Архив : №10. 11.03.2011

Зачем нынешним держимордам правда

Сегодня наш гость – патриарх лезгинской поэзии Азиз Алем. Его настоящая фамилия Фатуллаев. Главная тема нашей беседы – место художника в политической жизни, насущные задачи и жгучие проблемы литературы, почему слово перестало быть голосом общественной совести и эхом народа.

– Азиз-му­ал­лим, вы че­ло­век, уму­д­рён­ный опы­том, из­ве­ст­ный по­эт-но­ва­тор. В чём вы ви­ди­те на­зна­че­ние ли­те­ра­ту­ры?

– Ещё до на­шей эры ве­ли­кий древ­не­гре­че­с­кий дра­ма­тург Ев­ри­пид из­рёк: «Нет, не по­ки­ну, Му­зы, ал­тарь ваш... Ис­тин­ной жиз­ни нет без ис­кус­ст­ва». Для ме­ня лич­но ли­те­ра­ту­ра как ис­кус­ст­во сло­ва – это преж­де все­го ду­хов­ное на­сле­дие вче­раш­не­го, не­ус­тан­ные по­ис­ки, по­бе­ды и по­ра­же­ния се­го­дняш­не­го и выс­ший ар­би­т­раж­ный суд бу­ду­ще­го во имя Ис­ти­ны.

– Мно­гие го­во­рят, что се­го­дня в по­эзии ца­рит не­здо­ро­вая ат­мо­сфе­ра. Это так?

– А что вы хо­те­ли? Се­го­дня мы на­блю­да­ем не­ви­дан­ную раз­ру­ху как в стра­не, так и в го­ло­вах. Во всех сфе­рах об­ще­ст­вен­ной жиз­ни пол­ней­ший ха­ос. В чём де­ло? Мы не смог­ли дать си­лу пра­ву и да­ли си­ле пра­во. От­сю­да и не­скон­ча­е­мая вак­ха­на­лия, да ещё с кро­ва­вы­ми ор­ги­я­ми. По­это­му та­кие об­ще­ст­вен­но-зна­чи­мые эс­те­ти­че­с­кие и нрав­ст­вен­ные ка­те­го­рии, как «воз­вы­шен­ное» и «эс­те­ти­че­с­кое», «до­б­ро» и «спра­вед­ли­вость», «честь» и «со­весть» и др. пе­ре­ста­ли су­ще­ст­во­вать или при­об­ре­ли но­вое об­ли­чье.

– В этой свя­зи, как вы ду­ма­е­те, за­ви­сит ли по­яв­ле­ние ху­дож­ни­ка от об­ще­ст­вен­но-эко­но­ми­че­с­кой фор­ма­ции?

– Во-пер­вых, че­ло­век с са­мо­го рож­де­ния яв­ля­ет­ся ху­дож­ни­ком по сво­ей при­ро­де и ста­ра­ет­ся жить по за­ко­нам кра­со­ты, то есть об­лег­ча­ет се­бе жизнь, обе­ре­га­ет, улуч­ша­ет и ум­но­жа­ет её бо­гат­ст­ва. В пер­во­быт­ном об­ще­ст­ве, бе­зус­лов­но, бы­ли свои за­ме­ча­тель­ные ху­дож­ни­ки (изу­ми­тель­ные на­скаль­ные ри­сун­ки че­го сто­ят!). Но в со­вре­мен­ном по­ни­ма­нии боль­шой ху­дож­ник мо­жет по­явить­ся в об­ще­ст­ве боль­ших воз­мож­но­с­тей и ус­ло­вий для про­фес­си­о­наль­но­го рос­та и ре­а­ли­за­ции сво­их твор­че­с­ких идей. В ак­ва­ри­у­ме и пру­ду не­дол­го про­жи­вут бе­лая аку­ла и го­лу­бой кит. Да и что за жизнь бу­дет у них?! Вряд ли пе­вец Майкл Джек­сон в XIX ве­ке без те­ле­ви­де­ния и ки­но имел бы та­кой ус­пех, ка­кой име­ет сей­час, да­же по­сле смер­ти. По­доб­ных при­ме­ров уй­ма. Спо­ру нет, у каж­до­го ис­то­ри­че­с­ко­го пе­ри­о­да свои ду­хов­ные, иде­о­ло­ги­че­с­кие по­треб­но­с­ти, свои иде­а­лы кра­со­ты, своё по­ни­ма­ние смыс­ла жиз­ни и на­зна­че­ния че­ло­ве­ка. Но од­но ос­та­ёт­ся не­зыб­ле­мым: че­ло­век как ве­нец при­ро­ды, как её выс­шее тво­ре­ние и до­сти­же­ние, дол­жен жить по-че­ло­ве­че­с­ки и тво­рить в че­ло­ве­че­с­ких ус­ло­ви­ях. Увы, по­ка нам до это­го ещё очень да­ле­ко.

– Но раз­ве об­ще­ст­вен­но-по­ли­ти­че­с­кая ат­мо­сфе­ра тех или иных эпох или ка­ко­го-то кон­крет­но­го ис­то­ри­че­с­ко­го пе­ри­о­да не вли­я­ет на об­щий то­нус, на­ст­рой по­эзии, на её, так ска­зать...

– Кро­ве­нос­ную си­с­те­му? Вли­я­ет, ра­зу­ме­ет­ся. Это ак­си­о­ма. Да­же тог­да, ког­да в со­сед­нем дво­ре по­жар или жа­рят ша­ш­лы­ки, до нас до­хо­дят и ед­кий дым по­жа­ра, и опь­я­ня­ю­щий за­пах ша­ш­лы­ка. Всё в этом ми­ре вза­и­мо­свя­за­но и вза­и­мо­за­ви­си­мо. Со­став, цвет и вкус во­ды, на­при­мер, у ис­то­ков Вол­ги и у её ус­тья, ска­жем, воз­ле Ас­т­ра­ха­ни, не оди­на­ко­вы. Ре­ка по пу­ти сво­е­го сле­до­ва­ния за счёт при­то­ков «рас­тёт», обо­га­ща­ет­ся и ка­че­ст­вен­но ме­ня­ет­ся (не го­во­ря уже о че­ло­ве­че­с­ком фак­то­ре: за­гряз­не­ни­ях, от­рав­ле­ни­ях и т.д.). Тем не ме­нее во­да, что бы­ла у ис­то­ков ре­ки, не ис­че­за­ет, до­хо­дит в об­щем по­то­ке до пунк­та сво­е­го на­зна­че­ния, т.е. впа­да­ет в Ка­с­пий. Ины­ми сло­ва­ми, суть, пер­во­ос­но­ва со­хра­ня­ет­ся, а мы ча­с­то, к со­жа­ле­нию, об­ра­ща­ем вни­ма­ние на пе­ну, на внеш­ние ат­ри­бу­ты, хо­тя в прин­ци­пе не долж­ны ски­ды­вать их со сче­тов как часть на­ше­го бы­тия, те­че­ния жиз­ни. Так и в на­уке, и в ис­кус­ст­ве. Хо­тя и там, и тут есть своя спе­ци­фи­ка.

– Нель­зя ли по­яс­нее, по­по­дроб­нее?

– В на­уке, что­бы шаг­нуть в не­по­знан­ное, на­до знать, что уже сде­ла­но до те­бя и что ос­та­ёт­ся не­из­ве­ст­ным или нуж­да­ет­ся в пе­ре­смо­т­ре, в пе­ре­ос­мыс­ле­нии. Вот оче­вид­ный факт, зна­ко­мый каж­до­му школь­ни­ку-стар­ше­класс­ни­ку. И.Нью­тон раз­ло­жил бе­лый сол­неч­ный свет на спектр и по­ло­жил на­ча­ло спе­к­т­ро­ско­пии. Че­рез па­ру сто­ле­тий Г.Кирх­гоф и Р.Бун­зен ус­та­но­ви­ли, что с по­мо­щью спе­к­т­ро­ско­пии мож­но оп­ре­де­лить хи­ми­че­с­кий со­став раз­лич­ных ве­ществ. Так воз­ник спе­к­т­раль­ный ана­лиз. А в 1913 го­ду Нильс Бор до­ка­зал, что спе­к­т­ры ато­мов не­раз­рыв­но свя­за­ны с их стро­е­ни­ем, за что по­том по­лу­чил Но­бе­лев­скую пре­мию. Ны­не спе­к­т­ро­ско­пия и спе­к­т­ро­а­на­лиз иг­ра­ют ис­клю­чи­тель­ную роль в изу­че­нии ма­к­ро- и ми­к­ро­ми­ра, а так­же в ре­ше­нии мно­гих и мно­гих прак­ти­че­с­ких за­дач.

Од­на­ко спе­ци­фи­ка на­уки та­ко­ва, что, с од­ной сто­ро­ны, най­ден­ное ког­да-то ра­ци­о­наль­ное зер­но не от­бра­сы­ва­ет­ся, а со­хра­ня­ет­ся и по­лу­ча­ет, как мы уви­де­ли, своё даль­ней­шее раз­ви­тие, с дру­гой сто­ро­ны, но­вое от­кры­тие мо­жет вне­сти свои кор­рек­ти­вы или на­не­с­ти со­кру­ши­тель­ный удар по имев­шим­ся ра­нее по­ня­ти­ям и суж­де­ни­ям о тех или иных пред­ме­тах, яв­ле­ни­ях. Сви­де­тель­ст­вом то­му – бле­с­тя­щее от­кры­тие Ко­пер­ни­ка, ко­то­рый не ос­та­вил кам­ня на кам­не от пред­став­ле­ния Пто­ле­мея о ге­о­цен­т­ри­че­с­кой си­с­те­ме стро­е­ния Все­лен­ной.

– Ког­да мы го­во­ри­ли о вли­я­нии об­ще­ст­вен­ной ат­мо­сфе­ры на об­щий то­нус по­эзии, вы вскользь упо­мя­ну­ли и о че­ло­ве­че­с­ком фак­то­ре, то есть о за­гряз­не­ни­ях, от­рав­ле­ни­ях. Раз­ве не­что по­доб­ное не про­ис­хо­дит в ли­те­ра­ту­ре?

– Да, бы­ва­ют сво­е­об­раз­ные от­рав­ле­ния, за­гряз­не­ния и в ми­ре пре­крас­но­го, но это не за­ко­но­мер­ность, а но­сит вре­мен­ный ха­рак­тер, что и слу­чи­лось, на­при­мер, с ару­зом в лез­гин­ской ли­те­ра­ту­ре.

Аруз – метр араб­ской по­эзии, ос­но­ван­ный на че­ре­до­ва­нии дол­гих и крат­ких сло­гов, ко­то­рые в свою оче­редь свя­за­ны с дол­го­той и крат­ко­стью глас­ных. Впер­вые аруз был вы­ра­бо­тан и си­с­те­ма­ти­зи­ро­ван в VIII ве­ке учё­ным Ха­лил ибн Ах­ме­дом из г. Ба­с­ры, ус­та­но­вив­шим 15 ос­нов­ных ви­дов ару­за. По­зд­нее к ним бы­ло до­бав­ле­но ещё 4 ви­да.

Аруз стал и ме­т­ри­кой пер­со­языч­ной по­эзии, по­сколь­ку со­от­вет­ст­ву­ет при­ро­де и ду­ху это­го язы­ка. А вот тюр­ко­языч­ная клас­си­че­с­кая по­эзия, за­од­но и до­ре­во­лю­ци­он­ная лез­гин­ская по­эзия, на мой взгляд, из­ряд­но по­ст­ра­да­ли от ару­за, ибо эта ме­т­ри­ка по сво­ей су­ти чуж­да этим язы­кам, так как в этих язы­ках глас­ные по дол­го­те не раз­ли­ча­ют­ся. Де­ло в том, что по­эти­че­с­кий фоль­к­лор лез­гин­ско­го, со­сед­не­го азер­бай­д­жан­ско­го, да и мно­гих тюр­ко­языч­ных на­ро­дов, та­ких как ка­за­хи, та­та­ры, уз­бе­ки, турк­ме­ны, тур­ки и др., ос­но­ван на сло­го­вой – сил­ла­би­че­с­кой ме­т­ри­ке бе­зот­но­си­тель­но к ме­с­ту уда­ре­ния в том или ином сло­ве (у тюр­ко­языч­ных на­ро­дов эта си­с­те­ма на­зы­ва­ет­ся «бар­мак»). Ав­то­ри­тет араб­ской и пер­со­языч­ной ли­те­ра­ту­ры был на­столь­ко ве­лик, что да­же вы­да­ю­щи­е­ся пред­ста­ви­те­ли тюр­ко­языч­ной по­эзии ока­за­лись во вла­с­ти ару­за (На­вои, Мах­тум­ку­ли, Фи­зу­ли и мно­гие дру­гие).

– Но те­перь аруз стал «пер­со­ной нон гра­та» и по­ки­нул пре­де­лы на­шей по­эзии. Что вы ска­же­те о тех, кто в той или иной фор­ме ра­ту­ет за «чи­с­тое ис­кус­ст­во», как бы за­яв­ляя сво­им твор­че­ст­вом: в во­про­сах, ка­са­ю­щих­ся об­ще­ст­вен­ной жиз­ни, по­ли­ти­ки, на­уки, мо­ра­ли, «моя ха­та с краю»?

– Ког­да над то­бой па­рят ор­лы и по­ют жа­во­рон­ки, не толь­ко в ле­су или са­ду, да­же на по­до­кон­ни­ке до­ма чи­ри­ка­нье во­ро­бь­ёв не про­из­во­дит впе­чат­ле­ния. Да, во­ро­бь­ёв мно­го, и они де­ла­ют мно­го по­лез­но­го, а тех, кто за­ни­ма­ет­ся чи­с­то­плюй­ст­вом в ис­кус­ст­ве, осо­бен­но у нас в Да­ге­с­та­не, мож­но по­счи­тать по паль­цам. Пусть эти гос­по­да как в Ма­хач­ка­ле, так и в Моск­ве и дру­гих круп­ных го­ро­дах не­объ­ят­ной Рос­сии кру­тят за­ез­жен­ные пла­с­тин­ки. Что тол­ку? В прин­ци­пе они не де­ла­ют ни­ка­кой по­го­ды в ис­кус­ст­ве; они про­сто одер­жи­мы тще­сла­ви­ем и тра­тят своё зо­ло­тое вре­мя на вся­кие без­де­луш­ки и, как го­во­рит­ся, пу­д­рят моз­ги оп­ре­де­лён­ной ча­с­ти мо­ло­дё­жи, при­чис­ля­ю­щей се­бя к ра­фи­ни­ро­ван­ным сно­бам, и ску­ча­ю­щим осо­бам в фе­ше­не­бель­ных хо­ро­мах, под­ра­жая ве­ли­ко­свет­ским да­мам не­да­лё­ко­го про­шло­го. Вот вся их ау­ди­то­рия.

– По ло­ги­ке на­ших рас­суж­де­ний по­лу­ча­ет­ся, что вся­кие кон­цеп­ции «чи­с­то­го ис­кус­ст­ва» ро­ди­лись и раз­мно­жа­лись толь­ко на За­па­де, на­чи­ная с Ураль­ских гор. Тог­да что бы­ло на Вос­то­ке до Ураль­ских гор?

– Мир мно­го­ме­рен, в нём мно­го кон­тра­ст­но­го. Ге­ни­аль­ный ди­а­лек­тик Ге­гель ска­зал: «Про­ти­во­ре­чие ве­дёт впе­рёд». «Чи­с­тое ис­кус­ст­во» как осо­бая раз­но­вид­ность эс­те­ти­че­с­кой куль­ту­ры су­ще­ст­во­ва­ло в той или иной сте­пе­ни с древ­ней­ших вре­мён во всех ци­ви­ли­зо­ван­ных стра­нах.

Я бы от­ме­тил дру­гое. Ес­ли на За­па­де до эпо­хи Воз­рож­де­ния гос­под­ст­во­ва­ли та­кие ви­ды ис­кус­ст­ва, как ар­хи­тек­ту­ра, скульп­ту­ра и жи­во­пись (Древ­няя Гре­ция, Ита­лия и др.), а ли­те­ра­ту­ра за­ни­ма­ла арь­ер­гард­ное по­ло­же­ние, то на Вос­то­ке на пе­ред­нем крае бы­ли по­эзия и ар­хи­тек­ту­ра, а роль жи­во­пи­си и скульп­ту­ры бы­ла край­не ог­ра­ни­че­на, преж­де все­го из-за стро­гой рег­ла­мен­та­ции и на­ло­же­ния ре­ли­ги­оз­но­го за­пре­та. По­это­му эти ви­ды ис­кус­ст­ва бы­ли да­ле­ки от жи­вой сти­хии жиз­ни.

Что ка­са­ет­ся по­эзии, то од­но пе­ре­чис­ле­ние имён та­ких ти­та­нов ху­до­же­ст­вен­ной мыс­ли, как Ру­да­ки, Фир­до­уси, Ни­за­ми, Са­а­ди, Ха­физ, На­вои, Хай­ям, Джа­ми, Ру­ми и мно­гие дру­гие, го­во­рит о том, на ка­кой вы­со­те на­хо­ди­лась по­эзия на Вос­то­ке в Сред­ние ве­ка. Во­ис­ти­ну по­эзи­ей за­ни­ма­лись, ин­те­ре­со­ва­лись поч­ти все слои на­се­ле­ния, на­чи­ная с ца­рей и кон­чая ре­мес­лен­ни­ка­ми.

– Тог­да ка­кие же «ме­та­мор­фо­зы» про­изо­ш­ли с по­эзи­ей?

– Де­ло в том, что пись­мен­ная по­эзия из-за по­го­лов­ной без­гра­мот­но­с­ти и до­ро­го­сто­я­щей ру­ко­пис­ной кни­ги не бы­ла до­ступ­на кре­с­ть­ян­ским мас­сам. Де­рев­ня на­слаж­да­лась соб­ст­вен­ным, то есть на­род­ным твор­че­ст­вом и ашуг­ской по­эзи­ей, ко­то­рая, кста­ти, впос­лед­ст­вии ока­за­ла боль­шое пло­до­твор­ное вли­я­ние на пись­мен­ную по­эзию.

В та­ких ус­ло­ви­ях ода­рён­ный юно­ша, пи­шу­щий сти­хи, мог де­лать ка­рь­е­ру по­эта лишь при дво­ре ка­ко­го-ни­будь сул­та­на или эми­ра. А те в свою оче­редь дер­жа­ли це­лый штат по­этов во гла­ве с по­этом-ла­у­ре­а­том. В их обя­зан­ность вхо­ди­ло про­слав­ле­ние и опи­са­ние «по­дви­гов» и «до­бле­с­тей», по­хо­дов и по­по­ек фе­о­даль­но­го пра­ви­те­ля и его при­бли­жён­ных. Цар­ст­ву­ю­щие осо­бы на по­этов смо­т­ре­ли как на сво­их слуг, и те по­лу­ча­ли со­от­вет­ст­ву­ю­щее воз­на­г­раж­де­ние за свои тру­ды. А тру­ды долж­ны быть до­стой­ны­ми слу­ха про­све­щён­ных мо­нар­хов и при­двор­ных са­нов­ни­ков.

По­это­му на пыш­ных двор­цо­вых при­ёмах (дар­ба­рах) не­ред­ко про­ис­хо­ди­ли по­эти­че­с­кие со­стя­за­ния, где по­эты, как гла­ди­а­то­ры, уби­ва­ли друг дру­га, ко­неч­но, не ме­чом, а сло­вом, не­о­жи­дан­ным и ос­т­рым, как меч, де­мон­ст­ри­руя своё пре­вос­ход­ст­во над ос­таль­ны­ми.

При дво­рах «хо­ро­шей по­эзи­ей» счи­та­лась та, ко­то­рая бы­ла пре­дель­но «учё­ной», с бес­ко­неч­но ус­лож­нён­ны­ми экс­тра­ва­гант­ны­ми об­ра­за­ми, до­хо­дя­щи­ми до аб­сур­да.

Вот та­кое цве­ти­с­тое сло­во­из­вер­же­ние, «моз­го­вая иг­ра», трю­ка­че­ст­во пре­вра­ти­ли при­двор­ную по­эзию в пу­с­тую за­ба­ву. Как ви­дим, этот вос­точ­ный ва­ри­ант «чи­с­то­го ис­кус­ст­ва» был со­здан по ини­ци­а­ти­ве са­мой пра­вя­щей вер­хуш­ки, ко­то­рая ока­зы­ва­ла ему вся­че­с­кую под­держ­ку, по­пут­но стро­го на­ка­зы­вая тех, кто со­би­рал­ся вый­ти из «зо­ло­той клет­ки» дво­ра или вы­ра­жал в сво­их про­из­ве­де­ни­ях сво­бо­до­лю­би­вые мыс­ли.

– А ес­ли кон­крет­но?..

– Этот спи­сок ог­ро­мен, на­зо­ву лишь не­ко­то­рых. За со­чув­ст­вен­ное от­но­ше­ние к кер­мат­ско­му дви­же­нию, про­по­ве­до­вав­ше­му иму­ще­ст­вен­ное ра­вен­ст­во, из­гна­ли из двор­ца Са­ма­ни­дов уже не­мощ­но­го стар­ца, «Ада­ма по­этов» Ру­да­ки. За кра­моль­ные идеи был вверг­нут в тюрь­му Ха­га­ни. Со­дра­ли жи­вь­ём ко­жу с На­си­ми. Вы­ко­ло­ли гла­за Са­и­ду Коч­хюр­ско­му. От­ре­за­ли язык Ми­с­кин Ве­ли… При всём до­стат­ке, ма­те­ри­аль­ном бла­го­по­лу­чии не­слад­ко жи­лось и тем ве­ли­ким по­этам сред­не­ве­ко­вья, ко­то­рые не слу­жи­ли при дво­ре. Поч­ти все они по­свя­ща­ли свои про­из­ве­де­ния силь­ным ми­ра се­го. Это не­спро­с­та.

Но не­смо­т­ря на вся­кие жут­кие, дра­ко­нов­ские ме­ры, да­лё­кая от на­ро­да, от прав­ды жиз­ни при­двор­ная по­эзия бы­ла об­ре­че­на на вы­рож­де­ние, что вид­но хо­тя бы на при­ме­ре ка­сы­ды.

Бу­ду­чи са­мым рас­про­ст­ра­нён­ным ви­дом по­эти­че­с­кой фор­мы, вос­хва­ля­ю­щим в ос­нов­ном по­бе­ды вла­с­ти­те­лей и слу­жа­щим их по­ли­ти­че­с­ким це­лям в X–ХI ве­ках, ка­сы­да уже к XIII ве­ку пре­вра­ти­лась в го­ло­во­лом­ный кросс­ворд, со­вер­шен­но ли­шён­ный со­дер­жа­ния (к при­ме­ру, ка­сы­ды зна­ме­ни­тых пер­сид­ских по­этов Сал­ма­на Са­ве­д­жи, Ах­ли Ши­ра­зи и др.)

– Как ни стран­но, вся ис­то­рия на­род­ных бед­ст­вий сви­де­тель­ст­ву­ет о том, что мно­гие не­сча­с­тия на зем­ле про­изо­ш­ли из-за не­ве­же­ст­ва, в пер­вую оче­редь, вен­це­нос­цев.

– Толь­ко по­че­му-то круп­ней­шие про­ма­хи пра­ви­те­лей, вы­зван­ные их не­ве­же­ст­вом и па­губ­но от­ра­зив­ши­е­ся на судь­бах ты­сяч и ты­сяч лю­дей, мы ча­с­то вы­да­ём за до­сад­ные ошиб­ки. Без учё­та со­ци­аль­но-ис­то­ри­че­с­кой об­ста­нов­ки, уров­ня куль­тур­но­го раз­ви­тия на­ро­да, его по­ли­ти­че­с­ко­го со­зна­ния, вы­ска­зан­ное вож­дём, тем бо­лее ку­ми­ром, сло­во во все­ус­лы­ша­ние в ре­во­лю­ци­он­но-на­ка­лён­ной стра­не под­хва­ты­ва­ет­ся ши­ро­ки­ми мас­са­ми и ста­но­вит­ся чу­до­вищ­ной все­со­кру­ша­ю­щей си­лой, как не­о­сто­рож­ный крик в го­рах, по­рож­да­ю­щий ог­ром­ный об­вал, сме­та­ю­щий на сво­ём пу­ти всё и вся.

В этом от­но­ше­нии, как мне ка­жет­ся, боль­ше чем прав древ­ний ки­тай­ский фи­ло­соф Кон­фу­ций: «В стра­не, где есть по­ря­док, будь смел и в дей­ст­ви­ях, и в ре­чах. В стра­не, где нет по­ряд­ка, будь смел в дей­ст­ви­ях, но ос­мо­т­ри­те­лен в ре­чах». Это из­ре­че­ние ка­са­ет­ся, преж­де все­го, пер­вых лиц лю­бо­го го­су­дар­ст­ва, где нет по­ряд­ка, и боль­шин­ст­во на­ро­да ещё не дер­жа­ло бук­ва­ря в ру­ках. Ес­ли бы эта му­д­рая сен­тен­ция Кон­фу­ция на­хо­ди­лась в ар­се­на­ле го­су­дар­ст­вен­ной по­ли­ти­ки со­вет­ской вла­с­ти, ду­маю, мно­гие церк­ви, ме­че­ти, хра­мы и дру­гие куль­то­вые зда­ния не бы­ли бы сне­се­ны с ли­ца зем­ли, а со­хра­ни­лись бы как па­мят­ни­ки на­ци­о­наль­но­го зод­че­ст­ва и сви­де­те­ли ду­хов­ной жиз­ни пред­ше­ст­ву­ю­щих по­ко­ле­ний. А те зда­ния, что чу­дом уце­ле­ли, бы­ли пре­об­ра­зо­ва­ны в клу­бы, скла­ды, кон­то­ры, ар­те­ли и т.д.

Как ви­дим, не «вся пред­ше­ст­ву­ю­щая куль­ту­ра со­зда­ва­ла пи­та­тель­ную сре­ду и уна­во­жи­ва­ла поч­ву, при­год­ную для про­ра­с­та­ния но­вых куль­тур­ных всхо­дов».

Но бу­дем объ­ек­тив­ны: не­смо­т­ря на все и вся­кие зиг­за­ги и гри­ма­сы вре­ме­ни, то по­ло­жи­тель­ное, что сде­ла­ла со­вет­ская власть в не­имо­вер­но труд­ных ус­ло­ви­ях за ко­рот­кий срок, в ча­ст­но­с­ти для на­ци­о­наль­ных ок­ра­ин быв­шей Рос­сий­ской им­пе­рии, не име­ет ана­ло­гов в ми­ро­вой ис­то­рии, на­чи­ная аж со вре­мён Пе­ри­кла. По офи­ци­аль­ным дан­ным, на­ка­ну­не Ок­тябрь­ской ре­во­лю­ции при­мер­но три чет­вер­ти все­го взрос­ло­го на­се­ле­ния Рос­сии не уме­ли ни чи­тать, ни пи­сать. Осо­бен­но мно­го не­гра­мот­ных бы­ло в на­ци­о­наль­ных ре­ги­о­нах. У нас в Да­ге­с­та­не они со­став­ля­ли 90 про­цен­тов. По­это­му сра­зу же по­сле ус­та­нов­ле­ния со­вет­ской вла­с­ти бы­ла раз­ра­бо­та­на спе­ци­аль­ная про­грам­ма куль­тур­но­го раз­ви­тия на­се­ле­ния стра­ны. В ос­т­рой борь­бе с кле­ри­ка­ла­ми от­кры­ты свет­ские шко­лы и кур­сы по лик­ви­да­ции не­гра­мот­но­с­ти. Пла­та за обу­че­ние от­ме­ня­лась. Ос­но­вы­ва­лись га­зе­ты, жур­на­лы. На­ча­ли функ­ци­о­ни­ро­вать биб­ли­о­те­ки и му­зеи…

– А се­го­дня?

– Се­го­дня жизнь по­ш­ла ку­выр­ком. Всё ре­ша­ют день­ги. Про­ро­че­с­ки­ми ока­за­лись сло­ва Ци­це­ро­на: «Нет ни­че­го свя­то­го, че­го день­ги не мог­ли бы оск­вер­нить, ни­че­го на­столь­ко силь­но­го, че­го нель­зя бы­ло бы оси­лить день­га­ми». Стра­ну пре­вра­ти­ли в ог­ром­ную яр­мар­ку, где всё про­да­ёт­ся и по­ку­па­ет­ся: не толь­ко дет­ские пло­щад­ки, но и дет­ские вну­т­рен­ние ор­га­ны. А на бес­смерт­ные тво­ре­ния изящ­ной сло­вес­но­с­ти тол­сто­су­мы и дер­жи­мор­ды да­же чи­хать не хо­тят. Пусть кри­чит се­бе сколь­ко угод­но и с то­го све­та Бе­лин­ский: мол, ли­те­ра­ту­ра есть со­зна­ние на­ро­да, цвет и плод его ду­хов­ной жиз­ни. Это во­ро­ти­лы и за­пра­ви­лы хо­ро­шо зна­ют. Зна­ют они и дру­гие сло­ва Гер­ку­ле­са рус­ской ли­те­ра­тур­но-ху­до­же­ст­вен­ной кри­ти­ки: «Об­ще­ст­во на­хо­дит в ли­те­ра­ту­ре свою дей­ст­ви­тель­ную жизнь, воз­ве­дён­ную в иде­ал, при­ве­дён­ную в со­зна­ние». За­чем им прав­да?! За­чем им афи­ши­ро­вать се­бя во всей на­го­те и кра­се?! Нет, не хо­тят они, что­бы бу­ду­щие по­ко­ле­ния уви­де­ли их «ро­жи», «ужим­ки и прыж­ки», как мар­тыш­ки из бас­ни Кры­ло­ва «Зер­ка­ло и обе­зь­я­на».

– На чём сегодня дер­жат­ся твор­че­с­кие со­ю­зы? Не­уже­ли на тех мел­ких по­дач­ках, ко­то­рые им ино­гда бро­са­ет го­су­дар­ст­во?

– Преж­де чем от­ве­чать на ваш во­прос, хо­чу рас­ска­зать ма­лень­кую гор­скую прит­чу. На дво­ре су­ро­вая зи­ма. Кон­чи­лись кор­ма. Сто­ит хо­зя­ин у из­го­ло­вья уми­ра­ю­щей ко­зы. И го­во­рит: «Не ум­ри, ко­за, ско­ро вес­на при­дёт. Бу­дет све­жая зе­лё­ная тра­ва». А ко­за еле-еле ды­шит и не слы­шит слад­кие уве­ще­ва­ния рас­те­рян­но­го хо­зя­и­на. Хо­ро­шо, что у уми­ра­ю­щей ко­зы есть хо­зя­ин, ко­то­рый хоть пе­ре­жи­ва­ет за неё. А вот у твор­че­с­ких со­ю­зов, как ни пе­чаль­но, нет ни­ка­ко­го хо­зя­и­на. То, что у каж­до­го из этих со­ю­зов есть свой пред­се­да­тель прав­ле­ния, со­труд­ни­ки ап­па­ра­та, ни о чём не го­во­рит. Что­бы оп­рав­дать свою зар­пла­ту, си­дят се­бе в ка­би­не­тах, ко­ро­та­ют дни, как го­во­рит­ся, без бо­же­ст­ва, без вдох­но­ве­ния. А так ни­ка­кой ор­га­ни­за­ци­он­но-твор­че­с­кой ра­бо­ты; все на­ме­чен­ные пла­ны ос­та­ют­ся на бу­ма­ге, по­то­му что свя­за­ны бук­валь­но по ру­кам и но­гам. Глав­ная при­чи­на – нет средств.

Я не за­ви­дую ны­неш­не­му пред­се­да­те­лю Со­ю­за пи­са­те­лей Да­ге­с­та­на Ма­го­ме­ду Ах­ме­до­ву. Как и все ос­таль­ные твор­че­с­кие ор­га­ни­за­ции в стра­не, наш Со­юз пи­са­те­лей си­дит на ме­ли.

– Азиз-му­ал­лим, по­сле рас­па­да СССР ду­хов­ная жизнь, куль­ту­ра за­гна­ны в ту­пик. Сей­час мы, пред­ста­ви­те­ли твор­че­с­кой ин­тел­ли­ген­ции, осо­бен­но ма­ло­чис­лен­ных на­ро­дов, на­хо­дим­ся, мяг­ко го­во­ря, в не­за­вид­ном по­ло­же­нии. Ес­ли на вы­со­ком го­су­дар­ст­вен­ном уров­не не бу­дут при­ня­ты над­ле­жа­щие ме­ры, мы ско­ро ока­жем­ся у «раз­би­то­го ко­ры­та». На ваш взгляд, в ис­то­ри­че­с­ком ас­пек­те ка­ко­ва фун­да­мен­таль­ная ос­но­ва на­шей по­эзии, на чём она зиж­дет­ся и вы­дер­жит ли су­ро­вые ис­пы­та­ния ны­неш­не­го вре­ме­ни?

– Вы­дер­жит. Бе­зо вся­ких со­мне­ний. По­ка жив на­род, жи­вы бу­дут и его по­эзия, его ис­кус­ст­во, его му­зы. Тот, кто хоть раз по­ел хал­ву и зна­ет тех­но­ло­гию её про­из­вод­ст­ва, при каж­дом удоб­ном слу­чае обя­за­тель­но при­го­то­вит это вкус­ное и вы­со­ко­ка­ло­рий­ное яст­во. Что я этим хо­чу ска­зать? У на­ше­го на­ро­да боль­шой ис­то­ри­че­с­кий и нрав­ст­вен­ный опыт. С на­ми не слу­чит­ся то, что про­изо­ш­ло с куль­ту­рой майя, и на­ши та­лант­ли­вые ху­дож­ни­ки сло­ва не ос­та­нут­ся в ди­ком оди­но­че­ст­ве, как Ро­бин­зон Кру­зо на не­о­би­та­е­мом ос­т­ро­ве. Тем бо­лее в со­вре­мен­ном ми­ро­вом со­об­ще­ст­ве с его ма­те­ри­аль­ны­ми и ду­хов­ны­ми цен­но­с­тя­ми и воз­мож­но­с­тя­ми.

Да, мы по­те­ря­ли поч­ти всё, что бы­ло со­зда­но на­род­ным ге­ни­ем в се­дой древ­но­с­ти – до Кав­каз­ской Ал­ба­нии и за го­ды её су­ще­ст­во­ва­ния, по­это­му офи­ци­аль­но лез­гин­ская пись­мен­ная ли­те­ра­ту­ра по­ка что на­чи­на­ет­ся с твор­че­ст­ва зна­ме­ни­то­го по­эта VII ве­ка Дав­да­ка, а точ­нее, с его по­эмы – эле­гии «Плачь на смерть ве­ли­ко­го кня­зя Джа­ван­ши­ра».

– В чём при­чи­на та­кой ужас­ной тра­ге­дии?

– Буд­то мы по­па­ли в не­ми­лость бо­ги­ни Клио, на зем­ле Эде­му по­доб­но­го Лез­ги­с­та­на в те­че­ние всей его ис­то­рии ра­зы­г­ра­лось не­ис­чис­ли­мое мно­же­ст­во кро­ва­вых ба­та­лий, унес­ших сот­ни ты­сяч че­ло­ве­че­с­ких жиз­ней, пре­вра­тив­ших цве­ту­щие го­ро­да и сё­ла в ру­и­ны, а изу­ми­тель­ные тво­ре­ния вдох­но­вен­но­го тру­да – в пе­пел и прах. Из-за от­сут­ст­вия ка­пи­таль­ных, на­уч­но обос­но­ван­ных ис­сле­до­ва­ний на­шей ис­то­рии скла­ды­ва­ет­ся та­кое впе­чат­ле­нии (во­пре­ки вся­кой ло­ги­ке!), буд­то рань­ше в со­сед­ст­ве с та­ки­ми ци­ви­ли­зо­ван­ны­ми стра­на­ми, как Пер­сия, Ар­ме­ния, Гру­зия и т.д., у лез­гин не бы­ло сво­ей са­мо­быт­ной на­ци­о­наль­ной куль­ту­ры, буд­то они ка­кие-то ино­пла­не­тя­не, слу­чай­но ока­зав­ши­е­ся на Кав­ка­зе. Са­мое луч­шее, что пи­шут о нас со вся­ки­ми эки­во­ка­ми иные до­б­ро­по­ря­доч­ные гос­по­да-учё­ные, это то, что в свою быт­ность пле­ме­на, про­жи­ва­ю­щие от рек Арак­са и Ку­ры в Се­вер­ном Азер­бай­д­жа­не и в юж­ных рай­о­нах Да­ге­с­та­на, за­ни­ма­ли клю­че­вые по­сты в го­су­дар­ст­ве Урар­ту, при­ня­ли ак­тив­ное уча­с­тие в раз­гро­ме Ва­ви­лон­ско­го цар­ст­ва, име­ли, как шу­ме­ры, свою пись­мен­ность в ви­де кли­но­пи­си, од­ни­ми из пер­вых в ми­ре на­ря­ду с ас­си­рий­ца­ми ис­поль­зо­ва­ли кон­ни­цу как вой­ско­вую еди­ни­цу и т.д. и т.п.

А кто они, эти пле­ме­на? По­че­му-то чёт­ко и внят­но не ска­жут, что это пред­ки ал­бан, пред­ки ны­неш­них лез­гин и лез­ги­но­языч­ных на­ро­дов, ибо дру­гих або­ри­ге­нов здесь, на этой зем­ле до на­шей эры не бы­ло. Они же, эти пле­ме­на, и об­ра­зо­ва­ли мощ­ное го­су­дар­ст­во – Кав­каз­скую Ал­ба­нию со сво­ей по­ли­ти­че­с­кой си­с­те­мой, с вы­со­ким уров­нем со­ци­аль­но-эко­но­ми­че­с­кой и куль­тур­ной жиз­ни. По са­мым скром­ным под­счё­там ан­тич­ных ав­то­ров, у ал­бан бы­ло 60 000 пе­хо­тин­цев и 22 000 кон­ни­цы. Это до­воль­но вну­ши­тель­ная си­ла!

– Ин­те­рес­но, по­че­му обо всём этом от­кры­то, мас­штаб­но и до­с­ко­наль­но не пи­шут на­ши ис­то­ри­ки? Всё во­круг да око­ло. Или по­ро­ха не хва­та­ет, что ли?

– Мол­чат, буд­то кто-то то­лок­ном на­бил им рот.

А ведь лез­ги­нам не­слад­ко при­шлось и по­сле втор­же­ния араб­ских, а поз­же тюр­ко­языч­ных пол­чищ. Кав­каз­ская Ал­ба­ния по­те­ря­ла по­ли­ти­че­с­кую и на­ци­о­наль­ную не­за­ви­си­мость. Тем не ме­нее в те­че­ние ше­с­ти­сот лет со­про­тив­лял­ся наш на­род на­силь­ст­вен­ной ис­ла­ми­за­ции древ­ней стра­ны Лакз. Увы, бы­ли по­сле­до­ва­тель­но унич­то­же­ны ру­ко­пис­ные и куль­то­вые па­мят­ни­ки. Пре­рва­ны вся­кие свя­зи с со­сед­ни­ми на­ро­да­ми, став­ши­ми по во­ле судь­бы «не­вер­ны­ми». Ал­бан­ская пись­мен­ность бы­ла окон­ча­тель­но вы­тес­не­на араб­ской пись­мен­но­с­тью, а тюрк­ский язык по­сте­пен­но ста­но­вит­ся язы­ком меж­на­ци­о­наль­но­го об­ще­ния.

– Со­гла­сен. Очень мно­гое бы­ло со­жже­но, унич­то­же­но и уте­ря­но. А что уда­лось со­хра­нить?

– Преж­де все­го, своё «я»: свою зем­лю, свой язык, свою куль­ту­ру, своё ис­кус­ст­во… И, на­ко­нец, ис­то­ри­че­с­кую па­мять и жиз­нен­ную фи­ло­со­фию. Мы не сме­ша­лись, не рас­тво­ри­лись в «об­щем кот­ле» с ино­зем­ны­ми за­хват­чи­ка­ми. И не спря­та­лись сре­ди скал, спа­сая свою шку­ру, как ов­цы в за­ку­те. Хо­тя аре­ал оби­та­ния умень­шил­ся по срав­не­нию с вре­ме­на­ми Кав­каз­ской Ал­ба­нии, наш на­род со­хра­нил свою тер­ри­то­рию от си­них вод Ка­с­пий­ско­го мо­ря до вер­шин Шах­да­га и Шал­буз­да­га.

Это име­ло не толь­ко тор­го­во-эко­но­ми­че­с­кое, во­ен­но-стра­те­ги­че­с­кое, но и нрав­ст­вен­но-эс­те­ти­че­с­кое зна­че­ние. Бла­го­да­ря мо­рю, сте­пям и го­рам лез­ги­ны от­лич­но раз­би­ра­ют­ся в по­ня­ти­ях «глу­би­на», «ши­ро­та» и «вы­со­та». По­это­му глу­би­на мыс­ли, ши­ро­та ду­ши и вы­со­та эс­те­ти­че­с­ко­го иде­а­ла ста­ли не­отъ­ем­ле­мы­ми чер­та­ми на­ци­о­наль­но­го ду­хов­но­го бы­тия это­го гор­до­го, сво­бо­до­лю­би­во­го, мно­го­ст­ра­даль­но­го, но му­же­ст­вен­но­го и уди­ви­тель­но гос­те­при­им­но­го на­ро­да. Труд­но най­ти лез­ги­на, ко­то­рый не име­ет сво­е­го ку­на­ка. Хо­тя ма­х­ро­вые на­ци­о­на­ли­с­ты счи­та­ют это бес­хре­бет­но­с­тью, на­шей то­ле­рант­но­с­ти, ин­тер­на­ци­о­на­лиз­му нет пре­де­ла. Не­да­ром в лез­гин­ском пан­те­о­не са­мым мо­гу­ще­ст­вен­ным бо­гом яв­ля­ет­ся Ал­пан (бог ог­ня) и са­мым по­чи­та­е­мым – Атар (бог солн­ца), ко­то­рые да­рят свет и теп­ло, вза­мен не тре­буя ни­че­го. По­то­му у на­ше­го на­ро­да ог­нен­ный тем­пе­ра­мент и сол­неч­ный дух, что во всём бле­с­ке во­пло­ти­лось в эпо­се «Шар­ви­ли» и дру­гих про­из­ве­де­ни­ях на­род­но­го твор­че­ст­ва.

А ка­кая ши­кар­ная, вос­хи­ти­тель­ная при­ро­да у нас: с од­ной сто­ро­ны, бе­ло­пен­ные мор­ские про­сто­ры, изу­м­руд­ные мас­си­вы ре­лик­то­во­го суб­тро­пи­че­с­ко­го Са­мур­ско­го ле­са, с дру­гой сто­ро­ны, соч­ные аль­пий­ские лу­га и веч­ные лед­ни­ки. В объ­я­ти­ях та­кой пыш­ной мно­го­кра­соч­ной при­ро­ды с рез­кой сме­ной кли­ма­ти­че­с­ких по­ясов и бо­га­той фа­у­ной и фло­рой че­ло­век ни­ког­да не впа­да­ет в со­сто­я­ние де­прес­сии, абу­лии, без­во­лия…

– На­обо­рот, та­кая див­ная при­ро­да ок­ры­ля­ет, воз­вы­ша­ет, оду­хо­тво­ря­ет че­ло­ве­ка…

– Де­ла­ет его оп­ти­ми­с­том, жиз­не­лю­бом, це­ни­те­лем и твор­цом Кра­со­ты, па­т­ри­о­том сво­е­го Оте­че­ст­ва. И вся эта па­ли­т­ра кра­сок, гам­ма чувств, не­смо­т­ря на стро­гие за­пре­ты, же­с­то­кие пре­сле­до­ва­ния со сто­ро­ны вла­ст­ной эли­ты, ре­ли­ги­оз­ных фа­на­ти­ков и мра­ко­бе­сов, от­ра­же­ны у нас в фоль­к­ло­ре: в пес­нях, сказ­ках, бас­нях, ле­ген­дах, да­же в ко­в­рот­ка­че­ст­ве и дру­гих ви­дах на­род­но­го ис­кус­ст­ва. Вот это и есть, по мо­е­му ра­зу­ме­нию, вто­рая со­став­ля­ю­щая фун­да­мен­таль­ной ос­но­вы на­шей по­эзии, на­шей куль­ту­ры в це­лом.

– А есть ли тре­тье?

– Есть. Это уже на­ша ли­те­ра­тур­ная тра­ди­ция, ухо­дя­щая в глубь ве­ков, ко­то­рая, как кок­тейль, пред­став­ля­ет со­бой смесь «со­ков» ал­бан­ской и ара­бо-, пер­со-, тюр­ко­языч­ной ли­те­ра­ту­ры, а по­сле Ок­тябрь­ской ре­во­лю­ции со­вет­ской и ми­ро­вой ху­до­же­ст­вен­ной куль­ту­ры.

Как ви­дим, на­ша ли­те­ра­тур­ная тра­ди­ция, на­чи­ная с Дав­да­ка и кон­чая ва­шим по­ко­ле­ни­ем, то есть по­эта­ми 80-х го­дов про­шло­го ве­ка, не­о­бы­чай­но эф­фект­ная и эф­фек­тив­ная, как вы­со­ко­ка­че­ст­вен­ный кис­ло­род­ный кок­тейль.  

---

 Окон­ча­ние в сле­ду­ю­щем но­ме­ре

---

Беседу вёл Фейзудин НАГИЕВ,
г. МАХАЧКАЛА