Литературная Россия
       
Литературная Россия
Еженедельная газета писателей России
Редакция | Архив | Книги | Реклама |  КонкурсыЖить не по лжиКазачьему роду нет переводуЯ был бессмертен в каждом слове  | Наши мероприятияФоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Казачьему роду нет переводу»Фоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Честь имею» | Журнал Мир Севера
     RSS  

Новости

17-04-2015
Образовательная шизофрения на литературной основе
В 2014 году привелось познакомиться с тем, как нынче проводится Всероссийская олимпиада по литературе, которой рулит НИЦ Высшая школа экономики..
17-04-2015
Какую память оставил в Костроме о себе бывший губернатор Слюняев–Албин
Здравствуйте, Дмитрий Чёрный! Решил обратиться непосредственно к Вам, поскольку наши материалы в «ЛР» от 14 ноября минувшего года были сведены на одном развороте...
17-04-2015
Юбилей на берегах Невы
60 лет журнал «Нева» омывает берега классического, пушкинского Санкт-Петербурга, доходя по бесчисленным каналам до всех точек на карте страны...

Архив : №25. 22.06.2012

О небесах, мире духов и аде

Ещё Че­с­тер­тон вы­де­лял кри­ми­наль­ный жанр как един­ст­вен­ный не­рав­но­душ­ный к по­эзии по­всед­нев­ной – преж­де все­го го­род­ской – жиз­ни. Он имел в ви­ду ту при­су­щую де­тек­ти­ву изо­б­ра­зи­тель­ность, вни­ма­тель­ную к де­та­лям, но без на­ру­ше­ния их ес­те­ст­вен­ных про­пор­ций, ста­вя­щую на­и­бо­лее удач­ные про­из­ве­де­ния о сы­щи­ках и пре­ступ­ни­ках на ме­с­то эпо­са («Или­а­ды» на­ше­го вре­ме­ни), на ос­но­ва­нии ко­то­ро­го чи­та­те­ли гря­ду­ще­го бу­дут пред­став­лять се­бе со­вре­мен­ную этим про­из­ве­де­ни­ям жизнь.

Объ­ек­тив­ность – про­фес­си­о­наль­ное до­сто­ин­ст­во не толь­ко сле­до­ва­те­ля, но и пре­ступ­ни­ка. Пер­во­му она по­мо­га­ет со­блю­с­ти спра­вед­ли­вость в том смыс­ле и мас­шта­бе, в ко­то­ром её по­ни­ма­ет за­кон. Вто­ро­му – адек­ват­но оце­нить об­ста­нов­ку и ми­ни­ми­зи­ро­вать риск за­слу­жен­но­го на­ка­за­ния. Где бы ни про­ис­хо­ди­ли со­бы­тия – на со­сед­ней ули­це, в дру­гой га­лак­ти­ке или ис­то­ри­че­с­ком про­шлом, – ге­рои де­тек­ти­ва обя­за­ны про­яв­лять вни­ма­ние к ок­ру­жа­ю­щей их ре­аль­но­с­ти во всех её ме­ло­чах. При этом они не име­ют пра­ва поз­во­лить сво­им чув­ст­вам взять верх над ра­зу­мом. Ес­ли угод­но, в дан­ном слу­чае ра­зум и чув­ст­во – две про­ти­во­бор­ст­ву­ю­щие, по Вы­гот­ско­му, си­лы, за­да­ю­щие раз­ви­тие сю­же­та в про­ти­во­по­лож­ных на­прав­ле­ни­ях и ан­ни­ги­ли­ру­ю­щие в куль­ми­на­ци­он­ной точ­ке с вы­сво­бож­де­ни­ем энер­гии ка­тар­си­са.

Де­тек­тив – раз­но­вид­ность про­из­вод­ст­вен­но­го ро­ма­на, от­сю­да тре­бо­ва­ние к ге­ро­ям по­мнить о сво­ём про­фес­си­о­наль­ном дол­ге, не­смо­т­ря ни на что. И ес­ли, по за­ме­ча­нию од­но­го из пер­со­на­жей Рэя Брэд­бе­ри, осо­бен­ность ли­те­ра­ту­ры как ви­да ис­кус­ст­ва со­сто­ит в том, что она по­ка­зы­ва­ет нам по­ры жиз­ни, то в де­тек­тив­ном жа­н­ре мас­штаб уве­ли­че­ния дол­жен быть та­ков, что­бы по­ры ос­та­ва­лись по­ра­ми, не пре­вра­ща­ясь в чёр­ные ды­ры. На­блю­да­те­лю – а пи­са­те­лю тем бо­лее – свой­ст­вен­но за­мед­лять бег вре­ме­ни (как ска­за­но у Ми­ло­ра­да Па­ви­ча, «вре­мя долж­но нас ждать, что­бы мы жи­ли»), в де­тек­ти­ве же оно долж­но за­мед­лять­ся лишь на­столь­ко, что­бы по­всед­нев­ная жизнь не пе­ре­ста­ла уз­на­вать­ся в нем как по­всед­нев­ная. За­мед­ли ав­тор его боль­ше доз­во­лен­но­го – и в рас­ши­рив­ши­е­ся по­ры хлы­нет по­ток из­лиш­них ас­со­ци­а­ций, по­дроб­но­с­тей и от­тен­ков; про­шлое и на­сто­я­щее, вну­т­рен­нее и внеш­нее сме­ша­ют­ся, до­б­ро и зло по­ме­ня­ют­ся ме­с­та­ми, на­ру­шит­ся при­ем­ле­мый для де­тек­ти­ва мас­штаб, про­из­ве­де­ние сме­с­тит­ся по жа­н­ро­вой шка­ле и вме­с­то Ко­нан Дой­ля – в пре­де­ле, ко­неч­но, – мы бу­дем иметь До­сто­ев­ско­го.

Ис­клю­че­ние из это­го пра­ви­ла труд­но се­бе пред­ста­вить. Тем не ме­нее в ли­це Мон­са Кал­лен­тоф­та мы име­ем де­ло с имен­но ис­клю­че­ни­ем, – во­прос в том, на­сколь­ко удач­ным.

Ес­ли уж го­во­рить о за­мед­ле­нии вре­ме­ни, то на­чать здесь нуж­но с по­го­ды. По­то­му что жизнь в Лин­чё­пин­ге не про­сто за­мед­ли­лась – ос­та­но­ви­лась в ту зи­му, «са­мую хо­лод­ную на па­мя­ти люд­ской». На оди­но­ком ду­бе по­сре­ди Эс­тер­гёт­ланд­ской рав­ни­ны об­на­ру­жен под­ве­шен­ный труп, – так ког­да-то языч­ни­ки при­но­си­ли жерт­вы Оди­ну. «Че­го ты хо­чешь от ме­ня? – спра­ши­ва­ет мерт­ве­ца ин­спек­тор кри­ми­наль­ной по­ли­ции Ма­лин Форс. – За­чем при­вёл ме­ня сю­да в это за­бы­тое Бо­гом ут­ро?»

И са­мое ин­те­рес­ное, что труп ей от­ве­ча­ет. Це­лые стра­ни­цы, на­бран­ные кур­си­вом, – его мо­но­ло­ги, «о не­бе­сах, ми­ре ду­хов и аде», об­ра­щён­ные к по­ли­цей­ским, по­до­зре­ва­е­мым, пре­ступ­ни­ку и к са­мо­му се­бе, но преж­де все­го – к Ма­лин Форс. При­чём это имен­но мо­но­ло­ги, по­то­му что жи­вые ощу­ща­ют до­но­ся­щий­ся с то­го све­та го­лос в луч­шем слу­чае как свой вну­т­рен­ний. На­до ска­зать, по­доб­ная «све­ден­бор­гов­щи­на» во­об­ще свой­ст­вен­на швед­ско­му де­тек­ти­ву. У той же Осы Ларссон на­блю­да­ем мы «жи­вых мерт­ве­цов». Уни­каль­ность Кал­лен­тоф­та в том, что в его ро­ма­нах по­ту­с­то­рон­нее – это не про­сто вне­сю­жет­ные ин­тер­ме­дии, роль его ку­да бо­лее зна­чи­тель­на и кон­ст­рук­тив­на.

Пе­ред на­ми трил­лер-сказ­ка с не­дву­смыс­лен­но вы­ра­жен­ной мо­ра­лью и со­от­вет­ст­ву­ю­щи­ми ге­ро­я­ми: зло­де­я­ми-бра­ть­я­ми Мюр­валль, их пре­ступ­ной ма­те­рью и «ан­ге­лом» – се­с­т­рой Ма­ри­ей, та­ин­ст­вен­ным лес­ным от­шель­ни­ком Кар­лом и бес­ст­раш­ны­ми ры­ца­ря­ми-по­ли­цей­ски­ми. Под ма­с­ка­ми со­вре­мен­ных пер­со­на­жей – ме­не­д­же­ров и сле­до­ва­те­лей, труд­ных под­ро­ст­ков и пре­ус­пе­ва­ю­щих вра­чей, им­ми­г­ран­тов и склад­ских ра­бот­ни­ков «Икеа» – у Кал­лен­тоф­та пря­чут­ся лес­ные ведь­мы и трол­ли, злые гно­мы и не­вин­ные бе­ло­снеж­ки, а под де­тек­тив­ной ис­то­ри­ей об­на­ру­жи­ва­ет­ся пусть не очень до­б­рая, но про­сто­душ­ная и на­ив­ная сказ­ка. Та­ким об­ра­зом, этот ав­тор то­же от­кры­ва­ет по­эзию ок­ру­жа­ю­щей его по­всед­нев­но­с­ти, пусть ина­че, чем это де­лал Ко­нан Дойль, и не в том смыс­ле, ко­то­рый вкла­ды­вал в это вы­ра­же­ние Че­с­тер­тон.

На ка­кую же ау­ди­то­рию мо­жет рас­счи­ты­вать этот пи­са­тель в Рос­сии? Ес­ли бы не по­то­ки кро­ви и «по­стель­ные сце­ны», её мож­но бы­ло бы од­но­знач­но оп­ре­де­лить как под­ро­ст­ко­вую. Хо­ро­шей сказ­ке по­кор­ны все воз­ра­с­ты. Но ес­ли Ту­ве Янссон пи­са­ла для уму­д­рён­ных жиз­нью де­тей, чи­та­те­ля Кал­лен­тоф­та, на пер­вый взгляд, мож­но обо­зна­чить как впав­ше­го в дет­ст­во или, ско­рее, так и не су­мев­ше­го по­вз­рос­леть взрос­ло­го. По­доб­ные «ин­фан­тиль­ные» пер­со­на­жи встре­ча­ют­ся и в его ро­ма­не, на­при­мер, бо­ро­дач Ри­кард Скуг­лёф и его по­дру­га Валь­ки­рия Карлссон – чу­да­ко­ва­тые от­шель­ни­ки с Эс­тер­гёт­ланд­ской рав­ни­ны, ко­то­рые при­но­сят жерт­вы язы­че­с­ким бо­гам и хо­дят в ки­но на Гар­ри Пот­те­ра.

Ко­неч­но, они впол­не уз­на­ва­е­мы и в Рос­сии, и от­но­сить­ся к ним мож­но по-раз­но­му. Од­на­ко у Кал­лен­тоф­та это не про­сто дей­ст­ву­ю­щие ли­ца. Они, – как, на­вер­ное, и всё в его ро­ма­не, – часть пей­за­жа, той вол­ну­ю­щей и жи­во­пис­ной кар­ти­ны, в ко­то­рой Кал­лен­тофт, не знаю, на­сколь­ко в пол­ной ме­ре, но да­ёт нам по­чув­ст­во­вать дух сво­ей ма­лой ро­ди­ны – го­ро­да Лин­чё­пин­га с его ок­ре­ст­но­с­тя­ми и при­го­ро­да­ми, про­вин­ции Эс­тер­гёт­ланд с её рав­ни­на­ми и ле­са­ми.

«В не­ко­то­ром смыс­ле кни­га о Ма­лин Форс – моя по­пыт­ка при­кос­нуть­ся к соб­ст­вен­но­му дет­ст­ву, по­нять, как я стал са­мим со­бой. Ино­гда мне ка­жет­ся, что всю свою жизнь я толь­ко и де­лал, что убе­гал от соб­ст­вен­но­го про­шло­го», – за­ме­ча­ет сам Кал­лен­тофт.

Ро­ман, вне вся­ко­го со­мне­ния, не оп­рав­дал ожи­да­ний без­дум­ных гло­та­те­лей «кри­ми­наль­но­го чти­ва». По­это­му во­прос о том, на­сколь­ко уда­чен пи­са­тель­ский экс­пе­ри­мент Кал­лен­тоф­та, сле­ду­ет уточ­нить и пе­ре­фор­му­ли­ро­вать ина­че: мо­жет ли он быть ин­те­ре­сен рус­ско­му чи­та­те­лю? От­вет: да, бе­зус­лов­но, мо­жет.


Монс Кал­лен­тофт. Зим­няя жерт­ва. – М.: Экс­мо-До­ми­но, 2011



Ольга БАКСАНСКАЯ




Поделитесь статьёй с друзьями:
Кузнецов Юрий Поликарпович. С ВОЙНЫ НАЧИНАЮСЬ… (Ко Дню Победы): стихотворения и поэмы Бубенин Виталий Дмитриевич. КРОВАВЫЙ СНЕГ ДАМАНСКОГО. События 1967–1969 гг. Игумнов Александр Петрович. ИМЯ ТВОЁ – СОЛДАТ: Рассказы Кузнецов Юрий Поликарпович. Тропы вечных тем: проза поэта Поколение Егора. Гражданская оборона, Постдайджест Live.txt Вячеслав Огрызко. Страна некомпетентных чинуш: Статьи и заметки последних лет. Михаил Андреев. Префект. Охота: Стихи. Проза. Критика. Я был бессмертен в каждом слове…: Поэзия. Публицистика. Критика. Составитель Роман Сенчин. Краснов Владислав Георгиевич.
«Новая Россия: от коммунизма к национальному
возрождению» Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель Вячеслав Огрызко. Отечественные исследователи коренных малочисленных народов Севера и Дальнего Востока Казачьему роду нет переводу: Проза. Публицистика. Стихи. Кузнецов Юрий Поликарпович. Стихотворения и поэмы. Том 5. ВСЁ О СЕНЧИНЕ. В лабиринте критики. Селькупская литература. Звать меня Кузнецов. Я один: Воспоминания. Статьи о творчестве. Оценки современников Вячеслав Огрызко. БЕССТЫЖАЯ ВЛАСТЬ, или Бунт против лизоблюдства: Статьи и заметки последних лет. Сергей Минин. Бильярды и гробы: сборник рассказов. Сергей Минин. Симулянты Дмитрий Чёрный. ХАО СТИ Лица и лики, том 1 Лица и лики, том 2 Цветы во льдах Честь имею: Сборник Иван Гобзев. Зона правды.Роман Иван Гобзев. Те, кого любят боги умирают молодыми.Повесть, рассказы Роман Сенчин. Тёплый год ледникового периода Вячеслав Огрызко. Дерзать или лизать Дитя хрущёвской оттепели. Предтеча «Литературной России»: документы, письма, воспоминания, оценки историков / Составитель Вячеслав Огрызко Ительменская литература Ульчская литература
Редакция | Архив | Книги | Реклама | Конкурсы



Яндекс цитирования