Архив : №07. 18.02.2011

Поэт через запятую

 Спустя тридцать лет после Александра Иванова литературная пародия опять в моде. В периоды бурного стихописания без пародистов не обойтись. Пародист – как щука в реке – нужен, чтоб поэт не дремал и относился к тому, что пишет, критически. Так считает поэт и пародист из Иерусалима Евгений Минин.

 

– Я знаю, что мно­гие при­сы­ла­ют те­бе сти­хи и да­же це­лые книж­ки в на­деж­де быть спа­ро­ди­ро­ван­ны­ми. Они, что, ма­зо­хи­с­ты? Или дей­ст­ви­тель­но по­пасть на язык па­ро­ди­с­ту – для по­эта боль­шая честь?

– Бы­ла та­кая ис­то­рия с од­ной пи­са­тель­ни­цей. Я по­хва­с­тал, что у ме­ня есть че­ты­ре па­ро­дии на Куш­не­ра, а она ска­за­ла: «Как я ему за­ви­дую!» Тут же по­да­ри­ла свою книж­ку и по­про­си­ла обя­за­тель­но что-ни­будь на­пи­сать. Ка­кой в этом смысл? А очень про­стой. От­кры­ваю се­го­дня сбор­ник па­ро­дий Алек­сан­д­ра Ива­но­ва и уз­наю: ага, ока­зы­ва­ет­ся, был та­кой-то и та­кой-то, ны­не за­бы­тый. Мно­гих вре­мя вы­мы­ло из по­эзии, они ос­та­лись толь­ко в сбор­ни­ках па­ро­ди­с­тов.

– Как из­ве­ст­но, у Алек­сан­д­ра Ива­но­ва бы­ло мно­го вра­гов, он во­об­ще был че­ло­век желч­ный, яз­ви­тель­ный. На­вер­но, па­ро­дист толь­ко та­ким и мо­жет быть. Это свой­ст­во ха­рак­те­ра, про­дик­то­ван­ное про­фес­си­ей.

– Не со­гла­сен. На­сколь­ко я знаю, у ме­ня нет вра­гов. Я не став­лю пе­ред со­бой за­да­чи оби­деть ав­то­ра. Бо­лее то­го: ес­ли я к по­эту от­но­шусь не­до­б­ро­же­ла­тель­но, то па­ро­дии не пи­шу. Так что мои па­ро­дии – это ещё и знак хо­ро­ше­го от­но­ше­ния. А срав­ни­вать ме­ня с Ива­но­вым во­об­ще не впол­не кор­рект­но. Он ведь сам о се­бе пи­сал: по­эт-па­ро­дист. А я – по­эт, па­ро­дист. Че­рез за­пя­тую.

– В по­ис­ках объ­ек­та для па­ро­дии ты от­сле­жи­ва­ешь ог­ром­ные мас­си­вы со­вре­мен­ной по­эзии. Что она пред­став­ля­ет со­бой с точ­ки зре­ния па­ро­ди­с­та?

– Чи­таю прак­ти­че­с­ки всё. Все тол­стые жур­на­лы, все га­зе­ты с по­эти­че­с­ки­ми пуб­ли­ка­ци­я­ми. И в пер­вую оче­редь бро­са­ет­ся в гла­за груп­пов­щи­на. При­чём груп­пы, как пра­ви­ло, со­би­ра­ют не по твор­че­с­ким со­об­ра­же­ни­ям, а по лич­ным и ка­рь­ер­ным. И це­ли у них то­же не твор­че­с­кие: про­тал­ки­вать сво­их. Ес­ли кто-то со сто­ро­ны, не дай бог, по­кри­ти­ку­ет «груп­по­во­го» по­эта, это­го кри­ти­ка за­топ­чут всем кла­ном, всей ту­сов­кой. Без­жа­ло­ст­но, бес­по­щад­но. А мно­гие та­лант­ли­вые по­эты, на­хо­дя­щи­е­ся вне групп, ока­зы­ва­ют­ся не­за­ме­чен­ны­ми. По­то­му что за их спи­ной ни­ко­го нет. Ес­ли же го­во­рить о по­эзии как та­ко­вой, то тут, ко­неч­но, всё субъ­ек­тив­но. Мне ин­те­ре­сен Да­вид Па­та­шин­ский, ин­те­ре­сен Сер­гей Ше­с­та­ков. Я на­блю­даю за Ма­шей Мар­ко­вой, ко­то­рая очень чув­ст­ву­ет ин­то­на­цию сти­хо­тво­ре­ния. Очень нра­вит­ся Мак­сим Жу­ков. Хо­тя у не­го и есть не­цен­зур­ная лек­си­ка, а я её не люб­лю, но он бле­с­тя­ще уме­ет поль­зо­вать­ся этой лек­си­кой. Чи­таю его с удо­воль­ст­ви­ем. Мно­гих мож­но бы­ло бы пе­ре­чис­лить. И вме­с­те с тем пе­чаль­но, что на­вер­ху не то, что долж­но там на­хо­дить­ся, а то, что обыч­но на­верх всплы­ва­ет.

– Пра­виль­но я по­ни­маю, что па­ро­дия – это вну­т­ри­це­хо­вая вещь, ко­то­рая ин­те­рес­на толь­ко тем, кто сам пи­шет?

– Не сов­сем. Для обыч­но­го чи­та­те­ля ли­те­ра­тур­ные тон­ко­сти не­важ­ны. Ему ин­те­ре­сен мо­мент пре­об­ра­же­ния: как это из ци­та­ты вдруг воз­ник но­вый текст. Ин­те­ре­сен же шарж. Смо­т­ришь: вро­де бы ли­цо как ли­цо. Но ког­да его пре­об­ра­жа­ет шар­жист, всё ста­но­вит­ся круп­нее, ин­те­рес­нее, яр­че. И мож­но срав­ни­вать с ори­ги­на­лом, это от­дель­ное удо­воль­ст­вие. А во­об­ще, это ли­те­ра­тур­ная иг­ра, иг­ра со сло­вом, иг­ра со смыс­лом. Ес­ли чи­та­тель улыб­нул­ся, зна­чит, я мо­ло­дец.

– Ко­декс че­с­ти па­ро­ди­с­та, он су­ще­ст­ву­ет? Ко­го бы ты не стал па­ро­ди­ро­вать?

– Я не пи­шу па­ро­дий на мёрт­вых. Жи­вой по­эт мо­жет от­ве­тить мне, за­щи­тить­ся. А мёрт­вые без­за­щит­ны. Не пи­шу на сти­хи, по­свя­щён­ные ро­ди­те­лям, близ­ким лю­дям. Бы­ва­ет, чи­та­ешь и ви­дишь, что на­пи­са­но кро­вью бук­валь­но. Тут не до язы­ко­вых ог­ре­хов. Та­кое па­ро­ди­ро­вать со­весть не поз­во­ля­ет.

– Со­мне­ва­юсь, что на го­но­ра­ры па­ро­ди­с­та мож­но кор­мить се­мью. Рас­ска­жи, кто ты по про­фес­сии, кем ра­бо­та­ешь.

– Я окон­чил По­ли­тех­ни­че­с­кий ин­сти­тут. Ра­бо­тал в Ви­теб­ске на­чаль­ни­ком це­ха на ча­со­вом за­во­де. По­том учи­те­лем тру­да. В 1990 го­ду мы эми­г­ри­ро­ва­ли. И с 1991-го ра­бо­таю в шко­ле учи­те­лем ин­фор­ма­ти­ки, учу де­тей об­ра­щать­ся с ком­пью­те­ром. Жизнь моя де­лит­ся на две по­ло­ви­ны. В од­ной школь­ная ра­бо­та, ко­то­рая ме­ня кор­мит, в дру­гой ра­бо­та ли­те­ра­тур­ная, ко­то­рая ме­ня вдох­нов­ля­ет.

– Ка­ков сей­час твой ста­тус в ли­те­ра­тур­ном ми­ре?

– Я пред­се­да­тель Ие­ру­са­лим­ско­го от­де­ле­ния Из­ра­иль­ско­го со­ю­за пи­са­те­лей. От­вет­ст­вен­ный се­к­ре­тарь «Ие­ру­са­лим­ско­го жур­на­ла». Кро­ме то­го, я и сам из­да­тель. Уча­ст­вую в из­да­ни­ях ис­то­ри­ка Са­ве­лия Ду­да­ко­ва и дру­гих про­ек­тах. Из­даю аль­ма­нах «Ли­те­ра­тур­ный Ие­ру­са­лим». У мно­гих пи­са­те­лей в сто­лах и ком­пью­те­рах за­ва­ля­лись юмо­ри­с­ти­че­с­кие тек­с­ты. Шут­ки, афо­риз­мы, эпи­грам­мы. И я по­ду­мал, что ес­ли со­брать всё это, мо­жет по­лу­чить­ся ин­те­рес­но. Так воз­ник но­вый аль­ма­нах «Ли­те­ра­тур­ный Ие­ру­са­лим улы­ба­ет­ся». Уже вы­шло три вы­пу­с­ка, на под­хо­де чет­вёр­тый. Это моё де­ти­ще, я сам его вер­стаю, и про­даю то­же сам.

– На ко­го сто­ит об­ра­тить вни­ма­ние из из­ра­иль­ских ав­то­ров, пи­шу­щих по-рус­ски?

– Мне нра­вит­ся чу­дес­ная по­этес­са Ри­на Ле­вин­зон, нра­вит­ся Ася Век­с­лер, Ни­на Лок­ши­на. Есть очень ин­те­рес­ный пи­са­тель Алек­сандр Ко­б­рин­ский. Не го­во­рю уже об Иго­ре Гу­бер­ма­не и Ди­не Ру­би­ной, ко­то­рых все зна­ют.

– Су­ще­ст­ву­ет мне­ние, что там, где нет жи­вой жиз­ни язы­ка, нет и пол­но­цен­ной ли­те­ра­ту­ры. Зна­чит, глав­ное пи­шет­ся в Рос­сии, а в ди­а­спо­рах – лишь сла­бое эхо.

– Воз­мож­но, так бы­ло рань­ше. Но в эру Ин­тер­не­та ме­с­то не име­ет зна­че­ния. Ни­ка­кой ин­фор­ма­ци­он­ной изо­ля­ции нет. Все пуб­ли­ка­ции до­ступ­ны, об­ще­ние идёт очень ак­тив­но. Рус­ские ли­те­ра­то­ры при­ле­та­ют в Из­ра­иль не­пре­рыв­но, и по­оди­ноч­ке, и груп­па­ми. Я и сам мно­го пе­ча­та­юсь в рус­ских из­да­ни­ях, боль­ше, чем в ка­ких-ли­бо дру­гих. Мой чи­та­тель – в Рос­сии, я от не­го ото­рван толь­ко ге­о­гра­фи­че­с­ки.

– Ка­кие у те­бя пла­ны на 2011-й?

– Го­тов­лю вто­рой то­мик па­ро­дий. В об­щей слож­но­с­ти в обо­их то­мах со­бра­но боль­ше трёх­сот тек­с­тов. Кро­ме то­го, бу­дут из­да­ны из­бран­ные сти­хи и из­бран­ные па­ро­дии. Я ска­зал, что не па­ро­ди­рую мёрт­вых, но есть ис­клю­че­ние. В этом го­ду я для жур­на­ла «Ли­те­ра­тур­ная учё­ба» под­го­то­вил па­ро­дии на по­этов Се­ре­б­ря­но­го ве­ка. Их поч­ти не па­ро­ди­ро­ва­ли в со­вет­ское вре­мя из-за цен­зур­ных ог­ра­ни­че­ний. Так что это сво­е­го ро­да экс­пе­ри­мент.

Беседовал Ян ШЕНКМАН