Архив : №10. 20.03.2015
Чтоб сказку сделать былью
Это похоже на сказку. Вот слушайте.
Жили-были старик со старухой, были у них, как водится, внуки, правнуки. Были и недруги. Против этих недругов и взяли однажды да возвели оборону. Прямо сказать – построили крепость, и отличную. Залюбуешься. Царь приехал – так и сделал: залюбовался, впал в поэтическое настроение и назвал крепость ожерельем. И крепость сослужила свою службу, почти два года оборонялись в ней против врагов. Так что защитники крепости получили у окрестных жителей звание крепкостоятельных.
Шли годы. И пришли к нашему удивительному времени. Крепость обветшала под градом ядер, снарядов и пуль. Пора было потомкам старика с бабкой как-то поправить ожерелье-то. И тут как раз дата большая надвинулась: тысячу и сто пятьдесят лет назад дед с бабой на холмах здесь и поселились. А точнее – в грамоте про это написали. Городу – 1150 лет, а ожерелью – 400 с лишним.
В первопрестольной одобрили и дали кучу денег. Мол, город-то на самом рубеже с западом, едут оттуда странники, глазеют на дивное ожерелье, а оно вовсе и не дивное. Ну и дороги подремонтируйте. Дома покрасить тоже надо. И пошла строчить губерния. Всё расписали, куда сколько потратить, как всё будет выглядеть, какие сюрпризы всех ждут и салюты. И первым делом, что сотворили чудо-мастера и чудо-чиновники? А часы замысловатые на одну башню прибабахали, электронные, называемые часами обратного хода.
Газета «Рабочий путь» об этом сообщала:
«Соответствующее распоряжение подписал глава Администрации Константин Лазарев. На эти цели потребуется около 500 тыс. рублей – башенные часы с электронным табло обратного отсчёта до юбилея Смоленска обойдутся казне в 395 тыс. рублей, остальные деньги пойдут на их доставку и установку».
Как только сообразительные горожане эту новость узнали, сразу смекнули: начинается цирк!
И – начался задний ход времени. Ну, как обычно, в стиле юмора одного боярина, мол, хотели как лучше, а… Время шло, куда и положено. И пришло. И прошло. Уже годовщина позади, а ожерелье – вот оно, полуразрушенное и полуоблагороженное.
До юбилейных реставрационных работ стояла себе башня Орёл, реяла над оврагом без шатровой крыши, перекрытий, подзагаженная, да куда уж без этого. А что получилось? А получилась большая помойка из башни Орёл.
Над башней строители возвели шатровую крышу, купол, сделали внутри добротные перекрытия. Но позабыли перекрыть входы-выходы крепкопьющим потомкам крепкостоятельных смолян. И потомки просто развели костёр внутри на перекрытиях, и занялся пожар, обгорелые брёвна, доски рухнули – да так и лежат внутри башни. А крепкопьющие потомки швыряют сверху всякую гадость, бьют бутылки, расписывают стены. Там уже гора мусора. Была башня – и – хоп – стала урна. На соседней башне – Позднякова – ещё целы шатёр и перекрытия. Целы, да не совсем. Кто-то повадился выдирать из крыши хорошие доски. Наверное, на коттедж не хватает материала, времена-то наступают суровые, тощие. В этой башне крепкопьющие постоянно тусуются, рано или поздно Позднякова погорит. Дураку ясно, что надо вход перекрыть. И перекрывали какой-то хлипкой решёткой. Так её тут же покорёжили добры молодцы ломами или чем там. Против добра-молодца-лома у администрации нет приёма.
До башни под Успенским собором – Волкова – вообще руки не дотянулись у реставраторов. Так и стоит в трещинах, будто полопавшаяся тыква. Там тоже свалка. Ожерелье дивное крепостное или череда урн?
В юбилейные торжества тогдашний руководитель департамента культуры и туризма Кононов учинил флешмоб: тысячи смолян взялись за руки и образовали живую стену в честь кирпичной годуновской. И в честь этого превращения ожерелья, его звеньев в помойку. Ну, не диво ли? А на сердитую реплику по этому поводу в газете отвечал цинично: а я, мол, не связываю инициативу, берите грабли в руки, то бишь обгорелые брёвна и очищайте, трудитесь на благо. Да трудиться на благо и здорово, только на ваше благо, г-н чиновник, взлетевший в московские уже сферы, что-то совсем не хочется. И, например, чтобы очистить башню Орёл, необходима специальная техника. А это деньги. Где, кстати, они? Миллионы на все эти реконструкции и праздники давали.
Ну, давали. Так сколько всяких трат было. И на стену, и набережную, и дороги и всякие – на первый взгляд – мелочи. Вот, например…
Напротив башни Позднякова и с видом на башню Орёл гастарбайтеры выстроили туалет типа сортир из железа. Раньше башмаки были из железа – без сносу. Похоже, не будет сноса и этому сооружению.
А тут грядут новые праздники и осваиваются новые миллионы. На площади Победы появится какой-то витиеватый монумент, возвеличивающий ратные подвиги, – раз. А на набережной – памятник Владимиру. Какому-какому Владимиру… Тому самому. Нет, не угадали. Не этому. И не другому партийному вождю. А Владимиру из теперь уже навсегда вражеского Киева.
А достаточно-то было просто перенаправить потоки. Пустить деньги не на памятники,– на той площади, где собираются монумент победы строить, уже есть зело хороший памятник Твардовскому и Тёркину, а Владимир Красное Солнышко пусть в Киеве да в Москве красуется, если москвичам так приспичило, – а вот вложить эти рубли в то, что уже есть и вопиет о помощи: в ожерелье России, в башни с именами.
Но это уж вряд ли. Начиналось-то всё вроде как сказка, а на самом деле все эти дела – наша быль. И будут тожественные салюты и речи о патриотизме губернаторские и патриаршьи. Кто ж упустит такую возможность покрасоваться на фоне крепкостоятельного Смоленска. Тут главное – картинка, а что внутри картинки зритель не будет разбираться.
Олег ЕРМАКОВ,
г. СМОЛЕНСК
Фото автора
