Архив : №51. 17.12.2010

Паракритика паракритики

 Не так дав­но пи­са­тель Или­чев­ский мне под­пих­нул ста­тью «Под па­ру­са­ми па­ра­кри­ти­ки» Юлии Щер­би­ни­ной («Кон­ти­нент» № 145, 2010). «Хо­ро­шая ра­бо­та, – го­во­рит. – За­ме­ча­тель­но, что ро­ди­лась та­кая идея, по­то­му что в со­во­куп­но­с­ти кри­ти­ка за ма­лым ис­клю­че­ни­ем как раз и на­по­ми­на­ет тот са­мый «Цве­точ­ный афе­д­рон», с ко­то­рым при­хо­дит­ся иметь де­ло, от ко­то­ро­го не от­вер­теть­ся толь­ко пре­зре­ни­ем, по­то­му что всё это вы­да­ёт­ся за ме­ха­низм куль­ту­ры, яв­ля­ясь глу­по­с­тью и ло­жью».

Я на­чал чи­тать ста­тью про кри­ти­ку и не­сколь­ко рас­ст­ро­ил­ся. Я ко­неч­но, как при­леж­ный че­ло­век, сра­зу про­чи­тал во вве­де­нии, что ав­тор «за­ни­ма­ет­ся ис­сле­до­ва­ни­ем дис­кур­сив­ных про­цес­сов в раз­ных об­ла­с­тях куль­ту­ры», да толь­ко не ожи­дал, что до та­кой сте­пе­ни уг­лу­бил­ся в оные прак­ти­ки. За­ра­нее со­чув­ст­вую ав­то­ру, раз­де­ляю мно­гие его на­блю­де­ния, но не раз­де­ляю его ув­ле­чён­ность соб­ст­вен­ным сти­лем. Так пи­са­ли в на­ча­ле де­вя­но­с­тых, ког­да мно­гие до­рва­лись-та­ки до чте­ния фран­цуз­ских фи­ло­со­фов. А они – из­ве­ст­но что: «по­до­бие меж­ду­на­род­ной бан­ды цы­ган-ко­но­кра­дов, ко­то­рые при лю­бой воз­мож­но­с­ти с ги­ка­нь­ем уго­ня­ют в тем­но­ту по­след­ние ос­тат­ки про­сто­ты и здра­во­го смыс­ла». Ру­бе­жом, кста­ти, был 1990 год – го­дом рань­ше «Про­гресс» из­дал «Из­бран­ные ра­бо­ты» Бар­та, се­рень­кий та­кой том, и по­сле это­го его все пря­мо об­ци­ти­ро­ва­лись. Я зна­вал лю­дей, что в ту по­ру толь­ко и го­во­ри­ли «Се­ми­оти­кой».

Жур­нал «Кон­ти­нент», ко­неч­но ум­ный, да толь­ко всё же не снаб­жён над­пи­ся­ми «для спе­ци­аль­ных лю­дей». По­это­му, как про­чи­та­ешь в нём не­о­жи­дан­но: «А для это­го про­ник­но­ве­ние в ху­до­же­ст­вен­ный текст долж­но об­ре­с­ти ут­ра­чен­ный ста­тус са­к­раль­но­с­ти – стать эк­зе­ге­зой», так при­хо­дишь в со­сто­я­ние, оп­ре­де­ля­е­мое мно­ги­ми с по­мо­щью сло­ва ру­га­тель­но­го и не­при­лич­но­го.

Ну и на­ко­нец ужас­ный ко­нец (ка­лам­бур). Иди­те в на­род, си­ять за­ставь­те за­но­во ве­ли­че­ст­вен­ное сло­во кри­ти­ка... Лю­би­те не се­бя в кри­ти­ке, а кри­ти­ку в се­бе... Тьфу, Ста­ни­слав­ский: «Для то­го, что­бы «взять курс» на эк­зе­ге­зу, ли­те­ра­тур­ной кри­ти­ке не тре­бу­ет­ся сме­на ана­ли­ти­че­с­ко­го ин­ст­ру­мен­та­рия – не­об­хо­ди­мо из­ме­нить от­но­ше­ние к про­фес­сии. Здесь воз­мо­жен толь­ко лич­но­ст­ный, очень че­ст­ный и очень сме­лый вы­бор: пе­ре­сесть из фре­га­та в шлюп­ку и от­пра­вить­ся в сво­бод­ное пла­ва­ние. Вширь, но ещё бо­лее – вглубь. А ос­тав­шим­ся – ми­ни­ми­зи­ро­вать гре­хи па­ра­кри­ти­ки, сле­дуя из­ве­ст­но­му пра­ви­лу: С БОР­ТА СУД­НА НЕ НЫ­РЯТЬ И НЕ РЫ­БА­ЧИТЬ!» – ну за­глав­ные бук­вы мы во­об­ще не бу­дем об­суж­дать – ос­та­вим се­те­вым но­вич­кам, лю­би­те­лям ча­тов.

Нет, я при­вык к то­му, что в ли­хой час пе­ре­мен то и де­ло раз­да­ют­ся при­зы­вы сбро­сить ко­го-ни­будь с ко­раб­ля со­вре­мен­но­с­ти, но вот так, са­мим... Рань­ше та­ко­го не слы­шал. Мож­но ре­шить, что пред­ло­же­ние ка­нуть «вглубь» сде­ла­но в рас­чё­те на то, что кри­ти­ки не то­нут. Но ведь сре­ди них мо­гут ока­зать­ся и при­лич­ные лю­ди!

И, опять же, что это оз­на­ча­ет-то та­кой со­вет? Возь­мём­ся за ру­ки, дру­зья? Не со­ри­те, ува­жай­те труд убор­щиц? Или «вы бы мя­ту, му­жи­ки, се­я­ли»?

По­том я на­чал, как го­во­рят учё­ные лю­ди, «де­кон­ст­ру­и­ро­вать текст». Впро­чем, чёрт, нет, ко­неч­но, я на­чал про­сто пе­ре­во­дить его на рус­ский язык – и с ним слу­чи­лось то, что ино­гда про­ис­хо­ди­ло с со­вет­ским мар­га­ри­ном: ты бро­са­ешь его на ско­во­род­ку, оно ши­пит, де­ла­ет лу­жи­цу – и бац! – пе­ред то­бой сно­ва чи­с­тая ско­во­род­ка.

То есть, в ста­тье бы­ло на­пи­са­но, что с кри­ти­кой у нас про­бле­мы. Ну, кто бы со­мне­вал­ся. За­тем там бы­ло на­пи­са­но, что у боль­ной кри­ти­ки семь свойств-гре­хов. Спи­сок этот воз­му­ти­тель­но-па­фос­ный, но глав­ное – про­из­воль­ный. По­че­му та­кие гре­хи, а не про­чие?

Ко­неч­но, идея о том, что кри­ти­ка со­вре­мен­ная не раз­бе­ри что та­кое – со­вер­шен­но пра­виль­ная. Хо­ро­шо бы по­нять во­об­ще, что это – кри­ти­ка (пер­вая про­бле­ма), но сму­ща­ет ме­ня осо­бый пти­чь­ий, как бы на­уч­ный, язык это­го раз­би­ра­тель­ст­ва (вто­рая про­бле­ма).

Де­ло в том, что ес­ли я на­блю­даю вы­со­кую кон­цен­т­ра­цию учё­ных слов, так сра­зу на­пря­га­юсь. Нет, я мно­го где та­кое ви­дел, и чи­тал до­воль­но эк­зо­ти­че­с­кие книж­ки, да что го­во­рить – кто по Лан­дау и Лиф­ши­цу учил­ся, тот над сти­лем и слож­но­с­тью из­ло­же­ния не сме­ёт­ся. Но на­уко­об­раз­ный язык, по­ми­мо все­го про­че­го – точ­ный ин­ди­ка­тор, по­ка­зы­ва­ю­щий то, что ес­ли че­ло­век не мо­жет в об­ще­до­с­туп­ном жур­на­ле го­во­рить про­сто, зна­чит, рас­тёт не­до­ве­рие к со­дер­жа­нию. Нет, у ко­го-то, на­обо­рот, име­ни­ны серд­ца – я все­гда вспо­ми­наю Пе­пер­кор­на из ман­нов­ской «Вол­шеб­ной го­ры», ко­то­ро­го сло­ва «осесть на зем­ле» при­во­ди­ли в экс­та­ти­че­с­кое со­сто­я­ние.

Пред­мет во­про­са по­ни­ма­ет­ся сле­ду­ю­щим об­ра­зом: «Под па­ра­кри­ти­кой сле­ду­ет по­ни­мать ак­тив­но раз­ви­ва­ю­щий­ся в по­след­нее вре­мя про­цесс от­кло­не­ния ли­те­ра­тур­ной ана­ли­ти­ки от не­по­сред­ст­вен­но­го раз­бо­ра-оце­ни­ва­ния ху­до­же­ст­вен­но­го про­из­ве­де­ния в сто­ро­ну ре­ше­ния по­боч­ных (вне­ли­те­ра­тур­ных) за­дач. А так­же ре­зуль­тат это­го про­цес­са – со­во­куп­ность тек­с­тов, от­ра­жа­ю­щих при­зна­ки по­сле­до­ва­тель­ной де­кон­ст­рук­ции ли­те­ра­тур­ной кри­ти­ки под вли­я­ни­ем куль­тур­ных сдви­гов в пост­ин­ду­с­т­ри­аль­ном со­ци­у­ме».

Но я всё-та­ки вы­ныр­ну, что­бы на­брать воз­ду­ха и по­про­бую ус­петь ска­зать вот что: «Кри­ти­ка», как мне ка­жет­ся, дав­но умер­ла. Я сам как-то, лет де­сять на­зад на­пи­сал текст про то, что кри­ти­ка в её клас­си­че­с­ком по­ни­ма­нии, ка­ко­му нас учи­ли в шко­лах, с Бе­лин­ским и Пи­са­ре­вым умер­ла. Ну нет это­го па­фо­са, вскры­тий и об­ли­че­ний в на­шей жиз­ни. А ес­ли кто нач­нёт го­во­рить язы­ком Бе­лин­ско­го нын­че, то вый­дет не­ко­то­рая не­лов­кость.

Ос­та­лось, впро­чем, ре­цен­зи­ро­ва­ние.

Нет, ос­та­лось ещё мно­го че­го – вон, Сеть пол­на чи­та­тель­ских от­зы­вов. До­воль­но мно­го в ней и фи­ло­ло­ги­че­с­ких шту­дий. Но это всё не «кри­ти­ка», сколь­ко мно­го не при­ду­май ты тер­ми­нов ти­па «ли­те­ра­тур­ная ана­ли­ти­ка» или иных эв­фе­миз­мов.

От­то­го все при­зы­вы ку­да-то спрыг­нуть с ка­ко­го-то фре­га­та, это всё – мысль мут­ная и мне со­вер­ше­но не­по­нят­ная. Меж тем, те­ма-то ужас­но ин­те­рес­ная. На­при­мер, есть (как мне ка­жет­ся – мысль-то на ско­рую ру­ку) две точ­ки при­ло­же­ния этих вто­рич­ных тек­с­тов: ме­диа и со­ци­аль­ные се­ти.

Об­суж­де­ния ве­дут­ся в со­ци­аль­ных се­тях, и имен­но ту­да пе­ре­ко­че­ва­ли все ин­те­рес­ные раз­бо­ры.

А вот что долж­но по­яв­лять­ся в ме­диа – со­вер­шен­но не­по­нят­но. То есть, ка­ко­ва роль но­во­го ти­па жур­на­ла?

Во­об­ще, ка­ко­ва роль со­об­ществ – ти­па фен­до­ма у фан­та­с­тов, или про­чих пи­са­тель­ских групп и круж­ков. Где пи­са­тель­ские круж­ки? Ну, по­те­ря­ли боль­шие струк­ту­ры для дис­кус­сий, нет у нас за­пад­ни­ков и сла­вя­но­фи­лов, но где струк­ту­ры но­вых фор­ма­тов? И ес­ли они об­на­ру­жат­ся, то что от них ожи­дать?

Вот рань­ше еди­ни­цей струк­ту­ры был тол­стый ли­те­ра­тур­ный жур­нал – ну, по­нят­но, жур­нал «Ок­тябрь» на­па­дал на жур­нал «Но­вый мир», и про­ис­хо­ди­ло то, что сей­час про­сты­ми и ци­нич­ны­ми людь­ми зо­вёт­ся «дви­жу­ха». А нын­че быть тол­стым жур­на­лом так страш­но, что по­не­во­ле жмёшь­ся ещё жи­вым к сво­им со­то­ва­ри­щам.

Но тут я се­бя одёр­ги­ваю. Я, мо­жет быть, на ли­те­ра­тур­ный про­цесс взъел­ся, от­то­го, что мне на­доб­но го­ре­ния ду­ши, па­фо­са, Ка­с­таль­ской ака­де­мии вку­пе с Се­ра­пи­о­на­ми и ОПО­ЯЗОМ, но я в се­бе эти по­ры­вы бе­зу­мия всё-та­ки умею га­сить. Но вре­мя от вре­ме­ни я встре­чаю очень силь­ные тек­с­ты и че­ст­но се­бе го­во­рю: «Ви­дишь, Вла­ди­мир Сер­ге­е­вич, как за­вёл те­бя этот рас­сказ, те­бе за­вид­но да­же». Так что тек­с­ты есть – а про­цес­са ни­ка­ко­го нет. Про­сто сей­час и дви­жу­хи нет – от­то­го все так ра­до­ва­лись по­яв­ле­нию «Цве­точ­но­го кре­с­та». Но вот че­му об­ра­до­вать­ся на по­ле об­суж­де­ния кри­ти­ки – не яс­но.

У ме­ня мыс­ли про­стые, как мо­ло­ток: из­ме­нил­ся со­ци­аль­ный ста­тус ли­те­ра­ту­ры – из­ме­ни­лась и кри­ти­ка, на ней кор­мя­ща­я­ся. Об­ме­ле­ли фи­нан­со­вые по­то­ки, од­но­вре­мен­но ши­ро­кие на­род­ные мас­сы на­ча­ли пуб­лич­но ре­флек­си­ро­вать по по­во­ду про­чи­тан­но­го. И это ещё боль­ше по­вли­я­ло на фи­нан­со­вые по­то­ки: да и то – за­чем вы­во­дить спе­ци­аль­ную по­ро­ду фи­ло­ло­га-про­фес­си­о­на­ла, что спо­со­бен до­чи­тать до кон­ца «Крас­ное ко­ле­со», ког­да мож­но черп­нуть из бур­но­го мо­ря на­род­ных от­зы­вов, и бу­дут лю­бо­му из­да­нию и ре­цен­зии, и ав­то­ры, и мне­ния, и пе­ре­сказ со­дер­жа­ния. К то­му же вы­яс­ни­лось, что про­сто ре­цен­зия са­ма по се­бе не вли­я­ет на про­да­жи, и, соб­ст­вен­но, ни на что не вли­я­ет.

Да, да – я люб­лю вуль­гар­ный со­ци­о­ло­гизм, ведь он мно­гое объ­яс­ня­ет. Не всё, ко­неч­но, но мно­гое.

А са­мое луч­шее в упо­мя­ну­той ста­тье – это ци­та­ты из вся­ких бе­зум­ных ре­цен­зий на не ме­нее бе­зум­ные кни­ги.

И ес­ли ты улы­ба­ешь­ся, их чи­тая, то это под­тверж­де­ние то­го, что жить на­до ве­се­ло.

Ве­се­ло, вот что я ска­жу.

Нам и не та­кое по­ка­жут.

Владимир БЕРЕЗИН