Литературная Россия
       
Литературная Россия
Еженедельная газета писателей России
Редакция | Архив | Книги | Реклама |  КонкурсыЖить не по лжиКазачьему роду нет переводуЯ был бессмертен в каждом слове  | Наши мероприятияФоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Казачьему роду нет переводу»Фоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Честь имею» | Журнал Мир Севера
     RSS  

Новости

17-04-2015
Образовательная шизофрения на литературной основе
В 2014 году привелось познакомиться с тем, как нынче проводится Всероссийская олимпиада по литературе, которой рулит НИЦ Высшая школа экономики..
17-04-2015
Какую память оставил в Костроме о себе бывший губернатор Слюняев–Албин
Здравствуйте, Дмитрий Чёрный! Решил обратиться непосредственно к Вам, поскольку наши материалы в «ЛР» от 14 ноября минувшего года были сведены на одном развороте...
17-04-2015
Юбилей на берегах Невы
60 лет журнал «Нева» омывает берега классического, пушкинского Санкт-Петербурга, доходя по бесчисленным каналам до всех точек на карте страны...

Архив : №11. 18.03.2011

Летающие пингвины, или дети в мире абсурда

 О вреде компьютера и телевизора в воспитании детей написано и сказано уже немало: они отучают ребёнка самостоятельно мыслить, не развивают воображение и так далее. Так что книга по-прежнему незаменима. Но оказывается, что и в случае с книгой нас подстерегает опасность.

Я подумал об этом, читая своему полуторагодовалому сыну современные детские книги, те книги, которые подарили родные и знакомые, и те, которые я сам купил, не глядя. Заранее скажу: это книги недорогие, они доступны почти всем – как по цене, так и по распространённости: их можно купить в магазинах, киосках, в отделениях почтовой связи. Их может приобрести как горожанин, так и житель села. Они изданы – для массы. О том, что представляют собой такие книги, и пойдёт речь в данной статье.

 

Ошиб­ки для де­тей

 

Се­го­дня пра­виль­но го­во­рить и пра­виль­но пи­сать, ви­ди­мо, не мод­но. Ин­тел­ли­гент­ность и под­лин­ное об­ра­зо­ва­ние уже не яв­ля­ют­ся тем, к че­му че­ло­век дол­жен стре­мить­ся в этом праг­ма­тич­ном ми­ре. И ви­на в этом па­де­нии ав­то­ри­те­та об­ра­зо­ва­ния ле­жит в том чис­ле на со­вре­мен­ных кни­го­из­да­те­лях. Они слов­но на­роч­но до­би­ва­ют­ся то­го, что­бы рус­ский язык был уже не «ве­ли­ким и мо­гу­чим», а про­сто язы­ком, на ко­то­ром го­во­рят все. Язык, сло­во, ут­ра­тив мно­гие свои важ­ней­шие функ­ции, пре­вра­ти­лись се­го­дня в сред­ст­во об­ще­ния – и толь­ко. По­это­му и ошиб­ки в кни­гах (в том чис­ле дет­ских) – от­нюдь не ред­кость.

Отгадайте, сколько на самом деле было братьев?
От­га­дай­те, сколь­ко на са­мом де­ле бы­ло бра­ть­ев?

«За­ме­ча­тель­ный» при­мер – за­чин из­ве­ст­ной сказ­ки «По щу­чь­е­му ве­ле­нью» в со­вре­мен­ном из­да­нии: «Жи­ли-бы­ли два бра­та. Двое ум­ных, а тре­тий, Еме­ля, ду­ра­чок». Это как за­гад­ка: до­га­дай­тесь, дет­ки, сколь­ко на са­мом де­ле бы­ло бра­ть­ев?

Или вот сти­шок:

 

Баю-бай, кра­дёт­ся дрё­ма,

Он раз­но­сит сны по до­му.

И к те­бе при­шёл, ма­лыш,

Ты уже так слад­ко спишь. 

 

Сло­во «дрё­ма» (как и «дре­мо­та») – жен­ско­го ро­да.

И ещё при­мер:

 

С мы­лом мы­ли ось­ми­нож­ки

Спи­ны, го­ло­вы и нож­ки,

По­то­му что за­пре­ти­ла

Ма­ма брыз­гать­ся чер­ни­лом.

 

Сло­во «чер­ни­ла» в со­вре­мен­ном рус­ском язы­ке су­ще­ст­ву­ет толь­ко во мно­же­ст­вен­ном чис­ле. Всё это – и «дрё­ма», и «чер­ни­ла» – вро­де бы ме­ло­чи, но из та­ких ме­ло­чей и со­сто­ит язык.

Ан­т­ро­по­мор­физм и точ­ка

 

Од­ной из ос­нов­ных функ­ций дет­ской ли­те­ра­ту­ры яв­ля­ет­ся по­зна­ва­тель­ная. В этом смыс­ле со­вре­мен­ные дет­ские кни­ги учат ре­бён­ка по­зна­вать мир как мир аб­сур­да. Вот при­мер:

 

С де­ре­ва сры­ва­ла хрю­ша

Слад­кие лес­ные гру­ши:

– Я ком­по­та на­ва­рю

По­ро­ся­там, хрю-хрю-хрю.

 

Ни­кто не воз­ра­жа­ет про­тив то­го, что­бы в дет­ской ли­те­ра­ту­ре жи­вот­ным при­пи­сы­ва­лись че­ло­ве­че­с­кие свой­ст­ва (в ли­те­ра­ту­ро­ве­де­нии это на­зы­ва­ет­ся ан­т­ро­по­мор­физм). Но эти свой­ст­ва не долж­ны про­ти­во­ре­чить свой­ст­вам са­мо­го жи­вот­но­го или же долж­ны под­чёр­ки­вать глав­ные из этих свойств. А в этом сти­хо­тво­ре­нии от «хрю­ши» не ос­та­лось ров­ным счё­том ни­че­го, кро­ме на­зва­ния (и за­меть­те, это да­же не имя, по­сколь­ку на­пи­са­но с про­пис­ной бук­вы). Она не ро­ет зем­лю, а вста­ёт на зад­ние ла­пы и сры­ва­ет гру­ши. Она ва­рит ком­пот. Да лад­но бы это – в из­ве­ст­ном со­вет­ском мульт­филь­ме «Чу­ня» по­ро­ся­та то­же по­ка­за­ны чи­с­ты­ми, ак­ку­рат­ны­ми, ин­тел­ли­гент­ны­ми. Од­на­ко ре­бё­нок, по­смо­т­рев «Чу­ню», всё рав­но уз­на­ет, что по­ро­ся­та счи­та­ют­ся гряз­ну­ля­ми (что и рас­ст­ра­и­ва­ет са­мо­го ге­роя-по­ро­сён­ка). А вы­ше­при­ве­дён­ное чет­ве­ро­сти­шие – это са­мо­сто­я­тель­ное про­из­ве­де­ние, ни с чем не свя­зан­ное и от­то­го бес­смыс­лен­ное.

Боль­ше все­го, ка­жет­ся, не по­вез­ло пинг­ви­нам. Они, ви­ди­мо, так и ос­та­нут­ся не­по­нят­ны­ми не толь­ко для де­тей, но и для дет­ских пи­са­те­лей. Вот при­мер:

 

За­ску­чал ма­лыш пинг­вин –

Он те­перь сов­сем один.

Уле­те­ли все дру­зья

Ста­ей в тёп­лые края.

 

По­лу­ча­ет­ся, что в «хо­лод­ных кра­ях» ос­тал­ся все­го один пинг­вин, а его дру­зья (то­же пинг­ви­ны?) уле­те­ли. Но тог­да по­че­му он не смог уле­теть? А ес­ли его дру­зья – ка­кие-то дру­гие пти­цы, то, зна­чит, этот пинг­вин – из­гой сре­ди сво­их со­ро­ди­чей?

А вот дру­гой сти­шок-за­гад­ка, то­же про пинг­ви­нов:

 

Где сне­га и льды плы­вут,

Пти­цы стран­ные жи­вут.

Не страш­на ан­ги­на

Ма­лы­шам… (пинг­ви­нам).

 

Проект рекламы эскимо
Про­ект рек­ла­мы эс­ки­мо

Ма­ло то­го, что, кро­ме льдов, тут «плы­вут» ещё и «сне­га», ма­ло то­го, что риф­ма не­точ­на, но ведь ещё и о пинг­ви­нах не ска­за­но прак­ти­че­с­ки ни­че­го. Что уз­на­ет ре­бё­нок о пинг­ви­нах из этой за­гад­ки? Что они стран­ные (а для ре­бён­ка это пу­с­тая, не­по­нят­ная ха­рак­те­ри­с­ти­ка) и не бо­ле­ют ан­ги­ной. А тех «про­пис­ных ис­тин», что пинг­ви­ны хо­дят «враз­ва­лоч­ку», не ле­та­ют, что они «оде­ты во фрак», здесь нет. И ри­су­нок под стать стиш­ку по сво­ей бес­смыс­лен­но­с­ти: два ра­до­ст­ных пинг­ви­на в шар­фах и ша­поч­ках идут и едят эс­ки­мо. Кар­тин­ка ско­рее для рек­ла­мы, чем для дет­ской кни­ги. Прав­да, рек­лам­ное (или кли­по­вое) со­зна­ние уже дав­но за­кла­ды­ва­ет­ся в нас, так что удив­ле­ния это не вы­зы­ва­ет.

А вот ещё па­ра при­ме­ров бес­по­мощ­но­с­ти со­вре­мен­ных дет­ских пи­са­те­лей пе­ред язы­ком. За­гад­ка:

 

Вот ле­кар­ст­во. Ты не бой­ся:

Для здо­ро­вья и кра­сы

Де­тям ма­жут им ко­лен­ки,

Лок­ти, щё­ки и но­сы.

Это про йод. Но при чём здесь «кра­са»? Про­чи­тав та­кую за­гад­ку, ре­бё­нок дей­ст­ви­тель­но мо­жет по­ве­рить в это поч­ти ри­ту­аль­ное ис­поль­зо­ва­ние йо­да, по­ма­зать се­бе все ча­с­ти те­ла и ра­до­вать­ся. Но тог­да – ка­кой смысл в книж­ной на­уке? Ведь это да­же не «вред­ные со­ве­ты», а обыч­ная за­гад­ка.

За­ме­ча­тель­ны так­же за­гад­ки о не­ко­то­рых со­вре­мен­ных ре­а­ли­ях:

 

В нём зим­няя сту­жа

И ле­том ца­рит.

Та­ков тот сун­дук,

Что на кух­не сто­ит.

 

Не го­во­рю уже, что хо­ло­диль­ник и сун­дук весь­ма ма­ло схо­жи меж­ду со­бой. Де­ло в том, что со­вре­мен­но­му ре­бён­ку го­раз­до бо­лее зна­ком хо­ло­диль­ник, чем сун­дук. За­чем же от­га­ды­вать из­ве­ст­ное че­рез не­из­ве­ст­ное? Это, ка­жет­ся, про­ти­во­ре­чит ло­ги­ке.

 

Кра­со­та – это ши­ри­на

 

Ре­бё­нок дол­жен на­учить­ся по­ни­мать от­но­ше­ния ве­щей друг к дру­гу. И кни­га в этом де­ле ему – пер­вый по­мощ­ник. Вот как в од­ной из кни­жек по­ка­за­но от­но­ше­ние «ши­ре – уже»:

 

Вол­ку хва­с­та­лась ли­са:

– Хвост мой – про­сто кра­со­та!

Ши­ре да­же не най­ти!

Волк в от­вет ли­се:

                               – Гля­ди,

У ме­ня он хоть и уже,

Но за­то ни­чуть не ху­же!

Твой ши­рок –

                        хва­тать удоб­но:

Я с ут­ра как раз го­лод­ный!

Хвост ли­са ско­рей под­жа­ла,

Еле-еле убе­жа­ла!

 

Во-пер­вых, от­но­ше­ние «ши­ре – уже» го­раз­до про­ще и ло­гич­нее объ­яс­нить на дру­гих при­ме­рах (ре­ка – ру­чей; до­ро­га – тро­пин­ка). Во-вто­рых, оце­ни­те са­му не­ле­пость си­ту­а­ции и ди­а­ло­га! А аб­сурд­ный ар­гу­мент, что кра­со­та из­ме­ря­ет­ся ши­ри­ной? А «Твой ши­рок – хва­тать удоб­но» – зву­чит во­об­ще вуль­гар­но и дву­смыс­лен­но. В-тре­ть­их, это про­сто пло­хое сти­хо­тво­ре­ние (ни­чем не оп­рав­да­ны, на­при­мер, те же не­точ­ные риф­мы «ли­са – кра­со­та» и «удоб­но – го­лод­ный»).

Мож­но ска­зать, что тек­с­ты в со­вре­мен­ных дет­ских кни­гах – не­точ­ные, при­бли­зи­тель­ные, не­о­бя­за­тель­ные. Че­рез это у ре­бён­ка фор­ми­ру­ет­ся со­от­вет­ст­ву­ю­щее от­но­ше­ние к сло­ву.

 

Design by…

 

Найдите десять отличий
Найдите десять отличий

Ил­лю­с­т­ра­ции вы­пол­ня­ют не­сколь­ко функ­ций: они по­мо­га­ют по­нять текст (или – ес­ли ре­б­ё­нок ещё не уме­ет чи­тать – за­ме­ня­ют его), раз­ви­ва­ют во­об­ра­же­ние и эс­те­ти­че­с­кий вкус. В со­вре­мен­ных дет­ских кни­гах кар­тин­ки за­ча­с­тую не мо­гут ре­шить ни од­ну из этих за­дач. Па­ра­докс со­сто­ит в том, что ил­лю­с­т­ри­ру­ют кни­ги те­перь не ху­дож­ни­ки, а ди­зай­нер­ские агент­ст­ва (да­же имя ди­зай­не­ра не ука­зы­ва­ет­ся). То есть ил­лю­с­т­ри­ро­ва­ние пре­вра­ти­лось в чи­с­тую штам­пов­ку.

Ес­ли мыс­лен­но уб­рать текст из со­вре­мен­ных дет­ских книг и ос­та­вить толь­ко кар­тин­ки, то мы по­лу­чим ин­те­рес­ную кар­ти­ну. Один и тот же ге­рой (оди­на­ко­во на­ри­со­ван­ный) бу­дет пу­те­ше­ст­во­вать с ва­ми из сказ­ки в сказ­ку: так, в «Ко­лоб­ке», «Ко­зе-де­ре­зе» и «Мо­роз­ко» дей­ст­ву­ет один и тот же зай­чик – толь­ко одеж­да на нём чуть раз­ли­ча­ет­ся. В кни­ге, ко­то­рая есть у ме­ня, эти три сказ­ки со­бра­ны под од­ной об­лож­кой.

А бы­ва­ет, что один и тот же пер­со­наж на со­сед­них стра­ни­цах – раз­ный. Так, на­при­мер, серь­га у Бар­ма­лея то в ле­вом ухе, то в пра­вом; за­плат­ка у де­да из «Реп­ки» пе­ре­ме­ща­ет­ся с од­но­го ру­ка­ва на дру­гой. У то­го же де­да паль­цы то тол­стые, то тон­кие. Од­на и та же кош­ка в «Мо­роз­ко» (ко­то­рая в сказ­ке не упо­ми­на­ет­ся во­об­ще!) на од­ной стра­ни­це се­ро-по­ло­са­тая, а на дру­гой – бе­лая. В кни­ге «Жи­вая аз­бу­ка» ли­са и кош­ка поч­ти не­от­ли­чи­мы. А ил­лю­с­т­ра­ции в сказ­ке «По щу­чь­е­му ве­ле­нью» за­став­ля­ют по­ду­мать, буд­то дей­ст­вие про­ис­хо­дит в Сред­не­ве­ко­вой Ев­ро­пе, а не в Древ­ней Ру­си.

Все без ис­клю­че­ния пер­со­на­жи жен­ско­го по­ла (не­важ­но, зве­ри или лю­ди) ис­поль­зу­ют ко­с­ме­ти­ку. Ма­лень­кие де­воч­ки (внуч­ка из «Реп­ки», Ма­шень­ка из «Трёх мед­ве­дей») ра­зу­кра­ше­ны слиш­ком уж вуль­гар­но и яр­ко. Ста­ри­ки в ос­нов­ном од­но­об­раз­но крас­но­но­сые. Зве­ри ино­гда на­ри­со­ва­ны, как плю­ше­вые иг­руш­ки (так од­на фир­ма дру­гой, а мо­жет, и са­ма се­бе де­ла­ет рек­ла­му). Ог­ром­ное ко­ли­че­ст­во лиш­них зве­рей в сказ­ках о жи­вот­ных (при­чём ино­гда труд­но оп­ре­де­лить, кто это, что за вид и за­чем он здесь ну­жен).

 

При­зрач­но всё…

 

Пей­заж в со­вре­мен­ных дет­ских кни­гах во­об­ще ус­т­ра­ня­ет по­зна­ва­тель­ную функ­цию. Так, на­при­мер, в кни­ге «Гу­си-гу­си. Га-га-га» дей­ст­вие раз­во­ра­чи­ва­ет­ся в не­яс­ном ме­с­те. Во-пер­вых, тут от­сут­ст­ву­ет ли­ния го­ри­зон­та. Во-вто­рых, пей­заж со­став­ля­ют со­вер­шен­но из­лиш­няя из­буш­ка (без ого­ро­да, за­бор раз­бро­сан по сто­ро­нам, как и сто­га се­на, и под­сол­ну­хи), пруд, не­боль­шая лу­жа, в ко­то­рой сна­ча­ла сто­ят две ов­цы. И, ко­неч­но, мно­го ба­бо­чек (они во­об­ще по­на­ты­ка­ны в каж­дой книж­ке). Но это бы ещё ни­че­го. Од­на­ко ес­ли мы пе­ре­ли­ст­нём па­ру стра­ниц, то уви­дим, что око­ло из­буш­ки вме­с­то лу­жи уже раз­ли­лась пол­но­вод­ная ре­ка (как и от­ку­да она по­яви­лась, не­из­ве­ст­но). Ска­жи­те, мо­жет ли ре­бё­нок что-то уз­нать о ми­ре, гля­дя на та­кую кар­тин­ку? На­вер­ное, да. Он уз­на­ет, что мир аб­сур­ден.

Или, ска­жем, в со­вре­мен­ной ав­тор­ской пе­ре­дел­ке дет­ской по­теш­ки «Ла­душ­ки, ла­душ­ки» ре­бё­нок про­чи­та­ет:

 

Вот ко­ро­ва у ре­ки,

С ней гу­ля­ют па­с­ту­хи.

И бу­рён­ка ве­чер­ком

Уго­с­тит нас мо­ло­ком.

 

На кар­тин­ке он уви­дит сле­ду­ю­щее: бу­рён­ка (с под­кра­шен­ны­ми рес­ни­ца­ми) жу­ёт тра­ву на од­ном бе­ре­гу ре­ки, а на дру­гом – ко­зёл и сви­нья (это и есть па­с­ту­хи) та­щат ку­да-то би­дон с мо­ло­ком. Ви­ди­мо, та­ким об­ра­зом ди­зай­нер пы­тал­ся за­дей­ст­во­вать все об­ра­зы в этом глу­пом чет­ве­ро­сти­шии. Глу­пом, по­то­му что с од­ной ко­ро­вой «гу­ля­ют» (ин­те­рес­ная ин­тер­пре­та­ция па­с­ту­ше­с­ко­го де­ла) не­сколь­ко па­с­ту­хов.

Во­об­ще есть в дет­ских кни­гах мно­го аб­сурд­ных ме­ло­чей, ко­то­рые с пер­во­го взгля­да и не за­ме­тишь. В тех же «Ла­душ­ках» гвоз­ди в за­бо­ре при­ко­ло­че­ны не со сто­ро­ны до­сок в рей­ку, а на­обо­рот (го­род­ско­му жи­те­лю-то на­пле­вать, а вот за де­рев­ню, как го­во­рит­ся, обид­но).

Да, пей­заж в дет­ских сказ­ках и не дол­жен быть ре­аль­ным, но он дол­жен быть ска­зоч­ным, а не от­ри­цать за­ко­ны ре­аль­но­с­ти, ина­че и во­об­ра­же­нию не на что бу­дет опе­реть­ся.

 

В ми­ре аб­сур­да

 

Имен­но о та­ком ми­ре – ми­ре аб­сур­да – под­ра­с­та­ю­щее по­ко­ле­ние мо­жет уз­нать се­го­дня из книг. И это толь­ко не­сколь­ко при­ме­ров из не­сколь­ких дет­ских книг не­сколь­ких из­да­тельств. А ес­ли про­ана­ли­зи­ро­вать всё оби­лие со­вре­мен­ной мас­со­вой дет­ской ли­те­ра­ту­ры? Спе­ци­аль­но по­ис­кать при­ме­ры? Най­дут­ся, ве­ро­ят­но, и бо­лее впе­чат­ля­ю­щие…

Для ро­ди­те­лей воз­мож­ны два вы­хо­да из та­кой аб­сурд­ной си­ту­а­ции с дет­ски­ми кни­га­ми. Пер­вый – по­ку­пать до­ро­гие, ка­че­ст­вен­но из­дан­ные кни­ги. Но это не каж­до­му по кар­ма­ну, да и не­це­ле­со­об­раз­но: ведь ре­бё­нок, по ро­ди­тель­ско­му не­до­смо­т­ру, мо­жет по­рвать или ис­чер­кать кни­гу. Вто­рой вы­ход, к ко­то­ро­му мы и при­бег­ли в на­шей се­мье, – чи­тать кни­ги, из­дан­ные в со­вет­ское вре­мя. Тог­да ведь бы­ли пре­крас­ные из­да­тель­ст­ва: «Ма­лыш», «Дет­ская ли­те­ра­ту­ра», пре­крас­ные се­рии «Мои пер­вые книж­ки», «Чи­та­ем са­ми». Но у всех ли ос­та­лись кни­ги с тех вре­мён? Так что во­прос ос­та­ёт­ся от­кры­тым.

Как же бу­дут вос­при­ни­мать мир де­ти, вы­рос­шие на аб­сур­де? Аб­сурд – это не си­с­те­ма, а на­ру­ше­ние си­с­те­мы. Че­ло­век же, не при­учен­ный мыс­лить си­с­тем­но, не­адек­ва­тен. Да, в ми­ре мно­го аб­сур­да, но мы за­ме­ча­ем его имен­но по­то­му, что на­учи­лись мыс­лить. А тот тип мы­ш­ле­ния, ко­то­рый за­кла­ды­ва­ет со­вре­мен­ная дет­ская ли­те­ра­ту­ра, бу­дет вос­при­ни­мать аб­сурд как нор­му. И тог­да со­трут­ся вся­кие гра­ни меж­ду ре­аль­ным и ир­ре­аль­ным, меж­ду до­б­ром и злом и так да­лее. И весь этот ха­ос, ко­то­рый ви­дят на­ши ма­лы­ши на кра­соч­ных стра­ни­цах кни­жек, мы вдруг уви­дим в жиз­ни. По­то­му как «что по­се­ешь, то и по­жнёшь».


Николай ДЕГТЕРЕВ,
п. ШЕКСНА,
Вологодская обл.




Поделитесь статьёй с друзьями:
Кузнецов Юрий Поликарпович. С ВОЙНЫ НАЧИНАЮСЬ… (Ко Дню Победы): стихотворения и поэмы Бубенин Виталий Дмитриевич. КРОВАВЫЙ СНЕГ ДАМАНСКОГО. События 1967–1969 гг. Игумнов Александр Петрович. ИМЯ ТВОЁ – СОЛДАТ: Рассказы Кузнецов Юрий Поликарпович. Тропы вечных тем: проза поэта Поколение Егора. Гражданская оборона, Постдайджест Live.txt Вячеслав Огрызко. Страна некомпетентных чинуш: Статьи и заметки последних лет. Михаил Андреев. Префект. Охота: Стихи. Проза. Критика. Я был бессмертен в каждом слове…: Поэзия. Публицистика. Критика. Составитель Роман Сенчин. Краснов Владислав Георгиевич.
«Новая Россия: от коммунизма к национальному
возрождению» Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель Вячеслав Огрызко. Отечественные исследователи коренных малочисленных народов Севера и Дальнего Востока Казачьему роду нет переводу: Проза. Публицистика. Стихи. Кузнецов Юрий Поликарпович. Стихотворения и поэмы. Том 5. ВСЁ О СЕНЧИНЕ. В лабиринте критики. Селькупская литература. Звать меня Кузнецов. Я один: Воспоминания. Статьи о творчестве. Оценки современников Вячеслав Огрызко. БЕССТЫЖАЯ ВЛАСТЬ, или Бунт против лизоблюдства: Статьи и заметки последних лет. Сергей Минин. Бильярды и гробы: сборник рассказов. Сергей Минин. Симулянты Дмитрий Чёрный. ХАО СТИ Лица и лики, том 1 Лица и лики, том 2 Цветы во льдах Честь имею: Сборник Иван Гобзев. Зона правды.Роман Иван Гобзев. Те, кого любят боги умирают молодыми.Повесть, рассказы Роман Сенчин. Тёплый год ледникового периода Вячеслав Огрызко. Дерзать или лизать Дитя хрущёвской оттепели. Предтеча «Литературной России»: документы, письма, воспоминания, оценки историков / Составитель Вячеслав Огрызко Ительменская литература Ульчская литература
Редакция | Архив | Книги | Реклама | Конкурсы



Яндекс цитирования