Архив : №23. 06.06.2014
Занимательно о Канте
Марюс Ивашкявичюс. Кант. Театр имени В. Маяковского. Режиссёр-постановщик Миндаугас Карбаускис.
Несмотря на то, что жизнь многих великих философов была драматичны и богата событиями, пьесы о них появляются нечасто (разве что Сократ более или менее избалован вниманием драматургов). Во взаимодействии философов и театра явное преимущество на стороне мыслителей: они много и глубоко исследовали театр (Аристотель, Гегель, Ницше, не говоря уже о сегодняшних философах-постмодернистах), пьес же о философах мало. Главная трудность в том, что профессиональные драматурги не владеют философскими знаниями на таком уровне, чтобы адекватно передать сложные теории театральным языком. Остаётся довольствоваться выражением главных идей, касающихся общечеловеческих идеалов.
Литовский драматург Марюс Ивашкявичюс, взявшись за пьесу об Иммануиле Канте, нашёл немало выигрышных моментов в биографии гения. Кант жил в соседнем с Литвой регионе, а среди его предков даже были выходцы из Мемеля (нынешней Клайпеды). Кант был занимательным, остроумным собеседником, всегда обедал в обществе людей из высшего общества Кёнигсберга. К тому же, у него был строптивый слуга, старик Мартин Лямпе, с которым философ свыкся, но всегда ссорился.
В качестве времени действия выбрана осень 1783 года – время извержения исландского вулкана Лаки, вызвавшего климатические потрясения в Европе.
Именно загадочные события, связанные с извержением вулкана, и становятся темой беседы Канта (Михаил Филиппов) с его гостями в спектакле в постановке Миндаугаса Карбаускиса по пьесе «Кант» М. Ивашкявичюса в переводе Георгия Ефремова. Затянулась осень, не умирают почему-то люди и даже яблоки не падают с деревьев. Прибывающие с Западной Европы путешественники рассказывают о пепле, постепенно покрывающем весь континент и затемняющем небо.
Кант категорически запрещает за обедом разговаривать о работе, то есть о философских проблемах. Кроме вулкана, темами бесед становятся изобретение воздушного шара братьями Монгольфье, громкое пение петуха по соседству, раздражающее учёного, а также вышедшие из строя часы и шатающиеся стулья.
Спектакль поставлен в камерной манере: на сцене большого зала театра имени Маяковского водружён шестиугольный маленький, в виде цирка, зрительный зал, с красными стульями и уютными подушечками для сидения на полтораста зрителей. В зал публика проходит через прихожую, с посудными и книжными шкафами, мимо большого круглого обеденного стола, накрытого на пять персон.
Главная трудность постановки в том, что в пьесе нет центрального конфликта, не просматривается и внутренняя драма героя. Есть противоречия малые. Своенравие отставного солдата Мартина Лямпе противостоит высокомерию по отношению к нему остальных персонажей. Привязанность Канта к Мартину сталкивается с тем, что полицмейстер Иоганн Шефнер (Виктор Запорожский) навязывает философу нового слугу Иоганна Кауфмана (Нияз Гаджиев).
Сотрапезники Канта не выделяются яркими индивидуальностями. Похоже, выбор их определён лишь тем курьёзным фактом, что почти всех их зовут Иоганн: кроме Шефнера, это богослов Шульц (Игорь Костолевский) и судья Вигилянтий (Александр Андриенко). Кстати, из биографии философа известно, что у Канта было два бывших студента по имени Иоганн Шульц. Оба богословы, оба проповедники в королевском дворце, но один – старший проповедник (он и стал персонажем пьесы), зато другой был по совместительству магистром математики и работал в университете.
Самое же загадочное из событий, определивших содержание пьесы – явление юной Фоби Грин (Юлия Соломатина), мнимой племянницы лучшего друга Канта, проживающего в Кёнигсберге шотландского купца Джозефа Грина. Она просит автограф на экземпляре «Критики чистого разума», но, оставив книгу, внезапно исчезает. Позднее выясняется, что племянницы с таким именем у шотландца нет и вообще всего его племянницы умерли в младенчестве.
Потом являются монахини Анна-Регина (Светлана Немоляева) и Фридерика-Ребекка (Вера Панфилова), чтобы вызволить пойманного Мартином горлана-петуха. В короткой роли С.Немоляева выразительно передаёт драматизм судьбы своего персонажа.
Михаил Филиппов, несмотря на сложность роли, в которой трудно усмотреть конфликты (наоборот, герой скорее избегает противоречий, то и дело гася остроту репликами: «Вопрос исчерпан!»), и, несмотря на несоответствие комплекции исторически сложившемуся облику философа (который, в отличие от артиста крепкого сложения, был скорее тщедушным), сумел создать запоминающийся образ мудреца, печально взирающего на суету окружающей жизни, остроумного собеседника, радушного и дружелюбного хозяина.
И если этот симпатичный образ побудит зрителей, особенно молодых, обратить внимание на философию Канта или просто на необходимость мыслить, осмыслять свою и окружающую жизнь, то можно заключить, что спектакль выполнил свой предназначение.
Ильдар САФУАНОВ
