Архив : №17. 29.04.2011

Право на память

 Сто лет то­му на­зад, 27 ию­ля 1911 го­да, в се­ле Зы­рян­ка Ека­те­рин­бург­ско­го уез­да Перм­ской гу­бер­нии (сей­час Та­лиц­кий рай­он Сверд­лов­ской об­ла­с­ти) ро­дил­ся Ни­ко­лай Ива­но­вич Куз­не­цов. Ге­рой Со­вет­ско­го Со­ю­за. Ле­ген­дар­ный раз­вед­чик-бо­е­вик «опе­ра­тив­ной груп­пы «По­бе­ди­те­ли». Ис­пол­ни­тель спе­ци­аль­ных опе­ра­ций со­вет­ской раз­вед­ки, по­лу­чив­ших в ис­то­рии Ве­ли­кой Оте­че­ст­вен­ной вой­ны на­зва­ние «ак­тов воз­мез­дия» над выс­ши­ми пред­ста­ви­те­ля­ми гит­ле­ров­ской ад­ми­ни­с­т­ра­ции на ок­ку­пи­ро­ван­ной тер­ри­то­рии За­пад­ной Ук­ра­и­ны.

 

У вас про­да­ёт­ся сла­вян­ский шкаф?

 

Счи­та­ет­ся, что Куз­не­цов по­гиб 2 мар­та 1944 го­да в бою с ук­ра­ин­ски­ми на­ци­о­на­ли­с­та­ми – бан­де­ров­ца­ми. Од­на­ко ме­с­то и об­сто­я­тель­ст­ва его ги­бе­ли не ус­та­нов­ле­ны.

Под­го­тов­ка и осу­ще­ств­ле­ние «ак­тов воз­мез­дия» бы­ли свя­за­ны для Куз­не­цо­ва со смер­тель­ным ри­с­ком и пре­дель­ным пси­хо­ло­ги­че­с­ким на­ка­лом. Они тре­бо­ва­ли от не­го край­не­го на­пря­же­ния ду­хов­ных и фи­зи­че­с­ких сил, го­тов­но­с­ти к са­мо­по­жерт­во­ва­нию и под­лин­но­го ге­ро­из­ма.

Каж­дый та­кой «акт воз­мез­дия» имел ши­ро­кий об­ще­ст­вен­ный ре­зо­нанс и боль­шое нрав­ст­вен­ное зна­че­ние. Он ут­верж­дал не­от­вра­ти­мость на­ка­за­ния на­цист­ских во­ен­ных пре­ступ­ни­ков за со­вер­шё­нные ими зло­де­я­ния, тор­же­ст­во спра­вед­ли­во­с­ти, не­по­кор­ность на­ро­да, си­лу ду­ха и во­лю к по­бе­де, ко­то­рые не мог­ли сло­мить са­мые же­с­то­кие ре­прес­сии.

Нель­зя, од­на­ко, не от­ме­тить и то, что ин­ди­ви­ду­аль­ные тер­ро­ри­с­ти­че­с­кие ак­ты в ты­лу про­тив­ни­ка вы­зы­ва­ли от­вет­ную ре­ак­цию – мас­со­вое ис­треб­ле­ние мир­но­го на­се­ле­ния.

Имен­но по этой при­чи­не, а так­же из-за осо­бой се­к­рет­но­с­ти ис­поль­зо­ва­ния Куз­не­цо­ва в ка­че­ст­ве не­глас­но­го со­труд­ни­ка ор­га­нов гос­бе­зо­пас­но­с­ти в пред­во­ен­ные го­ды, мы ни­ког­да бы не уз­на­ли его име­ни. По­мог­ли вну­т­ри­ве­дом­ст­вен­ные че­кист­ские ин­три­ги.

15 мар­та 1946 го­да Вер­хов­ный Со­вет СССР при­нял за­кон «О пре­об­ра­зо­ва­нии Со­ве­та На­род­ных Ко­мис­са­ров в Со­вет Ми­ни­с­т­ров СССР». Нар­ко­ма­ты пе­ре­име­но­ва­ли в ми­ни­с­тер­ст­ва. НКГБ стал МГБ. Че­рез два ме­ся­ца ге­не­ра­ла ар­мии Мер­ку­ло­ва сме­нил на по­сту ми­ни­с­т­ра гос­бе­зо­пас­но­с­ти ге­не­рал-пол­ков­ник Аба­ку­мов, воз­глав­ляв­ший Глав­ное уп­рав­ле­ние контр­раз­вед­ки «СМЕРШ» На­род­но­го Ко­мис­са­ри­а­та Обо­ро­ны¹. Дей­ст­во­вав­шее всю вой­ну 4-е уп­рав­ле­ние НКГБ СССР (раз­вед­ка, тер­рор и ди­вер­сии в ты­лу про­тив­ни­ка) бы­ло уп­ра­зд­не­но, а опыт­ные опе­ра­тив­ные ра­бот­ни­ки, к ко­то­рым но­вый ми­нистр ис­пы­ты­вал лич­ную не­при­язнь, – уво­ле­ны.

За­ни­мав­ший­ся в сво­бод­ное от служ­бы вре­мя ли­те­ра­тур­ным твор­че­ст­вом Мер­ку­лов (со­чи­нил пье­су «Ин­же­нер Сер­ге­ев», по­лу­чив­шую са­мые хва­леб­ные ре­цен­зии) по­со­ве­то­вал сво­им быв­шим под­чи­нён­ным че­ки­с­там пе­ре­ква­ли­фи­ци­ро­вать­ся в дра­ма­тур­гов, пи­са­те­лей, жур­на­ли­с­тов.

Так, по сце­на­рию пол­ков­ни­ка Ми­ха­и­ла Бо­ри­со­ви­ча Мак­ляр­ско­го, раз­ра­бот­чи­ка ра­дио­игр «Мо­на­с­тырь» и «Бе­ре­зи­но» с не­мец­ки­ми спец­служ­ба­ми, был снят в 1947 го­ду на Ки­ев­ской ки­но­сту­дии зна­ме­ни­тый фильм «По­двиг раз­вед­чи­ка». Дол­гое вре­мя счи­та­лось, что про­об­ра­зом эк­ран­но­го раз­вед­чи­ка май­о­ра Алек­сея Фе­до­то­ва в ис­пол­не­нии Пав­ла Ка­доч­ни­ко­ва стал Ни­ко­лай Куз­не­цов. В не­ко­то­рых де­та­лях вер­сия Фе­до­то­ва-Эк­кер­та и Куз­не­цо­ва-Па­у­ля Зи­бер­та по­ра­зи­тель­но сов­па­да­ют. Ис­поль­зо­ва­на в филь­ме и ре­аль­ная ис­то­рия по­хи­ще­ния в ок­ку­пи­ро­ван­ном Ров­но Ни­ко­ла­ем Куз­не­цо­вым и его то­ва­ри­ща­ми не­мец­ко­го ге­не­ра­ла фон Иль­ге­на, от­ли­чав­ше­го­ся не­дю­жин­ной фи­зи­че­с­кой си­лой (в ки­но по­хи­ща­ют ге­не­ра­ла Кю­на).

Од­на­ко дру­гие эк­ран­ные эпи­зо­ды, на­при­мер, ког­да у ки­но­те­а­т­ра «Арс» Фе­до­тов слу­чай­но стал­ки­ва­ет­ся с не­мец­ким шпи­о­ном Штю­бин­гом, бе­жав­шим из со­вет­ской тюрь­мы, взя­ты Мак­ляр­ским из си­ту­а­ции, в ко­то­рой ока­зал­ся Иван Ку­д­ря («Мак­сим»), не­ле­галь­ный ре­зи­дент со­вет­ской раз­вед­ки в Ки­е­ве.

Что ка­са­ет­ся внеш­но­с­ти Ка­доч­ни­ко­ва-Фе­до­то­ва, то он боль­ше по­хож на ещё од­но­го раз­вед­чи­ка-бо­е­ви­ка Ни­ко­лая Хох­ло­ва («Сви­с­ту­на»)².

Ког­да уг­ро­за за­хва­та Моск­вы гит­ле­ров­ца­ми ми­но­ва­ла, Хох­лов был за­бро­шен в ав­гу­с­те 1942 го­да в ок­ку­пи­ро­ван­ную Бе­ло­рус­сию. В фор­ме обер-лей­те­нан­та и с до­ку­мен­та­ми От­то Вит­ген­штей­на уча­ст­во­вал в лик­ви­да­ции га­у­ляй­те­ра Виль­гель­ма фон Ку­бе. На­граж­дён ор­де­ном Оте­че­ст­вен­ной вой­ны I сте­пе­ни. По­сле вой­ны вы­ез­жал с раз­ве­ды­ва­тель­ны­ми це­ля­ми в Гер­ма­нию, Ита­лию, Ав­ст­рию, Швей­ца­рию. В фе­в­ра­ле 1954 го­да от­ка­зал­ся уби­вать пред­се­да­те­ля ан­ти­со­вет­ско­го Ис­пол­ко­ма На­род­но-тру­до­во­го со­ю­за Ге­ор­гия Око­ло­ви­ча, по­сле че­го по­лу­чил аме­ри­кан­ское граж­дан­ст­во. За из­ме­ну Ро­ди­не «Сви­с­ту­на» при­го­во­ри­ли в СССР за­оч­но к смерт­ной каз­ни и пы­та­лись тай­но от­ра­вить в 1957 го­ду за гра­ни­цей, под­ме­шав в ко­фе ра­дио­ак­тив­ный тал­лий. Спас­ли его от смер­ти аме­ри­кан­ские вра­чи. По­зд­нее Хох­лов стал про­фес­со­ром пси­хо­ло­гии Ка­ли­фор­ний­ско­го уни­вер­си­те­та и из­дал кни­гу под на­зва­ни­ем «Пра­во на со­весть». В 1991 го­ду по­сле рас­па­да СССР был ам­ни­с­ти­ро­ван Ука­зом Пре­зи­ден­та Рос­сий­ской Фе­де­ра­ции.

Так что Алек­сей Фе­до­тов за­мыс­ли­вал­ся Мак­ляр­ским как со­би­ра­тель­ный об­раз раз­вед­чи­ка-бо­е­ви­ка. Изо­б­ра­жая Эк­кер­та, ак­тёр Ка­доч­ни­ков ис­поль­зо­вал пред­ло­жен­ный че­ки­с­том-дра­ма­тур­гом при­ём – «раз­бро­сан­ные на про­тя­же­нии всей лен­ты реп­ли­ки с двой­ным смыс­лом, по­нят­ным толь­ко ге­рою филь­ма и си­дя­щим в за­ле зри­те­лям». Ког­да на дне рож­де­ния ге­не­ра­ла Кю­на име­нин­ник под­ни­мал тост «За по­бе­ду!», а Фе­до­тов-Эк­керт мно­го­зна­чи­тель­но под­чёр­ки­вал «За на­шу по­бе­ду!» – это не­из­мен­но вы­зы­ва­ло бу­рю вос­тор­гов.

Во­де­виль­ный эпи­зод с па­ро­лем для свя­зи: «У вас про­да­ёт­ся сла­вян­ский шкаф? – Шкаф про­дан, мо­гу пред­ло­жить ни­ке­ли­ро­ван­ную кро­вать. – С тум­боч­кой? – С тум­боч­кой», – во­шёл в со­кро­вищ­ни­цу оте­че­ст­вен­но­го юмо­ра.

Для встре­чи то­го же на­сто­я­ще­го Хох­ло­ва с при­вле­ка­тель­ной де­ви­цей-ав­ст­рий­кой Ро­зой Шней­дер (ес­те­ст­вен­но, аген­том МГБ) был при­ду­ман та­кой па­роль. Она: «Есть ли тут не­да­ле­ко ноч­ной клуб?» (де­ло про­ис­хо­ди­ло в Ве­не­ции). Он: «По­ня­тия не имею. Во вся­ком слу­чае, я же­нат».

«По­двиг раз­вед­чи­ка» от­крыл но­вый жанр в со­вет­ском ки­но. На эк­ран при­шёл ге­рой ра­нее не­из­ве­ст­ной вол­ну­ю­щей про­фес­сии. Его на­сто­я­щее имя не на­зва­но. Но эк­ран­ный на­чаль­ник раз­вед­ки го­во­рит (за­дум­чи­во гля­дя на па­пи­ро­су):

– Вот кон­чит­ся эта вой­на, и на­род за­хо­чет со­хра­нить в па­мя­ти име­на ге­ро­ев. И бу­дут им ста­вить на пло­ща­дях и в скве­рах мра­мор­ные обе­ли­с­ки. И слу­чай­ный про­хо­жий ос­та­но­вит­ся и бу­дет чи­тать эти име­на. А вот на­шим ре­бя­там па­мят­ни­ки по­ста­вить нель­зя. Да и име­на этих ге­ро­ев за­те­ря­ют­ся в ста­рых ар­хи­вах. Та­ко­во ус­ло­вие на­шей ра­бо­ты. А ведь сто­ят на­ши лю­ди па­мят­ни­ка! Сто­ят...

 

Ли­те­ра­тур­ный пье­де­с­тал

 

Ки­нош­ный на­мёк Мак­ляр­ско­го по­ка­зать бо­е­вые за­слу­ги че­кист­ских спец­на­зов по­нял ко­ман­дир опер­груп­пы «По­бе­ди­те­ли» Ге­рой Со­вет­ско­го Со­ю­за пол­ков­ник Дми­т­рий Ни­ко­ла­е­вич Мед­ве­дев. Уво­лен­ный Аба­ку­мо­вым из МГБ СССР «по слу­жеб­но­му не­со­от­вет­ст­вию», Мед­ве­дев «за­све­тил» Ни­ко­лая Ива­но­ви­ча Куз­не­цо­ва как ге­роя «не­ви­ди­мо­го фрон­та» в опуб­ли­ко­ван­ной в 1948 го­ду по­ве­с­ти «Это бы­ло под Ров­но». Ли­те­ра­тур­ную куз­не­цов­скую се­рию про­дол­жил ро­ман «Силь­ные ду­хом» (1951). В ге­ро­и­ко-при­клю­чен­че­с­ких со­чи­не­ни­ях че­ки­с­та-пи­са­те­ля лю­ди на­хо­ди­ли всё то, че­го так не хва­та­ло по­сле­во­ен­ной стра­не: сме­лость, ре­ши­тель­ность, го­тов­ность к ри­с­ку и са­мо­по­жерт­во­ва­нию для до­сти­же­ния прав­ды и спра­вед­ли­во­с­ти.

По пред­ло­же­нию Мед­ве­де­ва, в 1953 го­ду на ро­ди­не Куз­не­цо­ва в го­ро­де Та­ли­ца в зда­нии лес­но­го тех­ни­ку­ма, где учил­ся Ни­ко­лай Ива­но­вич, от­кры­ли пер­вый му­зей ге­роя-зем­ля­ка. Тог­да же от­кры­лось, что в 1926-м бу­ду­щий раз­вед­чик-бо­е­вик окон­чил пер­вый курс Тю­мен­ско­го сель­ско­хо­зяй­ст­вен­но­го тех­ни­ку­ма. Хо­тел стать аг­ро­но­мом, но по­сле смер­ти от­ца при­шлось воз­вра­тить­ся в Та­ли­цу и изу­чать лес­ное де­ло.

Эти и дру­гие фак­ты и со­бы­тия из би­о­гра­фии Куз­не­цо­ва его ко­ман­дир Мед­ве­дев из­ла­гал на встре­чах с чи­та­те­ля­ми сво­их книг.

Та­кая ли­те­ра­тур­ная и об­ще­ст­вен­ная ак­тив­ность от­став­но­го че­кист­ско­го пол­ков­ни­ка вы­зва­ла в МГБ СССР раз­дра­же­ние и зло­бу. Ца­рив­шие тог­да в этом ве­дом­ст­ве нра­вы как нель­зя луч­ше ха­рак­те­ри­зу­ет рас­се­кре­чен­ное в 2005 го­ду до­не­се­ние на­чаль­ни­ка уп­рав­ле­ния МГБ по Сверд­лов­ской об­ла­с­ти ге­не­рал-лей­те­нан­та Дроз­дец­ко­го³:

«С 20 ап­ре­ля 1949 го­да в г Сверд­лов­ске опе­ри­ро­вал (выделено мною. – Авт.) с ли­те­ра­тур­ны­ми вы­ступ­ле­ни­я­ми в клу­бах и те­а­т­рах Ге­рой Со­вет­ско­го Со­ю­за пол­ков­ник Мед­ве­дев Д.Н., быв­ший ра­бот­ник на­ших ор­га­нов.

Те­мой его ли­те­ра­тур­ных вы­ступ­ле­ний яв­лял­ся по­двиг раз­вед­чи­ка-уни­ку­ма Куз­не­цо­ва, опи­сан­ный в кни­ге «Это бы­ло под Ров­но».

Про­вер­кой ус­та­нов­ле­но, что Мед­ве­дев, иг­но­ри­руя Цен­т­раль­ное лек­ци­он­ное бю­ро… поль­зу­ясь зва­ни­ем ге­роя и че­ки­с­та, за­клю­ча­ет вез­де бес­пре­пят­ст­вен­но до­го­во­ра в ча­ст­ном по­ряд­ке, и по су­ще­ст­ву пре­вра­тил­ся в те­а­т­раль­но­го аван­тю­ри­с­та и афе­ри­с­та…

Все­го в г. Сверд­лов­ске Мед­ве­дев про­вёл 22 плат­ных вы­ступ­ле­ния, за ко­то­рые по­лу­чил на­лич­ны­ми 44 000 руб­лей… Что­бы при­крыть на­жи­ву та­ких круп­ных сумм, его се­к­ре­тарь Вла­ди­ми­ров (из­ве­ст­ный аван­тю­рист, ев­рей) в офи­ци­аль­ных кру­гах рас­про­ст­ра­нял вер­сию, что Мед­ве­дев ока­зы­ва­ет лич­ную ма­те­ри­аль­ную по­мощь мно­гим уча­ст­ни­кам сво­их пар­ти­зан­ских раз­ве­ды­ва­тель­ных от­ря­дов, ко­то­ры­ми он, яко­бы, ко­ман­до­вал на Ук­ра­и­не…»

Зна­чи­тель­ную часть до­хо­дов от ли­те­ра­тур­ной и пуб­лич­ной об­ще­ст­вен­ной де­я­тель­но­с­ти Мед­ве­дев дей­ст­ви­тель­но тра­тил на сво­их быв­ших бой­цов. Его сын Вик­тор Дми­т­ри­е­вич со­хра­нил дет­ские вос­по­ми­на­ния: «…Мне шесть лет, в шко­лу ещё не по­шёл. На­ша квар­ти­ра пре­вра­ти­лась тог­да в об­ще­жи­тие. Я, ма­лень­кий, вста­вал ра­но и бук­валь­но пе­ре­сту­пал че­рез спав­ших по­всю­ду лю­дей. Это на­ча­лись на Ук­ра­и­не го­не­ния на пар­ти­зан и уча­ст­ни­ков под­по­лья. Вре­ме­на-то су­ро­вые, 1953 год, и в Моск­ве они, при­ехав­шие с Ук­ра­и­ны, про­сто фи­зи­че­с­ки вы­жи­ва­ли. Здесь при по­мо­щи от­ца то­же их как-то со­хра­ня­ли, от­би­ва­ли… Бы­ли ка­кие-то не­по­нят­ные для ме­ня тре­ния меж­ду ук­ра­ин­ски­ми че­ки­с­та­ми и мос­ков­ски­ми… Су­ще­ст­во­ва­ли не­кие слож­но­с­ти, о ко­то­рых в се­мье во­лей-не­во­лей го­во­ри­ли. Ко­го-то из зна­ме­ни­тых лю­дей, пи­сав­ших о пар­ти­за­нах, о под­по­лье, при­ни­ма­ли в чле­ны Со­ю­за пи­са­те­лей, осо­бен­но на Ук­ра­и­не, а ко­го-то, как от­ца, – нет… Горь­ко, но отец ушёл из жиз­ни ра­но, в 1954-м, ему все­го-то 55, я ро­дил­ся в 1947-м. Сов­сем маль­чиш­ка, но дет­ские го­ды, по­сто­ян­ное об­ще­ние с от­цом за­пом­ни­лось».

Ста­ра­ни­я­ми Мак­ляр­ско­го и Мед­ве­де­ва се­к­рет­ный «джинн» Куз­не­цов был вы­пу­щен из оп­лом­би­ро­ван­ной лу­бян­ской бу­тыл­ки. За­гнать его ту­да об­рат­но ге­не­ра­лам МГБ не уда­лось. Лю­бо­зна­тель­ные чи­та­те­ли книг «Это бы­ло под Ров­но» и «Силь­ные ду­хом», по­се­ти­те­ли ме­мо­ри­аль­но­го му­зея в Та­ли­це про­си­ли ос­ве­тить «тём­ные пят­на» в би­о­гра­фии ге­роя-зем­ля­ка, ус­та­но­вить ме­с­то и об­сто­я­тель­ст­ва его ги­бе­ли.

Что­бы за­ши­ф­ро­вать со­труд­ни­че­ст­во Куз­не­цо­ва с ор­га­на­ми гос­бе­зо­пас­но­с­ти и ис­поль­зо­вать его как сим­вол борь­бы не толь­ко с гер­ман­ским на­циз­мом, но и с ук­ра­ин­ским на­ци­о­на­лиз­мом, Моск­ва и Ки­ев ор­га­ни­зо­ва­ли 27 ию­ля 1960 го­да во Льво­ве, на Хол­ме Сла­вы, за­хо­ро­не­ние «ос­тан­ков пред­по­ла­га­е­мо­го, – как за­пи­са­но в ак­те экс­гу­ма­ции, – Куз­не­цо­ва Н.И., об­на­ру­жен­ных 17 сен­тя­б­ря 1959 го­да в уро­чи­ще «Ку­ты­ки Ря­бо­го» на ок­ра­и­не се­ла Бо­ра­тин Львов­ской об­ла­с­ти».

Па­мят­ни­ки Куз­не­цо­ву ус­та­но­ви­ли в Ров­но (1961) и Льво­ве (1962), там же от­кры­ли ме­мо­ри­аль­ные му­зеи, на­зва­ли его име­нем ули­цы. Ка­за­лось, все во­про­сы о про­ти­во­ре­чи­ях и не­яс­но­с­тях в судь­бе на­ше­го зем­ля­ка сня­ты.

 

Чем из­ме­ря­ет­ся па­мять

 

В род­ных и па­мят­ных для Куз­не­цо­ва ме­с­тах – Зы­рян­ке, Та­ли­це, По­клев­ской, в Тю­ме­ни, в Ку­дым­ка­ре (центр Ко­ми-Пер­мяц­ко­го на­ци­о­наль­но­го ок­ру­га), где вы­пу­ск­ник Та­лиц­ко­го ле­со­тех­ни­ку­ма ра­бо­тал по­мощ­ни­ком так­са­то­ра ле­со­ус­т­ро­и­тель­ной пар­тии (там его и при­влек­ли к со­труд­ни­че­ст­ву с ор­га­на­ми ОГ­ПУ), по­ста­ви­ли скульп­тур­ные бю­с­ты ге­роя. Ав­то­ром всех этих из­ва­я­ний Куз­не­цо­ва был тю­мен­ский скульп­тор Клю­кин.

В кни­ге ис­кус­ст­во­ве­да Алек­сан­д­ра Ва­ло­ва «Из око­пов к моль­бер­там» о ху­дож­ни­ках Тю­ме­ни – уча­ст­ни­ках Ве­ли­кой Оте­че­ст­вен­ной вой­ны про Клю­ки­на не­сколь­ко строк: «Не­ко­то­рое вре­мя в тю­мен­ском то­ва­ри­ще­ст­ве «Ху­дож­ник» ра­бо­тал А.И. Клю­кин, то­же уча­ст­ник вой­ны. В 60-е го­ды в Тю­ме­ни бы­ли ус­та­нов­ле­ны па­мят­ни­ки ра­бо­ты Клю­ки­на – раз­вед­чи­ку Н.И. Куз­не­цо­ву пе­ред вхо­дом в сель­хо­зин­сти­тут и ака­де­ми­ку И.П. Пав­ло­ву – на тер­ри­то­рии об­ла­ст­ной боль­ни­цы». В фон­дах ме­ст­но­го му­зея изо­б­ра­зи­тель­ных ис­кусств фо­то­гра­фии скульп­то­ра не со­хра­ни­лись. Алек­сандр Алек­сан­д­ро­вич Ва­лов вспом­нил, что в ка­ком-то вы­ста­воч­ном ка­та­ло­ге по­ме­щён скульп­тур­ный ав­то­пор­т­рет Клю­ки­на с ка­ким-то ор­де­ном на гру­ди:

– Ка­жет­ся, «Крас­ная Звез­да»…

Дру­гие ме­ст­ные ис­кус­ст­во­ве­ды и ху­дож­ни­ки до­ба­ви­ли не­мно­го:

– Ху­до­же­ст­вен­но­го об­ра­зо­ва­ния Клю­кин не имел – са­мо­уч­ка. Дер­жал ма­с­тер­скую в под­ва­ле до­ма на ули­це Ор­д­жо­ни­кид­зе, при­мы­кав­шем к ста­рой во­до­на­пор­ной баш­не. Скан­да­лил со скульп­то­ром Ва­лен­ти­ном Бе­ло­вым (сей­час тот жи­вёт в Ка­лу­ге) из-за за­ка­зов во­ен­ной те­ма­ти­ки. Го­во­рил, что Бе­лов не про­ник­ся этой те­мой, по­то­му что не во­е­вал. Ког­да и как ис­чез Клю­кин, не зна­ем. Был слух, что спил­ся, та­кое с ху­дож­ни­ка­ми слу­ча­лось. Ху­до­же­ст­вен­ная цен­ность вы­пол­нен­ных им па­мят­ни­ков со­мни­тель­на…

Про­жи­ва­ю­щая в Ека­те­рин­бур­ге пле­мян­ни­ца Ни­ко­лая Ива­но­ви­ча Куз­не­цо­ва – Еле­на Вик­то­ров­на Сак­ны­не рас­ска­за­ла, как Клю­кин ва­ял скульп­тур­ный пор­т­рет дя­ди с её от­ца Вик­то­ра Ива­но­ви­ча – они очень по­хо­жи:

– Ра­бо­тал в на­шем до­ме. Я тог­да учи­лась в шко­ле. По его сло­вам, за­мы­сел со­зда­ния па­мят­ни­ка воз­ник у не­го по­сле чте­ния книг Мед­ве­де­ва, про­смо­т­ра ки­но­филь­мов «По­двиг раз­вед­чи­ка» и «Силь­ные ду­хом», а так­же из соб­ст­вен­но­го во­ен­но­го про­шло­го. По­да­рен­ный в 1953 го­ду Мед­ве­де­вым в му­зей Та­ли­цы бюст Куз­не­цо­ва ра­бо­ты мос­ков­ско­го скульп­то­ра Пав­ла Бон­да­рен­ко не нра­вил­ся Клю­ки­ну. Обе­щал для Тю­ме­ни сде­лать луч­ше.

Сер­гей Дми­т­ри­е­вич Ве­ли­ко­поль­ский, в ту по­ру 1-й се­к­ре­тарь Тю­мен­ско­го гор­ко­ма ВЛКСМ, вспо­ми­нал:

– При­шёл ко мне скульп­тор Клю­кин. Пред­ло­жил ус­та­но­вить в Тю­ме­ни к 20-ле­тию По­бе­ды па­мят­ник раз­вед­чи­ку Куз­не­цо­ву. По­со­ве­то­ва­лись с пред­се­да­те­лем го­ри­с­пол­ко­ма Ви­та­ли­ем Ви­та­ль­е­ви­чем Зай­чен­ко – тот под­дер­жал, но офи­ци­аль­но­го ре­ше­ния не при­нял. Всё де­ла­лось на об­ще­ст­вен­ных на­ча­лах: оп­ре­де­ли­ли ме­с­то, пе­ре­ст­ро­и­ли вход в сель­хо­зин­сти­тут… Мо­ло­дёжь из тре­с­та «Тю­мень­гор­ст­рой», где глав­ным ин­же­не­ром был Вла­ди­мир Пе­т­ро­вич Ку­ра­мин, вы­ло­жи­ла кир­пич­ный по­ста­мент, об­ли­це­ва­ла мра­мор­ной плит­кой…

Тор­же­ст­вен­ное от­кры­тие па­мят­ни­ка Куз­не­цо­ву со­сто­я­лось 19 де­ка­б­ря 1967 го­да, пе­ред Днём че­ки­с­та. А в мае то­го же го­да пред­се­да­те­лем КГБ при Со­ве­те Ми­ни­с­т­ров СССР был на­зна­чен Юрий Вла­ди­ми­ро­вич Ан­д­ро­пов. Во вре­мя Ве­ли­кой Оте­че­ст­вен­ной вой­ны он как 1-й се­к­ре­тарь ЦК ком­со­мо­ла Ка­ре­ло-Фин­ской ССР уча­ст­во­вал в ор­га­ни­за­ции пар­ти­зан­ско­го дви­же­ния в Ка­ре­лии. Но фин­ны бы­с­т­ро его по­да­ви­ли, по­это­му Ан­д­ро­пов не лю­бил вспо­ми­нать свою пар­ти­зан­скую юность. Осуж­ден­ный по де­лу Бе­рии к 15 го­дам ли­ше­ния сво­бо­ды быв­ший на­чаль­ник 4-го уп­рав­ле­ния НКГБ СССР ге­не­рал-лей­те­нант Па­вел Ана­то­ль­е­вич Су­до­пла­тов про­дол­жал от­бы­вать этот срок во Вла­ди­мир­ской тюрь­ме (на сво­бо­ду вы­шел в ав­гу­с­те 1968-го, а ре­а­би­ли­ти­ро­ван толь­ко в фе­в­ра­ле 1992-го).

По­сте­пен­но при Ан­д­ро­по­ве КГБ вновь об­рел ту тай­ную власть над об­ще­ст­вом, ко­то­рая бы­ла по­до­рва­на пре­не­бре­жи­тель­ным от­но­ше­ни­ем Хру­щё­ва (1954–1964) к че­ки­с­там и их ве­дом­ст­ву. Раз­го­во­ры о том, что тво­ри­ла гос­бе­зо­пас­ность при Ста­ли­не, пре­кра­ти­лись. В ис­то­рии ор­га­нов ос­та­лись толь­ко свет­лые и ге­ро­и­че­с­кие об­ра­зы: ры­ца­ря ре­во­лю­ции Дзер­жин­ско­го и раз­вед­чи­ка Куз­не­цо­ва.

Па­мять ста­ла из­ме­рять­ся раз­ме­ра­ми и ве­сом па­мят­ни­ков. В 1968 го­ду в Тю­ме­ни на краю Те­ку­ть­ев­ско­го клад­би­ща, там, где в вой­ну хо­ро­ни­ли умер­ших в гос­пи­та­лях ра­не­ных бой­цов, ста­тую ко­ле­но­пре­кло­нён­но­го гип­со­во­го сол­да­та ра­бо­ты ар­хи­тек­то­ра Тю­мен­ской об­ла­с­ти Вла­ди­ми­ра Ав­ва­ку­мо­ви­ча Беш­киль­це­ва (ус­та­нов­ле­на в 1955 го­ду) за­ме­ни­ли скульп­тур­ной груп­пой, вы­пол­нен­ной Бе­ло­вым. В мае то­го же го­да за­жг­ли Веч­ный огонь мо­ну­мен­та По­бе­ды у зда­ния кра­е­вед­че­с­ко­го му­зея.

В 1985 го­ду, к 40-ле­тию По­бе­ды, в Сверд­лов­ске на пе­ре­се­че­нии ули­цы Фе­с­ти­валь­ной и буль­ва­ра Куль­ту­ры по ини­ци­а­ти­ве 1-го се­к­ре­та­ря Сверд­лов­ско­го об­ко­ма КПСС Бо­ри­са Ни­ко­ла­е­ви­ча Ель­ци­на ус­та­нов­лен две­над­ца­ти­ме­т­ро­вый па­мят­ник Куз­не­цо­ву в гра­ни­те и зо­ло­ти­с­той брон­зе.

Од­на­ко пом­пез­ность и ве­ли­чие но­вых мо­ну­мен­тов и па­мят­ни­ков, па­фос и на­пы­щен­ность офи­ци­аль­ных ре­чей и вы­ступ­ле­ний не сдер­жа­ли оп­рав­дан­но­го ин­те­ре­са об­ще­ст­вен­но­с­ти к прав­ди­вой ис­то­рии Ве­ли­кой Оте­че­ст­вен­ной вой­ны, к дей­ст­ви­тель­ной, а не ла­ки­ро­ван­ной судь­бе Куз­не­цо­ва.

Пер­вые пуб­ли­ка­ции о про­ти­во­ре­чи­ях в его би­о­гра­фии по­яви­лись в ук­ра­ин­ской пе­ча­ти на­ка­ну­не 80-ле­тия ге­роя-раз­вед­чи­ка (27 ию­ля 1991 го­да). Ав­то­ры ста­тей пред­ла­га­ли КГБ СССР оп­ро­верг­нуть или под­твер­дить их вер­сии и пред­по­ло­же­ния о не­ко­то­рых об­сто­я­тель­ст­вах жиз­ни ураль­ца ар­хив­ны­ми до­ку­мен­таль­ны­ми ма­те­ри­а­ла­ми. С та­кой же прось­бой об­ра­ща­лись в со­лид­ное ве­дом­ст­во му­зеи Ров­но, Луц­ка, Льво­ва, Та­ли­цы. Ни­ка­кой ре­ак­ции.

Мол­ча­ние КГБ мно­гих удив­ля­ло и на­сто­ра­жи­ва­ло. Ведь для ис­то­ри­ков и жур­на­ли­с­тов до­га­дать­ся о су­ще­ст­во­ва­нии в се­к­рет­ных ар­хи­вах до­ку­мен­тов о де­я­тель­но­с­ти опер­груп­пы «По­бе­ди­те­лей» под ко­ман­до­ва­ни­ем Мед­ве­де­ва, об осу­ще­ств­лён­ных Куз­не­цо­вым «ак­тах воз­мез­дия» не­слож­но.

Уп­рав­ле­ние КГБ по Тю­мен­ской об­ла­с­ти пред­ло­жи­ло Моск­ве рас­се­кре­тить хо­тя бы часть этих ар­хив­ных фон­дов и дать но­вую ис­то­ри­че­с­кую трак­тов­ку жиз­ни и смер­ти Куз­не­цо­ва, не при­ни­жая вы­со­ко­го зна­че­ния са­мо­по­жерт­во­ва­ния ге­роя.

Но пред­се­да­тель КГБ СССР Вла­ди­мир Алек­сан­д­ро­вич Крюч­ков дал ука­за­ние «при­дер­жи­вать­ся об­ра­за Куз­не­цо­ва, уко­ре­нив­ше­го­ся в ху­до­же­ст­вен­ной ли­те­ра­ту­ре, ки­не­ма­то­гра­фе, мо­ну­мен­таль­ном ис­кус­ст­ве и мас­со­вом об­ще­ст­вен­ном со­зна­нии».

На роб­кие воз­ра­же­ния о том, что «раз­го­во­ры» о Куз­не­цо­ве бу­дут про­дол­жать­ся, ге­не­рал ар­мии Крюч­ков от­ре­зал: «По­го­во­рят и пе­ре­ста­нут!» Шёл июль 1991 го­да. До ав­гу­с­тов­ско­го пут­ча ГКЧП, в ко­то­ром Крюч­ков иг­рал не по­след­нюю роль, ос­та­ва­лось мень­ше ме­ся­ца. Сей­час по­нят­но, как пред­по­ла­га­лось «вос­ста­но­вить ут­ра­чен­ные иде­о­ло­ги­че­с­кие по­зи­ции». Но тан­ки ока­за­лись пло­хи­ми ар­гу­мен­та­ми в ис­то­ри­че­с­ких спо­рах, а «раз­го­во­ры» о Куз­не­цо­ве за­кон­чи­лись сно­сом его па­мят­ни­ков в го­ро­дах За­пад­ной Ук­ра­и­ны, оск­вер­не­ни­ем мо­гил и пе­ре­име­но­ва­ни­ем улиц, но­ся­щих его имя.

Крюч­ко­ва от­пра­ви­ли в Ле­фор­тов­скую тюрь­му (по­том в от­ли­чие от Су­до­пла­то­ва ам­ни­с­ти­ро­ва­ли). Воз­глав­ля­е­мое им ве­дом­ст­во под­вер­г­ли мно­го­чис­лен­ным ре­ор­га­ни­за­ци­ям. В та­кой об­ста­нов­ке преж­не­му КГБ бы­ло не до Куз­не­цо­ва.

Его па­мят­ник, де­мон­ти­ро­ван­ный во Льво­ве, бла­го­да­ря хло­по­там гла­вы ад­ми­ни­с­т­ра­ции Та­лиц­ко­го рай­о­на Мер­ку­ль­е­ва, при­вез­ли на ро­ди­ну и ус­та­но­ви­ли в цен­т­ре Та­ли­цы:

– Ис­поль­зо­ва­ли по­ли­ти­ку «на­род­ной дип­ло­ма­тии» и две ка­ни­с­т­ры спир­та та­лиц­ко­го раз­ли­ва – «се­к­рет­ное ору­жие Ура­ла», – рас­ска­зал Ва­ле­рий Пе­т­ро­вич, сей­час учи­тель ис­то­рии в шко­ле.

В ус­ло­ви­ях про­ва­лив­шей­ся ан­ти­ал­ко­голь­ной ком­па­нии, обес­це­ни­ва­ния руб­ля спирт за­ме­нил ва­лю­ту. По­сле рас­па­да Со­вет­ско­го Со­ю­за го­су­дар­ст­вен­ной гра­ни­цы меж­ду Ук­ра­и­ной и Рос­си­ей ещё не су­ще­ст­во­ва­ло. Пе­ре­ме­ще­ние па­мят­ни­ка ве­сом с по­ста­мен­том в семь­де­сят тонн из Льво­ва в Та­ли­цу не счи­та­лось кон­тра­бан­дой. Да и как оце­нить па­мят­ник? Как ис­то­ри­че­с­кую или ху­до­же­ст­вен­ную цен­ность? Или как ме­тал­ло­лом?

Кто ска­жет, ка­ко­ва еди­ни­ца из­ме­ре­ния па­мя­ти? В чём за­клю­ча­ет­ся энер­ге­ти­ка па­мят­ни­ков? В пор­т­рет­ном сход­ст­ве с ге­ро­ем? В де­таль­ном изо­б­ра­же­нии сим­во­ли­ки ис­то­ри­че­с­ко­го про­шло­го: зна­мё­на, уни­фор­ма, на­гра­ды, ору­жие?..

Спро­сить бы у скульп­то­ра Клю­ки­на, да о нём лишь за­пись в «Мо­би­ли­за­ци­он­ной кни­ге» Тю­мен­ско­го гор­во­ен­ко­ма­та:

«…Клю­кин Алек­сей Ива­но­вич, 1923 го­да рож­де­ния, с ули­цы Ком­со­моль­ской, 18, при­зван 3 ян­ва­ря 1942 го­да». В ка­кую во­ин­скую часть за­чис­лен – не­из­ве­ст­но. Мо­жет, на­пра­ви­ли его в фор­ми­ру­е­мую в то вре­мя в Тю­ме­ни 175-ю стрел­ко­вую ди­ви­зии, ко­то­рая в мае 1942-го в со­ста­ве 28-й ар­мии Юго-За­пад­но­го фрон­та по­па­ла под Харь­ко­вом в ок­ру­же­ние. Боль­шин­ст­во на­ших зем­ля­ков, ока­зав­ших­ся во вра­же­с­ком пле­ну, всё ещё счи­та­ет­ся про­пав­ши­ми без ве­с­ти. А Клю­ки­ну, воз­вра­тив­ше­му­ся с вой­ны в Тю­мень, та­кая участь до­ста­лась в мир­ное вре­мя. Где во­е­вал, как, о чём ду­мал, ва­яя скульп­тур­ные бю­с­ты вож­дей, раз­вед­чи­ков и ака­де­ми­ков, не зна­ем. Ос­та­ёт­ся на­де­ять­ся, что кто-ни­будь из тю­мен­цев вспом­нит о нём и рас­ска­жет. Не долж­ны лю­ди про­па­дать без ве­с­ти, ина­че – бес­па­мят­ст­во.

Пси­хо­ло­ги счи­та­ют, что в мас­со­вом об­ще­ст­вен­ном со­зна­нии ис­то­ри­че­с­кие со­бы­тия со­хра­ня­ют­ся не бо­лее чем сто­ле­тие. Даль­ше они ин­те­рес­ны толь­ко уз­ким спе­ци­а­ли­с­там и от­дель­ным чу­да­кам-эн­ту­зи­а­с­там. Та­кую точ­ку зре­ния труд­но оп­ро­верг­нуть. Ча­с­то ли мы ду­ма­ем об Оте­че­ст­вен­ной вой­не 1812 го­да? За­бы­ли во­все про Пер­вую ми­ро­вую вой­ну. Да и о Вто­рой, ко­то­рую в на­шей стра­не на­зы­ва­ют Ве­ли­кой Оте­че­ст­вен­ной (в ней сги­ну­ло, вду­май­тесь, бо­лее 27 мил­ли­о­нов со­оте­че­ст­вен­ни­ков), вспо­ми­на­ем два ра­за в го­ду: 22 ию­ня в день её тра­ги­че­с­ко­го на­ча­ла и в по­бед­ное 9 мая.

На­де­юсь, что па­мять о судь­бе Ни­ко­лая Ива­но­ви­ча Куз­не­цо­ва, на­ше­го зем­ля­ка, раз­вед­чи­ка-бо­е­ви­ка, лик­ви­да­то­ра на­цист­ских зло­де­ев-ок­ку­пан­тов, со­хра­нит­ся и по­сле его сто­лет­не­го юби­лея. По­то­му что Куз­не­цов – об­раз вос­тре­бо­ван­ной во все вре­ме­на не­от­вра­ти­мо­с­ти на­ка­за­ния и воз­мез­дия за пре­ступ­ле­ния про­тив че­ло­веч­но­с­ти. Кто об этом за­бу­дет, то­му его па­мят­ни­ки на­пом­нят. Для это­го они сто­ят в бес­сроч­ном ка­ра­у­ле на ули­цах и пло­ща­дях на­ших го­ро­дов. 

---

¹ Мер­ку­лов Все­во­лод Ни­ко­ла­е­вич (1895–1953). В ор­га­нах ВЧК с 1921 г. Ра­бо­тал в ЧК-ГПУ Гру­зии. В 1931–1938 гг. – на пар­тий­ной ра­бо­те. По­сле при­хо­да на Лу­бян­ку Бе­рии на­зна­чен 1-м за­ме­с­ти­те­лем нар­ко­ма вну­т­рен­них дел СССР. По­сле вы­де­ле­ния гос­бе­зо­пас­но­с­ти в от­дель­ный нар­ко­мат воз­глав­лял НКГБ СССР. С 1946 г. – в Глав­ном уп­рав­ле­нии со­вет­ско­го иму­ще­ст­ва за гра­ни­цей. В 1950–1953 гг. – ми­нистр гос­кон­т­ро­ля СССР. Аре­с­то­ван в сен­тя­б­ре 1953 го­да по де­лу Бе­рии. В де­ка­б­ре рас­ст­ре­лян.

Аба­ку­мов Вик­тор Се­мё­но­вич (1908–1954). В ор­га­нах НКВД с 1932 г. В 1938–1941 гг. на­чаль­ник УНКВД Рос­тов­ской об­ла­с­ти. С фе­в­ра­ля 1941 г. – за­ме­с­ти­тель нар­ко­ма вну­т­рен­них дел СССР, од­но­вре­мен­но (с ию­ля 1941 г.) – на­чаль­ник Уп­рав­ле­ния осо­бых от­де­лов НКВД. В 1943–1946 гг. – на­чаль­ник ГУКР «СМЕРШ» НКО СССР. В 1946–1951 гг. – ми­нистр гос­бе­зо­пас­но­с­ти СССР. В ию­ле 1951 г. аре­с­то­ван. В де­ка­б­ре 1954 г. рас­ст­ре­лян.

² Ку­д­ря Иван Да­ни­ло­вич (1912–1942). В ор­га­нах НКВД с 1938 г. Лей­те­нант гос­бе­зо­пас­но­с­ти. В сен­тя­б­ре 1941 г. ос­тав­лен в ок­ку­пи­ро­ван­ном нем­ца­ми Ки­е­ве, ру­ко­во­дил ре­зи­ден­ту­рой НКВД. Стал жерт­вой пре­да­тель­ст­ва и ге­ро­и­че­с­ки по­гиб в 1942 го­ду, ни­ко­го не вы­дав. В 1965 го­ду ему по­смерт­но при­сво­е­но зва­ние Ге­роя Со­вет­ско­го Со­ю­за.

Хох­лов Ни­ко­лай Ев­ге­нь­е­вич (1922–1998). С дет­ст­ва тя­го­тел к те­а­т­ру, по­сле окон­ча­ния шко­лы учил­ся в те­а­т­раль­ной сту­дии в Моск­ве. Как ма­с­тер ху­до­же­ст­вен­но­го сви­с­та га­с­т­ро­ли­ро­вал по СССР. В 1941 го­ду под ру­ко­вод­ст­вом Мак­ляр­ско­го про­шёл спец­под­го­тов­ку по вы­пол­не­нию «ак­тов воз­мез­дия» в Моск­ве в слу­чае её ок­ку­па­ции.

³ Дроз­дец­кий Пётр Га­в­ри­ло­вич (род. 1903). В ор­га­нах ОГ­ПУ с 1930 го­да. В 1939–1941 гг. на­чаль­ник се­к­рет­но-по­ли­ти­че­с­ко­го от­де­ла УНКВД Львов­ской об­ла­с­ти. В 1942 г. на­чаль­ник УНКВД Че­ля­бин­ской об­ла­с­ти. С 1944 г. зам. нар­ко­ма гос­бе­зо­пас­но­с­ти УССР. В 1948–1951 гг. на­чаль­ник УМГБ по Сверд­лов­ской об­ла­с­ти. В 1951–1952 гг. – ми­нистр МГБ Уз­бек­с­кой ССР. В 1952–1954 гг. – на­чаль­ник УМГБ по Вла­ди­мир­ской об­ла­с­ти. Уво­лен из ор­га­нов гос­бе­зо­пас­но­с­ти в 1956 го­ду.

---

Александр ПЕТРУШИН,
г. ТЮМЕНЬ