Архив : №21. 24.05.2013

Что делать с монументами?

Недавно комиссия по монументальному искусству Мосгордумы отклонила предложение активистов, добивавшихся переноса памятника Пушкину на Тверской бульвар и восстановления исторического облика Пушкинской (некогда – Страстной) площади. Согласны ли вы с членами городской комиссии и каково вообще ваше мнение о ситуации с монументами в России? Памятника какому писателю или деятелю культуры, на ваш взгляд, не хватает на улицах и площадях российских городов, а какие памятники, может быть, наоборот, лишние?

Ирина РОДНЯНСКАЯ, литературный критик:

Отвлечённо говоря, в принципе, – я за возвращение Церкви её храмовых зданий, за восстановление разрушенных, за сохранение прежней топонимики и т.п. Но здесь особый случай. Москва очень изменилась с того времени, когда был варварски разрушен Страстной монастырь. Теперь Пушкинская (Страстная) площадь – одно из самых бойких мест шумного мегаполиса. Вряд ли такое место подходит для монашеского жития в утопическом, на мой взгляд, случае возведения на прежнем месте монастыря. Значит, реально речь может идти лишь о некоем памятном сооружении вместо передвигаемого памятника Пушкину. Но за это время пушкинский памятник сам стал, что называется, гением места, к очертанием этой фигуры со склонённой головой уже невозможно относиться как к напоминанию о безбожных делах коммунистической власти – она, эта фигура, вписалась сюда в мнении народном.

А поклонный крест или миниатюрную часовенку хорошо бы поставить в Малом Путинковском переулке, рядом со зданием, принадлежавшим когда-то Страстному монастырю (это всё, что от него осталось), где теперь размещаются журналы «Новый мир», «Вопросы истории» и другие учреждения, – приведя предварительно сам переулок в порядок (сейчас он представляет собой неряшливый двор).

В Москве с памятниками дело обстоит несколько странно. Есть, например, памятник Абаю, а есть ли памятник Тургеневу, я что-то не припомню. Мне же особенно не хватает памятника великому мыслителю и деятелю Владимиру Соловьёву. Он просто обязан стоять там, где сейчас высится памятник Энгельсу, там его, Соловьёва, родное гнездо. Мы с друзьями когда-то шутя предлагали просто заменить голову Энгельса головой Соловьёва, а сюртук подойдёт – Энгельс ведь с Соловьёвым современники. Кому-то покажется это кощунственным... Но памятник-то необходим!

Митя АЛЕШКОВСКИЙ, фотограф, блогер:

Нынешний памятник Пушкину занимает не своё место, он стоит на месте разрушенного Страстного монастыря, и смысл переносить его обратно, на другую сторону бульвара, на мой взгляд, имеется только при перспективе восстановления всего монастырского комплекса. Но так как в случае восстановления монастыря на центральной площади столицы, её внешний вид будет эклектично нелеп, и создаст большие транспортные и экономические затруднения для города и его гостей, думаю, стоит оставить его на уже привычном, для большинства ныне живущих москвичей месте, на котором он стоит уже 63 года.

Что же касается второго вопроса, то лично мне очень не хватает памятника одному из величайших отечественных писателей Варламу Тихоновичу Шаламову, который много лет жил и работал в Москве, в которую приехал учиться из родной Вологды, в которую вернулся из первой и из второй ссылок, в которой встречался с Пастернаком, спорил с Солженицыным, в которой публиковался в журналах, в которой умер, в которой был отпет и в которой похоронен. В пятидесятых годах, Варлам Тихонович жил недалеко от Пушкинской площади, на Гоголевском бульваре, позже – на Хорошёвском шоссе, на Васильевской улице. Любая из перечисленных улиц столицы, а также населяющие их жители, только выиграют от установки памятника великому писателю на одной из них.

Нина КРАСНОВА, поэт:

В своём стихотворении «Пушкину» Есенин говорил:

Это стихотворение Есенин написал в 1923 году и прочитал у опекушинского памятника Пушкину, на 125-летии открытия этого памятника, который тогда находился не на Пушкинской (бывшей Страстной) площади, спиной к «России», как теперь, куда его передвинули в 1950 году, а в самом начале Тверского бульвара, а на Тверском бульваре, в самой его глубине, недалеко от Литературного института, теперь находится бичуковский памятник Есенину, который появился там в 1995 году, в честь 100-летия Есенина. Получается, что Пушкин уступил своё место на Тверском бульваре Есенину. А, наверное, для исторической справедливости, было бы неплохо, если бы они, эти два поэтических символа России, теперь оба стояли бы на этом литературном бульваре, каждый на своём месте? Хотя я со своих студенческих лет привыкла к тому, что Пушкин стоит на Пушкинской площади, и лично меня это никогда не смущало и не коробило, потому что на Тверском бульваре я его никогда не видела, кроме как на старинных фотографиях.

…Надо ли восстанавливать исторический облик Страстной площади? Если да, тогда надо восстановить Страстной монастырь (на стенах которого Есенин писал свою кантату) и снести с лица земли «Россию» (и злачное место – казино) и переставить, передвинуть памятник Пушкину на его старое место, на Тверской бульвар?

Я не градостроитель и не знаю, надо ли это делать? Тогда надо и всю Москву перестраивать по старинным проектам?..

…Каких памятников не хватает Москве и России? Наверное, памятников поэтам, писателям, художникам, композиторам, которые составляют её славу и гордость и являются такими же символами России разных периодов её жизни, как Пушкин и Есенин. А каких памятников у нас слишком много? Памятников политикам советского времени, несмотря на то, что многие из них были демонтированы в постсоветское время.

Евгений ЕРМОЛИН, литературный критик:

От исторического облика Страстной площади и остался-то только памятник Пушкину. Не думаю, что в этой ситуации нужно что-то с ним менять. Скорее наоборот, отсчёт всему остальному нужно вести от него.

Я нашёл в Интернете справку: в 2008 году в Москве был 571 памятник, посвящённый историческим личностям, и 417 произведений, связанных с историческими датами. При этом за всё время с момента возведения в Москве было утрачено 80 памятников, посвящённых историческим личностям. Из установленных до 1917 года в Москве 21 памятника сохранилось 13. Сохранились не все памятники и советской эпохи. Например, в Москве был 61 памятник Ленину и 1 памятник Сталину (на Красной площади). А всего в Москве было 82 памятника Ленину… Я бы предложил в качестве нормы ввести ограничение на количество памятников одному человеку в одном городе. Одного памятника вполне достаточно. А то нескромно как-то. Любовь не измеряется количеством памятников.

Крайне слабо у нас отмечены средствами материализованной памяти выдающиеся отечественные мыслители (Бердяев, Булгаков, Кавелин, Леонтьев, Лосев, Мережковский, Владимир Соловьёв, Флоренский, Франк, Чаадаев, Чичерин), историки (Ключевский, Сергей Соловьёв), писатели андеграунда и в целом второй половины ХХ века (скажем, в Москве, если не ошибаюсь, отсутствуют мемориальные акценты, связанные с теми, кто во многом определяет литературную ауру города: Платоновым, Кржижановским, Домбровским, Шаламовым, Шергиным, Солженицыным, Петровых, Твардовским, Сапгиром, Вознесенским, Ахмадулиной). Нужна программа реанимации памяти, а не её суррогаты.

Алексей ФИЛИМОНОВ, поэт (г. Санкт-Петербург):

Памятнику Пушкина, на мой взгляд, надлежит занять достойное исконное место, а не на фоне кинотеатра, а теперь ещё и ресторана. В Петербурге нет памятников Блоку и Набокову, а памятник Лермонтова находится на окраине старого города – его бы хорошо перенести ближе к Невскому. Нет в нашей стране такого благоговейного отношения к поэтам и писателям, как в Болгарии, например, где почти все памятники посвящены мастерам слова. В России падает престиж писательского ремесла, духовной культуры в том числе из-за бездумной политики чиновников.

Евгений СТЕПАНОВ,

Президент Союза писателей ХХI века:

Я считаю, что Мосгордума поступила правильно. Хватит уже всё переставлять с места на место. Я не мыслю себе Пушкинской площади без памятника Александру Сергеевичу. У меня на фоне этого памятника жизнь прошла. И ещё, слава Богу, проходит. А вообще, я полагаю, что памятников должно быть как можно больше. Только не надо их ставить в честь разных террористов, что было весьма распространено в советское время.

Вера КАЛМЫКОВА, поэт:

Восстановить исторический облик Страстной площади – значит восстановить Страстной монастырь, а это вряд ли возможно. Другое дело – установить памятный знак, что он некогда здесь находился, вот это необходимо (Такой знак установлен. – Прим. ред.). И перенос памятника поэтому совершенно не нужен. А в Москве не хватает памятника Валерию Брюсову, который для русской культуры сделал чрезвычайно много – вспомним хотя бы Литературный институт и библиотечное дело. В любой стране мира литератору такого масштаба стоял бы памятник, а мы только и делаем, что сто лет спорим, плохой Брюсов поэт или хороший.

Владимир ГОЛОУХОВ, музыкант:

Пушкина я бы оставил. Воссоздать всё, как было 100 лет назад, всё равно не удастся, а под благовидным предлогом переноса москвичи неожиданно обнаружат встроенный в пьедестал деловой центр «Puskin plaza» или, в крайнем случае, небольшой ресторанчик «ПУШКА».

Монументов хватает. Со вкусом сложнее. Памятник – это не только самовыражение скульптора, но это продолжение окружающей архитектуры – вот тут дефицит. Не хватает уютных фонтанов. 

Я бы поставил памятник Макаренко, Гайдаю и Ильфу-Петрову. А вот гению Церетели предложил бы гектары в спальных районах.

Наталья ИВАНОВА, литературный критик:

Решение Мосгордумы совершенно неправильное. Москве давался реальный шанс – вернуть Пушкина на историческое место. Там и детки с няньками, и уютно, и действительно попадаются задумчивые москвичи, гуляющие по Тверскому бульвару. Я бы вернула. И тут же – убрала вульгарный ресторан «Пушкин», где даже унитазы гадкие, псевдо-гжельские. Оскорбительные для каждого, кто любит и собирает настоящую Гжель.

Вообще у нас город мистический в отношении памятников. Бунин – почему-то непропорционально маленького роста. Блок – невыгодно стоит. Гоголь, который настоящий, работы прекрасного скульптора Андреева, – тоже убран со своего исторического места. А на нём – глупый памятник-симулякр, «от советского правительства».

Городу нужен памятник Борису Пастернаку, поистине московскому поэту!

А памятник Марине Цветаевой, что напротив её дома, хороший, но плохо поставлен, он не виден, как-то заткнут в угол, вечером и ночью вообще не освещён. Никак.

Ещё, конечно, нужен памятник выдающемуся, прекрасному писателю и поэту Москвы Юрию Трифонову. Напротив Дома на набережной, которому он дал вечное название.

Нам нужно объединиться в борьбе за своих писателей. Мы должны вернуть их – на улицы и площади Москвы. Огромные пустынные пространства – Кудринской, Смоленской – ждут.

Григорий АРОСЕВ, писатель:

Я родился в 1979 году в Москве, и для меня Пушкинская площадь и памятник Опекушина – единое неделимое целое. Установка любого памятника – перемена облика города. Давайте тогда перенесём и памятник Есенину, потому что на Тверском бульваре его не было. И так далее. В целом в Москве с памятниками скорее хорошо, чем плохо. Но жизненно необходимы памятники Булгакову и Пастернаку. И желательно чтобы это были «классические» памятники, а не летающие примусы.

Александр БАЛАБИН,

управляющий партнёр SEVERIN GROUP,

член Союза архитекторов:

С решением комиссии согласен. Очевидно, что «исторический облик» площади восстанавливать не нужно и не возможно. Он уже на сегодняшний день вполне «исторический». Если думать о восстановлении, то «восстанавливая» можно дойти до требования восстановить дубраву вокруг Кремля.

Площадей в Москве не много, их можно и не беспокоить. А на улицах возможны тактичные, не броские «знаки памяти» о приличных людях, не обязательно «деятелях».

Лишним считаю «поделки» вроде Петра и Медведей г-на Церетели.

Татьяна ШАБАЕВА, обозреватель «Литературной газеты»:

Соглашусь, что памятник Пушкину переносить не нужно, так как я вообще против сноса, переноса и поспешной установки памятников. Хочу пояснить: я вовсе не считаю, что переносить памятники нельзя никогда – однако думаю, что на манипуляции с памятниками, как и манипуляции с историей, в России на какой-то немалый срок должно быть наложено вето. Такие решения надо принимать с холодной головой, а не в полемическом запале. Что касается «исторического облика некогда Страстной площади» - думается, есть там архитектурно-маркетинговые излишества, которые искажают этот облик более вызывающе, чем памятник Пушкину.

Александр ШИЛОВ, скульптор:

Согласен с тем, что памятник Пушкину лучше оставить там, где он сейчас находится. Перенести памятник на отшиб – а начало Твербуля сейчас это уже периферия ансамбля всей Пушкинской площади – было бы равнозначно его сносу. Не буду оригинальным, если скажу, что городам следует себя очистить от памятников Ленину и плыть в революцию (в хорошем смысле этого слова) дальше.

Арсений ЗАМОСТЬЯНОВ, историк литературы:

Думаю, перенос (очередной!) был бы неархитектурным излишеством. А часовню в память о Страстном монастыре можно и нужно установить: место найдётся и без переноса Пушкина. Я считаю, при установке памятников нужно внимательнее думать о «гении места», о городских легендах. Вот мухинский Горький стоял на месте: его встречали на площади Белорусского вокзала, это яркий эпизод в истории Москвы. И где нынче этот памятник? Когда вернётся? Просто необходим в Москве памятник Тургеневу – в районе Остоженки. А Станиславский? Жаль только, ресторан «Славянский базар» исчез, это ведь тоже памятное место. Никто из русских писателей так не любил Москву, как М.Н.Загоскин. А ещё есть Хомяков, Киреевский...

Леонид ЗВУКОВ, главный архитектор

Международного Академического Архитектурного Центра:

Я считаю, что на этот раз Мосгордума права, а то, может, кому-то в голову придёт идея восстановить это место ещё до того, как вообще появилась улица Тверская, и т.д. История, какая бы она ни была, - это история.

Для памятника, особенно в городской среде, важно окружение и пространство, которое он формирует, а также необходимо, чтобы скульптура была не просто «формальным бюстом», а несла идею и духовное начало для установки
этого памятника.

Кому устанавливать памятники и сколько, необходимо решать в каждом конкретном случае.

Григорий ШУВАЛОВ, поэт:

Было бы неплохо, если бы исторический облик Пушкинской восстановили, но для этого необходимо снести и здание «Известий» и кинотеатр «Россия». Но никто этого делать не будет, поэтому перенос памятника нецелесообразен, иначе получится новодельная Пушкинская площадь с задвинутым Пушкиным — вот и весь исторический облик. Вообще, по всей видимости, историческая Москва уже потеряна безвозвратно, чего стоит только строительство вертолетной площадки в Кремле. Что касается памятников, в Москве их и так слишком много, впору демонтировать. Сейчас решили поставить памятники Брюсову и Александру Невскому, но как-то забыли, что уже много лет в Москве не могут поставить памятник Дмитрию Донскому. Даже закладной камень есть на пересечении Яузской и Николоямской улиц, но по всей видимости памятника так и не будет, поскольку в нашем многонациональном государстве нет места русским героям. Ну и потом мы же боремся за толерантное общество, как бы татары не обиделись. Хотелось бы, чтобы памятники ставили не только в центре — здесь и так каша невообразимая - и Высоцкий, и Крупская, и Абай, и Шухов. Много лет активисты
добиваются установки памятника Николаю Рубцову напротив общежития Литературного института на улице Добролюбова, но воз и ныне там. Поскольку опять же не вписывается в мультикультурную картину — это же не Бродский, не Окуджава, не Мандельштам.

Татьяна ВЕДЕНСКАЯ, писатель:

Считаю, что правильно отклонили. Хватит уже курочить историю. Что было – прошло, а памятник Пушкину на этом месте уже давно, он неотъемлемая часть этой площади. Все знают, что в Москве встречи влюблённые назначают только у памятника Александру Сергеевичу. Мне искренне жаль, что в революцию пострадало столько памятников архитектуры и святынь. Революция вообще нелегко далась России, но давайте оставим прошлое в прошлом.

Лола ЗВОНАРЁВА, литературный критик,

секретарь Союза писателей Москвы:

Считаю, что восстановление исторического облика Страстной площади – важнейшая задача для городских властей в эпоху, когда об истории столько говорят и думают жители нашей столицы. Убеждена, что нашему городу недостаёт памятника просветителю и поэту Симеону Полоцкому (1629, Полоцк — 1680, Москва),  стоящему у истоков русской поэзии (по его «Псалтири рифмотворной» учился писать стихи Михаил Ломоносов, считавший её «вратами учёности»), наставнику детей царя Алексея Михайловича, внесённому ЮНЕСКО в список выдающихся деятелей восточнославянской культуры: по его стихотворному «Букварю языка славенскаго» учился грамоте семилетний Пётр Первый, а молодой царь Фёдор Алексеевич успел воплотить в жизнь многие задумки своего глубоко уважаемого учителя – старца Симеона, в 1664 году поселившегося в Москве.

Я бы убрала с Октябрьской площади памятник В.И. Ленину, а поставила на это место – перед Российской государственной детской библиотекой – памятник великому детскому писателю: например, Хансу Кристиану Андерсену, 210-летнюю годовщину со дня рождения которого мир будет отмечать в апреле 2015 года.

Пётр КРАСНОВ, писатель:

С решением городской комиссии согласен: ломать исторически сложившийся ансамбль без крайней нужды не имеет должного смысла, тем более в отношении весьма значимых памятников. Зуд такого рода переделов и переносов принял какой-то истеричный характер, свойственный очередной Смуте, неуверенности в себе и в своей государственной истории: вспомним одно - забудем другое... Сошлюсь на А. Твардовского: "Чрезмерная забота о забвенье немалых тоже требует трудов..."

Вопросы же о памятниках нужно решать весьма взвешенно, с предложениями и участием творческих организаций, культурной общественности, а их решение, может быть, подтверждать местным референдумом. Иначе столько ещё постмодернистской инсталляционной дряни понаставят на стогнах и улицах наших - вроде тех, что в Камергерском...