Архив : №22. 01.06.2012

Бездарь в жизни побеждает

* * *

 

В особ­ня­ке Со­ю­за «пись­мен­ни­ков» на Ком­со­моль­ском про­спек­те тор­же­ст­вен­но от­кры­ли па­мят­ник Пуш­ки­ну, ко­то­рый на­вер­ня­ка сто­ит не­ма­лых де­нег. Это кру­то… Но се­го­дня, ког­да пи­са­те­ли вы­ми­ра­ют, та­кое дей­ст­во, как мне пред­став­ля­ет­ся, без­нрав­ст­вен­но, и Пуш­кин бы не об­ра­до­вал­ся… Ма­ло то­го, на мой не­про­све­щён­ный взгляд, ны­неш­ний Со­юз, про­сти гос­по­ди, не име­ет к Пуш­ки­ну от­но­ше­ния.

 

* * *

 

В по­след­нем но­ме­ре «Мось­ки» опуб­ли­ко­ван спи­сок ла­у­ре­а­тов и дип­ло­ман­тов кон­кур­са «Луч­шая кни­га 2008–2011 гг.» по ли­нии МГО СП. Я не по­ле­нил­ся по­счи­тать – 200 че­ло­век. Фа­ми­лии, кро­ме двух-трёх, ни о чём не го­во­рят. За всем скво­зит од­но: как мож­но боль­ше оку­чить гра­фо­ма­нов, за­вер­бо­вать, сде­лав их сво­и­ми сто­рон­ни­ка­ми, чтоб мож­но бы­ло и даль­ше за­ни­мать­ся унич­то­же­ни­ем в ли­те­ра­ту­ре все­го жи­во­го.

А нам го­во­рят, на­до 100 книг про­чи­тать…

 

* * *

 

Пря­мо-та­ки за­упо­кой­ный до­ку­мен­таль­ный фильм о Си­би­ри, по­свя­щён­ный юби­лею Ва­лен­ти­на Рас­пу­ти­на, мо­жет вы­звать ли­ко­ва­ние в ста­не вра­гов Рос­сии (как, кста­ти, и сти­хи лю­би­мо­го Рас­пу­ти­ным Ни­ко­лая Зи­но­вь­е­ва). Фильм тя­жё­лый… А ведь это на­чи­на­лось не се­го­дня… и да­же не вче­ра. И все глав­ные по­ве­с­ти Рас­пу­ти­на то­же на­пи­са­ны ещё в со­вет­ское вре­мя.

В те­че­ние 100 по­след­них лет мы Рос­сию сда­ли дваж­ды: в 1917 и в 1993 гг., по­то­му что рус­ские – на­род не­бес­ный, и зем­ная жизнь для не­го все­гда бы­ла слиш­ком ма­те­ри­аль­ной.

«Ес­ли не был бы я по­этом, то, на­вер­но, был мо­шен­ник и вор» – об­ро­нил Есе­нин. Ска­за­но не толь­ко о се­бе, бе­ри­те ши­ре…

«Ни­кем не мо­гу быть на этой зем­ле, толь­ко во­ром…» – го­во­рит шук­шин­ский Егор Про­ку­дин.

Луч­шее в филь­ме – это ко­рот­кие реп­ли­ки Рас­пу­ти­на и, ко­неч­но, его си­бир­ские ста­ру­хи. Ну и кра­со­ты Си­би­ри…

На­ше­му юби­ля­ру не­пло­хо бы­ло бы дав­но вый­ти из Со­ю­за пиСССа­те­лей, чтоб не вос­се­дать в пре­зи­ди­у­мах в скорб­ное для Ро­ди­ны вре­мя, по­лу­чая бес­ко­неч­ные ли­те­ра­тур­ные пре­мии…

 

* * *

 

Стра­на по­бе­див­шей гра­фо­ма­нии, Рос­сия ес­ли и по­гиб­нет, то преж­де все­го от сме­та­ю­щей всё на сво­ём пу­ти этой са­мой гра­фо­ма­нии, не­су­щей­ся по­доб­но тор­на­до с цу­на­ми или од­но­вре­мен­но рва­нув­шим Чер­но­бы­лю с Фу­ку­си­мой…

При ны­неш­нем мас­со­вом на­ше­ст­вии ди­ле­тан­тов, рас­паль­цо­ван­ных и гла­мур­ных, от ли­те­ра­ту­ры не ос­та­лось бы­ло­го бле­с­ка, за­то раз­ве­лось по­этесс, кри­ти­кесс и про­чих про­за­инь, как на до­ро­ге во­дил в юб­ках, где в каж­дой вто­рой-тре­ть­ей ино­мар­ке – ба­рыш­ня.

Впро­чем, му­жи­ков-гра­фо­ма­нов то­же при­ба­ви­лось.

Всех на­кры­ло по­псо­вой по­ли­ти­кой. На­род пер­шит и под­таш­ни­ва­ет… на фо­не де­прес­сии, да­же чёр­ной ме­лан­хо­лии, сплош­ной кир…ко­ров­щи­ны, и ни­кто не зна­ет, как уй­ти от то­с­ки и бе­зы­с­ход­но­с­ти пе­ред кон­цом све­та…

Хо­чет­ся взвыть: дай­те спо­кой­но по­ме­реть!..

Та­лант са­мо­раз­ру­ши­те­лен, по­это­му без­дарь в жиз­ни по­беж­да­ет.

Ли­те­ра­тур­ные на­пёр­сточ­ни­ки. Ли­те­ра­тур­ный вы­ки­дыш. Ли­те­ра­тур­ный под­ки­дыш. Ли­те­ра­тур­ная под­во­рот­ня. Шпа­на око­ло­ли­те­ра­тур­ная. Про­сто бляД­Зи…

 

Пол­ный за­валь­нюк…

 

* * *

 

Не­сколь­ко на­ших ли­те­ра­то­ров од­наж­ды по­спо­ри­ли: кто луч­ший дет­ский по­эт? Ко­го толь­ко не вспом­ни­ли (от Ма­я­ков­ско­го и Мар­ша­ка до Ми­хал­ко­ва) и да­же боль­ше, но ни­ко­му не при­шло в го­ло­ву на­звать Пуш­ки­на. На­ко­нец кто-то на­звал, и все, в знак со­гла­сия, вы­ра­зи­тель­но пе­ре­гля­ну­лись.

 

* * *

 

По­мню, в од­ной тёп­лой ком­па­нии, ли­те­ра­то­ры, став­шие де­душ­ка­ми, за­го­во­ри­ли о вну­ках. Без­вну­кий ос­т­ро­ум­ный Ми­ха­ил По­пов ме­лан­хо­лич­но слу­шал-слу­шал, а по­том и вы­дал в сво­ём фир­мен­ном сти­ле: «Вы все впа­ли в деД­ст­во…»

Кста­ти, по­ра­зи­тель­ная вещь. По­пов, страш­но ос­т­ро­ум­ный в по­всед­нев­ной жиз­ни, в так на­зы­ва­е­мой сво­ей про­зе на­прочь ли­шён это­го ка­че­ст­ва. Но весь­ма пре­ус­пел, по­лу­чив не­дав­но за од­ну и ту же кни­гу под­ряд две ли­те­ра­тур­ные пре­мии, не го­во­ря уже о пре­ми­ях про­шлых лет. Вот где на са­мом де­ле скры­ва­ет­ся на­сто­я­щий юмор… Ес­ли рань­ше я ему за­ви­до­вал бе­лой за­ви­с­тью, то те­перь за­ви­дую за­ви­с­тью са­мой что ни на есть чёр­ной, на­и­чер­ней­шей…

 

* * *

 

Ши­ро­ко эк­ра­ни­зи­ро­ван­ные у нас «Две­над­цать сту­ль­ев», бла­го­да­ря ре­жис­су­ре и пре­крас­ной ак­тёр­ской иг­ре ти­та­нов со­вет­ской ко­ме­дии, ста­ли по­доб­ны за­ез­жен­ной пла­с­тин­ке. Дав­но за­ме­че­но: при бо­лее при­сталь­ном взгля­де на кни­гу Иль­фа и Пе­т­ро­ва бро­са­ет­ся в гла­за её, мяг­ко го­во­ря, не­прав­до­по­до­бие. Глав­ный ге­рой Бен­дер жи­вёт и дей­ст­ву­ет сре­ди па­то­ло­ги­че­с­ких по­го­лов­ных иди­о­тов и не­до­ум­ков. Ко­го ни возь­ми… Но так не бы­ва­ет.

Дан­ный пе­ре­кос на­столь­ко оче­ви­ден, что его не хо­чет­ся и об­суж­дать. Да­же как ху­до­же­ст­вен­ный при­ём – это яв­ный пе­ре­бор. Са­мое смеш­ное, что имен­но это нра­вит­ся не­взы­с­ка­тель­ной ши­ро­кой пуб­ли­ке, от че­го она боль­ше все­го и та­щит­ся, по­доб­но то­му, как в своё вре­мя она же ва­ля­лась от не­ко­то­рых из­де­ва­тель­ских пе­сен Вы­соц­ко­го, где пре­об­ла­дал всё тот же при­ём. Но бес­ко­неч­ное зу­бо­скаль­ст­во ско­ро на­чи­на­ет раз­дра­жать. Всё это про­ис­хо­дит не от боль­шой люб­ви к Рос­сии…

 

* * *

 

От­крыл­ся дач­ный се­зон: гряд­ки, охо­та, ры­бал­ка… Моск­ва по­тя­ну­лась в де­рев­ню.

Пер­вые впе­чат­ле­ния:

 

В этой жиз­ни раз­би­ра­ясь сла­бо, из Моск­вы в де­рев­ню убе­жишь, а в де­рев­не той не то что ба­бу – днём с ог­нём ов­цу не за­ка­д­ришь… В су­мер­ках по­скри­пы­ва­ют сту­пе­ни, каж­дый шо­рох слы­шен за вер­сту, как и пе­нье со­ло­вья в ку­с­ту, в стра­ст­ных де­б­рях вру­бе­лев­ской си­ре­ни. Веч­ная де­рев­ня под­мо­с­ков­ная и глу­хая, и по­лу­го­лод­ная… Све­жий воз­дух, ну а ску­ка рвот­ная, ни со­бак, ни ко­шек… ни рож­на… ну а что ка­са­ет­ся эро­ти­ки – лишь си­я­ет в вы­ши­не лу­на; но за­то хоть от­бав­ляй люб­ви – та­щат­ся но­ча­ми со­ло­вьи. Ожи­ва­ет пти­чья раз­но­го­ло­си­ца, на­до за­ме­реть и не ды­шать: дро­бью со­ло­вь­и­ною раз­но­сит­ся, да­ле­ко от­чёт­ли­во слы­хать. Слы­шен свист и со­ло­вья-раз­бой­ни­ка – это ве­т­рю­ган за­упо­кой­ный… И при­ро­ды шё­пот изо всех уг­лов на­пол­ня­ет воз­дух до кра­ёв. В сто­ро­ны бро­са­ешь взгля­ды ди­кие, в двух ша­гах не раз­гля­деть ни зги, всё в хо­лод­ном бле­с­ке лун­ных бли­ков – и ли­цо, и мыс­ли, и моз­ги… На­гло­та­ешь­ся и воз­ду­ха, и во­до­вки под ша­ш­лык и эту бла­го­дать… Жаль, по­драть­ся в це­лом в око­лот­ке не с кем, да­же про­сто не­ко­го по­слать...

 

* * *

 

По­мню встре­чу в 1980 го­ду с Ва­лен­ти­ном Ка­та­евым в Ли­тин­сти­ту­те. Кто-то из сту­ден­тов спро­сил: «Ва­лен­тин Пе­т­ро­вич, по­че­му со­вре­мен­ная мо­ло­дёжь ни во что не ве­рит?..»

«По­че­му не ве­рит… – не морг­нув, от­ве­чал Ка­та­ев. – Вы­пить – ве­рит, за­ку­сить – ве­рит…»

 

* * *

 

Все хо­тят, но не все мо­гут.

Эти не­мно­гие, ко­то­рые мо­гут, как оди­но­кие зла­ки в бес­край­нем по­ле сор­ня­ков. Это и есть наш ли­те­ра­тур­ный мир… и не толь­ко ли­те­ра­тур­ный.

 

* * *

 

Пол­ным хо­дом идёт об­суж­де­ние 100 книг, в том чис­ле по ящи­ку, где каж­дый хо­чет вы­гля­деть ум­нее всех. Яко­бы здесь мо­жет быть тьма ва­ри­ан­тов. Ни­че­го по­доб­но­го, ска­жу я.

Су­ще­ст­ву­ет пер­вый ряд ав­то­ров и книг, ко­то­рые все­му ми­ру из­ве­ст­ны, по­сколь­ку вре­мя дав­но их объ­ек­ти­ви­ро­ва­ло. Это­го ря­да и хва­тит для весь­ма ус­лов­ной ци­ф­ры 100. Кто со­мне­ва­ет­ся, пусть за­гля­нет на лю­бую ка­фе­д­ру Ли­тин­сти­ту­та… – там ему объ­яс­нят.

Лич­но я не ви­жу тут про­бле­мы. Ко­му на­до, тот и так нуж­ное про­чи­та­ет, ко­му не на­до – тот и рань­ше, да и ни­ког­да не чи­тал.

Всё пуч­ком, как го­во­рит­ся.

Один гра­фо­ман-на­чёт­чик важ­но из­рёк, мол, не­об­хо­ди­мо про­чи­тать не толь­ко глав­ные кни­ги, но чи­тать и вто­ро­сте­пен­ные. Да ты хо­тя бы глав­ные про­чи­тай, ос­т­ро­ум­но за­ме­ти­ли ему.

Ча­с­то слы­шу по-сно­бист­ски за­нуд­ные жа­ло­бы от пре­по­дов Ли­тин­сти­ту­та, мол, се­го­дня сту­ден­ты пло­хо ин­фор­ми­ро­ва­ны, Руб­цо­ва, ви­ди­те ли, не зна­ют. Что ж, в Ли­те (и не толь­ко) все­гда та­ким об­ра­зом гно­би­ли мо­ло­дёжь. А как ещё? Пре­по­ды в своё вре­мя са­ми че­рез это про­шли. Прав­да-прав­да…

 

* * *

 

Рус­ские – на­род ме­та­фи­зи­че­с­кий, на зем­ной ус­пех нам на­пле­вать. Этот мир (ти­ре) об­ман ве­ли­кий. То, что нет нас, мож­но до­ка­зать.

 

* * *

 

Ни в од­ном язы­ке ми­ра нет по­доб­ных ус­той­чи­вых вы­ра­же­ний, как «рус­ская ду­ша», «рус­ский дух», «рус­ский че­ло­век», «рус­ская зи­ма», «рус­ская кра­са­ви­ца», «рус­ская вод­ка», на­ко­нец. Ведь не го­во­рят: «ан­г­лий­ская ду­ша», «фран­цуз­ский че­ло­век» и т.д.

 

Нет ана­ло­гий в ми­ре – ни ши­ша – и не бы­ло во­век – как «рус­ская ду­ша» и «рус­ский че­ло­век». А «рус­ский Бог», а «рус­ский дух»… Нет па­рал­ле­лей, го­во­ря не стро­го, нель­зя ска­зать «ан­г­лий­ская ду­ша», «фран­цуз­ский че­ло­век», мой друг, а это го­во­рит о мно­гом.

Николай СЕРБОВЕЛИКОВ