СНЕЖНАЯ НОЧЬ В КУРАХЕ

С ночной тоской наперевес,

Я выйду в ночь. Печаль отрину.

Как будто снег семи небес

Сошёл в Курахскую долину.

Легка душа. Легки уста.

Надежда крепнет, словно колос.

Сегодня с неба красота

Упала и не раскололась.

Встают над крышами дымы,

Храня тепло и запах хлеба…

И вдруг покажется, что мы

Согреть пытаемся всё небо!

И даль светла. И высь светла.

На сердце радостно и строго.

И тьма, как ворон, так мала,

Что даже жаль её немного.

НОЧНОЕ НЕБО И ДУША

Все надежды погасли.

Я в ночи не кричу.

Чтобы звёзды не гасли,

О печалях молчу.

Не поддамся страданью,

Обретая полёт.

По глазам и дыханью

Бог все тайны поймёт.

Заливается кочет,

Час рассвета верша.

Дух витает, где хочет

Чаровница-душа.

Она судьбы иначит,

И над чёрной водой

Белым облаком плачет

И сияет звездой.

ГОРЕ МОЁ – СЧАСТЬЕ МОЁ

Надоел мне томительный лепет,

Что огонь превращается в лёд…

Тот, кто плачет о правде,

ослепнет,

Тот, кто верит неправде, умрёт.

Я забыл об Отце и о Сыне.

Сжата вечность в дорожной суме.

Каждый день, как петля на осине,

Каждый год, словно вечность

в тюрьме.

Всюду розги, и цепи. И карцер

Для любого рассвета открыт.

Я рублю свой обугленный панцирь,

Разбиваю остатки корыт!

Отвергая и водку, и брагу,

На последний вхожу перевал,

«К Шалбуздагу, душа, к Шалбуздагу,

Где таится начало начал!»

Где из гор поднимаются бивни,

Где сливаются нечет и чёт;

Где течёт Чехи-Вац неизбывно,

Где Самур неизбывно течёт!

Вот и всё, я уже не калека…

Хорошо, словно это во сне.

Вот и сердце, как маятник века,

Оживает и плачет во мне.

Снова есть чем на свете гордиться,

С напряженьем мгновений и жил…

И орёл надо мною кружится,

Чтобы я на земле не кружил.

ДОБРО И ЗЛО

Осела пыль на вираже.

Никто грустить не помешает.

Кот зла пресытился уже,

Объевшись добрыми мышами.

Меня так просто не возьмёшь.

Но сердце стынет, вера тает…

Добро ступает, словно бомж.

Куда теперь оно ступает?

Моя отвага вся во рже.

Я, словно мышь, сижу на крыше.

Но кот становится уже,

Всё беспощаднее и выше.

Добро, как город на песке.

Добро само себя сгибает.

Его ударят по щеке,

Оно другую подставляет.

Доволен бай, и рад злодей.

Добро то плачет, то зевает,

И тем гордится, что людей

Ведёт туда – куда не знает.

МОРЕ МОЁ

Мы снова поверили сказкам и снам.

Но надвое душу разрезали нам.

На родине малой огромное горе.

И рана моя разошлась, словно море.

Мой брат умирает. Спивается друг.

И машут из моря мне тысячи рук.

Вздымаются волны.

Я болью дышу.

И, губы кусая, лезгинку пляшу.

Над раной моею, над гибельной

тьмой,

Играй, барабанщик, слепой и немой.

Мне гордость и честь погибать

не велит.

Пусть будет лезгинка.

Не надо молитв.

Все братья и сёстры залиты бедой…

И Бог их целует, летя над водой.