Литературная Россия
       
Литературная Россия
Еженедельная газета писателей России
Редакция | Архив | Книги | Реклама |  КонкурсыЖить не по лжиКазачьему роду нет переводуЯ был бессмертен в каждом слове  | Наши мероприятияФоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Казачьему роду нет переводу»Фоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Честь имею» | Журнал Мир Севера
     RSS  

Новости

17-04-2015
Образовательная шизофрения на литературной основе
В 2014 году привелось познакомиться с тем, как нынче проводится Всероссийская олимпиада по литературе, которой рулит НИЦ Высшая школа экономики..
17-04-2015
Какую память оставил в Костроме о себе бывший губернатор Слюняев–Албин
Здравствуйте, Дмитрий Чёрный! Решил обратиться непосредственно к Вам, поскольку наши материалы в «ЛР» от 14 ноября минувшего года были сведены на одном развороте...
17-04-2015
Юбилей на берегах Невы
60 лет журнал «Нева» омывает берега классического, пушкинского Санкт-Петербурга, доходя по бесчисленным каналам до всех точек на карте страны...

Архив : №51. 20.12.2013

Тихая жизнь большой науки

В Институте мировой литературы уже который год скромно, камерно, в небольшом уютном зальчике проходит конференция, которая, судя по всему, тихо и без лишнего пафоса составляет истинную жизнь современного литературоведения и искусствознания, а возможно даже и формирует его историю. Речь идёт о Михайловских чтениях, посвящённых памяти выдающегося русского учёного гуманитария, теоретика и историка литературы и культуры Александра Викторовича Михайлова (1938–1995). Многим Михайлов известен лишь как замечательный переводчик таких крупнейших немецких исследователей, мыслителей, деятелей культуры, как Э.Ауэрбах, И.Г. Гердер, Р.Вагнер, В.Гумбольдт, Ницше, Шопенгауэр, Э.Гуссерль, Г.Г. Гадамер, М.В. Дильтей, М.Хайдеггер... Однако для сведущих людей он значит гораздо больше, являясь примером подлинного учёного-филолога из мощной генерации исследователей, своего рода образцовой филологической школы, к которой принадлежали также Сергей Аверинцев и Михаил Гаспаров. Так что само имя Михайлова, продолженная и развитая им традиция стали неким знаком качества и привлекают на конференцию, не побоимся сказать, лучшие и честнейшие силы современной филологии, искусствознания, задавая очень высокую планку для докладов и последующих дискуссий.

В этом году (по традиции в декабре) конференция была приурочена к 75-летию со дня рождения учёного. И, как обычно, стала настоящим пиршеством мысли и слова, открывая новые пути и горизонты для эстетических и филологических исследований. В частности, запомнились выступления Юрия Орлицкого (РГГУ) об истории свободного стиха в России, Светланы Пискуновой (МГУ) о репрезентации как эстетическом принципе (по творчеству Сервантеса, но с выходом на универсальную проблематику)... С ярким и интригующим докладом выступила Татьяна Касаткина (отдел теории ИМЛИ РАН) о «браке через границу» (соединение с потусторонним через межполовые отношения) на примере малоизвестной «порнографической» поэмы Лермонтова, позволяющий по-новому взглянуть на весь творческий мир одного из самых загадочных классиков русской литературы. Коллега Касаткиной по Отделу теории ИМЛИ Ирина Попова ясно, логично и филологически безупречно рассказала об истории и генезисе важнейшего для искусствознания понятия «классика», проблема бытования и определения которого неизменно возникает перед любым мыслящим человеком. Заключительный и в каком-то смысле итогово-обзорный доклад, посвящённый деятельности А.В. Михайлова сделала Лидия Сазонова – главный организатор и куратор Михайловских чтений в ИМЛИ РАН.

 

Евгений БОГАЧКОВ


 

СТРОИТЬ, ЖИТЬ, МЫСЛИТЬ

 

А.В. Михайлов не был сугубым специалистом и кабинетным учёным. Все его работы противостоят взгляду на гуманитарную науку как на предмет, представляющий «сугубо академический, отвлечённый интерес, никого в сущности не затрагивающий и граничащий с личной прихотью исследователя». Свойственное ему представление о связи гуманитарной науки с жизнью проявляется на разных уровнях его творческой деятельности. Оно подтверждается, в частности, рассуждениями о языке науки – это не какой-то особый, герметичный язык: «Литературоведческие понятия очень часто выводят исследователя за рамки собственно литературы и обращают его к самой жизни» – такими словами начинается статья «Диалектика литературной эпохи» (1982).

А.В. Михайлов
А.В. Михайлов

Язык науки пополняется и обогащается словами из общеупотребительного языка, которые становятся терминами, как, например, слово диалог: «В области науки нам не встретится ни одного-единственного слова, которое могло бы притязать на то, что ему принадлежит значение, изолированное от общеязыкового… Любая степень обособленности не отменяет фундаментальной связанности слова с его же общеязыковым употреблением» («О некоторых проблемах современной теории литературы», 1993).

И наука, и язык – часть самой жизни. Михайлову были глубоко созвучны идеи «философа Бытия» Мартина Хайдеггера, которого он переводил:

«И эта сопряжённость мира… и человека, который его осмысляет, всему давая имя, в своей непременности заходит так далеко, что можно помыслить себе все окружающие вещи говорящими с человеком. Мир получается исполнен Словом, Логосом, и в то время, как человек осмысляет и именует его, мир обращается к нему со своим словом» («Человек в мире»).

Живую связь гуманитарной науки с самой жизнью Михайлов подтверждал своей активной творческой позицией. Без его фигуры трудно представить интеллектуальную жизнь Москвы 1960-х-начала 1990-х. Своей интенсивной переводческой деятельностью он соединял разные культурные пространства, выполняя важную культуртрегерскую работу и глубоко осознавая, что отсутствие культурного и научного диалога обедняет «общее историко-культурное сознание». Михайлов переводил не только Хайдеггера, но испытавшего его влияние Гадамера (1900-2002), основателя философской герменевтики, одного из самых выдающихся мыслителей второй половины XX в. Ещё в 1960-е Михайлов первым обратился к творчеству крупного философа и одного из создателей социологии музыки Т.В. Адорно (1903–1969), однако благоприятные времена для публикации и Хайдеггера, и Гадамера, и Адорно наступили только в 1990-е. В переводе Михайлова в культурный кругозор широкого читателя вошёл труд Э.Ауэрбаха «Мимесис» (1946 г.; перевод издан в 1976 г.).

Михайлов перевёл в высшей степени значительную и оригинальную работу немецкого слависта-медиевиста Людольфа Мюллера о «Троице» Андрея Рублёва («Контекст-1990»). Здесь соединились и частные обстоятельства жизни Михайлова, и общественные настроения. Он познакомился с Мюллером в ИМЛИ во время международной конференции, посвящённой 1000-летию христианства на Руси, испытал обаяние его личности. Интерес к теме поддерживался и настроением в обществе, когда началось возрождение православной культуры.

Учёный представил отечественному читателю снискавший международную известность труд голландского историка Й.Хёйзинги (1872–1945) «Осень Средневековья». Книга эта написана по-голландски в 1919 г., много раз переиздавалась на европейских языках. И вот в России – вышла в 1988. «Книга эта движется из рук специалистов к широкому читателю, интересующемуся историей культуры», – писал Михайлов, – «восполнить непостижимый пробел в переводной научной литературе на русском языке было совершенно необходимо». Остаются, по его словам, «не менее обидные пробелы» – так, отсутствие перевода книги Курциуса «Европейская литература и латинское Средневековье» (1948) «существенно замедляет её осмысление и, главное, обедняет общее историко-культурное сознание».

Михайлов принимал участие во всех крупных и особо значимых научно-издательских проектах: «Философская энциклопедия», «Театральная энциклопедия», собрание сочинений И. Канта, серийные издания «История эстетики: Памятники мировой эстетической мысли», «Антология мировой философии», «Философия религии», «Идеи эстетического воспитания: Антология», «Музыкальная эстетика Германии XIX века».

Учёный размышлял о литературных и музыкальных текстах, картинах, избирая для анализа не только известные, но часто малоизвестные или вовсе неизвестные произведения. Из его многочисленных рецензий читатели узнавали как о зарубежных книжных новинках, так и о событиях в культурной жизни столицы.

Интересом к вопросу о роли и месте гуманитарной науки в современном мире определялась его позиция как редактора ежегодника «Контекст», в котором он представил в 1992 г. глубоко созвучные его строю мысли и близкие по способу философствования работы не литературоведа, но современного философа – профессора Вольфганга Ширмахера, члена «Группы по исследованию философской самотождественности Европы» (Париж), участника международной конференции, посвящённой столетию со дня рождения Мартина Хайдеггера в Институте философии АН СССР в Москве (1989). Михайлов пригласил его выступить в «Контексте-1992» потому, что – как он пишет, – «философ говорит на тему, к которой не мог бы остаться равнодушным и самый скучный и абстрактный теоретик литературы, потому что она касается всех нас».

Публикуемым статьям немецкого учёного «Этические выводы из философии природы Мартина Хайдеггера» и «Искусство в технический век», посвящённым животрепещущим проблемам современного мира, Михайлов предпослал вступление с разъяснением их глубокого смысла и с размышлениями о значении науки и искусства для нашего времени. Тема этих работ, пишет он, – «сам современный мир, способы его осмысления и, главное, мысль о возможности осмыслить его так, чтобы человечество могло выжить в нём. Отсюда в центре размышлений оказывается техника, стремление открыть её затаённый смысл: как достичь того, чтобы техника из силы, несущей смерть и разрушение, стала силой, обеспечивающей жизнь. Отсюда же и прямая связь с общей для всего человечества проблемой экологии, которую следует разуметь не узко – как предмет особой, причём частной научной дисциплины,– но как основную проблему наших дней, от решения которой зависит дальнейшая судьба всего человечества… Оказывается, что проблемы бытия, философские проблемы онтологии, тесно соединены с проблемами нравственными… Техника не только в своём материальном выражении, но прежде всего как укоренившийся способ мышления прямо связывает эту бытийную и нравственную стороны, делая уничтожение человечества чисто “технически” осуществимым делом и в то же время на каждом шагу упираясь в вопрос о смысле и бессмыслице человеческого существования. И всё самое глубокое, и всё, что могло казаться далёким и отвлечённым для человеческой повседневности, как-то проблема бытия или проблема конечного смысла существования, всё это поднимается в наши дни на самую поверхность жизни, совмещается с животрепещущими вопросами дня и даже, собственно, выходит наружу через них и благодаря им».

И сегодня актуально звучат глубоко знаменательные слова Михайлова, сказанные им два десятилетия назад:

«В такую пору, когда в профессиональной политике и дипломатии вновь проявляется порой непостижимое легкомыслие, когда мы вновь наблюдаем в международных отношениях рецидивы империалистических приёмов и новые войны, необозримые по своим последствиям, получают поспешное официальное одобрение, – в такую пору тем более неизбежны искания позитивного смысла».

Один из предметов, обсуждаемых в данной публикации, – доклад Хайдеггера «Строить, жить, мылить», прочитанный им в 1951 г. в Дармштадте на коллоквиуме «Человек и пространство». Участники дискуссии живо обсуждали вопрос о необходимости найти соответствующие масштабы для современного градостроительства. «Тезис о “бездомном человеке”, воспринимался тогда как чистая критика культуры, теперь же выяснилось, что это одна из ключевых проблем нашего времени. Бесчеловечные города, которые, разрастаясь, разрушают ландшафт и независимо от экономического уровня развития страны, словно опухоль, покрывают всю землю, – они давно уже стали этической проблемой».

Однако речь не идёт только об урбанизме. Разговор переходит в область этики. Из доклада Хайдеггера вытекают этические выводы, заложенные в самой философии природы. Привлекая аргументы из истории языка, философ обосновывает идею о том, что строить – «то же самое, что жить, это привычно-обжитое, обычное (das Gewohnte; ср. обыватель), что разумеется само собою настолько, что даже вовсе и не замечается».

Хайдеггеровская формула строить – жить означает для него образ человеческой жизни. Такое определение строительства отличается от распространённого представления, которое характеризуется как «опасное заблуждение»: «Проживать и строить – это принимается за два различных рода деятельности <...> между собою они находятся в отношении цели и средства… Само собой стало разуметься мнение, и не по праву, что строить значит возводить и со-ставлять и ничего более».

Позволю себе небольшое отступление. Суждения Хайдеггера, высказанные им вскоре после Второй мировой войны, могут быть соотнесены с историческим опытом. Архитектор Третьего Рейха Альберт Шпеер считал, что реконструкция Берлина по плану Гитлера превращала его в город не для жизни людей. После Нюрнбергского процесса и до конца жизни он сожалел о том, что создавая то, что нравилось фюреру, построил нечто казённое и нечеловеческое.

Хайдеггеровские экскурсы в историю языка располагаются в плоскости гносеологии. Но не только. «Нам становится видно, какие этические последствия могли бы быть у такого «жительствования». В жительствовании «покоится <...> бытие человека <...> и притом в смысле местопребывания смертных на этой земле».

Мысль о том, что понятия строить и жить суть единство, что строить означает то же, что жить, звучит сегодня остро актуально, поскольку в современном мире понятие строить подчас противоречит понятию жить. В наше время, когда реформами затронуты многие стороны жизни – экономика, наука, культура – формула Хайдеггера «строить, жить, мыслить», навеявшая Михайлову размышления о науке в современном мире, отвечает поискам позитивного смысла.


Лидия САЗОНОВА




Поделитесь статьёй с друзьями:
Кузнецов Юрий Поликарпович. С ВОЙНЫ НАЧИНАЮСЬ… (Ко Дню Победы): стихотворения и поэмы Бубенин Виталий Дмитриевич. КРОВАВЫЙ СНЕГ ДАМАНСКОГО. События 1967–1969 гг. Игумнов Александр Петрович. ИМЯ ТВОЁ – СОЛДАТ: Рассказы Кузнецов Юрий Поликарпович. Тропы вечных тем: проза поэта Поколение Егора. Гражданская оборона, Постдайджест Live.txt Вячеслав Огрызко. Страна некомпетентных чинуш: Статьи и заметки последних лет. Михаил Андреев. Префект. Охота: Стихи. Проза. Критика. Я был бессмертен в каждом слове…: Поэзия. Публицистика. Критика. Составитель Роман Сенчин. Краснов Владислав Георгиевич.
«Новая Россия: от коммунизма к национальному
возрождению» Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель Вячеслав Огрызко. Отечественные исследователи коренных малочисленных народов Севера и Дальнего Востока Казачьему роду нет переводу: Проза. Публицистика. Стихи. Кузнецов Юрий Поликарпович. Стихотворения и поэмы. Том 5. ВСЁ О СЕНЧИНЕ. В лабиринте критики. Селькупская литература. Звать меня Кузнецов. Я один: Воспоминания. Статьи о творчестве. Оценки современников Вячеслав Огрызко. БЕССТЫЖАЯ ВЛАСТЬ, или Бунт против лизоблюдства: Статьи и заметки последних лет. Сергей Минин. Бильярды и гробы: сборник рассказов. Сергей Минин. Симулянты Дмитрий Чёрный. ХАО СТИ Лица и лики, том 1 Лица и лики, том 2 Цветы во льдах Честь имею: Сборник Иван Гобзев. Зона правды.Роман Иван Гобзев. Те, кого любят боги умирают молодыми.Повесть, рассказы Роман Сенчин. Тёплый год ледникового периода Вячеслав Огрызко. Дерзать или лизать Дитя хрущёвской оттепели. Предтеча «Литературной России»: документы, письма, воспоминания, оценки историков / Составитель Вячеслав Огрызко Ительменская литература Ульчская литература
Редакция | Архив | Книги | Реклама | Конкурсы



Яндекс цитирования