ТРАПЕЗА Я ждал гостей, замкнув квартиры двери: Им не понадобится эта дверь. Они пришли, в который раз, проверить – Живой ли я и как живу теперь. Безликие виновницы истерик Тех дней, что никогда не возвратить, Потребовали дерзко есть и пить И на моё жильё смотрели зверем. Направо от меня сидела Память, А слева Совесть, чей нахальный вид Смущал застолье; прямо села Ревность И ела больше всех, теряя стыд. Я всё терпел, и, не стыдясь лукавить, Расхваливал их волчий аппетит. Всё съели гости. Если бы не леность, Они посмели бы и кровь мою испить. Когда насытились, меня спросила Ревность: Ты ждёшь любимую? Мы рады за тебя, Мы радуемся всем твоим успехам И всё, что делаем, – то делаем любя. Мечте твоей мы вовсе не помеха, Но всё-таки хочу предостеречь ... Тут Совесть прервала пустую речь: – Ты хочешь посмотреть, мой друг, на ту, Что твой покой нарушит очень скоро? И Память свой тяжёлый вскрыла короб, И всё сорвалось в боль и пустоту. На стол, где смачные объедки стыли И кольца дыма грациозно плыли, Среди разбросанной, прокуренной посуды Поставила серебряное блюдо. На нём с улыбкой бесконечно блудной Лежала голова моей любимой. Икала Совесть: – Это нетерпимо! Тебя, мой милый, видно, не исправить! – Блондинка, – усмехнулась пьяно Память. Я встал. В глазах всё таяло и плыло. Поцеловал холодных губ металл. Мне было жутко. Мне приятно было. Я ничего тогда не понимал. Они ушли, а я застыл в преддверии, Когда дверной звонок задребезжал. Перед моей раскрытой настежь дверью Стояла та, которую я ждал. | 
