Архив : №39. 02.10.2009

Без ладанки память стучится в грудь

 «Здесь во внутренней тюрьме НКВД по ДВК в годы сталинских репрессий были расстреляны по политическим мотивам и впоследствии реабилитированы около 11 тыс. жителей ДВК. Светлая память безвинно погибшим». Мемориальная доска с такой надписью могла появиться в эти дни на доме № 146 по улице Волочаевской в Хабаровске.

 

– Ус­та­но­вить её нам не раз­ре­ша­ют, – ска­зал пред­се­да­тель Ха­ба­ров­ско­го кра­е­во­го ис­то­ри­ко-про­све­ти­тель­ско­го об­ще­ст­вен­но­го дви­же­ния «Ме­мо­ри­ал» Рос­ти­слав Чай­ка. – Ещё в 2007 го­ду мы под­го­то­ви­ли все не­об­хо­ди­мые до­ку­мен­ты и пред­ста­ви­ли их на рас­смо­т­ре­ние в ад­ми­ни­с­т­ра­цию Ха­ба­ров­ска. Пер­вый раз ко­мис­сия во­об­ще рас­сма­т­ри­ва­ла во­прос без мо­е­го уча­с­тия. Ре­ше­ние: «От­ка­зать». Мне вы­да­ли офи­ци­аль­ный про­то­кол. Зна­е­те, что в нём на­пи­са­но? От­вет­ст­вен­ный се­к­ре­тарь кра­е­во­го от­де­ле­ния Все­рос­сий­ско­го об­ще­ст­ва ох­ра­ны па­мят­ни­ков ис­то­рии и куль­ту­ры Та­ма­ра Бес­со­ли­цы­на по­счи­та­ла, что «па­мять жертв по­ли­ти­че­с­ких ре­прес­сий уже уве­ко­ве­че­на в Ха­ба­ров­ске па­мят­ным зна­ком воз­ле ин­сти­ту­та куль­ту­ры и ме­мо­ри­аль­ным ком­плек­сом на цен­т­раль­ном го­род­ском клад­би­ще». Пред­се­да­тель го­род­ской ко­мис­сии по уве­ко­ве­че­нию па­мя­ти о вы­да­ю­щих­ся со­бы­ти­ях и лич­но­с­тях Ва­лен­ти­на Пла­то­но­ва от­ме­ти­ла, что «текст до­с­ки вы­зы­ва­ет не­га­тив­ные эмо­ции». Ещё два чле­на ко­мис­сии вы­ска­за­ли со­мне­ние, ци­ти­рую, «в це­ле­со­об­раз­но­с­ти ус­та­нов­ки дан­ной до­с­ки в ука­зан­ном ме­с­те по эс­те­ти­че­с­ким со­об­ра­же­ни­ям и учи­ты­вая, что па­мять жертв по­ли­ти­че­с­ких ре­прес­сий уже уве­ко­ве­че­на в бо­лее зна­чи­мых ва­ри­ан­тах».

Не увен­ча­лась ус­пе­хом и вто­рая по­пыт­ка по­лу­чить раз­ре­ше­ние ко­мис­сии на ус­та­нов­ку до­с­ки, эс­киз ко­то­рой со­гла­со­ван, как по­ло­же­но, с от­де­лом по со­хра­не­нию куль­тур­но­го на­сле­дия кра­е­во­го ми­ни­с­тер­ст­ва куль­ту­ры. На этот раз сре­ди ре­ко­мен­да­ций бы­ла и та­кая: на­пра­вить за­прос в уп­рав­ле­ние ФСБ Рос­сии по Ха­ба­ров­ско­му краю, что­бы оно под­твер­ди­ло факт рас­ст­ре­лов по­лит­за­клю­чён­ных во вну­т­рен­ней тюрь­ме НКВД.

От­вет за­ме­с­ти­те­ля на­чаль­ни­ка вы­ше­наз­ван­ной ор­га­ни­за­ции И.По­им­це­ва по­ра­зи­те­лен. Ци­ти­рую: «Ис­сле­до­ва­ние ар­хив­ных до­ку­мен­тов УНКВД по Даль­не­во­с­точ­но­му краю по­ка­за­ло, что в до­ку­мен­таль­ных ма­те­ри­а­лах то­го пе­ри­о­да ме­с­та при­ве­де­ния при­го­во­ров и за­хо­ро­не­ний лиц, рас­ст­ре­лян­ных по ре­ше­нию су­деб­ных и вне­су­деб­ных ин­стан­ций, за ис­клю­че­ни­ем от­дель­ных при­го­во­рён­ных, не фик­си­ро­ва­лись». И да­лее: «В кол­лек­ции ма­те­ри­а­лов по ре­а­би­ли­та­ции есть объ­яс­не­ние на­чаль­ни­ка вну­т­рен­ней тюрь­мы НКВД по ДВК в 40-е го­ды, что рас­ст­ре­ли­ва­ли лиц, при­го­во­рён­ных к ВМН, в са­мой тюрь­ме, но ме­с­то­ра­с­по­ло­же­ние тюрь­мы и ко­ли­че­ст­во рас­ст­ре­лян­ных он не ука­зы­ва­ет. В уп­рав­ле­нии ФСБ Рос­сии по Ха­ба­ров­ско­му краю офи­ци­аль­ных до­ку­мен­таль­ных ма­те­ри­а­лов о вну­т­рен­ней тюрь­ме УНКВД-УНКГБ-УМГБ, её на­хож­де­нии в 30 – 40-е го­ды по ад­ре­су ул. Во­ло­ча­ев­ская, 146 и ко­ли­че­ст­ве рас­ст­ре­лян­ных в ней ре­прес­си­ро­ван­ных граж­дан не име­ет­ся».

Не име­ет­ся – и всё тут. В ор­га­ни­за­ции, ко­то­рая всё обо всём вро­де как долж­на знать. Что-то с па­мя­тью ста­ло?

Лад­но, вот толь­ко од­на ис­то­рия. Ма­рии Ку­лы­ги­ной, до­че­ри пи­са­те­ля и жур­на­ли­с­та Пе­т­ра Ку­лы­ги­на, как раз в кра­е­вом уп­рав­ле­нии КГБ вер­ну­ли би­лет чле­на Со­ю­за пи­са­те­лей СССР, при­над­ле­жав­ший её рас­ст­ре­лян­но­му от­цу. Там же она уз­на­ла: Пе­т­ра Га­в­ри­ло­ви­ча рас­ст­ре­ля­ли 7 ав­гу­с­та 1938 го­да в под­ва­ле ха­ба­ров­ской вну­т­рен­ней тюрь­мы НКВД.

Яр­кий, та­лант­ли­вый и про­сто кра­си­вый че­ло­век, он ра­бо­тал в ре­дак­ции на­шей га­зе­ты, мно­го пи­сал, его кни­ги «От­ступ­ле­ние де­б­рей», «На краю серд­ца», «По­весть о ге­ро­ях» на­всег­да во­шли в ис­то­рию даль­не­во­с­точ­ной ли­те­ра­ту­ры. Кста­ти, «По­весть о ге­ро­ях», по­свя­щён­ная эпо­пее че­лю­с­кин­цев, при­нес­ла пи­са­те­лю ми­ро­вую сла­ву. Но ко­му-то по­ка­за­лось: он за­пол­ня­ет га­зе­ту вред­ны­ми очер­ка­ми, кле­ве­щет на рас­пре­крас­ную со­вет­скую дей­ст­ви­тель­ность и во­об­ще за­вер­бо­ван для под­рыв­ной де­я­тель­но­с­ти и шпи­о­нит в поль­зу Япо­нии.

Из­ве­ст­ный пи­са­тель и жур­на­лист ока­зал­ся во вну­т­рен­ней тюрь­ме НКВД. Что там с ним де­ла­ли, как вы­би­ва­ли нуж­ные по­ка­за­ния, мож­но толь­ко до­га­ды­вать­ся. Из­му­чен­ный, он да­же под­пи­сал то, что от не­го тре­бо­ва­ли. Че­рез три ме­ся­ца – су­ди­ли­ще. И тут, со­глас­но до­ку­мен­там, ко­то­рые по­ка­за­ли Ма­рии Пе­т­ров­не, он де­ла­ет не­о­жи­дан­ное за­яв­ле­ние: «Ви­нов­ным се­бя не при­знаю, по­ка­за­ния, дан­ные мною, от­ри­цаю, уча­ст­ни­ком контр­ре­во­лю­ци­он­ной ор­га­ни­за­ции не был. Лож­но се­бя ого­во­рил (ог­ла­ша­ют­ся по­ка­за­ния двух сви­де­те­лей). Ог­ла­шён­ные по­ка­за­ния не под­тверж­даю. Боль­ше ни­чем не же­лаю до­пол­нить след­ст­вие и про­шу суд о вы­не­се­нии мне спра­вед­ли­во­го при­го­во­ра».

Че­рез не­сколь­ко ми­нут его уве­ли в под­вал. В справ­ке, вы­дан­ной спу­с­тя де­ся­ти­ле­тия его до­че­ри, ци­нич­но зна­чит­ся: «При­чи­на смер­ти – рас­ст­рел».

Пи­са­тель Ку­лы­гин то­же не до­сто­ин па­мят­ной до­с­ки на том до­ме? Да­же ес­ли он был од­ним-един­ст­вен­ным рас­ст­ре­лян­ным там…

А ведь не один! На­вер­ное, не все ви­де­ли эти скорб­ные кни­ги под на­зва­ни­ем «Хо­те­лось бы всех по­имён­но на­звать». В пя­ти то­мах – све­де­ния о жерт­вах по­ли­ти­че­с­ких ре­прес­сий. Не­о­це­ни­мую, по­рой про­сто не­воз­мож­ную ра­бо­ту про­де­лал пол­ков­ник УФСБ в от­став­ке, ис­то­рик и ис­сле­до­ва­тель Алек­сандр Ла­в­рен­цов. И он мно­го че­го зна­ет о вну­т­рен­ней тюрь­ме НКВД.

По его дан­ным, в Ха­ба­ров­ске в пи­ко­вые го­ды рас­ст­ре­лов (с на­ча­ла ию­ля 1937-го и по ок­тябрь 1938-го, по­том по­шёл рез­кий спад) бы­ло рас­ст­ре­ля­но от 9 до 11 ты­сяч че­ло­век. По­че­му та­кая не­о­пре­де­лён­ная ци­ф­ра? Де­ла на во­ен­ных, су­ди­мых Осо­бым со­ве­ща­ни­ем, за­би­ра­ли в центр, ис­сле­до­ва­те­ли по­том с тру­дом их на­хо­ди­ли, да и то не все…

Что же бы­ло на ули­це Во­ло­ча­ев­ской, 146, о чём сей­час по­че­му-то и до­ку­мен­тов-то не на­хо­дят? «Что бы­ло ус­т­ро­е­но? – вспо­ми­на­ет Алек­сандр Ла­в­рен­цов. – Удар­но ра­бо­та­ли Трой­ки, а для опе­ра­тив­но­с­ти след­ст­вия в зда­нии по со­сед­ст­ву с тюрь­мой НКВД, – это то кры­ло, ко­то­рое смо­т­рит на ул. Му­ра­вь­ё­ва-Амур­ско­го, но толь­ко в ка­би­не­тах с ок­на­ми во двор, – раз­ме­ща­лись чле­ны вы­езд­ной сес­сии Вер­хов­но­го су­да СССР. Они за­се­да­ли, вы­но­си­ли при­го­вор и тут же от­да­ва­ли его се­к­ре­та­рю. Тот спу­с­кал­ся в со­сед­ний кор­пус, пе­ре­да­вал по ко­ман­де, и уже че­рез пять ми­нут при­го­вор при­во­ди­ли в ис­пол­не­ние…»

До­ку­мен­ты, мяг­ко го­во­ря, не для сла­бо­нерв­ных. В од­ном из них, к при­ме­ру, зна­чит­ся: за­се­да­ние на­ча­то в 12.30, за­кон­че­но – 12.40, при­го­вор при­ве­дён в ис­пол­не­ние – ВМН – 12.45». А что­бы не бы­ло слыш­но вы­ст­ре­лов, во дво­ре дер­жа­ли трак­тор. И за­во­ди­ли его мо­тор…

Об этом Рос­ти­слав Чай­ка го­во­рил с за­ме­с­ти­те­лем ха­ба­ров­ско­го мэ­ра Свет­ла­ной Шев­чен­ко, по­ка­зы­вал ей сви­де­тель­ские по­ка­за­ния, упо­ми­нал кни­ги А.Су­ту­ри­на «Де­ло кра­е­во­го мас­шта­ба» и К.Рас­пу­ти­на «Осо­зна­ние», в ко­то­рых то­же пол­но до­ку­мен­тов. Но нет, Свет­ла­на Ива­нов­на твёр­до сто­я­ла на сво­ём.

– Всё де­ло в том, что ожи­да­е­мо­го под­тверж­де­ния УФСБ по Ха­ба­ров­ско­му краю не да­ло, – го­во­рит Рос­ти­слав Фе­до­се­е­вич. – Сви­де­тель­ские же по­ка­за­ния го­род­ская ад­ми­ни­с­т­ра­ция не же­ла­ет при­ни­мать во вни­ма­ние. «Да­вай­те вне­сём со­от­вет­ст­ву­ю­щие из­ме­не­ния в по­ло­же­ние о ме­мо­ри­аль­ных до­с­ках», – пред­ло­жил я. «Хо­ти­те ус­т­ро­ить бунт на ко­раб­ле?» – по­сле­до­вал от­вет. Ка­кой мо­жет быть бунт? Вно­сить из­ме­не­ния в за­ко­ны, раз­лич­ные по­ло­же­ния, да­же в Кон­сти­ту­цию – мож­но, а в до­ку­мент го­род­ской ад­ми­ни­с­т­ра­ции – нель­зя?

Прав­да, как ска­зал Рос­ти­слав Фе­до­се­е­вич, кто-то из го­род­ских на­чаль­ни­ков всё-та­ки ус­ты­дил­ся и пред­ло­жил: а мо­жет, па­мят­ным кре­с­том обой­дё­тесь? Толь­ко ус­та­но­вим его во дво­ре до­ма…

А то как же! Ме­мо­ри­аль­ная до­с­ка бу­дет «вы­зы­вать не­га­тив­ные эмо­ции» и во­об­ще «эс­те­ти­че­с­ки не­це­ле­со­об­раз­на». Пу­гать, ста­ло быть, ко­го-то бу­дет? Или во­об­ще ми­мо неё не­при­ят­но ко­му-то на служ­бу бу­дет хо­дить, а?

Бо­лее де­ся­ти ты­сяч «по­ли­ти­че­с­ких» при­ня­ли смерть без­вин­но. Как наш кол­ле­га Пётр Ку­лы­гин. Из­ви­ни­те, на не­го то­же нуж­но пред­ста­вить в го­род­скую ад­ми­ни­с­т­ра­цию справ­ку? Так возь­ми­те са­ми там, где её по­лу­чи­ла дочь пи­са­те­ля.

Ни­ко­го по­че­му-то не ко­ро­бит и не вы­зы­ва­ет «не­га­тив­ные эмо­ции», к при­ме­ру, па­мят­ная до­с­ка боль­ше­вич­ке А.П. Ким-Стан­ке­вич, каз­нён­ной бе­ло­ка­за­ка­ми. Она ус­та­нов­ле­на на до­ме на пе­ре­крё­ст­ке Му­ра­вь­ё­ва-Амур­ско­го и Ка­ли­ни­на. По­доб­ные па­мят­ные до­с­ки есть по ад­ре­сам: За­па­ри­на, 123, Ка­ли­ни­на, 63, Зна­мен­щи­ко­ва, 7 и дру­гим. Про­хо­дя ми­мо, не­воль­но при­тор­ма­жи­ва­ешь шаг и вспо­ми­на­ешь ис­то­рию… «Но без ла­дан­ки сту­чит­ся в грудь – / Па­мять, тре­пет, пе­пел: не за­будь!» (Ли­дия Чу­ков­ская).

В ок­тя­б­ре на Дне па­мя­ти жертв по­ли­ти­че­с­ких ре­прес­сий кто-то офи­ци­аль­ный и зна­чи­тель­ный бу­дет го­во­рить сло­ва, ко­то­рые по­ло­же­но в та­ких слу­ча­ях про­из­но­сить. Но ждать бу­дут сов­сем дру­гих слов, ис­крен­них или хо­тя бы – ре­ша­ю­щих. Сколь­ко мо­жет длить­ся эта ис­то­рия с тем, что и так оче­вид­но?

А я в этот скорб­ный день по­ло­жу гвоз­ди­ки воз­ле до­ма по ули­це Во­ло­ча­ев­ской, пусть да­же там и не бу­дет ещё ме­мо­ри­аль­ной до­с­ки. Там со­хра­ни­лись во­ро­та, из ко­то­рых рас­ст­ре­лян­ных вы­во­зи­ли на го­род­ское клад­би­ще… 

Николай СЕМЧЕНКО,
г. ХАБАРОВСК