ма­ти­ки, бед­ность язы­ка, аб­со­лют­ное от­сут­ст­вие чув­ст­ва ро­ди­ны не да­ёт со­вре­мен­ной, так на­зы­ва­е­мой но­вой, аван­гард­ной по­эзии быть се­го­дня вы­ра­зи­те­лем вре­ме­ни и на­род­ной бо­ли, зву­чать «как ко­ло­кол на баш­не ве­че­вой, во дни тор­жеств и бед на­род­ных».

Ему та­кая по­эзия чуж­да, он за­ме­ча­тель­но тра­ди­ци­о­нен, и по-пуш­кин­ски свет­лы его стро­ки:

 

Не будь са­мим со­бою в ссо­ре, Не лги, ху­дож­ник, не гре­ши. Мир, где и ра­дость есть, и го­ре, Бес­ст­ра­ст­ным серд­цем не пи­ши.   Без вдох­но­ве­ния, без чув­ст­ва Со­здать ше­де­в­ра не да­но. Жи­вым не мо­жет быть ис­кус­ст­во, Ког­да ис­кус­ст­вен­но оно.

 

3.

Раз­дви­ну­тые го­ри­зон­ты сти­хов Ни­ко­лая Рач­ко­ва ра­ду­ют ме­ня преж­де все­го раз­но­об­ра­зи­ем кра­сок всей на­шей ве­ли­кой ро­ди­ны – Рос­сии, на­пи­сан­ные с чув­ст­вом еди­но­го Оте­че­ст­ва. Его по­эзия ды­шит чув­ст­вом общ­но­с­ти лю­дей, еди­ной го­су­дар­ст­вен­но­с­тью на­ших су­деб, дер­жав­но­с­тью не толь­ко по­эти­че­с­ко­го, но и на­ци­о­наль­но­го са­мо­со­зна­ния. Н.Рач­ков – по­эт рус­ский и рос­сий­ский. Его сти­хи, по­свя­щён­ные Да­ге­с­та­ну, Осе­тии, Та­та­рии, Баш­ки­рии и дру­гим ре­с­пуб­ли­кам, цен­ны не как ту­ри­с­ти­че­с­кие вос­по­ми­на­ния, а вы­ра­же­ни­ем су­ти ны­неш­ней рос­сий­ской жиз­ни, со все­ми тре­во­га­ми, ра­до­с­тя­ми и бо­лью. Его ду­ша пол­на стра­да­ний из-за рас­па­да и раз­ла­да в стра­не. Он, как на­сто­я­щий сын ве­ли­ко­го Оте­че­ст­ва, то­с­ку­ет по еди­ной, мощ­ной и мно­го­на­ци­о­наль­ной Ро­ди­не.

«На осе­ти­но-гру­зин­ской гра­ни­це» он пи­шет:

 

Здесь шли бои. Вот здесь рва­нул фу­гас. И рух­нул дуб с го­ры в объ­я­тья до­лу. И я на­де­юсь, что в по­след­ний раз Здесь вновь при­цель­но раз­бом­би­ли шко­лу.   Гра­ни­цу за­пи­ра­ют на за­мок, Тре­во­жат ти­ши­ну Лишь пти­чьи кри­ки. И я гля­жу на ку­хон­ный ды­мок, На за­рос­ли ко­лю­чей еже­ви­ки. Гля­жу на от­цве­та­ю­щий лев­кой. На маль­чи­ков ус­та­лых, за­пы­лён­ных. Здесь ми­ра нет. Здесь дер­жит­ся по­кой По­ка на их не слом­лен­ных по­го­нах.

 

Та­ко­ва се­го­дняш­няя дей­ст­ви­тель­ность, су­ро­вая прав­да её. Здесь по­эт ис­кре­нен и взвол­но­ван. Лишь пло­хие сти­хо­твор­цы ста­ра­ют­ся ка­зать­ся бо­лее хо­ро­ши­ми людь­ми, чем они есть на са­мом де­ле, они пы­та­ют­ся пред­ста­вить се­бя ум­ны­ми, му­д­ры­ми, му­же­ст­вен­ны­ми, бла­го­род­ны­ми, до­б­ры­ми. Но это не при­во­дит ни к че­му, сти­хи их ос­та­ют­ся фаль­ши­вы­ми и мёрт­вы­ми. По­эзия – не иг­ра в ла­би­ринт. Выс­шая её цель – че­ст­ность и от­кры­тость.

Ни­ко­лай Рач­ков вос­пе­ва­ет ино­гда са­мые про­стые ве­щи, су­мев сде­лать их пред­ме­том не­под­куп­ной, бес­ко­ры­ст­ной и боль­шой по­эзии. Сме­лым и ще­д­рым серд­цем чут­ко­го ху­дож­ни­ка рас­кры­ва­ет он кра­со­ту и по­эзию род­ной зем­ли, сво­ей Ро­ди­ны, на­хо­дя для это­го ес­те­ст­вен­ные, не­по­вто­ри­мые сло­ва, рит­мы, об­ра­зы, кра­с­ки, лёг­кость и осо­бый до­ве­ри­тель­ный и му­же­ст­вен­ный тон раз­го­во­ра с ми­ром. Это и есть на­сто­я­щее но­ва­тор­ст­во и но­вая по­эзия, ко­то­рая ра­ду­ет нас всех. Та­ко­во твор­че­ст­во за­ме­ча­тель­но­го рус­ско­го по­эта Ни­ко­лая Рач­ко­ва:

 

По­ка я не за­был свои ис­то­ки, Теп­ло род­ной зем­ли, про­хла­ду рек, При­ми мои свер­ка­ю­щие стро­ки, Не­умо­ли­мый двад­цать пер­вый век.

Магомед АХМЕДОВ,
г. МАХАЧКАЛА