Архив : №17. 27.04.2012

Музыка к несуществующему фильму

Группа «Pervoe Solnce» – любопытное музыкальное явление. Например, в декабре 2010 года, на международном джазовом фестивале JAZZ BEZ, впервые выйдя на сцену, группа сразу же получила приз зрительских симпатий. В их музыке смешивается несколько музыкальных стилей – джаз, эмбиент, рок, лаунж. На выходе получается музыка, носящая общее специфическое «настроение кинематографа», при этом не написанная специально для определённого фильма – это своего рода саундтреки к несуществующим кинофильмам. Сами музыканты называют свой стиль «музыкальный синематограф». Недавно группа выступала в «Китайском лётчике Джао Да» – свободных мест не было.

 

На кон­цер­те был и дав­ний по­клон­ник твор­че­ст­ва груп­пы Га­рик Су­ка­чёв:

– Мы с ос­но­ва­те­лем этой груп­пы Во­ло­дей Го­ло­ухо­вым зна­ко­мы чуть ли не с 1989 го­да, мно­го иг­ра­ли вме­с­те. И ещё ког­да я в пер­вый раз ус­лы­шал «Pervoe Solnce», я ска­зал ему, что это дей­ст­ви­тель­но очень ки­не­ма­то­гра­фи­че­с­кая му­зы­ка. Я как му­зы­кант и в то же вре­мя че­ло­век, близ­кий к ки­не­ма­то­гра­фу, мо­гу ска­зать это с пол­ной уве­рен­но­с­тью. Та­кая му­зы­ка бы­ла в со­вет­ском ки­но 60-х го­дов – свет­лая, с не­ко­то­ры­ми но­с­таль­ги­че­с­ки­ми нот­ка­ми. Ес­ли я ещё бу­ду сни­мать филь­мы – чем чёрт не шу­тит? – мо­жет быть, я ис­поль­зую му­зы­ку «Pervoe Solnce» в сво­ей ра­бо­те.

Вла­ди­мир Го­ло­ухов – ли­дер и ав­тор всех ком­по­зи­ций, а так­же ви­б­ра­фо­нист, из­ве­ст­ный по со­труд­ни­че­ст­ву с мно­же­ст­вом му­зы­кан­тов и ком­по­зи­то­ров от Ра­ви Шан­ка­ра и Эди­со­на Де­ни­со­ва до групп «Сплин» и «Чайф». Кро­ме то­го, Вла­ди­мир Го­ло­ухов яв­ля­ет­ся кон­церт­мей­сте­ром в те­а­т­ре Рай­ки­на, пи­шет про­зу, а во вре­мя вы­ступ­ле­ния каж­дую ком­по­зи­цию пред­ва­ря­ет ин­те­рес­ным рас­ска­зом.

– Что за та­кой ин­те­рес­ный ин­ст­ру­мент ви­б­ра­фон, и как вы к не­му при­шли?

– На кон­цер­те зву­чал его эле­к­трон­ный ана­лог. А сам ви­б­ра­фон – изо­б­ре­тён аме­ри­кан­ца­ми в на­ча­ле про­шло­го ве­ка. Сна­ча­ла ни­кто не хо­тел на нём иг­рать, по­то­му что ком­по­зи­тор Стра­вин­ский ска­зал, что этот ин­ст­ру­мент не го­дит­ся для клас­си­че­с­кой му­зы­ки, по­то­му что «он без кон­ца мо­чит­ся в уши», – так и ска­зал. И с тех пор клас­си­че­с­кие ком­по­зи­то­ры на­дол­го ос­та­ви­ли его без вни­ма­ния. А вот в джа­зе при­гож­да­ет­ся всё, что не при­гож­да­ет­ся в клас­си­че­с­кой му­зы­ке. И в 1920 го­ду этот ин­ст­ру­мент за­ме­тил Луи Арм­с­тронг и по­про­сил сво­е­го дру­га ба­ра­бан­щи­ка Лай­о­нел­ла Хэмп­то­на ос­во­ить его. И бла­го­да­ря это­му че­ло­ве­ку ви­б­ра­фон во­шёл в му­зы­каль­ное ис­кус­ст­во. И в мою жизнь то­же. Я за­кон­чил Гне­син­ский ин­сти­тут как клас­си­че­с­кий удар­ник, и там я по­нял, что ви­б­ра­фон – это то, что мне очень нра­вит­ся. Это им­про­ви­за­ции, не­о­быч­ные со­зву­чия и воз­мож­ность гар­мо­ни­че­с­ко­го и ме­ло­ди­че­с­ко­го со­зву­чия.

– Вы на­зы­ва­е­те свою му­зы­ку «му­зы­каль­ный си­не­ма­то­граф»…

– Со­вер­шен­но вер­но – «аку­с­ти­че­с­кий му­зы­каль­ный си­не­ма­то­граф».

– Са­унд­тре­ком к ка­ко­му филь­му мог бы стать ваш по­след­ний на дан­ный мо­мент аль­бом «Точ­ка зре­ния»?

– Каж­дая ком­по­зи­ция рас­счи­та­на на сво­е­го соб­ст­вен­но­го ре­жис­сё­ра. На­при­мер, од­на из ком­по­зи­ций на­зы­ва­ет­ся «Фел­ли­ни», там ме­с­то есть и Ан­д­ро­ну Кон­ча­лов­ско­му, и Чап­ли­ну, и то­му пья­ня­ще­му аро­ма­ту фран­цуз­ско­го ки­не­ма­то­гра­фа, в ко­то­ром труд­но вы­де­лить ко­го-то од­но­го…

– По­ми­мо все­го про­че­го вы ещё и пи­са­тель…

– Это гром­ко ска­за­но. Это моё хоб­би. Мне важ­но це­ло­ст­ное вос­при­я­тие ис­кус­ст­ва, что­бы че­ло­век был по­гру­жён в ат­мо­сфе­ру че­рез все ор­га­ны вос­при­я­тия этой жиз­ни: и му­зы­ка, и ки­но, и рас­ска­зы.

– Не пла­ни­ру­е­те пуб­ли­ко­вать­ся, вы­хо­дить за рам­ки хоб­би?

– У ме­ня есть ис­то­ри­че­с­кая по­весть на те­му фран­цуз­ско­го дви­же­ния ка­тар­сиз­ма, ког­да я её про­бо­вал на­пе­ча­тать, мне ска­за­ли, что ин­те­рес­но, но это «не­фор­мат». Что это зна­чит – я не знаю. На­вер­ное, нуж­но иметь гром­кое имя, что­бы кто-то об­ра­тил на те­бя вни­ма­ние. Хо­тя, мо­жет, и я не очень усерд­ст­вую.

– Ког­да вы на­пи­са­ли свою пер­вую му­зы­каль­ную ком­по­зи­цию?

– Сей­час я вам точ­но ска­жу. Это был 1969 год. Вещь на­зы­ва­лась «Миш­ка в ле­су». Я иг­рал ку­ла­ка­ми на фор­те­пь­я­но. Мне бы­ло два го­да. Но уже тог­да я по­нял, что что-то в этом есть. К со­жа­ле­нию, тог­да кро­ме ме­ня это ни­кто не оце­нил. А ес­ли се­рь­ёз­но – то впер­вые я на­пи­сал му­зы­ку в ин­сти­ту­те.

– Рас­ска­жи­те о твор­че­с­ких пла­нах кол­лек­ти­ва «Pervoe Solnce».

– Сде­лать пре­зен­та­цию но­во­го дис­ка осе­нью, и при­гла­шать к со­труд­ни­че­ст­ву но­вых за­ме­ча­тель­ных му­зы­кан­тов, ко­то­рые раз­де­ля­ли бы вме­с­те со мной моё упо­е­ние и на­слаж­де­ние твор­че­ст­вом. Я очень люб­лю им­про­ви­зи­ро­вать на сце­не, ког­да лю­ди чув­ст­ву­ют друг дру­га, под­хва­ты­ва­ют: это ог­ром­ное на­слаж­де­ние – за­ни­мать­ся лю­би­мым де­лом. 

Любовь ГОРДЕЕВА