Архив : №50-51. 18.12.2009

Жанна Агузарова рядом не стояла

Юби­лей­ная оче­редь за де­бю­том

 

Начну с анекдота. Ректор института печально смотрит из окна своего кабинета на группу абитуриентов во дворе. И грустно про себя: «Ну, вот ещё одна толпа записалась в очередь за дипломом».

В этот понедельник «Дебют» в десятый раз выдал свои дипломы и щедрые чеки на 200 тысяч. Тысячу раз прав критик из Екатеринбурга Сергей Беляков – премиальный «аванс» чересчур щедрый для юных дарований, мигнувших порой одноразово на литературном небосклоне. И этому феномену имеется объяснение. Это как посуда: есть одноразового употребления, дешёвая, пластиковая, которую выбрасываешь в мусор не задумываясь, и есть качественная, фарфоровая, для постоянного употребления пищи.

И соглашусь с гонимым в Северодвинске критиком Андреем Рудалёвым, что «Дебют» может стать «литературным лифтом» для истинно талантливых.

Не хочется лишний раз пережёвывать имена бывших «дебютовцев», признанных литературным сообществом, но есть и такие, которые заслуженно вошли в «лифт» и так и застряли на первом этаже вместо того, чтобы подыматься с каждым разом этажом выше. К примеру, Катя Репина, прошлогодний финалист, написавшая удивительную повесть с интересной и яркой историей и бережным отношением к русскому языку, не опоганившая его ненужным сквернословием. Ей бы помочь с публикацией повести, посоветовать критикам обратить внимание на девушку, и, глядишь, двери журналов и открылись бы. Вот здесь бы руку помощи «Дебюта». Вспоминается, как на прошлогодней церемонии батюшка, перечисляя номинантов и их творения, и споткнулся на «Сучьей крови», и перекрестился.

 

Те­перь по­смо­т­рим, из ка­ко­го «со­ра» вы­би­ра­ли по­бе­ди­те­лей «Де­бю­та» в 2009 го­ду. Кто про­бил­ся в фи­нал?

Нач­нём с «ма­лой про­зы». Эду­ард Лу­ко­я­нов из го­ро­да Губ­ки­на Бел­го­род­ской об­ла­с­ти пред­ста­вил три рас­ска­за: «Май», «Смерть ге­роя» и «Ста­рый со­вет­ский бу­диль­ник». Рас­ска­зы меж­ду со­бой ни­как не свя­за­ны, как ле­бедь, рак и щу­ка из из­ве­ст­ной бас­ни. Не в оби­ду фи­на­ли­с­ту, оси­лил толь­ко два рас­ска­за, тре­тий про­сто не за­хо­тел чи­тать, хо­тя на­зва­ние ин­три­го­ва­ло, но та­ким же бы­ла и «Смерть ге­роя». Ге­роя вы там днём с ог­нём не сы­ще­те. Труд­но най­ти чёр­ную кош­ку в тём­ной ком­на­те. Так и у Эду­ар­да. Три­ви­аль­ный и скуч­ный рас­сказ о по­хо­ро­нах ста­руш­ки не цеп­ля­ет ду­шу. Да­же «Май» ка­жет­ся бо­лее свет­лым и ос­мыс­лен­ным, осо­бен­но ког­да внук Ми­тя в кон­це спра­ши­ва­ет у де­да: «А ког­да ты на солн­це жить уе­дешь». Воз­мож­но, ра­ди этой са­к­раль­ной фра­зы и был на­пи­сан весь рас­сказ, но в нём, в от­ли­чие от «Смер­ти ге­роя», чув­ст­ву­ет­ся ду­шев­ное дви­же­ние. В рас­ска­зах Лу­ко­я­но­ва, к со­жа­ле­нию, от­сут­ст­ву­ет ху­до­же­ст­вен­ная фик­са­ция, ав­тор­ские на­блю­де­ния край­не блед­ны и при­ми­тив­ны. Мно­го сло­вес­ных по­вто­ров, от ко­то­рых по­яв­ля­ет­ся ос­ко­ми­на. Кое-где Лу­ко­я­нов стре­мил­ся со­ри­ги­наль­ни­чать, что из это­го вы­шло, ре­шать вам.

«Ми­тя улыб­нул­ся смуг­лой ха­ре де­да», чув­ст­ву­е­те, как ма­лень­кий маль­чик Ми­тя обо­жал лю­би­мо­го де­да, срав­ни­вая его ли­цо с ха­рей.

«Ши­ро­ко над­ку­сы­вал яй­цо до желт­ка» – упо­и­тель­ная фра­за, по­том не спра­ши­вай­те, от­ку­да не­сва­ре­ние же­луд­ка.

Ещё один ку­со­чек на де­серт из «Смер­ти ге­роя».

«Дождь всё сту­чал и сту­чал. Илья лю­бил та­кую по­го­ду за её чи­с­то­ту и очи­ще­ние. Дождь – уро­ки ге­о­ме­т­рии, ког­да мож­но бы­ло ку­пать­ся в за­дан­ных про­ст­ран­ст­вах, при этом не вы­хо­дя за от­ве­дён­ные гра­ни­цы. Эти бе­лые ров­ные про­ст­ран­ст­ва меж­ду гра­ня­ми приз­мы или усе­чён­ной пи­ра­ми­ды – иде­ал пу­с­то­ты, ко­с­мос, не­на­пи­сан­ные сло­ва, мо­ло­ко. Но за­да­ча ни­как не ре­ша­лась, уг­лы не шли ему в го­ло­ву, пе­ре­кри­ки­вая друг дру­га, они за­ст­ре­ва­ли меж­ду стра­ни­цей и его со­зна­ни­ем. Че­рез чет­верть ча­са он по­смо­т­рел от­вет в кон­це учеб­ни­ка и под­вёл ход за­да­чи под не­го».

От сло­вес­ных вы­кру­та­сов Эду­ар­да Лу­ко­я­но­ва ста­но­вит­ся пе­чаль­но.

Из да­лё­ко­го Мо­зам­би­ка на «Де­бют» при­сла­ла два сво­их рас­ска­за Юна Летц. «Ко­мод» ин­те­рес­ная и за­нят­ная ис­то­рия в сти­ле Ниц­ше. «Рас­ска­жи ме­ня» – боль­ше сма­хи­ва­ет на фи­ло­соф­скую прит­чу, не­же­ли рас­сказ.

Гри­го­рий Де­ря­бин из Зе­ле­но­гра­да по­де­лил­ся в сво­их рас­ска­зах за­мор­ской жиз­нью. Эф­фек­та на ме­ня они не про­из­ве­ли – это как ки­тай­ский шир­по­треб. Смо­т­рит­ся кра­си­во, но ка­че­ст­во зна­е­те са­ми ка­кое…

То, что Юна и Гри­го­рий стре­мят­ся мно­гое вме­с­тить в рас­сказ – пра­виль­но, сей­час это нор­ма. Дру­гое де­ло, что это мно­гое на­до по­ка­зы­вать, от­ра­жать в ма­лом. Не пе­ре­гру­жать по­дроб­но­с­тя­ми, не увя­зать в ба­наль­но­с­тях. Мно­гое долж­но быть не в оби­лии де­та­лей, а в смыс­ло­вой ём­ко­с­ти точ­но най­ден­ных вы­ра­зи­тель­ных де­та­лей, сцен, в ми­ро­по­ни­ма­нии, ко­то­рое долж­но вы­ра­жать­ся пре­дель­но крат­ко.

По­ли­ну Клю­ки­ну на­звать де­бю­тант­кой мож­но раз­ве что с боль­шим на­пря­гом. Она про­шло­год­ний фи­на­лист, к то­му же бла­го­по­луч­но учит­ся в двух ин­сти­ту­тах: Ли­тин­сти­ту­те и МГУ на жур­фа­ке. В 10-м но­ме­ре «Но­во­го ми­ра» опуб­ли­ко­ва­ны её не­сколь­ко не са­мых луч­ших рас­ска­зов, но уже са­ма пуб­ли­ка­ция в «Но­вом ми­ре» – это как ат­те­с­тат с от­ли­чи­ем, но мы-то зна­ем, что не всё то зо­ло­то, что бле­с­тит, но к По­ли­не по­след­ний пас­саж не от­но­сит­ся. «Осен­няя жи­гал­ка» вме­с­те с дру­ги­ми рас­ска­за­ми бы­ла пред­став­ле­на на юби­лей­ный «Де­бют». Как «Бу­кер» оце­нил трой­ной за­ход Еле­ны Чи­жо­вой, так, уве­рен, и «Де­бют» оце­нит ста­ра­ния По­ли­ны, ну и про­сто бу­дет не­при­лич­но не дать ей «Птич­ки» в этой но­ми­на­ции, так как ос­таль­ным «та­лан­там» ещё тя­нуть­ся и тя­нуть­ся до Клю­ки­ной, как до Ки­тая пеш­ком.

Ма­лая про­за По­ли­ны из весь­ма ред­ко­го в на­ше вре­мя раз­ря­да про­из­ве­де­ний, ко­то­рые не ос­тав­ля­ют чи­та­те­ля (ко­неч­но, не по­те­ряв­ше­го спо­соб­ность со­пе­ре­жи­вать) рав­но­душ­ным. Это про­ис­хо­дит, ви­ди­мо, по­то­му, что ав­тор и сам про­пу­с­ка­ет то, что пи­шет, че­рез серд­це. Рас­ска­зы на­пи­са­ны ру­кой впол­не сло­жив­ше­го­ся ху­дож­ни­ка, ко­то­рый идёт не от стан­дарт­ных, ожи­да­е­мых схем, а от са­мой жиз­ни, от под­лин­ной на­шей рос­сий­ской, глу­бин­ной ре­аль­но­с­ти.

Ес­ли под­ве­с­ти про­ме­жу­точ­ный анам­нез «ма­лой про­зы», то в пред­став­лен­ных в шорт-ли­с­те рас­ска­зах, к со­жа­ле­нию, нет изю­мин­ки, вы­ра­зи­тель­ных де­та­лей, слов – всё ус­ред­нён­ное. Не пер­со­на­жи – функ­ции. А над язы­ком, над сло­гом на­до ра­бо­тать, учить­ся. От­хо­дить от школь­но­го син­так­си­са, от штам­пов, ка­зён­щи­ны, ба­наль­ных или «ли­те­ра­тур­ных» вы­ра­же­ний – про­ска­ки­ва­ют. Хо­чет­ся по­со­ве­то­вать мо­ло­дым ав­то­рам «вы­жи­мать» из тек­с­та все не­о­бя­за­тель­ные сло­ва – это при­даст лёг­ко­с­ти сти­лю. И глав­ное – вы­ра­бо­тать свой ин­ди­ви­ду­аль­ный язык, на­и­бо­лее ор­га­нич­ный для Ва­ше­го мы­ш­ле­ния. Толь­ко без «ук­ра­ша­тельств», без ис­кус­ст­вен­ных «кра­си­во­с­тей». Ори­ги­наль­ность долж­на быть в глу­би­не мыс­ли, в об­раз­но­с­ти – при мак­си­маль­ной яс­но­с­ти и про­сто­те сло­га. Ма­лая про­за ра­зо­ча­ро­ва­ла, но, как го­во­рит­ся, на без­ры­бье и По­ли­на Клю­ки­на ры­ба.

С пре­ду­беж­де­ни­ем чи­тал по­весть Гул­лы Хи­ра­че­ва «Са­лам те­бе, Дал­гат!». Пой­ми­те пра­виль­но. Та­ко­го вос­тор­жен­но­го пресс-ре­ли­за чи­тать мне не при­хо­ди­лось. «…Че­ло­век-за­гад­ка: Гул­ла Хи­ра­чев из Да­ге­с­та­на. По­весть «Са­лам те­бе, Дал­гат!» по­ст­ро­е­на на глу­бо­ком по­гру­же­нии в на­ци­о­наль­ную пси­хо­ло­гию, и од­но­вре­мен­но у ав­то­ра, по­жа­луй, луч­ший рус­ский язык из всей про­зы кон­кур­са».

Я тоже двумя ру­ками за то, что­бы «Птич­ку» по­лу­чил имен­но Гул­ла Хи­ра­чев! Он на­пи­сал очень силь­ную вещь. И я как кри­тик и чи­та­тель сра­зу ощу­тил (и это ощу­ще­ние ме­ня не по­ки­да­ет уже про­дол­жи­тель­ное вре­мя), что это вещь на­сто­я­щая (да­же при оп­ре­де­лён­ных ча­ст­ных из­держ­ках). Есть чер­ты, не­по­вто­ри­мые в твор­че­ст­ве каж­до­го пи­са­те­ля. Для Гул­лы Хи­ра­че­ва – это мяг­кий ли­ри­че­с­кий юмор, с ко­то­рым всма­т­ри­ва­ет­ся он в ха­рак­те­ры сво­их ге­ро­ев че­рез вос­при­я­тие их Дал­га­том.

По­сле Гул­лы Хи­ра­че­ва чи­тать Ни­ки­ту Бе­гу­на бы­ло не ко­миль­фо. По­ве­с­ти яв­но не хва­та­ет ди­на­мич­но­с­ти. Слиш­ком за­тя­ну­то. Се­бя за­став­ля­ешь чи­тать или хо­тя бы про­бе­гать гла­за­ми для бле­зи­ра уже по­сле вто­рой стра­ни­цы.

Круп­ная про­за, в от­ли­чие от ма­лой, по­ра­до­ва­ла. Тек­с­ты Ни­ки­ты Бе­гу­на и Вик­то­рии Чи­кар­не­е­вой не­пло­хие, в них есть плю­сы и ми­ну­сы, но Гул­ла Хи­ра­чев – это имен­но та жем­чу­жи­на, ко­то­рую Оль­га Слав­ни­ко­ва ис­кус­но су­ме­ла вы­ло­вить из мно­го­ты­сяч­но­го бу­маж­но­го ому­та.

В про­шлом го­ду «Де­бют» в но­ми­на­ции «эс­се» по­лу­чил Алек­сандр Монт­ле­вич, при­кид ко­то­ро­го про­сто по­тря­сал – Жан­на Агу­за­ро­ва ря­дом не сто­я­ла. Я не сра­зу про­чи­тал «Кри­ми­но­ло­гию при­сут­ст­вия», бы­ло не до неё, но, про­чи­тав, мгно­вен­но из­ме­нил мне­ние об Алек­сан­д­ре. Его «Кри­ми­но­ло­гия» – это глу­бо­ко фи­ло­со­фи­че­с­кая вещь, срав­ни­вав­шая Биб­лию с порт­мо­не, на­би­тым ас­сиг­на­ци­я­ми. «Кри­ми­но­ло­гия» бы­ла пол­на не­пред­ска­зу­е­мых вы­во­дов, не­о­жи­дан­ных по­во­ро­тов, ин­те­рес­ных сцеп­ле­ний, в ней бы­ла яр­ко вы­ра­же­на ав­тор­ская по­зи­ция.

«По­ко­ле­ние – Я» Ев­ге­ния Та­бач­ни­ко­ва из Моск­вы чи­та­ет­ся лег­ко, слов­но пьёшь но­во­год­нее шам­пан­ское. В го­ло­ве шу­мит, ут­ром про­снёшь­ся, таб­лет­ку «Пен­тал­ги­на» за­пьёшь и че­рез пол­ча­са те­бе уже хо­ро­шо, ни­че­го не бо­лит, и ни­че­го не по­мнишь.

«Аль­бом вос­по­ми­на­ний» Ека­те­ри­ны Ко­че­то­вой о вы­жи­ва­нии рус­ской де­рев­ни в со­вре­мен­ных ус­ло­ви­ях боль­ше по­хож на школь­ное со­чи­не­ние ше­с­ти­класс­ни­цы, чем на эс­се. Оно ба­наль­ное, как охи и вздо­хи ба­ры­шень XIX ве­ка.

Чи­тая «Вер­сию дей­ст­ви­тель­но­с­ти» и дру­гие ста­тьи Еле­ны По­го­ре­лой, да­же ес­ли бы не знать, что она ре­дак­тор от­де­ла со­вре­мен­ной про­зы жур­на­ла «Во­про­сы ли­те­ра­ту­ры», сра­зу по­ни­ма­ешь – это наш че­ло­век, ко­то­рый точ­но зна­ет, о чём пи­шет. Не по­ки­да­ет чув­ст­во, что при­сут­ст­ву­ешь на про­из­вод­ст­вен­ном со­ве­ща­нии или пла­нёр­ке. Всё точ­но, ла­ко­нич­но, и, глав­ное, не мо­жешь воз­ра­зить.

Кто луч­ше: Ев­ге­ний Та­бач­ни­ков или Еле­на По­го­ре­лая?! Вось­ми­де­ся­ти­с­т­ра­нич­ные рас­суж­де­ния об аб­ст­ракт­ном или про­фес­си­о­наль­ный раз­бор по­лё­тов?! Каж­до­му ово­щу свой фрукт. Мне боль­ше им­по­ни­ру­ет «Эро­ти­че­с­кое чув­ст­во Ро­ди­ны» Еле­ны По­го­ре­лой.

Ес­ли под­ве­с­ти ито­ги по трём но­ми­на­ци­ям, скла­ды­ва­ет­ся стран­ное чув­ст­во, что яр­ко­с­ти, не­о­рди­нар­но­с­ти и все­го ос­таль­но­го, что про­пи­са­но в де­бю­тов­ском пресс-ре­ли­зе, нет и в по­ми­не. Воз­мож­но, очень хо­те­ли, что­бы оно бы­ло. Яр­кая звез­да юби­лей­но­го «Де­бю­та», его па­ро­воз, как лю­бит вы­ра­жать­ся Ми­ха­ил Бу­тов, ес­те­ст­вен­но, Гул­ла Хи­ра­чев, и ес­ли он вдруг не по­лу­чит «Птич­ку», пусть не рас­ст­ра­и­ва­ет­ся. Не прой­дёт в од­ном ме­с­те, прой­дёт в дру­гом.

А в об­щем, всё су­е­та су­ет, глав­ное в этой жиз­ни – это здо­ро­вье. Уж по­верь­те мне на сло­во.

P.S. Моё от­но­ше­ние к по­ве­с­ти «Са­лам те­бе, Дал­гат», по­лу­чив­шей, как я и пред­ска­зы­вал, «Птич­ку», по­то­му что это бы­ло бы сов­сем смеш­но – не по­лу­чить её, не из­ме­ни­лось. Это очень та­лант­ли­вая по­весть. Те­перь вы­яс­ня­ет­ся, что Гул­ла не Гул­ла на са­мом де­ле – это Али­са Га­ни­е­ва. Тог­да я не Егор Мол­да­нов, а Марк Са­ф­ро­нов, дав­но хо­тел се­бе взять та­кой пи­са­тель­ский псев­до­ним, чем я ху­же Али­сы Га­ни­е­вой. Ес­ли вчи­тать­ся в де­бю­тов­ский пресс-ре­лиз – «за­га­доч­ный ав­тор» и про­чая ми­шу­ра, – ста­но­вит­ся по­нят­но, что от­цы-ос­но­ва­те­ли зна­ли про Штир­ли­ца в юб­ке. За­чем, прав­да, та­кой ма­с­ка­рад?! Ну, а ес­ли се­рь­ёз­но, ос­тал­ся оса­док, что «Де­бют» об­ма­нул. Од­но де­ло по­весть очень та­лант­ли­вую на­пи­сал на­чи­на­ю­щий ав­тор, дру­гое – про­фес­си­о­наль­ный кри­тик, пусть да­же и не до­стиг­ший двад­ца­ти­пя­ти­лет­не­го ру­бе­жа. Это как смо­т­реть на под­лин­ную «Ма­дон­ну» Ра­фа­э­ля в му­зее и на её ре­про­дук­цию. В пер­вом слу­чае те­бя ох­ва­ты­ва­ет вол­не­ние и чув­ст­ва, во вто­ром – аб­со­лют­но ни­че­го, по­ни­ма­ешь, что это про­сто ко­пия.

Марк Сафронов, нет, всё-таки –
Егор МОЛДАНОВ