Литературная Россия
       
Литературная Россия
Еженедельная газета писателей России
Редакция | Архив | Книги | Реклама |  КонкурсыЖить не по лжиКазачьему роду нет переводуЯ был бессмертен в каждом слове  | Наши мероприятияФоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Казачьему роду нет переводу»Фоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Честь имею» | Журнал Мир Севера
     RSS  

Новости

17-04-2015
Образовательная шизофрения на литературной основе
В 2014 году привелось познакомиться с тем, как нынче проводится Всероссийская олимпиада по литературе, которой рулит НИЦ Высшая школа экономики..
17-04-2015
Какую память оставил в Костроме о себе бывший губернатор Слюняев–Албин
Здравствуйте, Дмитрий Чёрный! Решил обратиться непосредственно к Вам, поскольку наши материалы в «ЛР» от 14 ноября минувшего года были сведены на одном развороте...
17-04-2015
Юбилей на берегах Невы
60 лет журнал «Нева» омывает берега классического, пушкинского Санкт-Петербурга, доходя по бесчисленным каналам до всех точек на карте страны...

Архив : №04. 25.01.2013

Аля, Вера, Яшка

Начнём так: поэзия не умерла и не умрёт никогда, ибо это Божественный глагол, если верить древним финикийцам. Если вообще верить. И человек никогда не оставит попыток выразить словами то, что словами в принципе не выражается. Поэтому, говоря о кризисе современной поэзии, следует иметь в виду кризис восприятия. Уж будем до конца честны перед собой: как часто мы заходим на сайт «Журнального зала» и читаем стихи современных поэтов? Часто? От случая к случаю? И как оно? Нравится? Звучат в унисон слову и рифме те невидимые струны души, по тонкой вибрации которых мы и оцениваем качество стихотворения?.. Не спешите отвечать, это риторические вопросы.

Можно понять политику «толстых» литературных журналов. Есть классическая литературная модель, норма. И убелённые сединами, монументальные в своём художественном опыте редактора являются хранителями этой нормы, не желая замечать, что меняется не только время – эпохи опадают картофельными очистками. Во все времена, в любых странах, мирах и созвездиях всё свежее, гениальное – всегда вне нормы. Дисгармония налицо: на изменившийся мир натягивают тесный сюртук поэтических конструкций прошлого. Сюртук жмёт, трещит по швам. Стихи выходят блёклыми, натужными. Так и хочется вспомнить Станиславского и закричать: ну что вы мне туфту подсовываете, не верю, не верю!..

Для того чтобы честно описать изменившуюся реальность, – а поэзия не просто описывает, а выводит за её пределы, – необходим глоток свежести: в языке, в стилистике, в теме, в отношении к предмету поэзии, наконец. Говоря общо, знаковые системы художественности и современной жизни должны совпасть. И они совпали. Готовый вот-вот рухнуть космос русской поэзии подняли и держат на своих руках три поющих кариатиды: Аля Кудряшова, Вера Полозкова и Яшка Казанова. Оставим в стороне гендерные споры: в нынешний исторический отрезок природа вручила знамя русской поэзии женщинам. Отчертим в памяти этот момент и не будем ставить точку. Многоточие, для начала…

Три девушки. Молодые, талантливые. Петербург, Москва, Москва. Они вдруг заговорили стихами на честном, понятном языке, расширяя его литературные границы. И рухнуло тесное пространство бумажной книги, поэзия вернулась в концертные залы, буквы и звуки слились в формате mp3… и Слово ожило. Заметим вскользь:  ни одна из поэтесс ни разу не была напечатана ни в одном «толстом» литературном журнале. Литературная тусовка посмотрела на них настороженно и решила пойти по излюбленному русской интеллигенцией пути: промолчать. Мол, присмотримся пока, а там видно будет. А пока они присматриваются, девушки собирают концертные площадки, и читают, и пишут, и бьют все рейтинги в Интернете. Их голоса доносятся из динамиков плеера, музыкального центра, компьютерных колонок. Их стихи хочется читать, но ещё в большей степени – слушать! И впитывать душой живую воду слов и строк.

 

Почему-то летом всё время на всё плевать,

Небольшая бричка спрятана в перелеске.

Господа, Онегину больше не наливать,

У него дрожит пистолет и всё небо в Ленских.

(Аля Кудряшова, «Ленский»)

 

Всему виной мифы. Те, что повторяются из уст в уста. И про самую читающую нацию, и про национальную идею, и про Москву – Третий Рим. Великая русская культура, на обломках которой мы сегодня доживаем, не позаботилась о наследниках, и мы вынуждены довольствоваться мифами. А они ставят блок нашему сознанию, запрещают ему трансформироваться с учётом времени и обстоятельств. Вот и топчемся на одном месте, не хотим замечать, что поэзии стало тесно на листе бумаге, она вырывается, наполняется звуком, обретает голос и именно в таком виде бередит те самые важные струны, царапает нутро, пронимает до печёнок. Прав Илья Разин из рок-команды «Полюса»: «Люди хотят поэзии, на…»! Но только честной, живой, осознавшей изменение культурных кодов эпохи. Прежние коды уже устарели, новые ещё не нащупаны.

…Вере голодно и голо.

Что обиднее всего –

Вера кроме проебола

Не умеет ничего.

В локоть уронивши нос,

Плачет Вера-виртуоз.

«Вот какое я говно!» –

Думает она давно

Дома, в парке и в кино.

(Вера Полозкова, «Проебол»)

 

Ненормативная лексика в контексте творчества Полозковой не является самоцелью, скорее – красной тряпкой, выброшенной перед отечественной поэтической традицией. Удар молотом по хлипкой стене умирающих мифов. И многим это не нравится. И девушек критикуют, выливают тонны грязи и снисходительных комментариев. Особенно достаётся Полозковой, в силу её медийности. По сути, все претензии критиков можно свести к одной, не высказываемой вслух: Аля Кудряшова, Вера Полозкова и Яшка Казанова посягают на святое, разрушают гранитный столп элитарности русской поэзии. Стихи выходят в люди, становятся понятны. В этой ситуации все избранные, счастливцы праздные оказываются за бортом формирующейся поэтической традиции. Да, уже можно говорить об основных её критериях: органичность сленговой лексики в ткани текста, чередование разнообразных стилистических конструкций, социальность тем и образов, но главное – синтез глубины и простоты, два кита, на которых держится не имеющая чёткого литературоведческого определения художественность стиха.

 

…совсем уже тётка! а ты могла бы

любить меня вот такой нелепой?

 

слезы. нежность течёт по гландам,

табачными крошками драными. лето.

месяц в ладони сорвался – вот же!

жёлтый, чуть-чуть по краям голубее...

и шёпотом, чтобы не растревожить

заснувшего сына, кричу тебе я:

– ты слышишь, родная, ты мне родная!

и я любая – без сна и дна – я,

даже когда мой компас сломан,

люблю тебя твёрдо и безусловно.

(Яшка Казанова «Смотри,

я стала совсем седая…»)

 

Направление задано, верный путь нащупан без условностей конъюнктуры. Голоса поэтесс крепнут, множатся. Что будет дальше с русской поэзией? Я не знаю, что будет дальше. Но ничего плохого точно не будет. Нужно просто принять как данность, что старые мифы отжили своё. Да и устали мы от мифов, хочется чего-то реального, свежего, будоражащего кровь, настоящего. Никто не говорит о гениальности этих поэтесс, упаси Боже, категория гениальности проверяется только временем. Но каждая эпоха выдвигает свою систему поэтических координат, свой язык, свои символы и темы, свою тональность. Глупо этого не замечать, замалчивать. Ведь времена меняются не сами по себе, меняемся мы во времени и пространстве, меняется наше восприятие реальности. Это несмотря на то, что в вечном смысле человек целен и неизменен. Понимание этой диалектики является ключевым для эволюции. В том числе и культурной, и поэтической.

 

Ходят катера по Малой Невке,

Дышит сонным воздухом Израиль…

Летку-енку пляшет девка Евка

Сразу после выхода из рая.

Ева пляшет. За забором прячась,

Ангелы глазеют через щёлку,

Как она со лба рукой горячей

Мокрую откидывает чёлку,

Как она, шальная и живая,

Всё смеётся, пятками топочет,

Как кипят листками-кружевами

Тополиные сухие почки.

Рушатся и возникают замки,

Прорубает царь окно в Европу…

И Адам над хвороста вязанкой

Замер, иногда вздыхая робко

И шепча: «Пойдём, темно уже ведь,

Да и что скажу потом отцу, и…»

Ева пляшет. Не мешайте Еве –

Мир живёт, пока она танцует.

(Аля Кудряшова «Ходят

катера по Малой Невке…»)


Дмитрий ФИЛИППОВ,
г. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ




Поделитесь статьёй с друзьями:
Кузнецов Юрий Поликарпович. С ВОЙНЫ НАЧИНАЮСЬ… (Ко Дню Победы): стихотворения и поэмы Бубенин Виталий Дмитриевич. КРОВАВЫЙ СНЕГ ДАМАНСКОГО. События 1967–1969 гг. Игумнов Александр Петрович. ИМЯ ТВОЁ – СОЛДАТ: Рассказы Кузнецов Юрий Поликарпович. Тропы вечных тем: проза поэта Поколение Егора. Гражданская оборона, Постдайджест Live.txt Вячеслав Огрызко. Страна некомпетентных чинуш: Статьи и заметки последних лет. Михаил Андреев. Префект. Охота: Стихи. Проза. Критика. Я был бессмертен в каждом слове…: Поэзия. Публицистика. Критика. Составитель Роман Сенчин. Краснов Владислав Георгиевич.
«Новая Россия: от коммунизма к национальному
возрождению» Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель Вячеслав Огрызко. Отечественные исследователи коренных малочисленных народов Севера и Дальнего Востока Казачьему роду нет переводу: Проза. Публицистика. Стихи. Кузнецов Юрий Поликарпович. Стихотворения и поэмы. Том 5. ВСЁ О СЕНЧИНЕ. В лабиринте критики. Селькупская литература. Звать меня Кузнецов. Я один: Воспоминания. Статьи о творчестве. Оценки современников Вячеслав Огрызко. БЕССТЫЖАЯ ВЛАСТЬ, или Бунт против лизоблюдства: Статьи и заметки последних лет. Сергей Минин. Бильярды и гробы: сборник рассказов. Сергей Минин. Симулянты Дмитрий Чёрный. ХАО СТИ Лица и лики, том 1 Лица и лики, том 2 Цветы во льдах Честь имею: Сборник Иван Гобзев. Зона правды.Роман Иван Гобзев. Те, кого любят боги умирают молодыми.Повесть, рассказы Роман Сенчин. Тёплый год ледникового периода Вячеслав Огрызко. Дерзать или лизать Дитя хрущёвской оттепели. Предтеча «Литературной России»: документы, письма, воспоминания, оценки историков / Составитель Вячеслав Огрызко Ительменская литература Ульчская литература
Редакция | Архив | Книги | Реклама | Конкурсы



Яндекс цитирования