В первом номере журнала «Мир Севера» за 2004 год (его, как известно, издаёт ваша газета «Литературная Россия») напечатана статья «Неудалённые корни, или Джоконда из Ягодного». Автор статьи – Александр Бирюков скончался год назад. Этот номер мне в США из Москвы переслал старший научный сотрудник «Мемориала» С.Ларьков, который в это время собирал материалы о моём отце – Сергее Седове (младшем сыне Л.Д. Троцкого). В процессе сбора материалов С.Ларьков натолкнулся на человека, который собирал те же материалы. Так С.Ларьков узнал о выходе статьи, которая его заинтересовала.
Статья А.Бирюкова распадается на две части: описание моей жизни, жизни моей матери и отчима, а также о жизни и судьбе наших соседей по бараку в посёлке Ягодное Магаданской области. Оставлю соседей в покое и расскажу о первой части.
Первая часть состоит в основном из цитат писем бывшей колымской заключённой Е.Е. Ореховой и больших выкопировок из журнала «Искусство кино» (№ 3 и № 4 за 1990 год).
Сначала об Е.Е. Ореховой. На стр. 26 журнала под фотографией моей матери написано: «Е.Е. Орехова. Пос. Ягодное, 1955 г.». Это Г.М. Рубинштейн, а не Орехова. Об Ореховой в статье я не нашла никаких данных, кроме тех, которые она приводит сама. Сама же она в первом столбце статьи рассказывает: «В описываемое время (1948 – 1949 гг. – А.Б.) я как раз находилась в ЖенОЛПе <…> и вот там я познакомилась с Г.М. Рубинштейн». Из этого я могу сделать вывод, что Е.Е. Орехова может быть моложе моей матери, но всё равно ей в 2004 году было очень много лет. Вдова А.Бирюкова, живущая в Магадане, сказала, что год назад она ещё была жива.
Дело не в том, что Е.Е. Орехова писала свои заметки в глубокой старости, а в том, что даты в скобках (1948 – 1949гг. – А.Б.) поставлены, как я понимаю, автором статьи. ЖенОЛП, как я понимаю, – это лагерь. На стр. 34 в последнем столбце написано: «B марте 1947 г… МГБ СССР постановило… за отбытием срока наказания Рубинштейн Г.М. из-под стражи освободить. В скобках опять А.Б. Моя мать была освобождена в 1947 году. Я помню, как у нас собралась вся родня.
Далее на стр. 31 Орехова снова вспоминает: «До весны 48 г. ГМ была в ЖенОЛПе… выходила на развод в город... чертёжницей. Но она же год назад освободилась!!! (8 марта был приказ).
Далее Е.Е. Орехова пишет обо мне: Джоконда – это я, приехавшая в 16 лет к матери на Колыму. Это я глазами соседей мужчин, недавно освободившихся из заключения. Но при этом даты моего приезда, пребывания и отъезда из Ягодного не верны.
Неверны и описания, с которыми я столкнулась, когда читала статью. Совершенно не помню, чтобы отчим готовил (любил готовить) на дико холодной кухне, не было и хороших книжных шкафов в барачного типа комнате 12 – 14 квадратных метров. Был один книжный шкаф, не представляющий из себя ничего особенного. Не было и моей фотографии в специально сшитом на заказ платье. Не было, никогда не было. А вот что было, так фотография бабушки, дедушки и меня, сделанная в 1951 году до нашей ссылки, эта фотография была отправлена матери в ссылку. У Ореховой эта фотография отправлена из нашей ссылки матери в лагерь. Но дело не в том, как и куда фотография была отправлена. Дело в том, как Орехова описывает эту фотографию: «на фотографии были изображены пожилые люди в очень хороших зимних меховых одеждах, а с ними… девочка лет 15». На фотографии ни у кого нет никаких мехов, более того, видно, что у дедушки протёрт на узле галстук.
Теперь о журнале «Искусство кино» № 3 и № 4 за 1990 год. Приблизительно в 1987 – 1989 годах я написала от руки по-русски заметки о моей жизни в СССР и в США, куда я эмигрировала в 1979 году. Часть заметок была переведена на английский и напечатана в журнале «Комментару» (Нью-Йорк) за апрель 1989 года, а часть мне удалось переправить с оказией в Москву моему дяде Боре. Он же – Б.М. Рубинштейн, он же Б.Рунин (дядя Боря был журналист и кинофанатик). Он обработал и дополнил мои записки и опубликовал их в журнале «Искусство кино».
Журнал так представил эту публикацию: «Юлия Аксель, при участии Б.Рунина. История моего одиночества. Документальная исповедь для игрового фильма».
Так я из Юлии Аксельрод превратилась в Юлию Аксель. Ни до, ни после этого я никогда не была Аксель. Бирюков выбирал большие куски из повести, не зная, что эти куски могли принадлежать не мне, а дяде Боре. Ведь в журнале говорилось: «написано при участии» и подчёркивалось, что материал предназначался для кино.
Мой же рукописный текст хранится в США в Гувер-институте вместе с письмами моего отца. Сравнивать рукописный текст с печатным никто не будет. Сравнивать, что написано в «Искусстве кино» и что попало в «Мир Севера», я тоже не буду, за исключением одного места, связанного с описаниями того, почему мы уехали в США. У меня было написано: сын получил паспорт, где большими буквами было указано: «ЕВРЕЙ». Его отец, тоже еврей, открыл паспорт, прочёл написанное и сказал: нам надо уезжать, и мы уехали.
Я ничего не писала про премию, которую не получил Володя (мой бывший муж). Володя теперь находится в Нью-Йорке, а я в 2004 году переселилась в Израиль, где с 1981 года живёт мой единственный сын. Я часто говорю с Володей по телефону. Он интересуется сыном и внуками. Их шестеро. В одном из разговоров я спросила, что же случилось с премией и почему он уехал. Володя ответил, что уехал именно потому, что в паспорте сына было написано «еврей». А премию ему не дали по другой причине. Тогда было принято награды делить средь старших научных сотрудников. А Володя всё же ходил только в младших сотрудниках. Правда, потом академик Энгельгардт всё-таки в своём Институте молекулярной биологии повысил В.Аксельрода до старшего научного сотрудника.
Для чего я это всё пишу?
А вот для чего. В декабре этого года должна выйти из печати книга «Милая моя ресничка (Сергей Седов. Письма из ссылки)». Милая моя ресничка – так мой будущий отец называл мою будущую мать. Я пыталась эту книгу издать с момента моего приезда в США. Выпуск книги долго откладывался, а потом она делалась в большой спешке. Я видела только компьютерный макет, а не саму книгу, и поэтому не знаю, будет ли в ней фотография 1951 года, на которой сфотографированы бабушка, дедушка и я. К сожалению, несмотря на мои протесты, в текст книги вошли цитаты Е.Е. Ореховой. Мне также не удалось убедить редактора книги Елену Русакову, что «История моего одиночества» хоть и документальная «исповедь», но сделана для игрового фильма Б.Руниным. На мои протесты по поводу того или иного факта, вошедшего в книгу, она мне отвечала: у вас так написано. Да не у меня это написано, это написано в исповеди для игрового фильма. А ведь книга издаётся научно-информационным центром «Мемориал».
