Архив : №09. 01.03.2013
Светоч
Из практики адвоката
Каждый день должен приносить копейку. Каждый. Хорошо, когда ты на госслужбе. Копейка сама капает. А раскладываешь ты пасьянс или бороздишь Интернет – никого не волнует. Другое дело, когда работаешь сам на себя. Хочешь не хочешь, а приходится крутиться. Я адвокат. Не плохой, не хороший. Звёзд с неба не хватаю, но и в хвосте не плетусь. За три года прикормил клиентов двадцать и потихонечку их время от времени окучиваю. Январь. Относительное затишье. До зарплаты почти месяц. Люди после праздников как сонные мухи. Вроде бы за грабёж мужика привлекают, так сказать, взяли за жопу, а он сидит – сопли на кулак наматывает.
– И что вы мне посоветуете?
– Вину признаёте?
– Признаю.
– С потерпевшим знакомы?
– Знаком.
– Извинения ему принесли?
– Принёс.
– Ущерб возместили?
– Ущерб?
– Телефон вернули?
– Вернул.
– Тогда в суде дело могут прекратить за примирением сторон. Всё в ваших руках. Это понятно?
– Понятно.
– А раз понятно: пятьсот рублей в кассу и не смею больше задерживать.
– Дмитрий Владимирович, может, Вы возьмётесь за моё дело.
– Дорогой мой, а за что тут браться? Ваше дело яйца выеденного не стоит. Поговорите с потерпевшим, пускай он напишет заявление. Не сможете сами написать – тогда подъезжайте.
– Спасибо.
– Не за что.
На сегодня всё. Записывалась ещё одна бабулька, но в последний момент сорвалось. Что же делать? Пятьсот рублей – не айс. Так, давайте посмотрим. (Просматриваю телефонную книжку.) Артём Петрович? Был на прошлой неделе. Валентина Ильинична? Нет. Эта сама кого хочешь разведёт. Валентина Ивановна? А почему бы нет. Она уже недели две как ждёт моего звонка.
– Валентина Ивановна, добрый день. Адвокат Конякин побеспокоил. Как самочувствие? Нормально? Если хотите, могу после работы заехать. Договорились.
Что бы для неё такое придумать? В департамент мы уже писали. Может быть, обжаловать один из ответов в Москву? Старушкам нравятся всякие писульки со столичными штемпелями. А там послали тебя, грубо говоря, на хер или переслали обращение дальше по инстанциям, не так важно. Да, пожалуй, так и поступим. Каких-то двадцать минут и всё готово. «Уважаемый Семён Петрович! Памятуя о многочисленных положительных отзывах о работе Вашего ведомства…» И так далее по тексту. А в конце жалобы советую обязательно просить поставить её на личный или какой-нибудь другой контроль. Вы только представьте. И письмо-то со штемпелем, и на контроль-то жалоба поставлена, и начинается-то с «Уважаемая Клавдия Михайловна!». Как минимум недели на две разговоров. Да за одно это можно смело просить тысяч пять.
Автобус битком. И куда все едут в половину четвёртого?
Кондуктор: Молодой человек, передавайте на проезд. Ещё рубль. Сохраняйте билеты. На линии контроль.
Выхожу. Может, тортик купить, а то опять прошлогодние галеты жевать придётся. Да, нет. Подпишу бумаги, получу гонорар и домой.
– Валентина Ивановна, ещё раз добрый день.
– Дмитрий Владимирович, здравствуйте. Проходите, пожалуйста.
– Похолодало.
– Вы опять без шапки.
– Да я на такси.
– Всё равно. А я всё ждала вашего звонка.
– Валентина Ивановна, лучше один раз зайти, чем десять раз позвонить.
– Это верно. Проходите. Может, кофе?
– Давайте сначала подпишем бумаги, а потом уже можно и кофе.
– Хорошо.
(Прошли в гостиную.)
– Так. Это первый экземпляр. А второй? А вот и он.
– Какая толстая.
– На четырёх листах. Я решил, сначала попробуем в министерство написать, а там посмотрим.
– Как скажете, Дмитрий Владимирович. Вся надежда только на вас.
– Сделаем всё возможное. И вот здесь. (Указываю на графу с подписью). Нет, нет. Ниже.
– Совсем ослепла. Ничего не вижу.
– А как же светоч? Не помогает или закончился?
– Нет, есть ещё баночка. Нужно будет ещё заказать.
Вот бабульки! Сидят сутками у радиоприёмников и слушают всякую хрень про чудодейственные лекарства и препараты. Ничего не имею против светоча, но остальное – полная туфта и шарлатанство. Старухи со своей смешной пенсией тысячи по три спускают на эти так называемые лекарства. Странное дело, казалось бы, тебе уже под девяносто и уже давно пора нюхать корни ромашек, а ведь нет… Что ни говори, а жить хочется. К-примеру, у восьмидесятилетней бабки моей жены присказка: «Зимой и осенью умирать не хочу. Холодно. Летом хорошо умирать, но жарко». Про весну старуха молчит. Значит – умрёт весной. Но до этого ещё простудится на моих похоронах. Ненавижу её. Уже пережила отца и тётку. Переживёт мать – задушу собственными руками. Ну, да ладно. Отвлеклись. Пускай все живут долго и счастливо.
– Дмитрий Владимирович, сколько я должна за работу? Большое дело делаем. В Москву пишем.
– Три тысячи.
– Хорошо. Одна, две... Вот, ровно.
– А это квитанция, Валентина Ивановна. Не потеряйте.
Мастер! Как сказал бы мой друг: «Не снимая пиджачка и шляпы». Три пятьсот за день. Не бог весть что, но…
– А теперь кофе.
Да хоть яду, уважаемая Валентина Ивановна. На термометре настроения – плюсовая. Теперь можно часа полтора уделить старушке, всё равно жена ещё домой не пришла.
Когда Валентина Ивановна приглашает пить кофе – это означает одно. Впереди увлекательное, в сотый раз пересказанное повествование о молодости, старости и скорой смерти. Был бы под руками диктофон. Взял – перемотал в конец, поставил на: «Вот и всё, Дмитрий Владимирович. Вот такая моя жизнь. Да вы это и так уже не один раз слышали. Интересно? Правда?!». В общем, как-то так. Но раз диктофона нет… Умение выслушать – самое ценное качество в работе адвоката. Сиди и слушай. Или делай вид, что слушаешь. Она тебе про бомбёжки, переправу, аресты, тиф. А ты сидишь – киваешь головой. И с периодичностью минут в десять чуть еле слышно поддакиваешь.
– Кофе или чай, Дмитрий Владимирович?
– Пожалуй, кофе.
– Берите чашку.
– Я смотрю, у вас новый чайник?
– Нет, это старый. Люба помыла.
– Соцработник?
– Да.
– Хорошо.
– Хочу её попросить, чтобы она не два, а три раза на неделе заходила. Дел много накопилось. А у меня руки сами знаете какие. Ничего не могу делать.
И так часа два. О Любе, руках, соседях… потом по третьему кругу о войне, тифе. До того досидел в одной позе, что ноги затекли.
– Валентина Ивановна, слушал бы вас и слушал, но время. Жена сейчас придёт с работы. Нужно ещё успеть ужин приготовить.
– А сколько сейчас?
– Начало седьмого.
– Ох, действительно поздновато. Заговорила я вас совсем.
– Ничего.
(Даже вставать больно. Пока старушка возится у раковины – делаю круговые движения, разгоняю кровь. Кажется, всё. Можно идти.)
– Когда теперь зайдёте?
– А как ответ из Москвы получите. Позвоните, а там посмотрим. Хорошо?
– Хорошо.
– До свиданья, Валентина Ивановна.
– До встречи.
Может, ещё к кому-нибудь заехать? Как говорится, аппетит приходит во время игры! Пожалуй, нет. На сегодня хватит. Поеду домой. Опять буду корчить из себя униженного и оскорблённого. Может быть, жена из своих за унитаз заплатит, а я на аренду отложу.
Денис ОПЯКИН,
г. АРХАНГЕЛЬСК