Литературная Россия
       
Литературная Россия
Еженедельная газета писателей России
Редакция | Архив | Книги | Реклама |  КонкурсыЖить не по лжиКазачьему роду нет переводуЯ был бессмертен в каждом слове  | Наши мероприятияФоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Казачьему роду нет переводу»Фоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Честь имею» | Журнал Мир Севера
     RSS  

Новости

17-04-2015
Образовательная шизофрения на литературной основе
В 2014 году привелось познакомиться с тем, как нынче проводится Всероссийская олимпиада по литературе, которой рулит НИЦ Высшая школа экономики..
17-04-2015
Какую память оставил в Костроме о себе бывший губернатор Слюняев–Албин
Здравствуйте, Дмитрий Чёрный! Решил обратиться непосредственно к Вам, поскольку наши материалы в «ЛР» от 14 ноября минувшего года были сведены на одном развороте...
17-04-2015
Юбилей на берегах Невы
60 лет журнал «Нева» омывает берега классического, пушкинского Санкт-Петербурга, доходя по бесчисленным каналам до всех точек на карте страны...

Архив : №04. 25.01.2013

Старый флаг новой культуры?

Все крупные печатные издания с начала 2013 года обсуждают в своих «культурных» разделах новую зарубежную экранизацию толстовской «Анны Карениной», где роль главной героини исполнила Кира Найтли. Между тем лидером кассовых сборов в первые недели Нового года стала другая экранизация – «Жизнь Пи» – приключенческий триллер с религиозно-философским подтекстом, снятый по книге уже не классика XIX века, а нашего с вами современника канадца Янна Мартела. Этот фильм, пожалуй, ничуть не менее достоин внимания думающей публики. Помимо того, что картина успешна в прокате, очень зрелищна и красива, она интересна ещё и тем, что является претворением на экране романа, за который названный выше писатель чуть более десяти лет назад (в 2002 году) получил Букеровскую премию, самую престижную в англоязычном литературном мире. Сейчас книга «Жизнь Пи», как полагается в таких случаях, переиздаётся солидными тиражами с использованием на обложке яркого рекламного постера к фильму. Надо сказать, что не всякому даже букеровскому лауреату достаётся такое широкое признание: на место режиссёра, который бы удовлетворил ожиданиям культурной общественности и воплотил на экране этот роман, в течение десятилетия, прошедшего с момента его выхода, претендовали такие зарекомендовавшие себя мастера, лауреаты всевозможных премий, как М. Найт Шьямалан («Шестое чувство»), Альфонсо Куарон ( «И твою маму тоже», «Гарри Поттер и узник Азкабана»), Жан-Пьер Жёне («Амели»)... А сделал экранизацию в итоге дважды обладатель «Золотого медведя» Берлинского кинофестиваля, дважды обладатель «Золотого льва» Венецианского кинофестиваля, лауреат премий «Золотой глобус» и «Оскар» как лучший режиссёр, создатель фильмов «Разум и чувства», «Крадущийся тигр, затаившийся дракон»... – культовый тайваньский киномэтр Энг Ли. Более того, как уже стало известно, фильм «Жизнь Пи» стал самым успешным, кассовым проектом этого и без того прославленного режиссёра и продюсера, а Американский институт киноискусства назвал фильм одной из десяти лучших кинокартин года (к слову, «Анна Каренина» в сей список не попала).

Однако, возвращаясь к самой книге, стоит отметить, что успех её не только и не столько в медийности и кассовости, которые она породила и которыми сопровождается. В аннотации к новому переизданию книги в России 2012 года сказано, что «“Жизнь Пи” произвела настоящий культурный взрыв в мировой интеллектуальной среде», более того: «Книга стала не только бестселлером, но и символом литературы нового века, флагом новой культуры». Попробуем разобраться, что же в ней такого особенного и знакового? 

У книги есть целый ряд безусловных достоинств (и у самой по себе, и по сравнению с фильмом). Не лишённая мировоззренческой философичности, она тем не менее написана лёгким, остроумным языком, без зауми, занудства и псевдоинтеллектуального тумана. Сочетает в себе познавательность (рассказ о повадках и особенностях животных, устройстве зоопарка, основах индуизма, социальных процессах в южной Индии и др.) и развлекательность, юмор и ненавязчивую душевность.

В фильме, по сравнению с книгой, усилена драматичность (например, введена любовная линия – девушка-танцовщица, с которой расстаётся герой, покидая Индию) и подчёркнута законченность, последовательность некоторых идей (например, присутствие Бога в первой истории: Пи во время шторма выбегает на палубу корабля, подзадоривая Повелителя бури, а впоследствии винит себя за то, что спровоцировал кораблекрушение и гибель семьи; в связи с необыкновенным островом оговаривается, что он был подан герою для отдыха самим Провидением, которое в свою очередь подсказало ему вовремя с этого острова удалиться; в книге всего этого нет). Есть ещё целый ряд сюжетных ходов, которые в книге не выглядят логичными и оправданными, а в киноверсии приведены в наглядное соответствие (недаром сценарист Дэвид Мэги номинирован на «Оскар» 2013 года за «лучший адаптированный сценарий»). В фильме замечательная музыка (одно из неоспоримых преимуществ, которые имеет кино перед литературой), красивые оживающие картины (Вселенная в чреве Кришны) и видеоэффекты (звёзды, отражающиеся в Тихом океане, движение рыб в подводном мире, подобное трафику ночного Токио, кит, который, выныривая, разбрызгивает впечатляющие изумрудные струи воды (говорят, воплотить замысел удалось только сейчас, благодаря технологиям, разработанным при съёмках «Аватара», на которых режиссёр «Жизни Пи» Энг Ли работал вместе с Дэвидом Кэмероном). Ещё одна особенность фильма – то, что он проходит по категории для детей «6+», тогда как в самой книге есть несколько натуралистичных описаний, которые никак бы не подошли под такое ограничение. В этом смысле кино вполне себе для семейного просмотра, в отличие, скажем, от ещё одной недавней экранизации – романа «Облачный Атлас» Дэвида Митчелла (который спустя два года после «Жизни Пи», кстати, входил в шорт-лист Букеровской премии) – тоже с интеллектуальным и философским подтекстом, но гораздо менее целомудренного и оставляющего местами весьма мрачное ощущение.

Но ключевая интрига «Жизни Пи», которая задана почти с самого начала, конечно же, есть и в фильме, и в книге и состоит в том, что канадскому писателю (собственно, автору – Янну Мартелу), приехавшему в поисках вдохновения и сюжетов в Индию, обещают рассказать такую историю, что он непременно поверит в Бога.

Герой, с которым эта история произошла, оказывается, ныне проживает уже в Канаде. И писатель, вернувшись в Канаду, встречается там с индийцем по имени Писин Молитор Патель, известным под прозвищем «Пи», который и поведал ему заветную историю из своей жизни. (Отметим, что писателя Яна Мартела в фильме сыграл Рэйф Сполл, недавно исполнивший роль Уильяма Шекспира в нашумевшем «Анониме».)

Итак, читатель сразу заинтригован: что же такого можно рассказать, чтобы слушатель обязательно поверил в Бога?

Сначала следует рассказ о детстве и юности Пи, о том, как тот приобрёл своё имя (от названия французского бассейна), как его дразнили (по созвучию франц. «писсин» – бассейн с английским «писсин» – писающий) «писуном», что в итоге привело его к необходимости настаивать на связи своего имени с математическим числом «пи» – бесконечной дробью, обозначаемой соответствующей буквой греческого алфавита. Рассказ о зоопарке как семейном бизнесе отца в Новой, европеизированной Индии. И наконец о том, как Пи, несмотря на атеизм своих родителей и учителей, с детства был склонен к религиозности, тянулся к Богу, так что (и это очень забавно обыграно) оказался совершенно искренним адептом сразу трёх конфессий – индуизма, христианства и ислама – и ходил соответственно молиться в церковь, мечеть и индуистский храм. Причём совершенно не хотел выбирать что-то одно, отказываясь от прочего, – «ведь главное любить Бога» и «все религии правильные». Главный герой (и, по-видимому, автор) мысленно полемизирует с тремя «волхвами» (как их называет Пи) – священниками от трёх религий, каждый из которых отрицает истинность веры других и разве что холодно «терпим» к ним. «Чтоб им пусто было – всяким там фундаменталистам да буквоедам!» – откликается на всё это Писин.

Заметно также неприятие героем-повествователем агностицизма (и это весьма принципиально для основной идеи романа, если она нами правильно понята): «Легко могу представить себе последние слова атеиста: «Бело, бело! Л-любовь! Боже мой!» – и предсмертный прыжок в объятья веры. Что же до агностика, то этот омывающий его тёплый свет он обзовёт не иначе, как «п-п-прекращением п-п-подачи кислорода в м-м-мозг», – ни на что другое просто не хватит фантазии, – и, храня верность своей рассудочной натуре и фактам действительности как они есть, пресным и голым, пропустит в итоге историю поинтереснее».

Далее следует сама история. В связи с изменением политической обстановки в Индии (она, как видит отец Пи, становится всё более тоталитарной и реакционной), семья Пи решает переехать в Канаду и везёт часть зверей с собой на корабле, чтобы там выгоднее продать и на эти средства устроиться. Посреди Тихого океана во время шторма происходит кораблекрушение, в результате которого шестнадцатилетний индийский юноша оказывается в одной лодке с раненой зеброй, злобной и хищной гиеной, самкой орангутана по кличке Апельсинка и бенгальским тигром Ричардом Паркером. Очень быстро гиена съедает беспомощную зебру. Затем, после непродолжительной схватки, убивает Апельсинку (с которой хорошо знаком и которой особенно симпатизирует мальчик), но в итоге сама оказывается жертвой могучего тигра, который её съедает. Так Пи оказывается в шлюпке наедине с бенгальским тигром и в течение девяти месяцев дрейфует в открытом океане, пытаясь выжить, приручить зверя, попутно добывая пищу и себе, и ему (чтобы самому не стать пищей). Пережив ряд приключений (среди которых самое удивительное – таинственный плавучий остров-хищник, состоящий из каких-то переплетённых растений и населённый миллионами зверьков сурикатов), в конечном итоге Пи выжил и был подобран на берегах Мексики. Тигр уходит в джунгли, даже не попрощавшись, чем ужасно огорчает героя. Тут рассказчик сообщает, что очень не любит незаконченности (как расставание без прощальной церемонии), несмотря на своё имя (а, может, именно поэтому?), которое ассоциируется с бесконечной дробью (число «пи»). Между прочим, хорошо заметно, что текст романа разбит (местами явно подогнан) на главы таким образом, чтобы их оказалось ровно 100. Но «фокус» или «фишка», которая по-настоящему принесла роману известность, конечно, не в этом. Она в том, что для сотрудников судоходной компании, которые расследуют причины катастрофы, герой рассказывает две структурно схожие, но совершенно разные по наполнению истории. Сначала – то, что было кратко описано выше и что изложено в большей части книги. Но когда они просят рассказать им более правдоподобную версию, которую не стыдно было бы предъявить для отчёта (где не будет «ничего невероятного», не будет зверей в лодке и странного острова), Пи излагает им нечто такое, что совершенно переворачивает всё предыдущее повествование – кардинально меняет художественный мир произведения. Во второй истории оказывается, что помимо него в спасательной лодке были не звери, а кок с корабля («неприятный человек», расист и грубиян, которого в фильме сыграл Жерар Депардье), мать Пи и добрый матрос (буддист-вегетарианец). Мать, как и орангутан Апельсинка в первом варианте истории, подплыла к лодке на связке бананов. Матрос изначально попал в лодку с открытым переломом бедра, как и зебра. А кок в итоге повёл себя, как гиена: сначала проявил каннибализм, поедая остатки умершего моряка, затем жестоко убил мать Пи, когда та заступилась за мальчика (он не удержал пойманную коком черепаху, и кок его ударил), так что несчастному Пи пришлось наблюдать, как тело матери растерзали акулы. А потом сам Пи (подобно тигру) убил кока и, более того, тоже, как каннибал, совсем озверев, съел какие-то его внутренности: «Он был настоящий злодей. Но куда хуже другое: он пробудил зло во мне – эгоизм, гнев, жестокость. Теперь мне с этим жить – и никуда от этого не деться. Пришло время одиночества. Я обратился к Богу. И выжил...»

Итак, получается, что яркую историю со зверями Пи придумал (может быть, в бреду), оставшись один, вытесняя тем самым из своего сознания непереносимые для психики переживания. А тигр был метафорой его собственной звериной сущности, которая вырвалась на свободу (раздвоение личности, шизофрения под влиянием перенесённых страданий и одиночества).

В конце рассказчик задаёт сакраментальный вопрос (в книге – представителям судоходной компании, а в фильме – самому писателю): «Ни ту ни другую историю вы не можете ни подтвердить, ни опровергнуть. Приходится полагаться только на моё слово... И в обеих судно идёт ко дну, все мои родные гибнут, а я терплю ужасные муки... Тогда скажите – раз уж это не меняет сути дела, да и доказать вы всё равно ничего не можете, – какая история вам больше нравится? Какая история интересней – со зверьми или без зверей?». Все соглашаются, что первая история, с тигром, гораздо лучше. И тогда герой благодарит их, провозглашает, что очень рад такому ответу, и замечает кстати, что именно в первой истории – есть Бог (или, в другом варианте перевода, она – угодна Богу). На этом всё заканчивается. (В книге ещё подчёркивается, что юристы даже в своём отчёте в конечном итоге упомянули, что мальчик плыл с тигром, а не с коком, матерью и матросом; то есть – они признали первую, по сути, всё-таки вымышленную, историю за истину.)

Надо полагать, что именно сочетание двух историй об одном и том же событии и вывода-выбора, в котором рассказчик и слушатели оказались солидарны, как раз и является тем основным стержнем, благодаря которому произведение, что называется, «выстрелило» и породило «культурный взрыв». И не на этом ли стержне водружается тот самый «флаг новой культуры»? Попытаемся понять, в чём его смысл и содержание.

Книга начинается с того (в фильме этого нет), что во вступительном слове от автора Янн Мартел делает программное для себя теоретико-литературное заявление, что «вся соль художественной литературы – в избирательном преображении действительности», в том, чтобы «малость исказив её, добраться до самой сути». В принципе – мысль не новая. Остаётся, правда, вопрос: что считать «малостью», а что – излишеством... Но в данном конкретном случае (в книге «Жизнь Пи») примечательно, как эта мысль по сути закольцовывает композицию, обогащённая сюжетом и психологическим наполнением, выводит читателя на уровень глобального, универсального мировоззренческого обобщения – к тому, какой именно взгляд (некоторое преображение действительности) оказывается «угоден Богу».

Но почему он угоден Богу, и где именно Бог в первой истории?

Не угоднее ли была бы Всевышнему вторая история – с правильными выводами, с раскаянием, осмыслением, преодолением (а не шизофреническим отслоением) звериного начала?

Говорят, религия (и вообще – некая мифологизирующая пелена, накинутая на грубую физическую реальность) облегчает восприятие мира, без неё психика человечества бы не выдержала напора жестокой действительности, как без небесного свода (атмосферы) земная жизнь не перенесла бы «космоса чёрные дыры».

Говорят, что одинаково невозможно как доказать, что Бог есть, так и доказать обратное. И каждый выбирает для себя, будет ли его история, жизнь, судьба, окружающий его мир с Богом или без Него. Каждый выбирает, есть на свете любовь или есть только биологические и социальные импульсы. Это так. Но всё же принцип преобразования, искажения или мифологизации действительности содержит в себе опасность потерять чувство меры и чувство ответственности.

Этот старый флаг новой культуры, развеваясь на ветру времени, ближе к концу раздваивается как змеиный язык искусителя. И одни могут встать под него, рассуждая: «Поверим в ту действительность, которую нам представляют в учебниках истории, кинофильмах, религиозных концепциях, общепринятых научных теориях. Иначе будет хуже! Под покровом мифа – кровавая, ужасная, невыносимая действительность... без Бога». Другие подумают иначе: «Можно делать всё, что выгодно, и всё, что хочется. А потом превратить это в нечто эпическое, героическое, трагическое или комическое. В зависимости от обстановки. И всё сойдёт им с рук...»


Евгений БОГАЧКОВ




Поделитесь статьёй с друзьями:
Кузнецов Юрий Поликарпович. С ВОЙНЫ НАЧИНАЮСЬ… (Ко Дню Победы): стихотворения и поэмы Бубенин Виталий Дмитриевич. КРОВАВЫЙ СНЕГ ДАМАНСКОГО. События 1967–1969 гг. Игумнов Александр Петрович. ИМЯ ТВОЁ – СОЛДАТ: Рассказы Кузнецов Юрий Поликарпович. Тропы вечных тем: проза поэта Поколение Егора. Гражданская оборона, Постдайджест Live.txt Вячеслав Огрызко. Страна некомпетентных чинуш: Статьи и заметки последних лет. Михаил Андреев. Префект. Охота: Стихи. Проза. Критика. Я был бессмертен в каждом слове…: Поэзия. Публицистика. Критика. Составитель Роман Сенчин. Краснов Владислав Георгиевич.
«Новая Россия: от коммунизма к национальному
возрождению» Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель Вячеслав Огрызко. Отечественные исследователи коренных малочисленных народов Севера и Дальнего Востока Казачьему роду нет переводу: Проза. Публицистика. Стихи. Кузнецов Юрий Поликарпович. Стихотворения и поэмы. Том 5. ВСЁ О СЕНЧИНЕ. В лабиринте критики. Селькупская литература. Звать меня Кузнецов. Я один: Воспоминания. Статьи о творчестве. Оценки современников Вячеслав Огрызко. БЕССТЫЖАЯ ВЛАСТЬ, или Бунт против лизоблюдства: Статьи и заметки последних лет. Сергей Минин. Бильярды и гробы: сборник рассказов. Сергей Минин. Симулянты Дмитрий Чёрный. ХАО СТИ Лица и лики, том 1 Лица и лики, том 2 Цветы во льдах Честь имею: Сборник Иван Гобзев. Зона правды.Роман Иван Гобзев. Те, кого любят боги умирают молодыми.Повесть, рассказы Роман Сенчин. Тёплый год ледникового периода Вячеслав Огрызко. Дерзать или лизать Дитя хрущёвской оттепели. Предтеча «Литературной России»: документы, письма, воспоминания, оценки историков / Составитель Вячеслав Огрызко Ительменская литература Ульчская литература
Редакция | Архив | Книги | Реклама | Конкурсы



Яндекс цитирования