Литературная Россия
       
Литературная Россия
Еженедельная газета писателей России
Редакция | Архив | Книги | Реклама |  КонкурсыЖить не по лжиКазачьему роду нет переводуЯ был бессмертен в каждом слове  | Наши мероприятияФоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Казачьему роду нет переводу»Фоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Честь имею» | Журнал Мир Севера
     RSS  

Новости

17-04-2015
Образовательная шизофрения на литературной основе
В 2014 году привелось познакомиться с тем, как нынче проводится Всероссийская олимпиада по литературе, которой рулит НИЦ Высшая школа экономики..
17-04-2015
Какую память оставил в Костроме о себе бывший губернатор Слюняев–Албин
Здравствуйте, Дмитрий Чёрный! Решил обратиться непосредственно к Вам, поскольку наши материалы в «ЛР» от 14 ноября минувшего года были сведены на одном развороте...
17-04-2015
Юбилей на берегах Невы
60 лет журнал «Нева» омывает берега классического, пушкинского Санкт-Петербурга, доходя по бесчисленным каналам до всех точек на карте страны...

Архив : №33-34. 29.08.2014

Лермонтов и смерть

Странный способ отметить юбилей Михаила Юрьевича Лермонтова избрала газета «Литературная Россия», поместив на первой своей странице в № 30 от 25.05.2014г. текст Станислава Горохова «Лермонтов прожил – «с песню»?».

Знак вопроса, должно быть, утверждает сомнения автора и в том, что жил Лермонтов, и в том, как он жил?

О чём же поведал нам текст Станислава Горохова? О пренебрежении ко многому: и к истории, и к личности в истории, и к творчеству поэта, и к  порядочности, и уважению к Памяти.

Короче, по мнению автора, Лермонтов во всём был случайным: и в том, что его угораздило (как и Пушкина) родиться в России, и в том, что он получил то воспитание, которое не регулировалось экспериментами нынешнего Министерства образования (да, воспитывался и дома, и на балах…), и в том, что написал то, что признано во всём читающем и думающем мире…

Потоки авторской грязи можно доверить бумаге только цитированием. Итак, цитата первая: «…Если любимая бабушка с ранних отроческих лет приводила ему, грубо говоря, «на случку» крепостных девушек, тогда понятен психологический исток грубейшего сального цинизма его юнкерских поэм… А его патологический страх перед женитьбой… не следствие ли, извините за интимность предположения, хронического онанизма?...».

Вот-те на! Вообще-то, «случка» и «онанизм» – взаимоисключающие виды «творчества»: тут или то, или другое. (Интересно, а куда в юные годы шастал Барков? Он-то где подцепил своё вдохновение?..).

Ну а на бабушку не замахивайтесь: она воспитывала внука так, как предписывали ей её дворянские понятия о приличии и о самом воспитании. Из нашего времени хаять дворянские обряды начала XIX-го века неуместно, неразумно и бесполезно. И вот, эта бабушка прививает внуку естественные влечения много и так часто, что Лермонтову просто некогда заниматься хроническими предположениями автора, ставящего такой уничтожительный и унизительный для мужчины диагноз. Но автор непреклонен: а почему поэт не женился?

А если бы автору поинтересоваться, в каком возрасте женятся в XIX-м веке не просто дворяне, а офицеры? И вовсе не потому, что они начитались «Ромео и Джульетты» и побаиваются очень юной влюблённости – требования к офицеру предъявлялись особые и нет надобности проводить исследование, кто и в каком возрасте решал обзаводиться семьёй… К примеру, сколько лет было князю Волконскому, когда он попросил руки Марии Раевской?

Цитата вторая: «…Видимо, физический потенциал его здоровья к 26 годам почти иссяк. И никаких грядущих романов он, даже выйдя в отставку, НЕ НАПИСАЛ БЫ (выделено автором и здесь и далее. – А.П.): элементарных сил не хватило бы… к 26 годам он свою гениальность ИСЧЕРПАЛ и потому САМ ПОДСТАВИЛ СЕБЯ ПОД ВЫСТРЕЛ МАРТЫНОВА».

Вот так и никак по-другому. Автор категоричен и по поводу реализации поэтом творческих планов, и даже в части медицинской: «иссяк» и вся недолга!

Если принять эти разглагольствования автора, то следует встревожиться вот о чём. А не заказал ли себя Лермонтов, воюя на Кавказе, горцам? А когда после очередной стычки с горцами возбуждённые недавним боем Лермонтов и его боевой товарищ декабрист Лихарев (1803–1840) возвращались к своим, мазила-горец, нанятый Лермонтовым, промахнулся и пуля угодила в его товарища… И хотя появилось стихотворение Лермонтова памяти погибшего друга, но он тогда же решил для себя, что нанимать нужно только своих…

И выбор пал на Мартынова… Что о нём можно сказать: они были дружны с Лермонтовым. Мартынов почти привык, что является объектом насмешек со стороны боевого товарища (если бы только на нём оттачивал свой сарказм Лермонтов!). И тут очень интересно, как Лермонтов подставляет себя под пулю Мартынова: он предлагает помириться…

К тому же, Мартынов читал в «Герое нашего времени», как Печорин (понимай, Лермонтов) выстрелом сметает Грушницкого (понимай, его – Мартынова) с обрыва и ему не хочется быть статистом в таком сценарии…

Но я лично принимаю точку зрения С.Н. Сергеева-Ценского, роман которого «Мишель Лермонтов» заканчивается после выстрела воплем Мартынова «Мишель, дорогой, прости!..».

И следовало бы автору знать, что даже маленькие обиды в дворянской среде служили поводом к вызову на дуэль. Вспомните, сколько раз побывал на дуэлях А.С. Пушкин – он тоже «иссяк» и стремился подставиться под пистолет очередного противника?

И у Лермонтова последняя дуэль не являлась первой: и в предыдущих случаях он искал смерти?

А знаменитая дуэль Грибоедова и Якубовича, двух друзей, каждый из которых не хотел смерти друг друга: Якубовичу ничего не стоило выиграть эту дуэль убийством Грибоедова, но он весь запал злобы разрядил выстрелом в мизинец Грибоедова, который был ещё и прекрасным музыкантом. И попал в мизинец, и лишил Грибоедова возможности прекрасно музицировать… Но это не помешало им остаться друзьями.

А дуэль декабриста Чернова… На смерть своего родственника Рылеев написал стихи «Клянёмся честью и Черновым…».

В то время дуэль была понятием чести и обязательности. В 20-м веке на смену дуэлям пришли доносы и анонимки, ну а сейчас разновидностей мщения только прибавилось – творят творческие люди!

Цитата третья: ««…В таком случае наивными, если не сказать – глупыми, будут расхожие сетования типа того: ах, сколько бы автор ещё написал великих произведений, если бы не так рано ушёл из жизни…».

Ну, Вы даёте! В начале своего манускрипта господин Горохов называет наивными и глупыми всех тех, кто задумался над тем, сколь творческой могла бы быть жизнь Лермонтова, не погибни он на дуэли, а с другой стороны считает разумным для себя утверждать, что в таком случае всё равно ничего поэт не написал бы! Противоречит себе автор, как и в противоборстве «случки» с иными проявлениями.

И надо же, не получился из Лермонтова ни Гончаров, ни Тургенев, ни даже Лев Николаевич Толстой, а получился только лишь Михаил Юрьевич Лермонтов! Впрочем, как и из Гончарова не получался ни Тургенев, ни все другие-остальные (этому тоже не повезло: думаю, что после прочтения подобной статьи, то есть, после такой «Обыкновенной истории», Гончаров бы новоявленного мыслителя «Обломова» (то бишь Горохова) просто вышвырнул бы с «Обрыва»…)

Ну а перед Львом Николаевичем следует всем нам извиниться: ну не виноват он, что из него не прёт ничего тургеневского…

Зачем нужна газете «Литературная Россия» такая окололитературная писанина? Отгадывать и домысливать не хочу и не буду. Автор вправе иметь своё мнение, но оно не должно приветствоваться уважаемой редакцией в таком развязном и пренебрежительном тоне.

Отсутствие логики щедро заменено апломбом безаппеляционности. Как тут не вспомнить строчки Юлия Кима из его давней, но всегда современной песни:

 

…Я им говорю, дескать, так-то и так-то,

А если не так – значит ложь!

А они кричат: – А где факты, мол, факты?

Аргументы вынь да положь…

 

«Нахватанность пророчеств не сулит...». А в тексте Горохова исследователь созерцает себя и как литературоведа, и психолога, и медика, и психиатра и… и… и очень уж неубедителен во всех взваленных на себя заумствованиях. Он, я повторюсь, вправе глаголить о том, что сейчас напечатано, но вот редакции, которая идёт навстречу подобному словоблудию, это чести не делает…


Анатолий ПОПОВ,
г. СЫКТЫВКАР




Поделитесь статьёй с друзьями:
Кузнецов Юрий Поликарпович. С ВОЙНЫ НАЧИНАЮСЬ… (Ко Дню Победы): стихотворения и поэмы Бубенин Виталий Дмитриевич. КРОВАВЫЙ СНЕГ ДАМАНСКОГО. События 1967–1969 гг. Игумнов Александр Петрович. ИМЯ ТВОЁ – СОЛДАТ: Рассказы Кузнецов Юрий Поликарпович. Тропы вечных тем: проза поэта Поколение Егора. Гражданская оборона, Постдайджест Live.txt Вячеслав Огрызко. Страна некомпетентных чинуш: Статьи и заметки последних лет. Михаил Андреев. Префект. Охота: Стихи. Проза. Критика. Я был бессмертен в каждом слове…: Поэзия. Публицистика. Критика. Составитель Роман Сенчин. Краснов Владислав Георгиевич.
«Новая Россия: от коммунизма к национальному
возрождению» Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель Вячеслав Огрызко. Отечественные исследователи коренных малочисленных народов Севера и Дальнего Востока Казачьему роду нет переводу: Проза. Публицистика. Стихи. Кузнецов Юрий Поликарпович. Стихотворения и поэмы. Том 5. ВСЁ О СЕНЧИНЕ. В лабиринте критики. Селькупская литература. Звать меня Кузнецов. Я один: Воспоминания. Статьи о творчестве. Оценки современников Вячеслав Огрызко. БЕССТЫЖАЯ ВЛАСТЬ, или Бунт против лизоблюдства: Статьи и заметки последних лет. Сергей Минин. Бильярды и гробы: сборник рассказов. Сергей Минин. Симулянты Дмитрий Чёрный. ХАО СТИ Лица и лики, том 1 Лица и лики, том 2 Цветы во льдах Честь имею: Сборник Иван Гобзев. Зона правды.Роман Иван Гобзев. Те, кого любят боги умирают молодыми.Повесть, рассказы Роман Сенчин. Тёплый год ледникового периода Вячеслав Огрызко. Дерзать или лизать Дитя хрущёвской оттепели. Предтеча «Литературной России»: документы, письма, воспоминания, оценки историков / Составитель Вячеслав Огрызко Ительменская литература Ульчская литература
Редакция | Архив | Книги | Реклама | Конкурсы



Яндекс цитирования