Литературная Россия
       
Литературная Россия
Еженедельная газета писателей России
Редакция | Архив | Книги | Реклама |  КонкурсыЖить не по лжиКазачьему роду нет переводуЯ был бессмертен в каждом слове  | Наши мероприятияФоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Казачьему роду нет переводу»Фоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Честь имею» | Журнал Мир Севера
     RSS  

Новости

17-04-2015
Образовательная шизофрения на литературной основе
В 2014 году привелось познакомиться с тем, как нынче проводится Всероссийская олимпиада по литературе, которой рулит НИЦ Высшая школа экономики..
17-04-2015
Какую память оставил в Костроме о себе бывший губернатор Слюняев–Албин
Здравствуйте, Дмитрий Чёрный! Решил обратиться непосредственно к Вам, поскольку наши материалы в «ЛР» от 14 ноября минувшего года были сведены на одном развороте...
17-04-2015
Юбилей на берегах Невы
60 лет журнал «Нева» омывает берега классического, пушкинского Санкт-Петербурга, доходя по бесчисленным каналам до всех точек на карте страны...

Архив : №13. 30.03.2012

В поисках нового анархизма

Оди­но­кое со­зна­ние – не ред­кий гость, а пол­но­цен­ный хо­зя­ин в со­вре­мен­ной ли­те­ра­ту­ре. Ког­да по­яв­ля­ют­ся иные про­из­ве­де­ния, пред­ла­га­ю­щие за­ду­мать­ся о со­ли­дар­но­с­ти, их за­ме­ча­ешь сра­зу. В но­вых ро­ма­нах Иль­да­ра Абу­зя­ро­ва («Аг­ро­бле­ние по-ол­бан­ски») и Алек­сан­д­ра Или­чев­ско­го («Анар­хи­с­ты») глав­ные ге­рои впол­не мог­ли от­пра­вить­ся до­ро­гой ау­ти­с­та, уда­лён­но­го от люд­ской су­е­ты. Ле­на­ра из «Аг­ро­бле­ния» бро­си­ла же­на, у не­го нет дру­зей, лю­би­мой ра­бо­ты, от­сут­ст­ву­ют день­ги и во­ля к по­бе­де. Пётр Со­ло­мин из «Анар­хи­с­тов», за­вя­зав с биз­не­сом, рас­став­шись с се­мь­ёй и мос­ков­ской жиз­нью, от­пра­вил­ся в глу­хую про­вин­цию, что­бы в оди­но­че­ст­ве, не стра­дая от уко­лов дей­ст­ви­тель­но­с­ти, ду­мать о Ле­ви­та­не, ри­со­вать пей­за­жи, рас­тво­рять­ся в при­ро­де.

Пу­с­то­та пе­ред ге­ро­я­ми от­кры­лась, но так и не во­пло­ти­лась. На­вст­ре­чу вя­ло­те­ку­щей де­прес­сии Ле­на­ра и бес­сю­жет­но­му спо­кой­ст­вию Пе­т­ра вы­плы­ла Жен­щи­на – глав­ная за­гад­ка двух ро­ма­нов, ин­те­рес­ных ав­тор­ским стрем­ле­ни­ем столк­нуть чи­та­те­ля с об­вет­шав­шей ны­не те­мой люб­ви. У Абу­зя­ро­ва жен­щи­на, увы, мерт­ва. Алек­сан­д­ра скон­ча­лась в Па­ри­же от ин­фарк­та, ос­та­вив по эту сто­ро­ну бы­тия пле­ни­тель­ный об­раз, за­став­ля­ю­щий Ле­на­ра вос­кре­шать в па­мя­ти мгно­ве­ния не до кон­ца про­яв­лен­ной сов­ме­ст­но­с­ти и до­би­вать­ся днев­ни­ка Алек­сан­д­ры, за­кры­то­го в бан­ков­ском сей­фе. К это­му по­ис­ку, ко­то­рый дол­жен за­вер­шить­ся ог­раб­ле­ни­ем бан­ка, при­со­е­ди­ня­ют­ся за­гра­нич­ные Жан и Ра­уль, не знав­шие Алек­сан­д­ру при жиз­ни, но се­рь­ёз­но оза­да­чен­ные и по-сво­е­му ос­ве­щён­ные её смер­тью.

У Или­чев­ско­го жен­щи­на при смер­ти. На Пе­т­ра Со­ло­ми­на, со­би­рав­ше­го­ся скрыть­ся от ми­ра, об­ру­ши­лась ге­ро­и­но­вая нар­ко­ман­ка Ка­тя, и он по­лю­бил её. Ка­тя не ис­пы­ты­ва­ет к Со­ло­ми­ну до­б­рых чувств, ры­щет в по­ис­ках но­вой до­зы, про­иг­ры­ва­ет оче­ред­ной лом­ке. Из­ме­ня­ет прак­ти­че­с­ки еже­днев­но, го­то­вить не уме­ет, за до­мом не сле­дит. Ей не ин­те­рес­ны пей­за­жи Пе­т­ра, как не нуж­ны и все его раз­го­во­ры. Ка­тя ни­ког­да не ду­ма­ла о де­тях, впро­чем, и к вы­здо­ров­ле­нию осо­бен­но не стре­ми­лась. Кровь де­вуш­ки, взи­ра­ю­щей на мир стре­ми­тель­но пу­с­те­ю­щи­ми гла­за­ми, от­рав­ле­на на­всег­да. Сдох­нуть в при­то­не – её удел. Пётр Со­ло­мин от­ча­ян­но пы­та­ет­ся спа­с­ти Ка­тю, по­ни­мая, что ну­жен ей лишь как по­став­щик за­ра­нее ут­ра­чен­но­го вре­ме­ни. Яс­но, что ос­та­лось его сов­сем не­мно­го.

Жен­щи­на по­ка­зы­ва­ет ге­рою цель, но она слиш­ком тес­но свя­за­на со смер­тью, что­бы всё ог­ра­ни­чи­лось толь­ко лю­бо­вью и из­бав­ле­ни­ем от эн­т­ро­пии. В ро­ма­не Абу­зя­ро­ва две па­рал­лель­ных ис­то­рии: в Моск­ве по сле­дам по­ки­нув­шей мир Алек­сан­д­ры идут три то­ва­ри­ща, а на Бал­ка­нах свою сим­во­ли­че­с­кую да­му ищет дру­гая тро­и­ца, ре­шив­шая, что бли­зок ко­нец все­му, и при­чи­на рас­пол­за­ю­щей­ся по ми­ру ка­та­ст­ро­фы в Боль­шой Жен­щи­не, за­ды­ха­ю­щей­ся от вож­де­ле­ния, го­то­вой со­во­ку­пить­ся да­же с ги­гант­ской рек­лам­ной ко­роб­кой чип­сов «Принглс». Она за­ли­ла кро­вью быв­шую Юго­сла­вию, при­ча­ст­на ко всем со­вре­мен­ным кри­зи­сам, её ин­те­ре­су­ет лишь эко­но­ми­че­с­кая вы­го­да, лич­ный ком­форт и не­уга­си­мая по­хоть. Боль­шая Жен­щи­на – гло­ба­ли­за­ция, пре­вра­тив­шая сель­ские по­дво­рья в до­ми­ки для от­ды­ха, из­гнав­шая лю­бовь ра­ди тор­же­ст­ва фит­нес-клу­бов. Она не толь­ко в ли­це­мер­ной по­ли­ти­ке, но и в Алек­сан­д­ре, ко­то­рая спа­ла без люб­ви с нар­ко­ма­ном Эри­ком, мог­ла по­ка­зать грудь фо­то­гра­фу и в ночь пе­ред смер­тью «взы­ва­ла к не­бу», и этот крик сме­шал в се­бе си­лу во­про­ша­ния с по­ш­ло­с­тью. Боль­шая Жен­щи­на – это со­вре­мен­ный лик смер­ти, о чём не­дву­смыс­лен­но ска­за­но в ро­ма­не Абу­зя­ро­ва.

Своя Боль­шая Жен­щи­на есть и в ро­ма­не Или­чев­ско­го. Это мысль о пре­иму­ще­ст­вах не­бы­тия, о за­ко­но­мер­но­с­ти не­су­ще­ст­во­ва­ния. Ка­тя – фор­ма кон­цен­т­ра­ции этой мыс­ли, во­пло­ще­ние же­ла­ния уме­реть, ус­нуть, не ви­дя снов. В «Анар­хи­с­тах» до­но­сят­ся сло­ва об «Ан­тарк­ти­де ле­дя­но­го ужа­са и бо­ли», ко­то­рую со­зда­ют об­ре­чён­ные на стра­да­ния те­ло и со­зна­ние. Ка­тя уве­ре­на, что веч­ность при­ду­ма­на злым Бо­гом; был бы он до­б­рым, явил­ся пу­с­то­той. На близ­кой вол­не не­ред­ко ока­зы­ва­ет­ся и Со­ло­мин, го­то­вый оце­нить веч­ность как «бы­с­т­ро­теч­ность», в ко­то­рой «сги­ну­ло мно­же­ст­во по­ко­ле­ний и сги­нет ещё, ис­то­чая страх и мо­рок». В аду нет да­же чер­тей, там толь­ко хо­лод и не­при­ка­ян­ная ду­ша. Об этом ос­ве­дом­лён свя­щен­ник Ев­ме­ний, ут­верж­да­ю­щий, что нет бо­лее не­чи­с­той ве­щи, чем не­бы­тие. «Ес­ли бы не че­ло­век, мир не сто­ил бы су­ще­ст­во­ва­ния», – счи­та­ет врач Ду­б­ро­вин.

Как по­бе­дить Боль­шую Жен­щи­ну? Толь­ко яв­ле­ни­ем че­ло­ве­ка, ре­аль­но­с­тью, ко­то­рую Или­чев­ский на­зы­ва­ет анар­хиз­мом. Это раз­но­об­ра­зие жи­вых лиц, ре­чей и су­деб, стрем­ле­ние дей­ст­во­вать и го­во­рить так, что­бы жизнь по­лу­ча­ла оп­рав­да­ние пе­ред пу­с­то­той. В те­о­рии, ко­то­рая не­то­роп­ли­во вы­ст­ра­и­ва­ет­ся в ро­ма­не, анар­хизм об­на­ру­жи­ва­ет­ся в «со­бор­ном со­че­та­нии ин­ди­ви­ду­аль­но­с­тей», на­по­ми­на­ет «меч­ту о Цар­ст­ве Бо­жь­ем на зем­ле», про­яв­ля­ет се­бя в сво­бод­ном ис­кус­ст­ве и в со­ци­аль­ных се­тях – про­об­ра­зе струк­ту­ры бу­ду­ще­го об­ще­ст­ва. На прак­ти­ке анар­хизм – труд­ное един­ст­во до­стой­ных со­бе­сед­ни­ков: свя­щен­ни­ка, учи­те­ля, ху­дож­ни­ка, вра­чей, ко­то­рые не ис­пы­ты­ва­ют нуж­ды в го­су­дар­ст­ве, об­ла­да­ют соб­ст­вен­ной иде­ей су­ще­ст­во­ва­ния и го­то­вы че­ст­но об­суж­дать глав­ную про­бле­му ро­ма­на: как быть с мо­ло­дой де­вуш­кой, об­ре­чён­ной уме­реть от ге­ро­и­но­вой за­ви­си­мо­с­ти. Что де­лать с тем, кто об­ре­чён?

Фор­маль­но прав не­до­б­рый врач Тур­чин – са­мый кон­цеп­ту­аль­ный анар­хист: Ка­тя и со­еди­нив­ший­ся с ней Со­ло­мин опас­ны, в них ви­рус, спо­соб­ный раз­ру­шить не толь­ко две ле­тя­щие под от­кос жиз­ни. Тур­чин до­го­ва­ри­ва­ет­ся до гро­те­ск­но страш­ных слов, но да­же ког­да он пре­бы­ва­ет в па­фо­се от­ри­ца­ния, в нём ви­ден бо­рец с не­бы­ти­ем, пы­та­ю­щий­ся убе­дить каж­до­го в це­ли­тель­но­с­ти со­зи­да­ю­щей во­ли. Да­же от не­го, при­го­во­рён­но­го ав­то­ром к глу­пой смер­ти, ис­хо­дит теп­ло че­ло­веч­но­с­ти, зна­чи­тель­ной для Или­чев­ско­го не толь­ко в по­ступ­ках, но и в сло­вах, со­став­ля­ю­щих не ин­тел­ли­гент­скую бол­тов­ню, а ди­а­ло­ги о том, что поз­во­ля­ет че­ло­ве­ку дер­жать­ся, со­хра­нять во­лю к жиз­ни. Речь то­же мо­жет быть ар­гу­мен­том про­тив гло­ба­лиз­ма смер­ти.

У Да­ви­да, од­но­го из бал­кан­ских пре­сле­до­ва­те­лей Боль­шой Жен­щи­ны, че­ты­ре же­ны. Они, как и муж, не уме­ют пла­вать. На ко­раб­ле Боль­шая Жен­щи­на са­ма на­хо­дит Да­ви­да и стал­ки­ва­ет за борт, где ока­зы­ва­ют­ся и все его су­пру­ги. Спа­сая их, Да­вид идёт ко дну, но с твёр­дым убеж­де­ни­ем, что жён спа­сут, за ни­ми с па­лу­бы уже ныр­ну­ли опыт­ные плов­цы. Его ги­бель не бу­дет на­прас­ной. И Пётр Со­ло­мин, так меч­тав­ший о спо­кой­ной жиз­ни, не бро­сил Ка­тю в её рас­ши­ря­ю­щем­ся оди­но­че­ст­ве. Де­вуш­ка уз­на­ла про пе­ще­ру, ко­то­рую нуж­но прой­ти, что­бы ис­це­лить­ся. Она су­ме­ла за­це­пить­ся за мысль о спа­се­нии. В пе­ще­ре Ка­тя на­шла смерть. Ни­ког­да не вый­дет из пе­ще­ры и Пётр, раз­де­лив­ший участь той, ко­то­рую лю­бил.

Жерт­ва – куль­ми­на­ция ста­нов­ле­ния анар­хи­че­с­ко­го брат­ст­ва. Но ещё важ­нее про­стая со­ли­дар­ность тех, кто «на­пол­ня­ет жизнь хоть ка­ким-то смыс­лом». Важ­но, что­бы в ма­лень­ком че­ло­ве­ке, ко­то­ро­го ата­ку­ет дур­ная по­всед­нев­ность, про­бу­дил­ся Ве­ли­кан – боль­шое серд­це, спо­соб­ное ус­то­ять пе­ред той Жен­щи­ной, ко­то­рая Не­бы­тие и Пу­с­то­та. Об этом кра­си­во ска­за­но в фи­на­ле «Аг­ро­бле­ния». В ро­ма­нах Абу­зя­ро­ва и Или­чев­ско­го пах­нет смер­тью. И всё-та­ки они про­тив без­на­дёж­но­с­ти. Анар­хизм че­ло­веч­но­с­ти не тер­пит пу­с­то­ты.


Абу­зя­ров И.А. Аг­ро­бле­ние по-ол­бан­ски. М.: Ас­т­рель, 2012.

Или­чев­ский А.В. Анар­хи­с­ты. М.: Ас­т­рель, 2012.



Алексей ТАТАРИНОВ,
г. КРАСНОДАР




Поделитесь статьёй с друзьями:
Кузнецов Юрий Поликарпович. С ВОЙНЫ НАЧИНАЮСЬ… (Ко Дню Победы): стихотворения и поэмы Бубенин Виталий Дмитриевич. КРОВАВЫЙ СНЕГ ДАМАНСКОГО. События 1967–1969 гг. Игумнов Александр Петрович. ИМЯ ТВОЁ – СОЛДАТ: Рассказы Кузнецов Юрий Поликарпович. Тропы вечных тем: проза поэта Поколение Егора. Гражданская оборона, Постдайджест Live.txt Вячеслав Огрызко. Страна некомпетентных чинуш: Статьи и заметки последних лет. Михаил Андреев. Префект. Охота: Стихи. Проза. Критика. Я был бессмертен в каждом слове…: Поэзия. Публицистика. Критика. Составитель Роман Сенчин. Краснов Владислав Георгиевич.
«Новая Россия: от коммунизма к национальному
возрождению» Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель Вячеслав Огрызко. Отечественные исследователи коренных малочисленных народов Севера и Дальнего Востока Казачьему роду нет переводу: Проза. Публицистика. Стихи. Кузнецов Юрий Поликарпович. Стихотворения и поэмы. Том 5. ВСЁ О СЕНЧИНЕ. В лабиринте критики. Селькупская литература. Звать меня Кузнецов. Я один: Воспоминания. Статьи о творчестве. Оценки современников Вячеслав Огрызко. БЕССТЫЖАЯ ВЛАСТЬ, или Бунт против лизоблюдства: Статьи и заметки последних лет. Сергей Минин. Бильярды и гробы: сборник рассказов. Сергей Минин. Симулянты Дмитрий Чёрный. ХАО СТИ Лица и лики, том 1 Лица и лики, том 2 Цветы во льдах Честь имею: Сборник Иван Гобзев. Зона правды.Роман Иван Гобзев. Те, кого любят боги умирают молодыми.Повесть, рассказы Роман Сенчин. Тёплый год ледникового периода Вячеслав Огрызко. Дерзать или лизать Дитя хрущёвской оттепели. Предтеча «Литературной России»: документы, письма, воспоминания, оценки историков / Составитель Вячеслав Огрызко Ительменская литература Ульчская литература
Редакция | Архив | Книги | Реклама | Конкурсы



Яндекс цитирования