Литературная Россия
       
Литературная Россия
Еженедельная газета писателей России
Редакция | Архив | Книги | Реклама |  КонкурсыЖить не по лжиКазачьему роду нет переводуЯ был бессмертен в каждом слове  | Наши мероприятияФоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Казачьему роду нет переводу»Фоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Честь имею» | Журнал Мир Севера
     RSS  

Новости

17-04-2015
Образовательная шизофрения на литературной основе
В 2014 году привелось познакомиться с тем, как нынче проводится Всероссийская олимпиада по литературе, которой рулит НИЦ Высшая школа экономики..
17-04-2015
Какую память оставил в Костроме о себе бывший губернатор Слюняев–Албин
Здравствуйте, Дмитрий Чёрный! Решил обратиться непосредственно к Вам, поскольку наши материалы в «ЛР» от 14 ноября минувшего года были сведены на одном развороте...
17-04-2015
Юбилей на берегах Невы
60 лет журнал «Нева» омывает берега классического, пушкинского Санкт-Петербурга, доходя по бесчисленным каналам до всех точек на карте страны...

Архив : №04. 29.01.2010

Триумф и крах среднего европейца

 Владимир Котельников возглавляет в Пушкинском Доме группу по изданию и изучению наследия Константина Леонтьева. Кроме того, он – главный редактор 12-томного Полного собрания сочинений и писем Леонтьева. Интересно, как учёный пришёл к фигуре Леонтьева? С чего всё начиналось? Владимир Алексеевич рассказывает:

 

Владимир КОТЕЛЬНИКОВ, главный научный  сотрудник Пушкинского Дома
Владимир КОТЕЛЬНИКОВ,
главный научный
сотрудник Пушкинского Дома

– Вы зна­е­те, на­чи­на­лось всё дав­но, ког­да Ле­он­ть­ев был на даль­нем го­ри­зон­те. Мо­ей ос­нов­ной те­мой ещё с ас­пи­рант­ских вре­мён бы­ло вза­и­мо­дей­ст­вие рус­ской свет­ской ли­те­ра­ту­ры с ре­ли­ги­оз­но-фи­ло­соф­ской тра­ди­ци­ей. Я с Ива­на Ки­ре­ев­ско­го на­чи­нал. И даль­ше всё это ес­те­ст­вен­но и ло­ги­че­с­ки при­ве­ло ме­ня к Ле­он­ть­е­ву. Ока­за­лось, что этот че­ло­век, ко­то­рый на­чи­нал пи­са­те­лем, по­том слу­жил дип­ло­ма­том и вне­д­рил­ся в Вос­ток, со­еди­нил в се­бе не­сколь­ко по­то­ков куль­тур­но­го дви­же­ния – и рус­ско­го, и, как вы­яс­ня­ет­ся, за­пад­но­го то­же. На этом ос­но­ва­нии он по­ст­ро­ил со­вер­шен­но но­вую кар­ти­ну ис­то­ри­че­с­ко­го раз­ви­тия ми­ра. У не­го, ко­неч­но, был пред­ше­ст­вен­ник – Ни­ко­лай Да­ни­лев­ский, ко­то­рый из­ло­жил кон­цеп­цию раз­ви­тия куль­тур­ных ор­га­низ­мов в по­ня­ти­ях ес­те­ст­вен­нона­уч­но­го пла­на. Ле­он­ть­ев раз­дви­нул рам­ки этой кон­цеп­ции, по­ка­зал, что у ми­ро­вых куль­тур­ных ор­га­низ­мов есть свои за­ко­но­мер­но­с­ти, фа­зы раз­ви­тия (воз­ник­но­ве­ние, цве­те­ние, упа­док и ис­чез­но­ве­ние), при­ло­жил кон­цеп­цию к ис­то­ри­че­с­ким фак­там и про­цес­сам, про­сле­дил на со­вер­шен­но кон­крет­ном ис­то­ри­че­с­ком ма­те­ри­а­ле (со­вре­мен­ной ему Ев­ро­пы, Рос­сии и Вос­то­ка). На­до ска­зать, что ни­кто та­кой раз­вёр­ну­той кар­ти­ны ми­ра преж­де не да­вал. При­чём, сле­ду­ет за­ме­тить, что у не­го те­о­рия бы­ла обес­пе­че­на дип­ло­ма­ти­че­с­кой прак­ти­кой: служ­бой на Бал­ка­нах, в Тур­ции (он пре­крас­но знал всё, что там про­ис­хо­дит) и кро­ме то­го – ис­то­ри­о­соф­ским мы­ш­ле­ни­ем. Ле­он­ть­ев был не про­сто ис­то­рик, со­би­ра­ю­щий фак­ты, а мыс­ли­тель, ко­то­рый в сво­их ис­то­ри­о­соф­ских раз­мы­ш­ле­ни­ях пе­ре­кры­ва­ет ви­ди­мые и не­ви­ди­мые гра­ни­цы ис­то­ри­че­с­ко­го раз­ви­тия и ве­дёт раз­го­вор не столь­ко о про­шлом, сколь­ко о на­сто­я­щем и воз­мож­но­с­тях бу­ду­ще­го. Он не про­ро­че­ст­во­вал (хо­тя есть кни­ги, где его ве­ли­ча­во име­ну­ют про­ро­ком), а де­лал про­гно­зы со­вер­шен­но ес­те­ст­вен­но­на­уч­но­го до­ка­за­тель­но­го ха­рак­те­ра. Эти про­гно­зы ка­са­лись бу­ду­ще­го ев­ро­пей­ской ци­ви­ли­за­ции, Рос­сии и Вос­то­ка. На­до при­знать, все эти про­гно­зы в ре­зуль­та­те скла­ды­ва­лись в до­воль­но пес­си­ми­с­ти­че­с­кую кар­ти­ну. Он счи­тал, что пол­но­цен­ной цве­ту­щей жиз­ни у ми­ро­вых куль­тур ос­та­лось не­мно­го. По­это­му не­об­хо­ди­мо эту жизнь до­стой­но про­жить и до­стой­но её за­вер­шить.

– Иван Ки­ре­ев­ский как-то со­при­ка­сал­ся с ис­то­ри­о­соф­ской мыс­лью Ле­он­ть­е­ва?

– Ки­ре­ев­ский был бо­лее ог­ра­ни­чен в про­ст­ран­ст­ве мыс­ли. Да, он со­по­с­тав­лял рус­ский опыт и ев­ро­пей­ский и при­шёл в кон­це кон­цов к сла­вя­но­филь­ским убеж­де­ни­ям. На бу­ду­щее Рос­сии он, кста­ти, смо­т­рел с боль­шим оп­ти­миз­мом, чем Ле­он­ть­ев, счи­тал, что у неё по срав­не­нию с Ев­ро­пой го­раз­до боль­ше воз­мож­но­с­тей и ре­сур­сов для даль­ней­ше­го ис­то­ри­че­с­ко­го су­ще­ст­во­ва­ния. Но все его рас­суж­де­ния бы­ли очень те­о­ре­тич­ны. А Ле­он­ть­ев по­ста­вил ис­сле­до­ва­ние про­бле­мы на прак­ти­че­с­кую поч­ву, как ес­те­ст­вен­нона­уч­ный мыс­ли­тель. Он, как и Ки­ре­ев­ский, то­же счи­тал, что ис­то­ри­че­с­кий ре­сурс у Рос­сии очень ве­лик, но этот ре­сурс нуж­но уметь ис­поль­зо­вать.

Во­об­ще, из Ле­он­ть­е­ва, не­смо­т­ря на его лич­ный пес­си­мизм в от­но­ше­нии бу­ду­ще­го Ев­ро­пы и Рос­сии, сле­ду­ют оп­ти­ми­с­ти­че­с­кие вы­во­ды, в смыс­ле прак­ти­че­с­кой де­я­тель­но­с­ти. То есть мы долж­ны де­лать го­су­дар­ст­вен­ное де­ло, куль­тур­ное де­ло, к че­му я счи­таю се­бя при­зван­ным и обя­зан­ным. В са­мом де­ле, ко­го мы ещё мо­жем на­звать из на­ших пред­ше­ст­вен­ни­ков, ко­то­рые бы нам при­го­ди­лись? Вот так – на­вскид­ку? А ведь не­ко­го. Фё­до­ров? Он, ко­неч­но, мыс­ли­тель уди­ви­тель­ный, но он фан­таст, уто­пист. Со­ло­вь­ёв? Да, фи­ло­соф глу­бо­чай­ший, но его иде­ал все­един­ст­ва ле­жит за го­ри­зон­та­ми со­вре­мен­ной по­ли­ти­че­с­кой прак­ти­ки и да­же во­об­ще ис­то­рии.

– Есть ли се­го­дня вли­я­ние идей Ле­он­ть­е­ва на по­ли­ти­че­с­кую и об­ще­ст­вен­ную жизнь в Рос­сии?

– По­ка вли­я­ния нет, по­то­му что к ле­он­ть­ев­ским иде­ям нет го­тов­но­с­ти у тех, кто мо­жет его чи­тать, об­ду­мать и упо­тре­бить в де­ло. Ле­он­ть­ев­скую ау­ди­то­рию нуж­но рас­ши­рять, а его идеи вво­дить в кон­текст со­вре­мен­ной по­ли­ти­че­с­кой мыс­ли, чем мы, из­да­вая Пол­ное со­бра­ние со­чи­не­ний и пи­сем, по ме­ре сво­их сил и за­ни­ма­ем­ся.

– Ко­го вы мог­ли бы на­звать по­сле­до­ва­те­ля­ми Ле­он­ть­е­ва из ны­неш­них по­ли­ти­ков и де­я­те­лей об­ще­ст­вен­ной мыс­ли?

– Их не­мно­го. Мо­гу на­звать Алек­сан­д­ра Па­на­ри­на, увы, по­кой­но­го, и ны­не здрав­ст­ву­ю­щую На­та­лию На­роч­ниц­кую, ко­то­рая – не­за­ви­си­мо от то­го, чи­та­ла она Ле­он­ть­е­ва или нет, – про­дол­жа­ет ту са­мую ли­нию, ко­то­рую он на­чал. При­чём, что очень важ­но, На­роч­ниц­кая име­ет боль­шой опыт меж­ду­на­род­ной ра­бо­ты (од­но вре­мя она ра­бо­та­ла в ООН) и очень плот­но за­ни­ма­лась сфе­рой вза­и­мо­дей­ст­вия за­пад­но­е­в­ро­пей­ской и рос­сий­ской по­ли­ти­ки.

– По­че­му, на ваш взгляд, Ле­он­ть­е­ва бо­ят­ся ши­ро­ко про­па­ган­ди­ро­вать?

– Ви­ди­те ли, Ле­он­ть­е­ва бо­ят­ся за прав­ду, в ча­ст­но­с­ти, за его раз­мы­ш­ле­ния о сред­нем ев­ро­пей­це. Се­го­дня ев­ро­пей­цы взя­ли се­бе за иде­ал сред­ний бла­го­по­луч­ный, бур­жу­аз­ный в сущ­но­с­ти тип, так бле­с­тя­ще и бес­по­щад­но опи­сан­ный ещё в XIX ве­ке Ле­он­ть­е­вым. Нуж­но по­ни­мать, что ес­ли все это­му ти­пу под­чи­нят­ся, то на­ша пе­сен­ка спе­та. И Ле­он­ть­ев об этом от­кры­то го­во­рил (он го­во­рил да­же, что и Ки­тай мо­жет на этот со­блазн клю­нуть). Вот от­сю­да и на­чи­на­ет­ся это раз­де­ле­ние и про­ти­во­сто­я­ние: все, кто хо­чет быть сред­ним бла­го­по­луч­ным ев­ро­пей­цем, – им ко­нец, а кто не хо­чет – тот, мо­жет быть, и вы­жи­вет.

– Ког­да ро­ди­лась идея Пол­но­го со­бра­ния со­чи­не­ний и пи­сем Ле­он­ть­е­ва?

– Ещё в 1991 го­ду я вы­пу­с­тил книж­ку ле­он­ть­ев­ской про­зы «Еги­пет­ский го­лубь». Это был как бы проб­ный ка­мень. А по­том со­вер­шен­но со­зна­тель­но стал со­би­рать все ма­те­ри­а­лы по Ле­он­ть­е­ву. В 1998 го­ду мы до­го­во­ри­лись с из­да­тель­ст­вом «Вла­ди­мир Даль» об из­да­нии Пол­но­го со­бра­ния (пер­вые то­ма нам по­мог вы­пу­с­тить пред­при­ни­ма­тель Ан­д­рей Мель­ни­ков), в 99-м го­ду мы сде­ла­ли ко­пии всех ар­хив­ных до­ку­мен­тов (из РГА­ЛИ и ру­ко­пис­но­го от­де­ла Ли­те­ра­тур­но­го му­зея) и с 2000 го­да при­сту­пи­ли к из­да­нию. На се­го­дняш­ний день вы­шло 8 то­мов, при­чём по­след­ние – в двух кни­гах.

– У вас есть в пла­нах на­пи­сать би­о­гра­фию Ле­он­ть­е­ва?

– Да, но это, по-ви­ди­мо­му, про­изой­дёт не рань­ше, чем мы за­кон­чим ра­бо­ту над со­бра­ни­ем со­чи­не­ний.

– А где вы со­би­ра­е­тесь из­да­вать её?

– На­вер­ное, в «Мо­ло­дой гвар­дии», в се­рии «ЖЗЛ». Я уже об­ра­щал­ся к ним с этим во­про­сом, и они ждут от ме­ня го­то­вую ру­ко­пись.


Беседовал Илья КОЛОДЯЖНЫЙ,
г. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ




Поделитесь статьёй с друзьями:
Кузнецов Юрий Поликарпович. С ВОЙНЫ НАЧИНАЮСЬ… (Ко Дню Победы): стихотворения и поэмы Бубенин Виталий Дмитриевич. КРОВАВЫЙ СНЕГ ДАМАНСКОГО. События 1967–1969 гг. Игумнов Александр Петрович. ИМЯ ТВОЁ – СОЛДАТ: Рассказы Кузнецов Юрий Поликарпович. Тропы вечных тем: проза поэта Поколение Егора. Гражданская оборона, Постдайджест Live.txt Вячеслав Огрызко. Страна некомпетентных чинуш: Статьи и заметки последних лет. Михаил Андреев. Префект. Охота: Стихи. Проза. Критика. Я был бессмертен в каждом слове…: Поэзия. Публицистика. Критика. Составитель Роман Сенчин. Краснов Владислав Георгиевич.
«Новая Россия: от коммунизма к национальному
возрождению» Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель Вячеслав Огрызко. Отечественные исследователи коренных малочисленных народов Севера и Дальнего Востока Казачьему роду нет переводу: Проза. Публицистика. Стихи. Кузнецов Юрий Поликарпович. Стихотворения и поэмы. Том 5. ВСЁ О СЕНЧИНЕ. В лабиринте критики. Селькупская литература. Звать меня Кузнецов. Я один: Воспоминания. Статьи о творчестве. Оценки современников Вячеслав Огрызко. БЕССТЫЖАЯ ВЛАСТЬ, или Бунт против лизоблюдства: Статьи и заметки последних лет. Сергей Минин. Бильярды и гробы: сборник рассказов. Сергей Минин. Симулянты Дмитрий Чёрный. ХАО СТИ Лица и лики, том 1 Лица и лики, том 2 Цветы во льдах Честь имею: Сборник Иван Гобзев. Зона правды.Роман Иван Гобзев. Те, кого любят боги умирают молодыми.Повесть, рассказы Роман Сенчин. Тёплый год ледникового периода Вячеслав Огрызко. Дерзать или лизать Дитя хрущёвской оттепели. Предтеча «Литературной России»: документы, письма, воспоминания, оценки историков / Составитель Вячеслав Огрызко Ительменская литература Ульчская литература
Редакция | Архив | Книги | Реклама | Конкурсы



Яндекс цитирования