Архив : №11. 16.03.2012

Обезьяна

 Но­вел­ла

 

На­ча­ло?

По­ни­маю ли я до кон­ца это сло­во? Осо­знаю ли я его в кон­це сво­е­го пу­ти? Ког­да ам­би­ции пе­ре­хле­ст­ну­ли ре­зуль­тат? Ког­да бро­шен­ные жен­щи­ны ото­зва­лись али­мен­та­ми? Ког­да в ше­ст­над­цать я стал муж­чи­ной, но рас­те­рял его к се­ми­де­ся­ти?

Нет.

На­вер­ное, не осо­знаю.

Вся моя жизнь бы­ла по­ло­же­на на фан­та­зии, на во­об­ра­же­ние и, как ре­зуль­тат, – на без­дей­ст­вие. Всю свою жизнь я – ви­тал.

Мой мозг пе­ри­о­ди­че­с­ки на­по­ми­нал мне глу­по­ва­тую обе­зь­я­ну, ко­то­рая пры­га­ет от ба­на­на к ана­на­су, не в со­сто­я­нии по­нять, что на са­мом де­ле её удел – чер­ви­вое яб­ло­ко.

Кем толь­ко я не был в этом обе­зь­я­нь­ем во­об­ра­же­нии.

Пре­зи­ден­том. Ак­тё­ром. Мил­ли­о­не­ром.

Я был аб­со­лют­но – всем!

Вы­хо­дя на Твер­скую, я ока­зы­вал­ся на Уолл-Стри­те. За­гла­ты­вая в «Рус­ском би­с­т­ро» пель­ме­ни и пи­ро­жок с пе­че­нью, я вку­шал су­ши в То­кио.

Так жил я. Вы­дум­щик. Вза­прав­дов­щик. Не­удач­ник. Чмо…

Но так жи­ли мил­ли­о­ны. Это ус­по­ка­и­ва­ло, при­ми­ря­ло фан­та­зии с ре­аль­но­с­тью. Ты­ся­чи и ты­ся­чи не вы­ез­жа­ли из Лю­бе­рец. Мил­ли­о­ны въез­жа­ли в Моск­ву – и они же в ито­ге тор­го­ва­ли ку­ра­ми-гриль. Ку­да, за­чем и, глав­ное, ра­ди че­го они еха­ли сю­да – в ме­га­по­лис? Не ра­ди ли то­го, что­бы окон­ча­тель­но пре­вра­тить­ся в обе­зь­ян, жу­ю­щих чер­вя в се­бе?..

Ме­га­по­лис? От­рад­но…

В нём жи­вут обе­зь­я­ны. При­ма­ты, на­по­до­бие ме­ня. Жал­кие. Скуч­ные. Су­е­тли­вые. Глу­по­ва­тые и бес­цель­ные.

Каж­дый, кто при­ехал сю­да, ока­зал­ся в клет­ке бе­зы­с­ход­но­с­ти. В ла­би­рин­тах МКА­Да, коль­це­вых и ра­ди­аль­ных. Каж­дый ехал с меч­той и са­мо­це­лью – но на­тк­нул­ся на «проб­ки». Каж­дый хо­тел.

Как я.

В двад­цать.

Ког­да мне ка­за­лось, что из­ме­ню этот мир. Этот не ме­ня­ю­щий­ся мир.

Ибо уни­кум. Ибо ин­ди­ви­ду­аль­ность. Ибо, как ми­ни­мум, та­лант­лив и са­мо­бы­тен… но…

Ду­ра­чок. Тя­ну­щий­ся к серд­це­ви­не ана­на­са, к про­жил­кам ба­на­на, так и не уз­рев­ший ба­наль­но­го чер­вяч­ка в соб­ст­вен­ном яб­ло­ке.

Смор­щен­ном и не­вкус­ном. Под­пор­чен­ном из­ну­т­ри.

Так мно­го бы­ло це­лей, что ни од­ну из них я в ито­ге не ре­а­ли­зо­вал. Так мно­го, так мно­го… что я не смог скон­цен­т­ри­ро­вать­ся ни на од­ной.

Я хо­тел жен­щин – по­лу­чал жён.

Я ал­кал де­нег – но ра­бо­тал на зар­пла­ту.

Же­ла­ние де­тей – вы­ли­лось в чет­вер­то­ва­ние за­ра­бот­ка.

Ощу­ще­ние ве­ли­ко­го – пле­ва­ло хре­с­то­ма­тий­ны­ми об­ра­за­ми, об­разами в церк­вах, кон­фес­си­я­ми и сек­та­ми.

Пи­фа­го­ро­ва мощь, спо­соб­ная ры­ча­гом во­ли пе­ре­вер­нуть мир, от­зы­ва­лась пи­а­ров­ски­ми ста­ть­я­ми о вре­мен­ном и все­гда веч­ном – при­зе­ми­с­том и пре­зи­ра­е­мом – пре­зи­ден­те стра­ны.

Стра­ны, пло­дя­щей обе­зь­ян. Оран­гу­тан­гов, гиб­бо­нов и шим­пан­зе. На­вро­де ме­ня.

У ко­то­рых есть, как ока­за­лось, не цель, у ко­то­рых  в ру­ке да­же не яб­ло­ко.

А червь.

Червь са­мо­го се­бя.

Ху­день­кий и ма­лень­кий. Го­ре­мыч­ный…

Но…

Жут­ко ам­би­ци­оз­ный.

Он шеп­чет. Ты – не обе­зь­я­на. Возь­ми пал­ку – сбей плод. Нет пал­ки?.. Не сби­вай. Не ду­май. Не ре­а­ли­зо­вы­вай­ся. Съешь яб­ло­ко. Оно вкус­ное. Хоть и чер­ви­вое.

Так и я. Вгры­зал­ся в мя­коть. Жад­но, с на­слаж­де­ни­ем. Не за­ме­чая гни­лой серд­це­ви­ны, кор­ро­зии мя­ко­ти, че­го-то ше­ве­ля­ще­го­ся вну­т­ри. Ана­нас по­до­ждёт. Ба­нан упа­дёт сам. Он дол­жен упасть. Он – обя­зан!..

До сих пор я хо­жу на ма­рь­ин­ский ры­нок и по­ку­паю яб­ло­ки. Соч­ные. Ан­то­нов­ку. Но ино­гда чер­ви­вые. Я не за­ме­чаю чер­вей. Прин­ци­пи­аль­но. Ибо так де­шев­ле.

Я так хо­тел ана­на­сов и ба­на­нов.

Но зар­пла­та. Но но­вые рас­хо­ды на но­вых де­тей. Так слу­чи­лось.

Но ам­би­ции.

Во­об­ра­же­ние.

Меч­та.

И ни од­но­го дей­ст­вия.

Обе­зь­я­на.

Я мо­гу дол­го и нуд­но убеж­дать се­бя в су­ще­ст­во­ва­нии ре­ин­кар­на­ции, дол­го и нуд­но, нуд­но и дол­го…

Ког­да я… Я! Ро­жусь кем-то! Пре­зи­ден­том? Ак­тё­ром? Мил­ли­о­не­ром?..

Од­ну се­кун­доч­ку… Куп­лю бу­ты­лоч­ку «Клин­ско­го»… Со­гла­сен, дур­но. И, как в слу­чае с ан­то­нов­кой – дё­ше­во. Од­ну се­кун­доч­ку. Од­ну…

На­веч­но. На­всег­да.

Ведь на­ча­ло…

И я ус­пею.

Ус­пею не ро­дить­ся обе­зь­я­ной. Смо­гу про­сто на­гнуть­ся. И все­го-на­все­го под­нять пал­ку. И швыр­нуть в нуж­ном мне на­прав­ле­нии.

Но лень. По­до­жду…

И сно­ва «Рус­ское би­с­т­ро», и ку­ры-гриль. И хо­чет­ся про­сто же­вать. На­ча­ло?

Но – воз­раст. И это ко­нец.

Ко­нец обе­зь­я­ны.

Глеб НАГОРНЫЙ