Архив : №15. 13.04.2012

Без катарсиса

 В Те­а­т­ре им. Лен­со­ве­та со­сто­я­лась пре­мье­ра спек­так­ля «Лес» по од­но­имён­ной пье­се А.Ос­т­ро­вско­го в по­ста­нов­ке мо­ло­до­го моск­ви­ча Ки­рил­ла Вы­топ­то­ва.

«Зем­ную жизнь прой­дя до по­ло­ви­ны, я очу­тил­ся в су­м­рач­ном ле­су», – эта строч­ка из Дан­те, вы­бран­ная ре­жис­сё­ром в ка­че­ст­ве эпи­гра­фа к спек­так­лю, ка­за­лось бы, долж­на бы­ла рас­крыть ис­то­рию о лю­дях, встав­ших пе­ред труд­ным жиз­нен­ным вы­бо­ром, но, как поз­же вы­яс­ни­лось, «в су­м­рач­ном ле­су» ока­за­лись са­ми зри­те­ли.

Им стал «лес» не­про­ра­бо­тан­ных ха­рак­те­ров. Глав­ная ге­ро­и­ня Гур­мыж­ская, вла­де­ли­ца ле­са, в гла­зах её со­се­дей и дру­зей – оли­це­тво­ре­ние до­б­ро­де­те­ли и кро­то­с­ти. «Поч­ти в тра­у­ре, по­сто­ян­но с ра­бо­чим ящи­ком на ру­ке», – пи­шет о ней сам Ос­т­ро­вский. Од­на­ко поч­ти с пер­вых же ми­нут спек­так­ля Ра­и­са Пав­лов­на пред­ста­ёт же­с­то­кой и до­воль­но жад­ной жен­щи­ной. И хо­тя это от­ча­с­ти дей­ст­ви­тель­но так, хо­те­лось бы и зри­те­лю быть не­мно­го об­ма­ну­тым. Пер­со­наж по­лу­чил­ся од­но­бо­ким, «чёр­но-бе­лым».

А её даль­няя род­ст­вен­ни­ца мо­ло­дая де­вуш­ка Ак­сю­ша в по­ста­нов­ке Вы­топ­то­ва на­по­ми­на­ла дво­ро­вую дев­ку: ге­ро­и­ня хо­дит по сце­не с рас­пу­щен­ны­ми во­ло­са­ми в ка­ких-то не­по­нят­ных от­ре­пь­ях.

Дис­со­нанс вы­зы­ва­ла сво­ей внеш­но­с­тью и ключ­ни­ца Ули­та. В са­мом на­ча­ле спек­так­ля она по­яв­ля­ет­ся в муж­ском брюч­ном ко­с­тю­ме. В даль­ней­ших сце­нах го­во­рит о се­бе в жен­ском ро­де, но пред­став­ля­ет­ся Кар­пом. У Ос­т­ро­вско­го есть Ули­та, и есть ла­кей Карп, у ре­жис­сё­ра Вы­топ­то­ва они стран­ным об­ра­зом сли­ва­ют­ся, за­став­ляя зри­те­ля толь­ко раз­во­дить ру­ка­ми с не­мым во­про­сом: «За­чем?»

Труд­но при­драть­ся, по­жа­луй, толь­ко к ак­тё­рам, иг­ра­ю­щим ко­ми­ка Сча­ст­лив­це­ва (Алек­сандр Но­ви­ков) и тра­ги­ка Не­сча­ст­лив­це­ва (Дми­т­рий Лы­сен­ков). Они со­зда­ют сво­е­об­раз­ный «те­атр в те­а­т­ре». Да­же то, что Не­сча­ст­лив­цев пе­ри­о­ди­че­с­ки хо­дит на хо­ду­лях, не вы­гля­дит не­ле­по.

Не­пло­хо «на­ри­со­ва­ны» влюб­лён­ные Ак­сю­ша и Пётр, сын куп­ца Вос­ми­бра­то­ва, по­ку­па­ю­ще­го лес у Гур­мыж­ской. До­воль­но ин­те­рес­но в их ис­пол­не­нии вы­гля­дит сам лес (на сце­не длин­ные пал­ки во­тк­ну­ты в плат­фор­му, ак­тё­ры ино­гда вы­ни­ма­ют их, что­бы сим­во­лич­но пе­ре­дать об­ра­зы ство­лов де­ре­вь­ев), они пе­ре­бра­сы­ва­ют три пал­ки меж­ду со­бой так, что­бы ни од­на не упа­ла – ино­гда да­же ка­за­лось, что они и прав­да бе­га­ют по ле­су.

От­дель­но сто­ит ска­зать о му­зы­ке и хо­рео­гра­фии. Это не­что со­вер­шен­но стран­ное. Адек­ват­ная для дан­но­го спек­так­ля му­зы­ка вдруг сме­ня­ет­ся не­уме­ст­ным джа­зом или гос­пе­лом. До­бав­ля­ют кра­с­ки этой па­ра­док­саль­ной кар­ти­не ка­кие-то не­бы­ва­лые при­ско­ки и при­тан­цо­вы­ва­ния ак­тё­ров на сце­не.

В об­щем и це­лом спек­такль ос­та­вил смут­ное впе­чат­ле­ние, вы­гля­дит «сы­рым», не­за­вер­шён­ным. То­го са­мо­го ка­тар­си­са, ко­то­рый так жад­но ис­ка­ли древ­ние гре­ки в те­а­т­ре, я не ис­пы­та­ла. 

София КУЛАЖКО,
г. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ