Архив : №10. 09.03.2012

Галопом по штатам

В феврале мне довелось побывать в Америке вместе с финалистами премии «Дебют» разных лет – Алисой Ганиевой, Игорем Савельевым, Дмитрием Бирюковым, а также координатором проекта писателем Ольгой Славниковой. Это была моя вторая поездка в Штаты с «Дебютом», и надо сразу сказать, она сильно отличалась от предыдущей. Было видно, что организаторы Джон Наринс и Елена Сарни постарались на славу: у нас не было ни одного свободного дня, выступления сменялись официальными приёмами – в Госдепартаменте США, у главного редактора журнала Atlantic, в домах у известных людей, профессоров и кинодеятелей, – а потом фотосессией для газеты The Washington post, интервью с журналистами, которые выхватывали нас буквально везде – в фойе гостиницы, в кафе, даже по телефону… В Вашингтоне мы с Алисой Ганиевой и Ольгой Славниковой успели побывать на радио Voice of Russia, в Нью-Йорке я и Ольга Александровна попали в передачу «Персона грата» на американском НТВ, а Алиса давала интервью на радио. Правда, и Джон, и Лена вложили в подготовку нашей поездки столько сил и энергии, что буквально стали валиться с ног уже в середине путешествия. Не то грипп, не то другой злой вирус одолевал, но они держались стойко: Джон был нашим бессменным (и блестящим!) переводчиком на чтениях, а потом превратился в водителя, когда вся эта гастрольная труппа двинулась по городам и штатам.

 

Соб­ст­вен­но, на­шей за­да­чей бы­ло пред­ста­вить со­вре­мен­ную рус­скую ли­те­ра­ту­ру: в боль­шом за­ле Пуб­лич­ной биб­ли­о­те­ки в Нью-Йор­ке, в Джорджта­у­нов­ском и Ко­лум­бий­ском уни­вер­си­те­тах, в Бард кол­ле­д­же, в Гар­вар­де. И – опять же в срав­не­нии с пре­ды­ду­щей по­езд­кой – слу­ша­те­лей на этих чте­ни­ях бы­ло мно­го, осо­бен­ный ан­шлаг ожи­дал нас в Нью-Йор­ке, где зал, рас­счи­тан­ный на 200 че­ло­век, был за­бит, лю­ди сто­я­ли вдоль стен и в про­хо­дах. Мы, на сце­не, чув­ст­во­ва­ли се­бя уча­ст­ни­ка­ми шоу, впро­чем, от­ча­с­ти так оно и бы­ло, по­то­му что за­ве­до­вал про­цес­сом Ле­о­нард Ло­пэйт, по­пу­ляр­ный аме­ри­кан­ский ра­дио­ве­ду­щий (на пе­ре­да­чу к ко­то­ро­му по­том и по­па­ла Али­са). Оль­га Слав­ни­ко­ва чи­та­ла от­ры­вок из рас­ска­за «Мой отец – ино­пла­не­тя­нин», Али­са Га­ни­е­ва – сце­ну из по­ве­с­ти «Са­лам те­бе, Дал­гат!», пе­ре­вод ко­то­рой был опуб­ли­ко­ван в сбор­ни­ке Squaring the Circle, Дми­т­рий Би­рю­ков – ку­соч­ки из рас­ска­за «Ули­ца Уриц­ко­го», а мы с Иго­рем Са­ве­ль­е­вым вы­сту­па­ли в ро­ли за­яд­лых ав­то­стоп­щи­ков, пре­зен­туя но­вый, вы­шед­ший в из­да­тель­ст­ве Glass сбор­ник «Off the beaten track». Зри­те­ли при­ни­ма­ли нас теп­ло, сме­я­лись и ап­ло­ди­ро­ва­ли. Спра­ши­ва­ли, на­сколь­ко опас­но пу­те­ше­ст­во­вать ав­то­сто­пом. Я ис­крен­не счи­таю, что вол­ков бо­ять­ся – в лес не хо­дить, но, ка­жет­ся, моя ис­то­рия о пья­ном во­ди­те­ле и, глав­ное, от­ры­вок из рас­ска­за «При­ступ» в бе­зо­пас­но­с­ти та­ко­го ви­да пу­те­ше­ст­вий ма­ло ко­го убе­ди­ли.

Лю­ди при­хо­ди­ли раз­ные: сту­ден­ты в Джорджта­у­нов­ском и Ко­лум­бий­ском уни­вер­си­те­тах, ра­фи­ни­ро­ван­ные про­фес­со­ра и ин­тел­лек­ту­а­лы в Гар­вар­де и Бард кол­ле­д­же, це­ни­те­ли рус­ской ли­те­ра­ту­ры и ли­те­ра­ту­ры во­об­ще в биб­ли­о­те­ке Нью-Йор­ка. Бы­ли и пи­са­те­ли, ну и, ко­неч­но же, эми­г­ран­ты. Од­на­ко, что по­ра­до­ва­ло (и что опять же от­ли­ча­ло эту по­езд­ку от пре­ды­ду­щей) – это бы­ли лю­ди, ин­те­ре­су­ю­щи­е­ся в пер­вую оче­редь ли­те­ра­ту­рой, они за­да­ва­ли ин­те­рес­ные и те­ма­ти­че­с­кие во­про­сы, а не толь­ко про «Рос­сию се­го­дня» со зву­ча­щей в них злой то­с­кой: как же вы там ещё жи­вё­те? В про­шлый раз мне до­ве­лось по­ви­дать та­ких, це­лью их при­хо­да бы­ло до­ка­зать са­мим се­бе, что они сде­ла­ли пра­виль­ный вы­бор, по­ме­няв ме­с­то жи­тель­ст­ва. К сча­с­тью, на сей раз всё бы­ло ина­че, а по­сле чте­ния в Нью-Йор­ке мы да­же по­па­ли в гос­ти к ми­лой ин­тел­ли­гент­ной жен­щи­не Ва­лен­ти­не, жи­ву­щей в Аме­ри­ке уже двад­цать лет, в иг­ру­шеч­ную квар­тир­ку на двад­цать вось­мом эта­же. Вид с та­кой вы­со­ты на бур­ля­щий пе­ре­крё­с­ток 42-й ули­цы и 10-й аве­ню, на за­кат­ный Гуд­зон и сто­я­щий на при­ко­ле авиа­но­сец го­ло­во­кру­жи­тель­ный.

Но мы не за­дер­жи­ва­лись на од­ном ме­с­те на­дол­го. Из Ва­шинг­то­на в Нью-Йорк – по­ез­дом, из Нью-Йор­ка в Бо­с­тон – че­рез кол­ледж Бард – на ми­ни-вэ­не. И об­рат­но. Ро­ман­ти­ка до­ро­ги. Моя ко­че­вая ду­ша пе­ла, по­ды­г­ры­вая се­бе на вар­га­не. Пел и Джон – БГ, Чи­жа и дру­гой рус­ский рок. Кто не зна­ет, что Джон ко­рен­ной аме­ри­ка­нец, лег­ко при­зна­ют его за рус­ско­го. Он и есть в ду­ше рус­ский со всем ис­хо­дя­щим, да­же без­за­вет­ной лю­бо­вью к рус­ско­му ро­ку. Те­перь я мо­гу хва­с­тать­ся, что зна­ко­ма с Гре­бен­щи­ко­вым, Чи­жом, Ма­ка­ре­ви­чем и мно­ги­ми дру­ги­ми че­рез од­но ру­ко­по­жа­тие – че­рез Джо­на На­рин­са.

Что­бы уз­нать стра­ну, на­до про­ехать по её го­ро­дам. Но что вы уз­на­е­те о Рос­сии, по­бы­вав в ин­ду­с­т­ри­аль­ных цен­т­рах По­вол­жья, Ура­ла, Си­би­ри? Все круп­ные го­ро­да у нас обез­ли­че­ны, над этим так мно­го уже сме­я­лись, что хо­чет­ся пла­кать. В Аме­ри­ке же каж­дый го­род не по­хож на дру­гой. От­то­го ли, что стро­и­ли их пе­ре­се­лен­цы из раз­ных стран, и все хо­те­ли при­не­с­ти ку­со­чек сво­ей ро­ди­ны? В Бо­с­то­не ме­ня не по­ки­да­ло чув­ст­во, что я в Ир­лан­дии – за­пу­тан­ная сеть улиц, ли­ния дву­хэ­таж­ных до­ми­ков крас­но­го кир­пи­ча, ха­рак­тер­ной ар­хи­тек­ту­ры. Всё это со­сед­ст­ву­ет с уль­т­ра­со­в­ре­мен­ны­ми вы­сот­ка­ми, в зер­каль­ных сте­нах ко­то­рых от­ра­жа­ет­ся го­род. Ва­шинг­тон, в от­ли­чие от ос­таль­ных, – го­ри­зон­таль­ный, ли­шён­ный вы­со­ток, за­то не ли­шён­ный про­сто­ра и не­ба. Прав­да, там как буд­то нет и жиз­ни: ули­цы по­лу­пу­с­ты, это го­род по­ли­ти­ков, го­род-вы­став­ка с ме­мо­ри­а­ла­ми, па­мят­ни­ка­ми, с па­фос­ной ар­хи­тек­ту­рой, го­род – «важ­ное ли­цо». И до че­го силь­но он от­ли­ча­ет­ся от Нью-Йор­ка, ки­пу­че­го, пол­но­вод­но­го, где бук­валь­но рас­тво­ря­ешь­ся в дви­же­нии, те­ря­ешь­ся у под­но­жья его не­бо­скрё­бов, про­пи­ты­ва­ешь­ся его энер­ге­ти­кой, оке­а­ни­че­с­кой, пья­ня­щей и за­во­ра­жи­ва­ю­ще дья­воль­ской!

Что­бы уз­нать стра­ну, на­до по­ехать в про­вин­цию. В Рос­сии это, по­жа­луй, уто­па­ю­щие в зе­ле­ни го­ро­да Зо­ло­то­го коль­ца, ос­та­но­вив­ша­я­ся во вре­ме­ни Ста­рая Рус­са, мой род­ной Уль­я­новск с его му­зей­ны­ми ули­ца­ми и ог­лу­ша­ю­щим ви­дом с Вен­ца на Вол­гу, са­мо­быт­ный Ир­кутск, жи­ву­щий так, буд­то двад­ца­то­го ве­ка в его ис­то­рии не бы­ло, – да и мно­го, мно­го ещё за­ко­ул­ков, ку­да мож­но по­ехать, что­бы вдох­нуть на­сто­я­щей Рос­сии. В Аме­ри­ке же мне до­ве­лось по­бы­вать толь­ко в од­ном та­ком ме­с­те, но оно сто­и­ло то­го: по пу­ти в Бо­с­тон пе­ред вы­ступ­ле­ни­я­ми в Бард кол­ле­д­же, за­те­рян­ном в ле­сах со все­ми сво­и­ми кам­пу­са­ми и лек­то­ри­я­ми, мы ос­та­но­ви­лись в кро­шеч­ном го­род­ке Райн­бек, не го­род­ке да­же – де­ре­вуш­ке в но­во­ан­г­лий­ском сти­ле. Го­ро­диш­ко кра­си­вый, ма­лень­кий, ти­хий, глу­хой и про­вин­ци­аль­ный, но без рус­ской то­с­ки. В церк­вуш­ке бед­ным да­ют бес­плат­ную еду. За­бро­шен­ное клад­би­ще за нею на­по­ми­на­ет ве­сё­лый лу­жок, прав­да, на луж­ке за­чем-то – пуш­ка и ко­ло­кол. На зад­нем дво­ре боль­шин­ст­ва до­мов ре­ют аме­ри­кан­ские фла­ги – ни­ка­ко­го пра­зд­ни­ка, ис­крен­нее про­яв­ле­ние па­т­ри­о­тиз­ма. Ут­ром го­ро­диш­ко пу­с­ты­нен, на ули­цах – ни ду­ши, да­же све­то­фо­ры не ра­бо­та­ют. В ап­те­ке (а в Аме­ри­ке это та­кие ма­га­зи­ны, где про­да­ёт­ся всё, ле­кар­ст­ва – в де­ся­тую оче­редь) – так вот, ут­ром в ап­те­ке по­жи­лая про­дав­щи­ца с коль­цом в но­су на­пе­ва­ла Эл­лу Фиц­же­ральд и по­з­д­рав­ля­ла де­ву­шек с но­во­лу­ни­ем. Лю­дей от­пу­с­ка­ла ве­се­ло, но не то­роп­ли­во. Стоя в оче­ре­ди, я ста­ла сви­де­те­лем за­ме­ча­тель­ной сце­ны: по­до­шла тёт­ка в по­трё­пан­ном пу­хо­ви­ке и по­про­си­ла сле­ду­ю­щую за мной по­ку­па­тель­ни­цу пу­с­тить её без оче­ре­ди. По­сле­до­вал ди­а­лог, как в лю­бом сель­ма­ге (пе­ре­вод адап­ти­ро­ван­ный, ко­неч­но, хо­тя ме­с­та­ми – до­слов­ный). Про­дав­щи­ца: «Ма-ашк! Ты де­нег у лю­дей не смей про­сить! То­же мне: хо­дит, де­нег про­сит...» Тёт­ка: «Да раз­ве я де­нег? Я сов­сем не де­нег! Пу­с­тить про­шу, у ме­ня толь­ко ба­тон, а у этой вон – кор­зи­на вся­ко­го». Про­дав­щи­ца: «Ни­че­го, по­сто­ишь! Она дав­но сто­ит, и у те­бя но­ги не от­ва­лят­ся». Тёт­ка (к сле­ду­ю­щей за мной по­ку­па­тель­ни­це): «Де­нег. Да раз­ве я про­шу де­нег? С че­го взя­ла, что я – де­нег...» И всё это – без те­ни раз­дра­же­ния или зло­бы, с юмо­ром, да­же при­вет­ли­во.

Од­на­ко глав­ное моё от­кры­тие Аме­ри­ки слу­чи­лось… в му­зее Ме­т­ро­по­ли­тен. Это бы­ло да­же не от­кры­тие – это был шок. Ког­да ты ви­дишь це­лые за­лы с гре­че­с­ки­ми крас­но­фи­гур­ны­ми ва­за­ми, ши­ро­кие пор­ти­ки со све­тя­щим­ся мра­мо­ром ан­тич­ных скульп­тур – и они не за стек­лом, их не от­де­ля­ют да­же крас­ной лен­той, они в од­ном ша­ге, ря­дом, так, как и долж­ны быть, что­бы по­чув­ст­во­вать всё со­вер­шен­ст­во ис­кус­ст­ва в на­го­те че­ло­ве­че­с­ко­го те­ла; ког­да по­па­да­ешь в тес­ные ла­би­рин­ты еги­пет­ских гроб­ниц или к бас­сей­ну для свя­щен­ных омо­ве­ний пе­ред древ­ним хра­мом – и сте­ны это­го хра­ма не из гип­со­кар­то­на, это те са­мые кам­ни, при­ве­зён­ные из Егип­та; ког­да смо­т­ришь в гла­за лю­дей с фа­юм­ских му­мий или пор­т­ре­тов эпо­хи Ре­нес­сан­са, – не чув­ст­ву­ешь ни­че­го, кро­ме вос­тор­га и ве­ры в бес­смер­тие.

В за­ле вре­мен­ных вы­ста­вок, где и пред­став­ле­ны ита­ль­ян­ские пор­т­ре­ты XV ве­ка, си­дел ху­дож­ник и вдох­но­вен­но пе­ре­ри­со­вы­вал ли­цо мо­ло­дой жен­щи­ны с за­мыс­ло­ва­той при­чё­с­кой с кар­ти­ны Сан­д­ро Бот­ти­чел­ли. Лю­ди ук­рад­кой, с лю­бо­пыт­ст­вом за­гля­ды­ва­ли ему че­рез пле­чо. Я за­гля­ну­ла то­же. Ка­ран­даш­ные штри­хи ло­жи­лись уве­рен­но, уже на­не­се­ны бы­ли те­ни, уже про­сту­па­ли не толь­ко чер­ты, но и вы­ра­же­ние. Од­на­ко на ли­с­те ват­ма­на бы­ла дру­гая де­вуш­ка – очень по­хо­жая, де­таль­но по­хо­жая, но не та. В склад­ке губ, ли­нии но­са, во всём ми­мо­лёт­ном схва­чен­ном на­ст­ро­е­нии про­сту­па­ло что-то че­рес­чур со­вре­мен­ное. Это бы­ла ак­т­ри­са в ро­ли, тог­да как с пор­т­ре­та со сте­ны смо­т­рел че­ло­век дру­го­го вре­ме­ни, с над­мен­ны­ми и гор­ды­ми гу­ба­ми, с хо­лод­ным взгля­дом, с тор­же­ст­вом ис­кус­ст­ва, по­бе­див­ше­го смерть.

А на­пос­ле­док – сов­сем не­множ­ко – о вой­не. Не о вой­не в Си­рии, во­про­са­ми о ко­то­рой (точ­нее, мне­ни­ем Рос­сии на этот счёт) нас за­пу­ги­ва­ли пе­ред встре­ча­ми с жур­на­ли­с­та­ми, от­че­го при­шлось про­во­дить ве­че­ра­ми кур­сы экс­трен­ной по­лит­под­го­тов­ки. Нет, жур­на­ли­с­тов не ин­те­ре­со­ва­ла Си­рия. Их ин­те­ре­со­ва­ла «хо­лод­ная вой­на» и те от­пе­чат­ки, что не­сём и мы, и они. Гля­дя на нас, они пы­та­лись са­мим се­бе от­ве­тить на во­прос: Рос­сия – враг? Рос­сия сто­ит в ря­ду Егип­та, Ли­вии, той же Си­рии и т.д.? Сколь­ко у нас в тюрь­мах пи­са­те­лей? Сколь­ко уби­то жур­на­ли­с­тов? Бо­и­тесь ли вы от­кры­то вы­ска­зы­вать своё мне­ние о Пу­ти­не? Хо­лод­ная вой­на, как ни стран­но, жи­вёт в нас до сих пор, за­став­ляя стра­шит­ся и не до­ве­рять. И я очень ра­да, что мне уда­лось уви­деть дру­гую Аме­ри­ку, не та­кую, как ме­ре­щит­ся от­сю­да, а про­вин­ци­аль­ную, ин­тел­лек­ту­аль­ную, эс­тет­скую, Аме­ри­ку-Ат­лан­ти­ду, хра­ня­щую ми­ро­вое ху­до­же­ст­вен­ное на­сле­дие. А нам бы хо­те­лось сво­и­ми тек­с­та­ми по­ка­зать дру­гую Рос­сию. Та­кую, как она есть сей­час.

Ири­на БО­ГА­ТЫ­РЁ­ВА

 

---

Ири­на Бо­га­ты­рё­ва ро­ди­лась в Ка­за­ни, вы­рос­ла в Уль­я­нов­ске. Окон­чи­ла Ли­те­ра­тур­ный ин­сти­тут. Ав­тор книг «Ав­тоSTOP» и «То­ва­рищ Ан­на». Фи­на­ли­ст­ка пре­мии «Де­бют».

---

 

От ре­дак­ции: Спа­си­бо «Де­бю­ту», что в Аме­ри­ке уже ни­кто из ла­у­ре­а­тов пре­мии, как в Ан­г­лии, не врал и в сво­их га­зет­ных от­чё­тах не ссы­лал­ся на фан­та­зии кол­лег о мни­мом уча­с­тии в бо­е­вых дей­ст­ви­ях на тер­ри­то­рии Чеч­ни. На­ко­нец «де­бю­тов­цы» на­учи­лись го­во­рить и пи­сать прав­ду.