Литературная Россия
       
Литературная Россия
Еженедельная газета писателей России
Редакция | Архив | Книги | Реклама |  КонкурсыЖить не по лжиКазачьему роду нет переводуЯ был бессмертен в каждом слове  | Наши мероприятияФоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Казачьему роду нет переводу»Фоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Честь имею» | Журнал Мир Севера
     RSS  

Новости

17-04-2015
Образовательная шизофрения на литературной основе
В 2014 году привелось познакомиться с тем, как нынче проводится Всероссийская олимпиада по литературе, которой рулит НИЦ Высшая школа экономики..
17-04-2015
Какую память оставил в Костроме о себе бывший губернатор Слюняев–Албин
Здравствуйте, Дмитрий Чёрный! Решил обратиться непосредственно к Вам, поскольку наши материалы в «ЛР» от 14 ноября минувшего года были сведены на одном развороте...
17-04-2015
Юбилей на берегах Невы
60 лет журнал «Нева» омывает берега классического, пушкинского Санкт-Петербурга, доходя по бесчисленным каналам до всех точек на карте страны...

Архив : №49. 06.12.2013

Оперная халтура

Серийный маньяк-убийца классических опер Юрий Александров снова вышел на подмостки. Очередной его жертвой стала «Пиковая дама». В её будуаре сталинские соколы произвели обыск в поиске трёх карт.

На этот спектакль я попал совершенно случайно. Знакомые предложили лишний и к тому же бесплатный билет. Ну как не пойти в «Новую оперу», в театр гениального Евгения Колобова, пронёсшегося по музыкальному небосклону и сгоревшего, как метеор. Ничто не предвещало несчастья. Я шёл в хорошем настроении, но уже в фойе встретил журналиста Минкина, и только тут начали меня грызть страшные предчувствия. Это был предпремьерный показ, журналистов, критиков пришло достаточно, а Минкин в театры просто так не ходит. Жди беды. Как человек суеверный, я купил программку. И тут всё объяснилось – я успел прочитать только первое предложение и дёрнулся было чтобы бежать вон… Но свет потух, раздались первые звуки увертюры…

Это был не просто спектакль, а, так сказать, «новое прочтение». Действие начинается с празднования 300-летия дома Романовых. На сцене сам Государь Император со всей семьёй. Ну, потом его, как водится, расстреливают, и возглавляет расстрельную команду, конечно, Герман. А потом уже никого не удивит, что на сцене появляется генералиссимус И.В. Сталин (как же без него в опере Чайковского?), а потом действие переносится в блокадный Ленинград, и несчастная Лиза на санках везёт чьё-то замёрзшее тело, и Герман назначает ей свидание на Мойке. Правда, свидание происходит под Кремлёвской стеной. Но это уже совсем не шокирует, а воспринимается как должное. Теперь становится понятно, почему Герман не пришёл: «Уж полночь близится, а Германа всё нет…» Лиза-то явилась на Красную площадь, что ж переживать, какая она рассеянная. Кончается всё нашими днями, то есть 400-летием Дома Романовых, и Герман, наконец, благополучно стреляется.

Режиссёр этого действа – народный артист России, лауреат самых престижных премий «Золотая маска» и «Золотой софит» Юрий Исаакович Александров. Он основал в Санкт-Петербурге собственный камерный музыкальный театр, регулярно ставит спектакли в Мариинке, Большом, по городам и весям бескрайней России, а так же в ЛаСкала и Метрополитен опере. В «Новой опере» это третья его постановка.

У режиссёра столько регалий, званий, что от этой постановки никак нельзя отмахнуться, что это, мол, не серьёзно, не обращайте внимания. Нельзя сказать, что я никогда не видел ничего подобного, я видел и похлеще. Но эта постановка поражает не новаторством, а именно своей рутинностью. Ведь действие оперы Чайковского «Пиковая дама» идёт в ней своим чередом, и музыка та же, и слова, а всё это нелепое, привнесённое режиссёром либретто исполняется мимансом, создавая как бы параллельный мир миру Пушкина и Чайковского. Эти два параллельных мира никак не пересекаются. Поэтому постановка производит впечатление нелепости, это попросту оперная графомания. А графоманы, как водится, всегда облекаются в тоги непонятых новаторов и мучеников.

Вместе с этим нелепым либретто режиссёр оставил в самой опере множество самых рутинных оперных штампов. Михаил Губский поёт Германа крикливо и надсадно. «Я имени её не знаю», – он воздевает руки к небу, потом трясётся всем телом, потом запрокидывает голову назад. Это что, в другой арии страсти нарастают, и он уже катается по полу, с кулисами в зубах. Очевидно, что над ролью никто не работал. Режиссёр был занят совершенно иным. И как поёт артист, и что он делает, и внутренний мир героя, – всё это его совершенно не интересовало.

Второе действие начинается дуэтом Евгения Онегина и Татьяны из другой оперы Чайковского – «Евгений Онегин». Казалось бы, странно, но уверяю вас, я и не поморщился. А когда на сцену вышел Герман и пожал руку Онегину, я даже вскрикнул «Браво!», какая находка. Всё в этой постановке настолько нелепо, нелогично, что если бы заиграли «Аиду» Верди в сцене смерти Сталина, то это было бы лучом света.

Может, хорошо пели другие вокалисты? Хорошо ли играл оркестр, спросите вы. Возможно и так, но на фоне всеобщей вакханалии это было всё равно. В постановке нет ни оного продуманного образа. И в действиях актёров нет совершенно никакой логики. Например, Графиня (в исполнении А. Саульской-Шулятиной это привлекательная сексапильная женщина в коротком пеньюаре) после своей арии принимает таблетки… Её отчаяние велико, возможно, это яд. Но вместо того чтобы выпить таблетки, она сыплет их в рот, по всей видимости, закрытый, и они все рассыпаются по полу. Весь спектакль – череда непонятных неадекватных жестов. Так и непонятно, что же делает Графиня? Хочет отравиться или намусорить? Врывается в будуар графини Герман. И… они с графиней обнимаются, графиня закидывает на Германа прелестную ножку. Тут я напрягся… наконец-то дождался осмысленной сцены… Ага! Герман любит не Лизу, а графиню! У них страсть! Геронтофил! Как модно! Как интересно! Наконец-то будет долгожданный секс. Но не тут-то было. Оказалось, что и это просто какая-то непредсказуемая гимнастика, просто актёрские конвульсии.

Когда графиня умирает, так и не соблазнив Германа, то на сцену являются чекисты (в этот момент действие происходит ещё в сталинские времена) и производят у неё обыск. Наверное, ищут три карты. Конечно, если это пародия, то очень смешная. Но и обыск производится абсолютно нелепо. Чекисты просто бросают на воздух бумаги. Ничего не ищут. Тут всё просто так, тут ни малейшего осмысленного движения нет принципиально.

Я поинтересовался деятельностью Александрова в Интернете. Оказалось, что постановка в «Новой опере» совсем не новость. Подобных «Пиковых дам» он уже придушил несколько по всей России. И так же на сцену являлся Сталин и, по всей видимости, он благословил режиссёра на пытки Чайковского.

Я за смелые решения: в спектакле Мейерхольда персонажи Островского в разноцветных париках катались на качелях и совершали головокружительные акробатические прыжки, в Любимовском «Гамлете» на Таганке могильщики пьют русскую водку и посылают «гонца» в соседний магазин за добавкой. Можно привести тысячи классических примеров неожиданных, но оправданных общей идеей, постановок. Однако Александров даже не задумывается ни о каком, пусть малейшем, правдоподобии действия.

Ну, понятно, экспериментатору всегда достаётся от закосневших, консервативных критиков. Но сделать мученика из этого режиссёра не удастся. Критики в ужасе от любой «интерпретации» этого режиссёра.

Предыдущая постановка Александрова в «Новой опере» снискала огромную прессу. Его жертвой пал «Князь Игорь» Бородина. Приведу некоторые выдержки:

«Шедевр начинается с торжественного мордобоя. Великолепный хор благодарного народа ангельскими голосами поёт хвалу любимому руководителю:

– Князю Игорю слава! слава! слава!

Тем временем стражники выхватывают из толпы каких-то граждан (с виду вроде бы ни в чём не виноватых), валят на землю и – в такт гениальной музыке Бородина – мордой об колено: хрясь! Получается так здорово, что глаз не оторвать:

– Слава (коленом в зубы)! Слава (коленом в зубы)!

А смешливые девки лузгают семечки, попы благословляют, народ гуляет»…

«Известия» в статье «О, дали, дали им свободу» откликнулись так:

«Он не только уничтожает дух русской патриотической оперы как музыкального жанра, но и смеётся над идеей священной «русскости» как таковой.

Всё русское представлено в этом спектакле в максимально неприглядном обличье. Путивль – это убогость и дикие нравы, повсюду бомжи и алкаши».

Удалось найти и прямо таки восторженный отклик на «Князя Игоря». Автор – уже известный Минкин. Его статья так и называется – «Шедевр». Что же понравилось Минкину?

«Всё так достоверно, так знакомо, так узнаваемо… Только костюмы напоминают, что дело происходит почти тысячу лет назад. На сцене Россия – пространство вне времени. Россия, где уже 1000 лет дикое рабство в одном флаконе с высотами духа (от 40° и выше)».

Вот, что радует журналиста: показано, что в России дикое рабство и пьянство уже 1000 лет. Остаётся надеяться, что Минкины и Пожаркины теперь спасут Россию от рабства.

В другой статье подвиги режиссёра обобщаются:

«Юрий Александров – известный вивисектор и опытный экзекутор классики. Его Виолетта Валери («Травиата» Верди») обслуживает дальнобойщиков на трассе, а Неморино («Любовный напиток» Доницетти) курит беломор; в его «Пиковой даме» на бал приходит Сталин, а в «Дон Жуане» арии заглушаются громким сморканием».

Вот тут я бы хотел возразить. «Палач, вивисектор, экзекутор» – все эти смачные эпитеты совсем не подходят к Юрию Александрову. Он просто халтурщик, который шокирует бедных меломанов своими выходками. Причём эту халтуру он шлёпает под копирку во многих оперных театрах. Например, «Князя Игоря» под копирку поставлено три штуки. «Пиковая дама» тоже не одинока. По России гуляют три её близняшки.

У меня нет ни малейшего желания возмущаться постановкой. Ну да, Чайковский, Пушкин, оказались лишними. Их не захотели услышать. Но разве впервой – уж в который раз. Мне безумно жалко огромные средства, затраченные впустую, жалко голоса хора, труд артистов, жалко художника, жалко каждого выдоха в горнило труб. Всё это на воздух, в никуда. Жалко обманутых зрителей, которые благодарят за этот беспримерный подвиг напрасного труда. Вызывают и вызывают уже в который раз исполнителей этой бессмертной музыки. Да, всё-таки Чайковский. Чайковский, в конце концов, победил, всё-таки он молодец.


Лев АЛАБИН




Поделитесь статьёй с друзьями:
Кузнецов Юрий Поликарпович. С ВОЙНЫ НАЧИНАЮСЬ… (Ко Дню Победы): стихотворения и поэмы Бубенин Виталий Дмитриевич. КРОВАВЫЙ СНЕГ ДАМАНСКОГО. События 1967–1969 гг. Игумнов Александр Петрович. ИМЯ ТВОЁ – СОЛДАТ: Рассказы Кузнецов Юрий Поликарпович. Тропы вечных тем: проза поэта Поколение Егора. Гражданская оборона, Постдайджест Live.txt Вячеслав Огрызко. Страна некомпетентных чинуш: Статьи и заметки последних лет. Михаил Андреев. Префект. Охота: Стихи. Проза. Критика. Я был бессмертен в каждом слове…: Поэзия. Публицистика. Критика. Составитель Роман Сенчин. Краснов Владислав Георгиевич.
«Новая Россия: от коммунизма к национальному
возрождению» Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель Вячеслав Огрызко. Отечественные исследователи коренных малочисленных народов Севера и Дальнего Востока Казачьему роду нет переводу: Проза. Публицистика. Стихи. Кузнецов Юрий Поликарпович. Стихотворения и поэмы. Том 5. ВСЁ О СЕНЧИНЕ. В лабиринте критики. Селькупская литература. Звать меня Кузнецов. Я один: Воспоминания. Статьи о творчестве. Оценки современников Вячеслав Огрызко. БЕССТЫЖАЯ ВЛАСТЬ, или Бунт против лизоблюдства: Статьи и заметки последних лет. Сергей Минин. Бильярды и гробы: сборник рассказов. Сергей Минин. Симулянты Дмитрий Чёрный. ХАО СТИ Лица и лики, том 1 Лица и лики, том 2 Цветы во льдах Честь имею: Сборник Иван Гобзев. Зона правды.Роман Иван Гобзев. Те, кого любят боги умирают молодыми.Повесть, рассказы Роман Сенчин. Тёплый год ледникового периода Вячеслав Огрызко. Дерзать или лизать Дитя хрущёвской оттепели. Предтеча «Литературной России»: документы, письма, воспоминания, оценки историков / Составитель Вячеслав Огрызко Ительменская литература Ульчская литература
Редакция | Архив | Книги | Реклама | Конкурсы



Яндекс цитирования