Архив : №15. 13.04.2012

Жизнь после прочтения

Российский читатель не первый год с большим вниманием встречает каждую новинку в сегменте современной интеллектуальной прозы от супергиганта отечественного книжного бизнеса, издательства «ЭКСМО». Однако думается, что и при более широких финансовых возможностях задача «поддержания марки» всё-таки едва ли была бы исполнима каждый раз на высоком уровне, если бы за это дело не брались профессионалы, такие как ведущий редактор современной русской прозы Юлия Качалкина. Достаточно назвать только три фамилии, чтобы получить хотя бы приблизительное представление о масштабе решаемых ею задач: Пелевин, Буйда, Сенчин. Об этих и других авторах, а также о проблемах и перспективах книгоиздательской деятельности мы побеседовали с давним другом и автором «Литературной России».

 

– Юлия, нач­ну с са­мо­го, по­жа­луй, ес­те­ст­вен­но­го «го­ря­че­го» во­про­са: ну, что но­вень­ко­го? Что пред­ла­га­ет уже сей­час и го­то­вит «ЭКС­МО» на день гря­ду­щий не­тер­пе­ли­во­му чи­та­те­лю?

– Мак­сим, в на­шем из­да­тель­ст­ве в 2012 го­ду вый­дут как но­вые кни­ги уже хо­ро­шо из­ве­ст­ных пуб­ли­ке ав­то­ров, так и но­вин­ки пи­са­те­лей, ко­то­рые ли­бо во­об­ще рань­ше не из­да­ва­лись, ли­бо не из­да­ва­лись у нас. Я, при­знать­ся, бо­юсь по­ня­тия «ин­тел­лек­ту­аль­ная про­за». Мне бо­лее уме­ст­ной ка­жет­ся фор­му­ли­ров­ка «ин­те­рес­ная про­за». Ведь ин­тел­лек­ту­аль­ная про­за, она что? – она за­став­ля­ет ду­мать и раз­мы­ш­лять, а де­лать всё это ты го­тов, ес­ли те­бе эле­мен­тар­но ин­те­рес­но. Ес­ли чи­та­ешь и ви­дишь вол­шеб­ные кар­тин­ки вну­т­рен­ним взгля­дом, со­вер­ша­ешь пу­те­ше­ст­вие в свою стра­ну Оз. По­это­му я бы ска­за­ла, что мы из­да­ём (ста­ра­ем­ся из­да­вать) ин­те­рес­ную про­зу – а не­ин­те­рес­ную веж­ли­во иг­но­ри­ру­ем.

Вый­дут но­вые кни­ги Ро­ма­на Сен­чи­на, Ма­рии Га­ли­ной, Ва­ле­рия Па­нюш­ки­на, Юрия Буй­ды, Гри­го­рия Ряж­ско­го, Иго­ря Са­ве­ль­е­ва, Ма­ри­ан­ны Гон­ча­ро­вой, Вла­ди­ми­ра Ма­ка­ни­на и дру­гих. Тут ведь каж­дый день вы­ри­со­вы­ва­ют­ся ка­кие-то но­вые про­ек­ты и идеи воз­ни­ка­ют, – спро­си вы ме­ня о но­вин­ках че­рез не­де­лю, я бы, мо­жет, на­зва­ла ещё ка­кие-то име­на. С од­ной сто­ро­ны, хо­чет­ся под­дер­жи­вать ав­то­ров, ко­то­ры­ми мы уже дав­но за­ни­ма­ем­ся, а с дру­гой – да­вать шанс тем, ко­то­рые в бу­ду­щем, воз­мож­но, про­гре­мят.

– Кро­ме по­сто­ян­ных ав­то­ров и тех, ко­го вы на­хо­ди­те са­ми, сле­дя за лит­про­цес­сом, в из­да­тель­ст­во, как я по­ни­маю, из­ряд­ное ко­ли­че­ст­во про­зы при­хо­дит са­мо­тё­ком. Что она пред­став­ля­ет со­бой в мас­се? На­сколь­ко ве­лик шанс у не­из­ве­ст­но­го со­чи­ни­те­ля быть за­ме­чен­ным? И кто, ес­ли не се­к­рет, вы­шел на вас са­мо­сто­я­тель­но, а не бу­ду­чи, так ска­зать, со­сва­тан ли­та­ген­та­ми и ре­дак­то­ра­ми «тол­стых» жур­на­лов?

– Са­мо­тё­ком ко мне каж­дый день при­хо­дит по­ряд­ка 15–20 ру­ко­пи­сей, со­вер­шен­но раз­но­го со­дер­жа­ния и на­прав­лен­но­с­ти, – тут, как на бло­ши­ном рын­ке, вы мо­же­те най­ти ра­ри­тет­ную швей­ную ма­шин­ку «Зин­гер», а мо­же­те – чу­жие рва­ные са­по­ги. Что-то не толь­ко со­вер­шен­но бес­пер­спек­тив­ное в пла­не из­да­ния, но и эле­мен­тар­но вред­ное для упо­треб­ле­ния. Мы же – я и моя коман­да ре­цен­зен­тов – всё это чи­та­ем, так или ина­че про­пу­с­ка­ем че­рез се­бя, и бы­ва­ет очень не­про­сто ка­кое-то вре­мя по­сле про­чте­ния ру­ко­пи­си жить и знать, что где-то есть ре­аль­ный че­ло­век, на­пи­сав­ший со сма­ком, на­при­мер, про груп­по­вое из­на­си­ло­ва­ние, или про ино­пла­не­тян (у нас до сих пор где-то хра­нит­ся ру­ко­пись из се­ла Ми­хай­лов­ское – днев­ник жен­щи­ны, ко­то­рую по­се­ща­ли при­шель­цы на про­тя­же­нии не­сколь­ких лет. Днев­ник на­пи­сан от ру­ки в обыч­ных школь­ных те­т­рад­ках, от­че­го хо­ло­док бе­жит по спи­не вся­кий раз, ког­да бе­рёшь эту ру­ко­пись в ру­ки).

– Из Ми­хай­лов­ско­го, го­во­ри­те…

– Нет, не из пуш­кин­ско­го му­зея-усадь­бы, ко­неч­но. Так вот. В слу­чае са­мо­тё­ка мы име­ем де­ло не с ли­те­ра­ту­рой, а с не­ким го­раз­до бо­лее гло­баль­ным яв­ле­ни­ем. Я бы на­зва­ла его… да тут да­же су­ще­ст­ви­тель­ное не под­бе­рёшь. Ну вот пред­ставь­те се­бе по­сто­ян­но об­нов­ля­ю­ще­е­ся са­мо­опи­са­ние ог­ром­но­го мыс­ля­ще­го ор­га­низ­ма, та­кой мно­го­го­ло­вой ги­д­ры – од­ну го­ло­ву за­бо­тит ин­сти­тут, вто­рую го­ло­ву – по­ли­ти­че­с­кий про­цесс в Рос­сии, тре­тью го­ло­ву – как раз ино­пла­не­тя­не… и ког­да чи­та­ешь не­пре­рыв­ным по­то­ком эту ле­то­пись че­ло­ве­че­с­ких ра­до­с­тей и стра­да­ний, чув­ст­ву­ешь, что при­ка­са­ешь­ся к че­му-то со­вер­шен­но за­пре­дель­но­му. Я бы да­же ска­за­ла – за­прет­но­му. По­то­му что од­но­му че­ло­ве­ку очень слож­но вме­с­тить в се­бя столь­ко раз­ных кар­тин ми­ра. Да – в нор­маль­ной прак­ти­ке – и не по­ло­же­но.  Но ра­бо­та с са­мо­тё­ком стран­ным об­ра­зом учит… сми­ре­нию. И учит очень це­нить сло­ва в по­всед­нев­ном их упо­треб­ле­нии, не раз­бра­сы­вать­ся ими.

Шанс у не­из­ве­ст­но­го ав­то­ра есть все­гда. Ес­ли ру­ко­пись ин­те­рес­ная и тол­ко­во на­пи­са­на, мы её не упу­с­тим – дру­гое де­ло, что из­да­ние этой ру­ко­пи­си мо­жет за­нять до­воль­но дол­гое вре­мя (по­ка со­бе­рём се­рию и при­ду­ма­ем, как и ко­му про­да­вать эти кни­ги). Но за­ме­чен­ным точ­но бу­дет. Кто «вы­шел» на ме­ня са­мо­сто­я­тель­но? – вот Игорь Са­ве­ль­ев вы­шел на ме­ня, при­слал са­мо­тё­ком ру­ко­пись, Юрий Буй­да вы­шел на ме­ня (на­пи­сал мне в ЖЖ со­об­ще­ние и мы на­ча­ли со­труд­ни­чать), я са­ма вы­шла, на­при­мер, на Сер­гея Ко­ба­ха – на пор­та­ле Про­за.ру у не­го по­ряд­ка 40 ты­сяч по­сто­ян­ных чи­та­те­лей, Се­рё­жа жи­вёт в го­ро­де Мир­ный и, не­смо­т­ря на та­мош­ний кли­мат, пи­шет юмо­ри­с­ти­че­с­кие рас­ска­зы, ко­то­рые очень по­пу­ляр­ны. Я ему на­пи­са­ла в лич­ку – так на­ча­лась из­да­тель­ская ис­то­рия.

Ре­дак­то­ры «тол­стых» жур­на­лов очень ред­ко ко­го-то нам «сва­та­ют», кста­ти. «Тол­стя­ки» в из­да­тель­скую ин­ду­с­т­рию ин­те­г­ри­ро­ва­ны, но не мо­ти­ви­ро­ва­ны ма­те­ри­аль­но – по­это­му кон­такт есть, но он сла­бый. Вот ли­та­гент, он ма­те­ри­аль­но за­ин­те­ре­со­ван всё же в сво­ей ра­бо­те – по­лу­ча­ет 10, 15, 20 про­цен­тов от го­но­ра­ра ав­то­ра, ко­то­ро­го ку­да-то «при­ст­ра­и­ва­ет». А ре­дак­тор жур­на­ла в луч­шем слу­чае по­лу­ча­ет день­ги за ре­дак­ту­ру (ес­ли из­да­тель­ст­во ею вос­поль­зо­ва­лось, на­при­мер), и всё. А это очень раз­ные сум­мы. Я, ко­неч­но, не хо­чу сво­дить всё к фи­нан­сам, но я прак­тик и го­во­рю о том, что ре­аль­но на­блю­даю в кни­го­из­да­тель­ском про­цес­се.

Вот се­го­дня с ут­ра, на­при­мер, по­зво­нил са­мо­тёч­ник, на­кри­чал в труб­ку, что кро­ме од­но­го рас­ска­за он ни­че­го не при­шлёт, по­то­му что мы ук­ра­дём и за­ра­бо­та­ем на нём мил­ли­о­ны. Ну что ска­зать. Мы не за­ра­бо­та­ем мил­ли­о­ны.

Он так и не при­слал ру­ко­пись.

– А на­сколь­ко сей­час вы са­ми об­ра­ща­е­те вни­ма­ние на жур­наль­ные пуб­ли­ка­ции?

– Я чи­таю то, что вы­кла­ды­ва­ют «тол­стя­ки» в Жур­наль­ном за­ле Рус­ско­го жур­на­ла, – что-то про­ли­с­ты­ваю, что-то чи­таю плот­но и бе­ру на за­мет­ку. Но, как пра­ви­ло, ес­ли где-то у ко­го-то на­рос­ла хо­ро­шая про­за­и­че­с­кая вещь, ты уже об этом зна­ешь за­дол­го до пуб­ли­ка­ции её в жур­на­ле, ты уже оба­ял ав­то­ра и на­чи­на­ешь по­ти­хонь­ку тор­го­вать­ся с жур­на­лом о сро­ке вы­хо­да. «Тол­стя­ки» по ка­кой-то при­чи­не очень не лю­бят, ес­ли из­да­тель­ст­во вы­пу­с­ка­ет кни­гу впе­рёд их пуб­ли­ка­ции (рев­ну­ют). Но все­гда мож­но пой­ти на­вст­ре­чу друг дру­гу, что­бы и кни­га вы­шла, и пуб­ли­ка­ция со­сто­я­лась.

– В «длин­ном спи­с­ке» «Нац­бе­с­та» это­го го­да впол­не за­ко­но­мер­но при­сут­ст­ву­ют и ва­ши ав­то­ры. Я по­ни­маю, что во­прос вы­гля­дит не­сколь­ко про­во­ка­ци­он­ным, но всё же: что вы ду­ма­е­те о них – ес­ли и не лич­но о каж­дом, то, по край­ней ме­ре, об их столь раз­ня­щей­ся, как, до­пу­с­тим, у Буй­ды с Пе­ле­ви­ным, про­зе?

– Да, вер­но, хо­тя мы но­ми­ни­ро­ва­ли толь­ко од­но­го ав­то­ра – Юрия Буй­ду с кни­гой «Жун­г­ли» – на­ших ав­то­ров в спи­с­ке мно­го. Тут сра­ба­ты­ва­ет ло­ги­ка – да­же ес­ли я мо­гу вы­дви­нуть толь­ко од­но­го ав­то­ра, я точ­но знаю, что дру­гие бу­дут то­же вы­дви­ну­ты, но не мной. Узок круг. Лич­но о мно­гих пи­са­те­лях я ду­маю та­кое, что луч­ше это ни­где ни­ког­да до пен­сии не оз­ву­чи­вать. А о кни­гах ду­маю по-раз­но­му. Очень мне нра­вит­ся Ти­хон Шев­ку­нов, его кни­га. Пи­таю на­деж­ды од­наж­ды из­дать это­го ав­то­ра. Мы с мо­им дру­гом на­чаль­ни­ком от­де­ла фан­та­с­ти­ки Ди­мой Мал­ки­ным – как чи­та­те­ли – «бо­ле­ем» имен­но за Шев­ку­но­ва. Ми­ха­ил Тар­ков­ский мне нра­вит­ся, в нём есть не­кая ис­крен­ность, ко­то­рой нын­че ма­ло у пи­шу­щих. И не ту­со­воч­ный он, что де­ла­ет ему честь (су­гу­бо в мо­их гла­зах).

Есть в спи­с­ке пре­мии пи­са­те­ли (не­мно­го), ко­то­рых, будь моя во­ля, я бы семь раз от­ре­за­ла, один от­ме­рив. Зна­е­те, как го­во­рят: мож­но книж­ки пи­сать, а мож­но до­ма кре­с­ти­ком вы­ши­вать. И ещё не факт, что вто­рое – ху­же. Вот это про кое-ко­го из них. Во­об­ще, я су­ро­вый че­ло­век, но по­бо­рю ис­ку­ше­ние ад­рес­но раз­дать всем се­с­т­рам по серь­гам.

– На­сколь­ко, по-ва­ше­му, ва­жен пре­ми­аль­ный про­цесс для се­го­дняш­ней изящ­ной сло­вес­но­с­ти? Что он от­ра­жа­ет, ес­ли от­ра­жа­ет хоть что-ни­будь? И не воз­ни­ка­ет ли у вас по­рою ощу­ще­ния, что та­ким об­ра­зом сти­му­ли­ру­ет­ся не ху­до­же­ст­вен­ный по­иск, а ско­рее фор­ми­ру­ет­ся, ска­жем так, ти­по­вая ли­те­ра­ту­ра осо­бо­го – пре­ми­аль­но­го – ро­да?

– Пре­ми­аль­ный про­цесс в се­го­дняш­ней Рос­сии – власть не­мно­гих. Оли­гар­хи­че­с­кий он. Не в смыс­ле Бе­ре­зов­ский–Аб­ра­мо­вич, а в древ­нем смыс­ле, гре­че­с­ком. Ка­кое-то чис­ло экс­пер­тов (не­мно­гие), ми­г­ри­руя из ко­ми­те­та в ко­ми­тет, да­ёт или не да­ёт пре­мии. По раз­ным при­чи­нам. По лич­ным, род­ст­вен­ным, про­фес­си­о­наль­ным. Но нель­зя ни в ко­ем слу­чае ду­мать, что пре­ми­ро­ван­ные книж­ки – это луч­шее, что пи­шет­ся в Рос­сии, и что чи­та­тель схо­дит по ним с ума. Вот спро­си­те лю­бо­го в книж­ном ма­га­зи­не, что та­кое Боль­шая кни­га? Он ско­рее все­го по­ка­жет на эн­цик­ло­пе­ди­че­с­кий сло­варь. Нуж­но быть ре­а­ли­с­та­ми – чи­та­тель у нас от­дель­но, а пре­мии от­дель­но. И это не зна­чит, что чи­та­тель – ту­пой, про­сто у не­го иные ин­те­ре­сы (за­ча­с­тую бо­лее адек­ват­ные).

Ли­те­ра­ту­ру пре­ми­аль­но­го ро­да, мне ка­жет­ся, со­здать не­воз­мож­но. Де­ло опять же в мо­ти­ва­ции (я ве­рю в неё как в бо­га): та­ко­го ти­па про­ект бу­дет очень за­трат­ным (ав­тор, ре­дак­тор, коман­да лю­дей, вхо­жих в пре­ми­аль­ные ко­ми­те­ты), а вот при­быль­ным он вряд ли бу­дет. Ти­ра­жи пре­ми­аль­ных книг на ны­неш­нем книж­ном рын­ке не пре­вы­ша­ют трёх ты­сяч эк­земп­ля­ров. Ес­ли вы эти три ты­ся­чи про­да­ди­те да­же руб­лей по че­ты­ре­с­та в роз­ни­це, за год, то всё рав­но ос­та­не­тесь в ми­ну­се. Пи­сать в вы­ход­ных дан­ных мож­но ка­кие угод­но ци­ф­ры ти­ра­жей, но ста­ти­с­ти­ку от­гру­зок не об­ма­нешь. И я не мо­гу се­бе пред­ста­вить ме­це­на­та, ко­то­рый дал бы не­сколь­ко мил­ли­о­нов руб­лей на со­зда­ние – ра­ди экс­пе­ри­мен­та – од­ной та­кой кни­ги «пре­ми­аль­но­го ро­да». Что до­ка­зал бы этот экс­пе­ри­мент? Что при из­ве­ст­ной лов­ко­с­ти и на­вы­ках мож­но об­ма­нуть си­с­те­му? Что у ко­го-то в жю­ри пло­хой вкус? Нет, у та­ких экс­пе­ри­мен­тов, ес­ли они воз­мож­ны, дол­жен быть со­ци­аль­ный ре­зо­нанс. А се­го­дня со­ци­аль­ный ре­зо­нанс не ле­жит в об­ла­с­ти ли­те­ра­ту­ры во­об­ще. С этим нуж­но сми­рить­ся на ка­кое-то вре­мя.

– На­бо­лев­ший во­прос. По­че­му, на ваш взгляд, круп­ны­ми из­да­тель­ст­ва­ми не вос­тре­бо­ва­на со­вре­мен­ная рус­ская по­эзия? Я по­ни­маю мел­ких из­да­те­лей – они вы­нуж­де­ны гнать­ся да­же за ко­пе­еч­ной при­бы­лью, но раз­ве ги­ган­ты не мо­гут поз­во­лить се­бе фи­нан­си­ро­вать се­рии по­эти­че­с­ких кни­жек хо­тя бы по ос­та­точ­но­му прин­ци­пу, из ме­це­нат­ст­ва и чи­с­той люб­ви к ис­кус­ст­ву? Что это во­об­ще – объ­ек­тив­ная дан­ность или, мо­жет быть, так вы­ра­жа­ет се­бя лич­ная по­ко­лен­че­с­кая  ли­бо ино­го ро­да не­при­язнь ру­ля­щих про­цес­сом к ме­т­ри­зо­ван­ной и за­риф­мо­ван­ной ре­чи?

– Из­да­тель­ст­ва се­го­дня вы­пу­с­ка­ют сти­хо­твор­ные сбор­ни­ки, но это ча­ще все­го – клас­си­ка. Со­вре­мен­ных по­этов вы­пу­с­ка­ют го­раз­до ре­же и го­раз­до мень­ши­ми ти­ра­жа­ми.

При­чин, я ду­маю, не­сколь­ко. Сти­хи ху­же про­да­ют­ся, чем про­за. Оте­че­ст­вен­ный  чи­та­тель – он в боль­шин­ст­ве сво­ём всё же чи­та­тель про­зы. Про­за ка­жет­ся ему «гу­ще», со­лид­нее, в ней (не смей­тесь, мы про­во­ди­ли оп­ро­сы) боль­ше букв на стра­ни­цу при­хо­дит­ся.

А сти­хи со­зда­ют впе­чат­ле­ние че­го-то не­на­дёж­но­го – вро­де то­же ли­те­ра­ту­ра, но мно­го про­бе­лов. Ты про­чёл, но – ма­ло яс­но­с­ти, ма­ло, и от­ве­тов ты для се­бя не на­шёл. Очень ма­лень­кий про­цент чи­та­те­лей чи­та­ет из люб­ви к сло­ву. Чи­та­ют из люб­ви к хо­ро­шим ис­то­ри­ям. А мно­го ли у нас по­этов, ко­то­рые мо­гут рас­ска­зать хо­ро­шие ис­то­рии?

По­том, ещё од­на при­чи­на – по сти­хам не сни­ма­ют ки­но. А мно­гие се­го­дня чи­та­ют по­сле то­го, как по­смо­т­рят эк­ра­ни­за­цию то­го или ино­го про­из­ве­де­ния. Бо­лее то­го: мно­гие се­ри­а­лы и филь­мы пре­вра­ща­ют­ся в кни­ги. Сти­хам тут сов­сем нет ме­с­та.

Я бы не ста­ла под­во­дить под это силь­ную фи­ло­соф­скую ба­зу – нет ни­ка­ко­го «за­го­во­ра» из­да­те­лей про­тив сти­хов. Сти­хи и про­за – это на са­мом де­ле од­но це­лое, один зверь. Про­сто в на­шу эпо­ху он ви­ден толь­ко со спи­ны, на­при­мер. Но од­наж­ды он по­вер­нёт­ся мор­дой, и мы уди­вим­ся, что ког­да-то бы­ло по-дру­го­му.

 

 

 

  

Беседовал Максим ЛАВРЕНТЬЕВ