Литературная Россия
       
Литературная Россия
Еженедельная газета писателей России
Редакция | Архив | Книги | Реклама |  КонкурсыЖить не по лжиКазачьему роду нет переводуЯ был бессмертен в каждом слове  | Наши мероприятияФоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Казачьему роду нет переводу»Фоторепортаж с церемонии награждения конкурса «Честь имею» | Журнал Мир Севера
     RSS  

Новости

17-04-2015
Образовательная шизофрения на литературной основе
В 2014 году привелось познакомиться с тем, как нынче проводится Всероссийская олимпиада по литературе, которой рулит НИЦ Высшая школа экономики..
17-04-2015
Какую память оставил в Костроме о себе бывший губернатор Слюняев–Албин
Здравствуйте, Дмитрий Чёрный! Решил обратиться непосредственно к Вам, поскольку наши материалы в «ЛР» от 14 ноября минувшего года были сведены на одном развороте...
17-04-2015
Юбилей на берегах Невы
60 лет журнал «Нева» омывает берега классического, пушкинского Санкт-Петербурга, доходя по бесчисленным каналам до всех точек на карте страны...

Архив : №42. 17.10.2014

Я всё же Ангарец…

Имя кежмаря, фронтовика, учителя, поэта, певца Ангарской земли, создателя словаря кежемского говора Алексея Фёдоровича Карнаухова, к сожалению, до сих пор ещё широкому российскому читателю неизвестно. Может, потому, что главным делом своей жизни он считал не поэзию, а нелёгкий учительский труд. Печатался Алексей Фёдорович в районных и городских газетах Красноярского края, республики Хакасия. В центральные газеты и сборники поэзии военных лет его стихи, к большому сожалению земляков, так и не попали.

Прошло более шести лет со дня его смерти (22 января 2008 года), а неумолимое время, которое безжалостно стирает всё и вся, предавая забвению, как-то по особенному высветило и проявило грани его уникального таланта, окончательно расставив всё по местам. Стало ясно, что он прежде всего – поэт от Бога.

Прав был Генрих Дмитриевич Радаев, бывший первый секретарь Кежемского райкома партии, давший такую оценку личности большого ангарского поэта: «Алексей Фёдорович! От этого имени последние годы веяло каким-то умиротворением, спокойствием, уважением и благодатью. Я часто задумывался: откуда это многолюдное уважение к нему? И только потом понял – он поэт родной земли. Мы гордились и радовались, что о людях земли Ангарской, кежмарях, писал наш земляк высоким словом поэзии.

Кежмари наряду со всем российским народом пережили многие невзгоды. Были среди них и чисто «свои»: отдалённость и заброшенность северной территории, многие годы угроза затопления, а теперь вот злополучное переселение. Всё это вызывало тягостные переживания.

И вдруг – поэзия! Оглянись: прекрасное рядом! Посмотри: ты Человек с большой буквы, и край твой – благословенный! И люди откликались ему теплом души и благодарностью».

 

И я там был, но чудом выжил

 

Родился Алексей Фёдорович Карнаухов 1 апреля 1926 года в селе Кежма, на севере Красноярского края. В детстве, как и всякий мальчишка, мечтал стать лётчиком. Но этому не суждено было сбыться – его поколению рано пришлось повзрослеть. Вот как он сам говорит об этом:

 

Шли мы с отцом в поле до солнцевсхода

И возвращались уставшими затемно.

Трудный подъём и работа до пота

Были моим самым первым экзаменом.

 

И ещё:

 

Босое детство жёг мороз,

На пашне – зной, петлёй на шее,

В семнадцать лет ушёл в обоз,

А с восемнадцати – в траншеи.

 

Воевал на Третьем Белорусском фронте артиллерийским разведчиком отдельного истребительного противотанкового дивизиона. Участвовал в освобождении Литвы, разгроме немецких войск в Восточной Пруссии. Позднее в «Автобиографии» он написал о своей войне: «Это была далеко не Белоруссия, не братские страны – Болгария или Югославия, где советских солдат встречали цветами. Здесь каждый дом – крепость, каждый полуподвал – дот, они встречали нас пулемётным огнём, не считая орудийного и миномётного огня с позиций и бомбёжек. Поэтому продвижение вперёд было трудным, а потери большими».

О том, как воевал солдат-ангарец, свидетельствуют награды: медали «За отвагу», «За взятие Кёнигсберга», ордена Красной Звезды и Отечественной войны первой степени.

На родине, в Кежме, его ждали родители: Анисья Захаровна и Фёдор Васильевич Карнауховы. Именно их искал он глазами в толпе встречающих:

 

Шёл сорок пятый, вечный год.

Дул ветер, запад золотился.

Союзный гидросамолёт,

Снижаясь, на воду садился.

На берегу, где городьба,

У самолётного причала,

Теснилась, двигалась толпа –

Нас, победителей, встречала.

Стояла мать в толпе. Платок

Не мог прикрыть её седины.

Катил под сердце холодок,

И миг казался длинным-длинным.

Покачивался гидроплан.

Качалась маленькая лодка –

Рука сжималась добела

На костыле моём неловком.

Скрипели вёсла, веселы,

Летел наш крик в ночные дали,

И берег мой навстречу плыл,

И слёзы в горле закипали.

Стоял отец. И вдруг шагнул,

Пошёл, как полосою минной,

И на руках через волну

Понёс меня на берег мирный.

 

Учитель и Поэт

 

Надо было жить дальше, входить в мирную жизнь. Устроился культмассовиком в Кежемский Дом культуры, был председателем районного комитета физкультуры и спорта, членом бюро райкома ВЛКСМ. В 1949 году с отличием окончил Ачинский сельхозтехникум и получил направление в Тюхтетскую МТС Красноярского края на должность старшего агронома. МТС обслуживала 53 колхоза, 27 тракторных бригад, разбросанных на огромной территории.

Работа не приносила радости, к тому же у него периодически случались конфликты с первым секретарём райкома партии. Дело доходило даже до бюро, где Алексея Карнаухова критиковали за «саботаж» посевной.

В 1951 году с большим трудом удалось уволиться с работы. Началась новая страница жизни: он стал студентом историко-филологического факультета Томского госуниверситета. Было трудно: учился, а по вечерам и в выходные зарабатывал на жизнь, нужно было содержать семью: жену и сына. В 1957 году Алексей Фёдорович получил диплом и стал трудиться учителем русского языка и литературы в средней школе г. Боготола.

После смерти отца с семьёй вернулся в Кежму, к матери. В сентябре 1960 года стал директором Кежемской средней школы. В 1964 году избран секретарём Кежемского РК КПСС, но очень быстро понял, что это не его работа – глубоко переживал разлуку со школой, с учениками. В 1968 году (после решения Крайкома партии) снова вернулся к прежней работе – директора, учителя. Организовал школьный театр, в котором с учениками ставил солидные, большие пьесы. Проработал в Кежемской школе до августа 1976 года.

«Это был учитель от Бога, научивший нас любить свою родину. Он привил нам любовь к русской поэзии, к русскому слову», – дружно утверждают все его ученики, в особенности любимые им выпускники 1964 года, которым учитель-поэт посвятил поэму «Выпуск-64». Именно они бережно собирали и хранили написанные на тетрадных листочках, часто «по случаю», стихи своего учителя. Они же и стали инициаторами издания первых двух сборников стихов Алексея Фёдоровича.

В 1994 году в типографии газеты «Советское Приангарье» тиражом в три тысячи экземпляров вышли два его стихотворных сборника под общим названием «Я жив тобой, родная Ангара» (стихи разных лет и поэма «Исток»), мгновенно разошедшиеся по всему району и краю.

Потом были изданные в Красноярске в 2000 и 2005 годах при финансовой поддержке администрации Кежемского района сборники его избранных стихов «Верность» и «Моё Приангарье».

Земляки успели при жизни оценить его заслуги – Алексей Фёдорович стал Почётным гражданином Кежемского района. В Кежемском историко-этнографическом музее собрано огромное количество материала о нём, есть видеофильм. Проводятся музейные уроки для учеников школ района.

Так получилось, что в 1983 году по семейным обстоятельствам он с женой переехал в г. Саяногорск (республика Хакасия) к младшему сыну. Работал инспектором гороно, учителем, директором и завучем школы.

Но никогда не забывал он своей малой родины, и при первой же возможности стремился приехать в Кежму, в Кодинск, на встречи выпускников Кежемской школы. Он остро любил свою малую родину и тосковал по Ангаре и Кежме, которая рушилась и ветшала в ожидании затопления.

Его, как и в юности, манили и будоражили запахи родной земли, запахи тайги и небесно-бирюзовой ангарской воды, над которой по утрам стоит тонюсенькая «косыночка тумана» голубого.

 

Опять я на родине (сон начинается).

Встречает, волнуя, ветер с реки.

Кусты и цветы луговые качаются –

Летят и летят на меня лепестки.

И, кажется, слышу я запах смородины

И запахи трав, что вовек не измять.

О, запахи детства! О, запахи родины!

Вас даже в раю у меня не отнять.

Как будто иду я покосом некошеным,

Трава мне по плечи, цветы возле глаз.

Все эти луга мной когда-то исхожены,

Их запахом я наслаждался не раз.

В подарок пленительный запах черёмухи

Родимой сторонки мне ветер принёс:

Её аромат густо плавает в воздухе –

Никак не могу удержаться от слёз.

Брожу босиком я по травам до вечера –

Не хочется мне возвращаться назад.

Цветы поклоняются тихо, доверчиво –

Какую-то тайну хотят рассказать…

 

Он скучал по родному ангарскому говору, по ядрёным и метким кежемским прозвищам и кличкам, которым посвятил стихи и работы. Десятилетиями собирал Алексей Фёдорович диалектные ангарские слова, байки, народные песни, пословицы и поговорки для своего «Краткого словаря Кежемского говора», изданного в Кодинске к 75-летию района.

Тосковал и по утраченному духовному наследию – православной вере дедов и отцов, о разрушенных храмах и погостах. В стихотворении «Церковь» он вспоминает неповторимый облик трёглавой кежемской церкви:

 

…Но легка! Стены те высоки и белы,

Облакам и ветрам всем открыла,

Словно в небо готова уплыть

Голубым кораблём белокрылым.

И плывут купола в золотых крапах звёзд,

А под ними – резные оконца.

Весь собор был пронизан насквозь

Проливными потоками солнца.

 

Тревожило его и крушение великой страны, солдатом и певцом которой он был, гибель векового ангарского уклада, уничтожение сёл и деревень по берегам великой реки, которые должны уйти на дно морское.

 

…Ни «ку-ка-реку», ни мычанья,

Ни воробья, ни воронья,

И тишина необычайна –

Кладбищенская тишина.

А где народ, в труде неистов?

Где работяги-мужики?

Где бабы с их гостеприимством,

Крепки, красивы и ловки?

С сумой бездомного изгоя

Ушло бродить житьё-бытьё,

Чтобы не лечь на дно «морское»

Была деревня – нет её.

 

К большому моему сожалению, я не была знакома с Алексеем Фёдоровичем. Могу судить о нём только по его стихам и рассказам многочисленных почитателей и друзей. Он был красив и по-мужски обаятелен. К тому же – поэт и воин. Его обожали девушки и женщины – ученицы и коллеги. Как и большинство поэтов, он не был слащаво безупречным. Он был ПЕВЦОМ РОДНОЙ ЗЕМЛИ, и это – главное, это – на века.

Его стихи и поэмы стали живой памятью о прошлом и настоящем родной земли. Их любят и читают земляки-ангарцы. Они, как и его словарь, всегда востребованы.

Талант не умирает, он продолжает жить и будет жить, «пока в подлунном мире есть хоть один пиит», хотя бы один любитель его стихов. А их на Кежемской земле немало.


Татьяна ЯКУТИНА,
г. КОДИНСК,
Красноярский край




Поделитесь статьёй с друзьями:
Кузнецов Юрий Поликарпович. С ВОЙНЫ НАЧИНАЮСЬ… (Ко Дню Победы): стихотворения и поэмы Бубенин Виталий Дмитриевич. КРОВАВЫЙ СНЕГ ДАМАНСКОГО. События 1967–1969 гг. Игумнов Александр Петрович. ИМЯ ТВОЁ – СОЛДАТ: Рассказы Кузнецов Юрий Поликарпович. Тропы вечных тем: проза поэта Поколение Егора. Гражданская оборона, Постдайджест Live.txt Вячеслав Огрызко. Страна некомпетентных чинуш: Статьи и заметки последних лет. Михаил Андреев. Префект. Охота: Стихи. Проза. Критика. Я был бессмертен в каждом слове…: Поэзия. Публицистика. Критика. Составитель Роман Сенчин. Краснов Владислав Георгиевич.
«Новая Россия: от коммунизма к национальному
возрождению» Вячеслав Огрызко. Юрий Кузнецов – поэт концепций и образов: Биобиблиографический указатель Вячеслав Огрызко. Отечественные исследователи коренных малочисленных народов Севера и Дальнего Востока Казачьему роду нет переводу: Проза. Публицистика. Стихи. Кузнецов Юрий Поликарпович. Стихотворения и поэмы. Том 5. ВСЁ О СЕНЧИНЕ. В лабиринте критики. Селькупская литература. Звать меня Кузнецов. Я один: Воспоминания. Статьи о творчестве. Оценки современников Вячеслав Огрызко. БЕССТЫЖАЯ ВЛАСТЬ, или Бунт против лизоблюдства: Статьи и заметки последних лет. Сергей Минин. Бильярды и гробы: сборник рассказов. Сергей Минин. Симулянты Дмитрий Чёрный. ХАО СТИ Лица и лики, том 1 Лица и лики, том 2 Цветы во льдах Честь имею: Сборник Иван Гобзев. Зона правды.Роман Иван Гобзев. Те, кого любят боги умирают молодыми.Повесть, рассказы Роман Сенчин. Тёплый год ледникового периода Вячеслав Огрызко. Дерзать или лизать Дитя хрущёвской оттепели. Предтеча «Литературной России»: документы, письма, воспоминания, оценки историков / Составитель Вячеслав Огрызко Ительменская литература Ульчская литература
Редакция | Архив | Книги | Реклама | Конкурсы



Яндекс цитирования